– Ты. Ты позаботишься о них! – ответил моджахед, протягивая Аслану толстую пачку зеленых купюр. – Бери. Это подъемные за контракт. Они не фальшивые. Русские часто в своей пропаганде говорят, что мы расплачиваемся с братьями подделкой. Я отвечаю. Каждый месяц ты будешь еще получать по тысяче. Плюс премии за успешные операции. Все это можешь оставлять себе или передавать своим родным. Контракт на год. Если захочешь продлить и служить Аллаху дальше – будем рады. Нет – уйдешь, как только выйдет срок. Вернешься в семью героем, отомстившим за смерть отца. Бери, бери!
Хватать заманчивую стопку купюр Аслан не спешил. Он прекрасно понимал, что после получения денег пути к отступлению сотрутся навсегда. По крайней мере, на год. Да и дальше вряд ли получится соскочить. Пожизненный федеральный розыск в лучшем случае. Это если удастся продержаться этот год и не уехать домой с дыркой в голове или пузе. Но каковы другие варианты? Отца нет, работы уже тоже нет. Что он скажет милиции, родственникам Шаха Ахмедовича и своей матери? На что они будут жить? И как они будут жить, если даже Аслан уедет в другой город, найдет там работу и будет высылать им деньги? Все будут тыкать в них пальцем и говорить, что это мать и сестра убийцы. А так? Да пусть только кто-то посмеет криво глянуть в их сторону! Ну, и за отца он сумеет отомстить. Пускай даже накажет не самого убийцу, но заберет жизни его братьев и сородичей.
От мысли, что в смерти отца он, уже не задумываясь, винит русских, Аслана передернуло. Но ведь правильно сказал Ваха: «Они топчут нашу землю. Убивают отцов и братьев, насилуют матерей и сестер».
Да к черту все сомнения и мысли! Он мужчина. Поэтому должен с оружием в руках защищать свою землю и все то, что ему дорого. А там будь что будет!
– Хорошо, где я должен подписать? – сдался Аслан, протягивая руку к пачке купюр.
Ваха хмыкнул и растянул рот в довольной улыбке.
– Зачем обижаешь? У нас достаточно слова правоверного мусульманина!
Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Но вот Илья с товарищами уже и «годок». За это время он вырос не только физически. Его моральный дух также окреп. Теперь он больше не думал о том, что потерял этот год зря и потеряет второй. Его уже окончательно перестало волновать, дождется ли Надька своего солдата (уже младшего сержанта) или напишет: «Извини, так получилось. Ты хороший, но…» Встретит другую. Еще лучше и краше. Его не слишком заботила проблема неоконченного образования. Живут ведь люди и без него неплохо. Очень даже неплохо живут. Теперь он не переживал о том, что, отслужив, не сумеет устроиться на хорошую работу. Заработать на кусок хлеба можно не только головой, но и руками. Да, он сильно изменился. Про таких людей еще говорят: стал мужчиной! Настоящим мужчиной! Сильным, смелым, волевым, мудрым, рассудительным. Мужчиной с большой буквы. Защитником и опорой. Не боящимся трудностей и преодолевающим все мыслимые и немыслимые преграды.
Но настоящие испытания караулили его впереди.
В один прекрасный весенний день, когда у парней и девушек на гражданке в крови начинает играть фенилэтиленамин, разбавленный адреналином и прочими гормонами, его призыв выстроили на плацу. Командир части – еще временами бодрый, но уже начинающий постепенно терять силы полковник – обратился к солдатам:
– Бойцы! Я поздравляю вас с этой замечательной датой. Теперь вы, как принято говорить в армии, «годки». Вспомните! Девять месяцев назад вы прибыли сюда зелеными юнцами, не представляющими, что такое настоящая воинская служба. А теперь? Взгляните на себя. Вы гордость Вооруженных Сил России, воины, несущие ответственность за спокойную жизнь страны. И ваш долг – оберегать это спокойствие, пресекая все попытки нарушения государственности и суверенитета нашей Родины.
Командир на секунду прервался, откашлялся, собираясь с духом, осмыслил только что сказанное им и продолжил:
– На следующей неделе ваш отряд отправляется в боевую командировку в Республику Чечня для выполнения воинского долга. Надеюсь, что все вы с достоинством выполните поставленную задачу и вернетесь обратно без потерь личного состава. Удачи вам, сынки! И да хранит вас Бог!
В этом месте полковник должен был заплакать или хотя бы пустить скупую мужскую слезу. Однако вместо этого разразился диким кашлем и поспешил ретироваться с лобного места.
– Вольно! Разойтись! – крикнул командир отряда, и озабоченные бойцы стали разбредаться по казармам, дабы обсудить и осмыслить услышанную новость.
Писать матери о предстоящей командировке Илья не решился. Сердце у нее и без того пошаливало. Его ведь не вели на закланье. Да, там убивают пацанов. Но ведь оттуда и живыми возвращаются. К тому же он не какой-нибудь убогий мотострелок, а настоящая элита Вооруженных Сил России. Дай бог, повезет, и через три месяца Илья вернется обратно. Конечно же, живым и невредимым.
