– Случилось чего, приятель?
– Заблудились, – коротко отвечает Гэри. – И телефоны сели. Не скажешь, мы где?
– В Уигане, где. Вон там река Дуглас, – машет рукой в сторону тот.
Три сраные сосны уже не кажутся лесом. Они форменные долбоебы, если заблудились в трех сотнях метров от города.
– Если прямо поедем?
– А куда вы еще тут поедете? – удивляется мужичок. – Вон, на развилке левее возьмите, там уже А49 будет.
– Спасибо, – кивает Гэри и разворачивается.
– Хороша машинка.
– Что?
Мужичок кивает на «Альфа-Ромео».
– Даже не видел таких у нас.
– Мы из Болтона, – не моргнув, врет Гэри. – Отца моего тачка.
Он притворяется, что не слышит восхищенного цоканья языком, и быстро возвращается в машину.
– А номера-то йоркширские, – замечает тот им вслед.
– Спалил? – спрашивает Джек.
– Нет, но если его кто спросит, он меня вспомнит. Давай прямо, сейчас на трассу выедем.
– Надо было мне выйти. – Друг заводит машину и трогается с места.
Гэри прогоняет мрачные мысли и замолкает, чтобы в этот раз лучше следить за дорогой. Второй раз заблудиться им никак нельзя.
Нью-Йорк, 2018
Когда Пайпер в очередной раз посылает своих приятелей по игре и садится искать его отца, Гэри чувствует себя виноватым. Он, если честно, уже устал от этого процесса и каждый раз пытается избежать его, как ребенок, который не хочет прибираться в комнате.
И у него каждый раз не получается: Пайпер упрямо садится работать. Она даже не зовет его с собой, не напоминает. Молча берет ноутбук, гнездится на диване и начинает искать. Гэри не может смотреть телевизор, зная, что эта девчонка, по сути, выполняет работу за него, хоть и делает ее лучше.
– Точно не хочешь отдохнуть сегодня? – спрашивает он.
– Нет, они взяли в рейд Соню. А я с ней не пойду, она тупая.
– В третий раз слышу это имя. Чем она тебе так не нравится?
– Тем, что она милая стримерша, – забавно морщит нос Пайпер. – Но играет херово. Если бы я была такой милой, я бы тоже стримила. Знаешь, сколько она зарабатывает на своей мордашке?
– Подозреваю, больше, чем ты.
– Ты мне платишь меньше, чем в «Макдоналдсе», так что тут даже сравнить не получится.
Она бьет по клавишам все ожесточеннее, и это пугает. Гэри аккуратно закрывает крышку ноутбука и внимательно смотрит на нее. Пайпер хмурит брови и отвечает суровым взглядом.
Что-то не так.
– Это я забираю, – Гэри уверенно вытаскивает ноутбук у нее из рук и убирает его подальше. – А ты мне расскажешь, что случилось.
– Ничего такого. Просто она меня бесит.
– Покажи, что за стрим.
Пайпер поднимает с дивана телефон и быстро находит нужное видео. На нем какой-то переросток кривляется, изображая маленькую девочку. Розовое нечто, попискивая что-то невнятное, трясет париком с двумя косичками.
– Это… – Гэри пытается подобрать слова. – Это странно.
– Видишь, что она делает? Она просто милая, и все это любят.
– Нет, это ты милая. Ты маленькая и красивая. А она притворяется такой. Это ты ее должна бесить: у тебя есть то, что она изображает.
– Думаешь, у меня бы получилось?
Гэри еще раз смотрит на экран.
– Ты в себе? Конечно, получилось бы. Только ты туда не пойдешь.
– Почему?
– Это сейчас три тысячи человек ее смотрят?
– Ну да, – Пайпер морщит лоб, – только собираются.
– Пацанов, насколько я понимаю.
– В основном.
– Пайпер, если хочешь зарабатывать больше и как-то двигаться в играх, я совершенно не против. Но если ты планируешь зарабатывать на том, что на тебя дрочат три тысячи пацанов, тебе стоит подумать дважды.
– Почему ты уверен, что на нее… дрочат?
– Она плохо играет. Чем они по-твоему еще занимаются? – Гэри разворачивает экран к ней.
Пайпер тушуется. Она знает, что он прав. Знает, и поэтому сейчас отводит взгляд.
– Я готов смотреть, как ты играешь. Хочешь, камеру поставим, я в спальню уйду? А потом поднимешься, денег тебе в трусы напихаю?
– Гэри!
– Значит, тема стримов закрыта?
– Закрыта, – недовольно отвечает Пайпер, но все равно губы растягиваются в еле сдерживаемой улыбке.
– Если хочешь поработать в индустрии, поищи лучше себе что-нибудь в этом… Как ты его называешь?
– Гейм-дизайн?
– Именно.
– Меня не возьмут.
Нужно поговорить с Джанин о ее зарплате. Меньше, чем в «Макдоналдсе», она сказала. Почему? Гэри не помнит, чтобы они экономили на фонде оплаты труда.
– Но если ты говоришь, что я милая, – ее глаза сужаются в хитрые щелочки, – я могла бы быстро поднять капитал для своей компании. Стримерши действительно дохрена зарабатывают.
– Дай подумать. Нет. Хочешь капитал – найди другой способ.
– Ага, прямо как ты, – язвит она и утыкается в телефон.
– Что ты имеешь в виду?
