Я нашёл ту самую новую тропу, невиданную мною до вчерашнего дня, и прошёл вперёд, уткнувшись в большие кусты орешника. Мне пришлось хорошенько протиснуться сквозь них к другой стороне тропы, которая вела меня на небольшой холм. Видимо это и было пространством разрыва, потому как ни этой тропы, как и этого холма мне не приходилось видеть, а ведь местечко довольно примечательное. На подножии холма стоял одноэтажный каменный дом с мансардным помещением. Выглядел этот дом совершенно нетипично для наших мест, он скорее был похож на какой- то дом дворянина средней руки из какой- нибудь Швеции. Даже не знаю, что вызвало у меня такие чувства. Скорее всего, какая- то намеренная неотесанность дома. На первом этаже горел свет, издали я мог различить только мельтешение какого- то смутного силуэта внутри дома, поэтому пришлось подойти ближе, несмотря на мою внутреннюю тревогу. Свет выключился, стоило мне только подойти к крыльцу дома, но сумерки уже покидали земли станицы Старороговской, позволяя мне хорошенько рассмотреть происходящее в доме.
Таинственный дом состоял из четырех комнат. Декор у комнат был очень и очень сдержан. Что уж говорить, спальня хозяина дома представляла собой маленькую комнатку четыре на четыре с небольшим окошком и одноместной кроватью. В зале стоял камин, над которым висела большая картина с каким- то замком в горах, но это было самой большой роскошью в доме. Сплошной пуританский стиль. Я мог ещё очень долго рассматривать убранство дома, а потом уйти, но в этот момент дверь открылась, а с чердака послышался тот самый мужской голос:
– Помогите мне пожалуйста! Ну чего вы ждёте, вы мне и нужны. Проходите, я здесь на втором этаже.
– А вы меня не убьете? Вы опасны? – не растерявшись, прокричал я в открытую дверь.
– Что за вопросы? А вы? Проходите скорее, я вас умоляю. Я вас заклинаю! Здесь дело жизни и смерти. Ну же! Не мешкайтесь. – крайне страдальчески ответил мне голос.
Подумав, что в любой момент смогу закрыть разрыв, ведь в прошлый раз у меня успешно получилось, что- то подтолкнуло меня пройти в дом. Я ожидал, что дверь клишировано захлопнется за моей спиной, но ситуация не оправдала тревог. Никто на меня не накинулся, дверь не захлопнулась, страшных звуков не последовало. Осталось только пройти по деревянной, видно, самодельной лесенке на чердак, который был поделен ещё на две закрытые комнаты. Немного опешив, я вошел в немного приоткрытую дверь слева и тут же испугался до смерти. Сбоку в самом краю комнаты висела гигантское чучело вороны. И создавалось ощущение, что она летела прямо мне в лицо. С воронами у меня с детства отношения не самые лучшие. Пугающая атмосферка. Посреди комнаты стояло старое мягкое кресло в стиле барокко, а рядом стояла маленькая столешница с пепельницей. Хозяина дома не было на месте. «Видимо, он в другой комнате»– подумалось мне, и я двинулся в сторону правой двери.
Дверь была приоткрыта, а из щели еле- еле показывался какой- то странный свет, представляющий из себя какой- то цветовой микс. Как будто кто- то снизил яркость у диско шара и забыл его включенным где- то в углу комнаты. Комната оказалась на удивление просторной, настолько просторной, что я сразу и не увидел источник этого странного света. В середине комнаты стоял громоздкий деревянный стол, недавно отполированный, перед столом было гигантское панорамное окно в пол. Видимо, это окно являлось источником вдохновения для местного обитателя. Кстати, о нём. Именно он оказался источником странного света. Постараюсь описать это максимально скучно, потому что все эти «УДИВИТЕЛЬНЫЕ» происшествия меня порядком достали, а самое удивительное и приятное, что со мной происходило в последнее время- поход в ДК и беседы с бабушкой Солкой. Я теперь начал понимать Джотто Ивановича. Пусть это будет эдаким нашим протестом против всего намеренно вычурного. Слева от пишущей машинки возле дощатой стены стоял светящийся силуэт. Даже не так. Стоял силуэт, вокруг которого свет будто бы преломлялся, потому как светился он не одним цветом, а постоянно меняя свой цветовой спектр по ходу своих передвижений. Делалось это, мне думается, не по воле самого силуэта, а собственно из- за какой- то неясной оптической иллюзии. Несмотря на мои намерения описывать всю эту ситуацию отрешённо, признаюсь, что первым делом я испугался. Меня вообще напрягал этот дом, этот холм, эти этажи, этот светящийся мужик и все дальнейшее, что происходило. Мне страшно даже сейчас, но эти страницы мне даны, похоже, не для того, чтобы их когда- то кто- то прочитал, а для того, чтобы я смог отрефлексировать все происходящее и дистанцироваться, путем занесения всего вот этого неясного, пугающего и устрашающего в дневник подальше от себя. Хотя, если бы кто- то все же прочитал весь этот опус, было бы славно.
Я отпрыгнул в предыдущую комнату в тот момент, когда неясное светящееся нечто с человеческим силуэтом начало двигаться в мою сторону. Затем силуэт заговорил. Голос его был мужским теноро- певческим, что усиливало мой страх. Почему- то у меня в голове высокие певческие голоса прочно ассоциировались с ариями призраков или что- то в этом духе. Мне казалось, что всё складывается в единый пазл, на котором изображен погибший при странных обстоятельствах студент.