Сборы были недолгими. Уже через неделю огромный транспортный самолет взмыл в голубое безоблачное небо, унося на своем борту пятьдесят два человека, среди которых оказался и Пушкарев. Борт быстро набрал высоту и взял курс на юго-запад…
Первые две недели, проведенные Асланом в отряде, оказались самыми трудными. Невыносимая тоска по дому и тревога за мать с сестрой тяжелым грузом давили на сердце. Деньги и длинное письмо с объяснением случившегося Аслан передал через специального курьера, занимающегося связью моджахедов с родными. Тот обещал все доставить и, как оказалось, выполнил свою работу быстро, принеся парню привет от мамы. Обратной записки моджахед не передал, так как, по его словам, очень спешил и не мог ждать, пока ее напишут.
Вскоре в отряд вернулся Хамид. Его привел дядя Юсуф, который, как оказалось, имел дела с Вахой. Увидав Аслана, старейшина подошел к парню и протянул ему руку:
– Я рад тебя видеть здесь, среди братьев-моджахедов. Ты сделал правильный выбор, встав на сторону Аллаха и его сынов. Я горжусь тобой, мой мальчик!
– Дядя Юсуф…
– Поговорим позже. Я найду тебя, как закончу здесь со своими делами.
Старик похлопал Аслана по плечу и побрел к Вахе на аудиенцию. Однако на этом приятное не закончилось. Вернувшийся Хамид узнал, что в отряде по стечению обстоятельств появился парень, принимавший участие в его спасении. Моджахед тут же отыскал рекрута.
– Салам. Ты Аслан? – спросил он изнеможденным голосом.
– Салам. Да, я Аслан, – кивнул в ответ парень.
Хамид протянул свою руку:
– Я твой должник. Юсуф мне рассказал, что без твоей помощи он вряд ли дотащил бы меня до Жансари. А не случись бы этого, гнить мне сейчас в кафирской тюрьме или сдохнуть в лесу, как последней собаке. И не совершить свою шахиду. Так что ты спас не только мое тело, но и душу.
– Да ладно тебе, брат! – засмущался Аслан, пожимая руку моджахеду. – Так поступил бы любой мусульманин.
– Теперь, Аслан, я твой должник. Так что можешь во всем на меня рассчитывать. Моя жизнь…
– Брат, не говори так! – перебил Аслан Хамида. – Я тебе помог, ты поможешь мне. Или я снова помогу тебе. Это неважно. Мы все здесь сражаемся во имя Аллаха, неся его веру в этот мир. Ибо он всемилостив и всемогущ.
– Мудрые слова, достойные мудрого человека, – закивал головой Хамид. – Но все же. Знай, что можешь всегда рассчитывать на меня.
После разговора с Хамидом Аслан отправился на тренировки по стрельбе. Этому в отряде Вахи уделялось большое внимание. Инструктор по оружию и стрельбе – турок Надир – был просто асом в своем деле. Под его началом Аслан уже через неделю подружился с главным атрибутом моджахеда – автоматом Калашникова. Правда, бил он еще не точно. Однако Надир уверял, что для новичка, никогда не державшего до этого в руках оружие, Аслан бьет как Робин Гуд! Да и он сам заметил, что с каждым днем тренировок его выстрелы стали точней, рука уверенней, а глаз зорче.
Сегодня Аслан был немного рассеян. Это заметил Надир, все время ворчавший и призывающий Аллаха в свидетели после очередного неточного выстрела ученика. Наконец, устав от несобранности Аслана, турок вырвал у него из рук автомат.
– Все. На сегодня хватит. Что с тобой сегодня происходит, мой мальчик?
– В отряд пришел старейшина из моего селения. Обещал меня найти и поговорить. Хочу узнать, как там мои! Вот и волнуюсь.
Турок нахмурился и в свойственной ему манере ответил:
– Может быть, я чего-то не понимаю? И это мне говорит моджахед, с оружием в руках отстаивающий свободу своей родины? Нет! Наверно, мне пора ехать обратно к Фатиме. К чему катится этот мир! А если через час в бой? Русским ты тоже скажешь – я волнуюсь, не стреляйте!
– Но я… – попытался было возразить Аслан.
– Запомни! Моджахед должен иметь светлую голову и крепкие нервы. А теперь соберись!
Надир дернул затвор «калаша» и протянул его Аслану.
– Держи. Три в голову и три в яйца.
Аслан вскинул автомат и сделал глубокий вдох. Руки тряслись, но уже не так сильно. Еще вдох. Поймав в перекрестье голову мишени, он резким молниеносным движением надавил на спусковой крючок. Громкий хлопок. Автомат слегка дернулся в напрягшейся руке. Но уже через мгновение Аслан вернул его в исходное положение и снова выстрелил. Три, четыре, пять, шесть.
Пули ровными треугольниками легли на цель в обозначенных Надиром местах. Три в голову и три в пах. Турок едва повел бровью, пытаясь не выглядеть удивленным. Однако Аслан за время, проведенное в его обществе, прекрасно понимал, что сумел порадовать учителя. Так безукоризненно он еще ни разу не выполнял задание.
– Вот видишь! – наконец изрек Надир. – Хвала Аллаху. Таким и должен быть моджахед. Иди.
Аслан улыбнулся и вернул автомат турку.
– Спасибо за занятие, наставник.
Он поклонился Надиру, как того требовал здешний этикет, и побежал к баракам. Как оказалось, Юсуф уже покинул лагерь, отбыв с группой моджахедов, спешащих в горный аул и вызвавшихся проводить его до дороги. Раздосадованный неудачей, Аслан побрел в свою комнату, которую он делил еще с тремя братьями. Однако у входа его встретил Ваха.