– А кто это идет из- за кулис? Нет, это не Мэрилин Монро. Это наша Лизонька выходит со своей песней- «Мама»– декларировала ведущая.
На сцене довольно суетливо и стеснительно появилась девочка лет двенадцати не имеющей никакой схожести с Мэрилин Монро. Её волосы были светло- каштановые и завязаны в хвост, а платье было черное в пол, в её лице преобладало сильнейшее стеснение и страх. Если прошлый выступающий был триллером на колесах, то здесь я видел перед собой кого- то, кому хотелось как- нибудь помочь или пожалеть. Бедная Лиза. Но не всё так просто. За еёспиной двое крепких мужчин вынесли батут, к которому затем подошел тот самый Виталик, который крутил до этого пируэты. Намечалось странного вида парное выступление. Вдруг заиграла музыка и девочка невероятно чувственным и полным тоски голосом абсолютно игнорируя любую нотную грамоту и растягивая каждое слово в песне. Звучало всё это, как ария потерянного в лесу ежика. Текст был примерно следующий:
«Милаааааааааааяяяяямаааааааамааааааааа
Милаааааааааааааааааямааааааааааааамааааа
Саааааааааааааааааамаааааяяяялюбимаааааааааааяяяяя
Мояяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяя»
И так примерно минуты три. На фоне всё это время прыгал юный акробат, выписывая какие- то пируэты. Станичный авангард ударил по голове не только меня. По окончанию этого интересного номера, Она наклонилась ко мне и сказала- «Пойдем подышим чуть- чуть. Здесь довольно душно». Я одобрительно махнул головой. Воздуха и правда будто не хватало. Мы вышли на улицу и завернули за угол Дома Культуры поближе к виду на лес.
– Ну как тебе?– спросила Она- Был когда- нибудь на таких мероприятиях?
– Очень интересно. Если честно, то нет. Не был. А выступления и задумывались такими концептуальными или это я надумал себе?– ответил я.
– Не знаю. Это творчество. Когда ты пишешь свой дневник, ты в него вкладываешь какую- то концепцию?
– Не знаю. Мне кажется, что да. Концепцию обычного описания дня, чтобы потом можно было перечитать и понять, что произошло.
– Да, но с твоей интересной жизнью, мне кажется, что ты и сам не знаешь, чем может закончиться та или иная запись.
– Это правда, но тут моей вины нет. Вчера вот рука ожила и начала писать всякое, можешь меня за сумасшедшего считать. – сказал с полной готовностью к ответному непониманию я.
– Так попробуй попереписываться- с полным пониманием ответила Она.
– Пробовал. Вышло довольно интересно.
– А как она вообще пишет?– спросила чуть помедлив Она
– Ну. Берет ручку и пишет, что ещё сказать?– непонимающе ответил я.
– Да нет, я же про стиль спрашиваю. Какой у него стиль письма?
– А! Ты про это. Ну, довольно отрывисто.
– Это похоже на стиль ожившей руки.
Наш разговор прервала открывшаяся пожарная дверь из которой вышел тот самый Виталик. Вот блин, в тот момент я поймал себя на мысли, что испытываю перед ним какой- то трепет из- за того, что видел его сначала вот там выступающим, а потом вот здесь обычным смертным, хотя я кристально- чисто понимал, что это всего лишь мальчик, который прыгал на сцене. Его взгляд полный обиды впился в меня. Он смотрел, как старый лев, готовый осадить молодого льва за дерзость.
– Я тебя тут не видел. – многозначительно сказал он, глядя мне прямо в глаза.
Она немного отстранилась.
– Привет! Видел, как ты выступал. Было очень круто. Я недавно вот приехал. Меня зовут Вася- сказал я, зачем- то снова изменив своё имя.
– Тебя зовут не так. И я тебя тут не видел- ответил он процедив слова сквозь зубы.
– Что- то случилось?– с искренним недоумением спросил я.
– Случился ты и твои глазенки- вновь процедил он сквозь зубы- я видел как ты смотрел на неё.
– На кого? На поющую девочку?– смутился я- ты чего, она слишком молодая для меня. Можешь не ревновать, клянусь.
– Ты иди- от- злостно и даже как- то не по детски ответил он- Ты думаешь, что я глупый? Ты смотрел на неё с жалостью. Это самое мерзкое чувство на свете. Она это не заметила, но я заметил.
– Я думаю, что всем нам иногда нужна жалость, но взгляд мой был скорее сочувствующий. Песня была очень грустная. И пела она её очень грустно.
Стоит оговориться, что каждое слово он проговаривал четко и отрывисто. На меня тщетно пытались использовать запугивание для чайников.
– Нет- продолжал риторически наступать на меня злой ребенок- акробат- Я узнаю этот взгляд. И узнаю его из тысячи. На меня смотрели также. На меня смотрят иногда также. И ты не будешь так больше смотреть. Ты усвоишь урок.
– Да хорошо- пошел на попятную я- Извини меня пожалуйста. Готов даже извиниться перед твоей девушкой.
– Она не моя девушка- покраснев ответил он- Извинений недостаточно. Я вызываю тебя на дуэль. Повторяй за мной или твоя жизнь превратится в ад.
– Я с радостью, только у меня рука одна не работает, пожалел бы ты меня мальчик. Какой такой ад? Ты так с каждым новым человеком здесь разговариваешь?