– Не пугайтесь, дорогой друг. – почти театрально заговорил светящийся силуэт- Я же звал вас на помощь. Спасибо, вам дорогой друг. Вы напуганы из- за моего вида?
Силуэт остановился, я в страхе качнул головой.
– Ох, Мадонна. Значит, всё так и есть- продолжил говорить уже стоя, вытянув руки перед собой в знак мира, силуэт- Я представляюсь вам в виде сгустка преломленного света, разделенного на тысячи цветовых частичек, верно?
Моя онемевшая рука неожиданно поднялась вверх и показала большой палец.
– Спешу заверить вас, что это нормально. Это даже невероятно хорошо. Дело в том, что…– продолжал светящийся силуэт- Дело в том, что вы в моих глазах выглядите точно таким же сосредоточением цветовой какофонии. За исключением вашей руки, которой вы мне сейчас показали большой палец. Это очень интересно. Вам её пришили?
Только я собирался ответить, как силуэт перебил меня:
– Ах, это очень бестактно с моей стороны. Прошу простить. Как я могу ещё успокоить вас? Даже преломленный свет не способен скрыть вашей тревоги. В чем её причина?
Я взял себя в руки, стараясь контролировать свой дрожащий от страха голос. Мне казалось, что призраки оставляют в покое самоуверенных.
– Дом очень пугающий. Он взялся из ниоткуда, чтобы до него пройти, нужно пролезть через кусты, а ещё он стоит на холме, как в фильме «Психо». А ещё. Еще вы кричали рано утром так, будто здесь кого- то бьют. И это не говоря о том, что вы светитесь, как новогодняя елка.
– И всего- то? С этим разобраться проще всего, дорогой, поспевший мне на помощь в столь поздний час, друг- отвечал совершенно спокойно, но сохраняя некую театральность, светящийся силуэт в дверях- Дом взялся не из ниоткуда, вам это прекрасно известно. Он взялся откуда- то. Кусты мной не контролируются, за них простите. На холме он стоит из профессиональных соображений, вы уж, опять- таки, простите. С фильмом «Психо» ни дом, ни я отношений никаких не имеем, моя мать жива, а я съехал от нее, как только мне исполнилось двадцать. Кричал я из- за своей излишней эмоциональности, простите за неё. Никого тут не бьют, но мне действительно нужна помощь. Но тут дело не то, чтобы во мне. Я, кстати, не мог бы вам навредить, даже если бы захотел. Положение не позволяет.
Светящийся силуэт указал на свою правую ногу, залитую в гипс.
– Всё хорошо? Как это вы так ?– спросил я больше из желания преодолеть эту неприятную атмосферу, нежели из вежливости.
– Упал с лестницы, гонясь за вдохновением. Об этом тоже можете не беспокоиться. Давайте поговорим, как цивилизованные люди и заключим пакт. Сначала, вы удовлетворите мое любопытство, затем я удовлетворю ваше любопытство, а затем мы общими усилиями решим мою маленькую проблемку, которая не дает мне уснуть. Согласны? – сказал приглашающе силуэт, неуклюже отходя из прохода вглубь комнаты.
– Наверное- промямлил я, заходя в комнату, но оставив дверь открытой.
– Одну минуточку- сказал светящийся силуэт, ковыляя вглубь комнаты.
Неясный преломляющий свет мужчина, пока я стоял в ступоре возле стола с пишущей машинкой, принес в центр комнаты легкий деревянный стул, затем он снова нырнул в темноту комнаты и вынырнул, держа в руке странную восточную красную маску с черными глазами, какими- то черными усами и белым подбородком, сам же он был в большой серой маске, как будто пародирующей скульптуры с острова Пасхи. Только выражение лица у маски было улыбчивая, а по бокам были какие- то разноцветные кисточки.
– Вот, держите, дарю вам. И присаживайтесь- протянув мне маску сказал светящийся силуэт
– А это еще зачем?– взяв маску в руки спросил я.
– Как? Чтобы видеть хоть какие- то лица друг друга. У нас так заведено- ответил силуэт.
– У кого?– снова спросил я, в этот раз не удержав дрожь в голосе.
– В первую очередь, у людей- отвечал мне очень мягко светящийся силуэт, видимо уловивший дрожь голосе- во вторую очередь, у писателей.
– У писателей есть какой- то кодекс по взаимодействию с людьми?
– В моей ремесленной мастерской- да, дорогой друг. В качестве жеста доброй воли, сперва пойду тебе на уступки и немного удовлетворю твоё любопытство. Начну с вопроса- «Почему мы еще не представились?». Дело в том, что в писательском мире имя имеет сакральное значение. Простые смертные- это словосочетание силуэт произнес намеренно иронично надменно- могут называть свои имена налево и направо, это нормально, их постоянно зовут. Но вот писатель, мой дорогой друг… Писатель- это тот, кто зовёт. По крайней мере, сейчас повторюсь, так меня учили в моей ремесленной мастерской. Именно поэтому имя писателя не должен знать другой писатель. Более того, твоё настоящее имя будет скрыто от меня, даже если ты сейчас напишешь его на печатной машинке. Чтобы действительно узнать его, мне нужно, чтобы