– Нет. Только с тобой. А теперь повторяй.
– Пожалуй откажусь- ответил я.
За нашим разговором всё это время наблюдала со стороны Она. В этот момент я подошел к ней и сказал- «Достаточно на сегодня для меня культурной программы. Пойду- ка я домой», я чувствовал, как мою спину буровит взгляд обиженного тучного мальчугана. Его угрозы, конечно, пугающи, но риск упасть от переутомления в обморок более реалистичны, чем угрозы маленького мальчика. Домой шел не один, Она решила проводить меня. Видимо, мое уставшее лицо в свете сегодняшней большой луны приобрело более бледные и вызывающие жалость краски. По пути домой мы обсуждали три выступления, на которых успели побывать. Она была в красном платье в белый горошек, и я по пути рассматривал белые блямбы на ткани, так напоминающие мне какие- то пробелы в моём сознании. Я предложил проводить её до дома, а она рассмеявшись завернула за угол дорожки и исчезла. Перед этим мы долго смотрели друг другу в глаза, когда болтали про стилистическую определенность песни девочки. На улице тепло, а ночь просто чудесна. Хоть сейчас выходи и ночуй прямо на лавке в приступе отчаянного романтизма. Стоп.
Сейчас выглянул в окно, там на голове стоял тот пацан. Господи, ну за что. Ну что я ему сделал. Куда его родители смотрят? Уже поздно вообще- то. Сейчас выйду прогоню его или позову кого- нибудь. Ну ни в какие ворота это не лезет.
Прогнать удалось странным образом. Я вышел к нему и спросил, что ему нужно, а он потребовал принять участие в акробатической битве.
– Если я соглашусь, ты от меня отстанешь? – спросил я.
– Да- ответил он.
Условия меня устраивали, а мои унижения были видны только теням от уличных фонарей. Я встал прямо напротив него и принялся повторять его движения. Сначала это была стойка на одной ноге, плавно переходящая в наклон к земле, даже не знаю, как это объяснить. Потом сначала он, а затем и я стоя на одной ноге тянулись вперед. Мне всё это давалось без труда. Я человек гибкий, и он это заметив, решил показать свой коронный прием. Он встал на две руки. Этого, естественно, мне не повторить, тем более с одной рабочей рукой, поэтому моей реакцией был ступор, из которого меня вывела ожившая левая рука, которая неожиданно стремительно ткнула указательным пальцем мальчика прямо в живот. Мне этого делать не хотелось, но было это весело. Юный акробат чуть качнувшись упал на землю лицом вниз. Потом он встал, совершенно не используя руки и отряхнулся. Его глаза были красны от злости и мокры от досады. Он поднялся, отряхнулся, пробубнел что- то злостное нечленораздельное и ушёл в ближайший темный закаулок. Спасибо рука! Может мы даже подружимся. Было даже как- то весело, а теперь спать. Кто знает, что таит для нас грядущий день.
День 13
День грядущий таит для нас новые испытания. Уже глубокий вечер. Дни тянутся здесь так долго, что не описать. Хотя и кажется, что происходит здесь что- то каждый день, но происходит всё это непонятное так скоротечно и быстро, что ты не успеваешь это даже переварить. Сегодня я наконец узнал, чем на самом деле занимается Джотто Иванович. Странно, что он не рассказал мне принцип своей работы. По правде говоря, когда ты отбрасываешь от себя вопросы, на вроде- «Умер ли я и все вокруг- предсмертные бредни» и начинаешь противостоять всему навалившемуся абсурду, то всё становится намного легче. Абсурд- это структура, которая стремится запутать тебя, вывести из себя своей хаотичной неясной структурой. Абсурд, когда ты осознаешь его или, когда он ярко- выражен, погружает тебя в состоянии низшей точки беспомощности. Поэтому единственная тактика бунта против абсурда- это осознание его, нахождение себя в определенном уютном иерархическом отрешенном статусе. Короче говоря, если в абсурдном мире вокруг тебя все осознают себя львами и газелями, при этом являясь людьми, то осознай себя колючим кактусом или невкусным папоротником. До этого не задумывался об этом, но, видимо, это работает. Как минимум нужно попробовать. За все дни, проведенные здесь, я так и не присвоил себе определенный статус. Вокруг смотрители станицы, ищущие тигров, трактористы, а кто я? Потерянный студент? Незавидное положение.
Даже не знаю, откуда на меня нашло все это. Наверное, первой весточкой был этот абсолютно- дурацкий фильм Лёника. Да и сама эта ситуация с домом. Наверное, первые подобные мысли пошли у меня ещё тогда. Еще вот вчера мальчик- акробат этот. Надеюсь, не сильно ткнула его рука. Может дать ей какое- то имя? Но, с другой стороны, у нее уже есть имя- рука. Пожалуй, на нём и остановлюсь. Естественным развитием моих мыслей стал сегодняшний день, который начался у меня где- то в десять утра. Даже не помню, что мне снилось, но проснулся я снова стоя. Судя по тому, что ноги мои совсем не болели, вставал я возле кровати непосредственно перед пробуждением. Завтракал у Богдана Алексеевича. Он был какой- то хмурый в это утро. Сказал, что возникли какие- то проблемы с каким- то DVD- проигрывателем, который ему принесли вчера. Я решил взглянуть на него. Все дело было в застрявшем внутри диске «Пять фильмов в одном» с подборкой старых боевиков.