– Гэри, я же не идиотка, – она поднимает глаза и пожимает плечами, – нет ни одного шанса, чтобы вы с друзьями заработали на «Феллоу Хэнд» легально.
– Почему? – с интересом спрашивает он.
Стоило бы поправить этот самоуверенный тон, но Гэри напоминает себе, что взрослые люди держат себя в руках. Тем более что она отчасти права: у них не было шансов заработать легально.
Да и чего еще он ждал от Пайпер? Сам рассказал достаточно, сам учил быть детективом. Может, втайне от самого себя надеялся, что она сможет сложить все, что слышала, в правильную картинку.
Потому что так ему станет проще. Сама догадается, и рассказывать не придется.
– Ты растешь в Манчестере на пятнадцать фунтов в неделю, – объясняет Пайпер. – Еле заканчиваешь школу. Работаешь в гараже. А в тринадцатом с друзьями переезжаешь в Нью-Йорк, где вы основываете компанию, которая производит аксессуары для автомобилей. На заводе в Китае.
– Все верно.
– Я погуглила, сколько зарабатывают механики в Манчестере. Если бы ты просто работал в гараже, ты бы даже в Нью-Йорк не переехал.
Гэри чувствует, что не может сдержать улыбку. Она даже не представляет, насколько права.
– Может, мы копили.
Пайпер неодобрительно качает головой.
– Ты не хочешь об этом говорить? Хорошо, не рассказывай. Но давай не будем притворяться, что вы в гараже накопили на уставной капитал?
– Мы могли выиграть в лотерею.
– Покажи газету со счастливыми лицами.
Гэри смеется и тянется к ней за поцелуем.
– Твоя взяла. У меня больше нет объяснений.
Он замолкает и укладывает ее ноги на себя. Тянется за пультом от телевизора – теперь, когда ее ноутбук лежит закрытым, он тоже может позволить себе расслабиться.
– Можно я задам один вопрос? – останавливает его Пайпер.
– Давай.
– Почему ты никогда об этом не говоришь? Я не буду выяснять, конечно. Не хочешь – твое право. Но мне интересна причина.
– Тебе не понравится эта история.
– То есть история про то, как вы с Джеком подрались за гаражами, когда вам было по восемь, мне должна нравиться?
– Она приятнее.
– Ты боишься, что я тебя… сдам? – с сомнением уточняет она.
– Нет, – Гэри поворачивает к ней голову, – я просто думаю, что тебе будет сложно смотреть на меня, как сейчас.
– Почему?
– Помнишь, ты говорила, что я твой герой?
– Это и сейчас так.
– Пусть так и остается. В этой истории я нихера не герой.
– Про мои страшные тайны ты спросил, – упрямится Пайпер, – и я рассказала. Про Саймона. Про мои глупые мечты. Даже про стримы. И что, ты начал смотреть на меня по-другому?
Гэри удивляется тому, насколько странно и одновременно правильно это звучит.
– Если я узнаю о твоем прошлом и перестану ценить настоящее, – говорит она тихо, но уверенно, – зачем тебе тогда такие отношения?
Ее взгляд становится жестким, и Гэри впервые хочется поверить настолько заманчивым словам. Он уже уничтожил одни отношения секретами, и повторять упражнение не хочется.
Да, Пайпер вряд ли попытается выведать у него это любыми путями. Откажи он ей, и она больше никогда не поднимет эту тему.
Но Гэри смотрит в огромные глаза, которые отливают зеленым, и сказать «нет» не получается.
– Ладно, – решается он. Поднимается и протягивает ей руку. – Пойдем на кухню.
– Почему на кухню?
Гэри включает чайник и усаживает Пайпер на стул напротив себя.
– Рассказ будет долгим. Так что тебе понадобится чай. А мне – виски.
– А мне виски не понадобится? – с интересом спрашивает она.
– Не исключено. Но сначала – чай.
Он рассматривает ее лицо, надеясь, что когда закончит рассказ, ее взгляд не изменится. Или что он хотя бы его запомнит.
– Я не смогу раскрыть тебе все. Часть истории касается не только меня, и она не моя, чтобы рассказывать.
– Мне нужна только твоя.
Чайник закипает. Через пару минут Гэри ставит на столешницу кружку с чаем и двигает ее к Пайпер. Себе он наливает немного виски.
– Мы выросли с Джеком, помнишь? – начинает он. – Нас вырастила моя ба. А когда нам было по пятнадцать, мы познакомились с Тыковкой и Леоном. Здоровенные уже были лбы, все думали, как бы заработать.
Он делает первый глоток виски и наблюдает за тем, как Пайпер устраивается поудобнее.
– Тыковка уже тогда был бешеным фанатом машин. Всех машин в мире, понимаешь? Даже из самых затрепанных, самых редких, самых старых каждую мог назвать. А уж про «Формулу 1» и говорить нечего.
– Представляю.
– Да, это как раз в нем мало изменилось. В общем, Тыковка любил машины, а у Леона была рабочая схема. Единственное, чего им не хватало, – это гаража.
– Который имелся у вас.
– Именно. Вернее, он был у моего деда-покойника. Ба не занималась им совсем, но и продать не решалась. Поэтому мы ключ взяли и пошли туда. В целом к нашей идее восстановить гараж все хорошо отнеслись, думали, мы наконец за ум взялись. Даже заезжать к нам начали.
– А как вы научились ремонтировать машины?
– Тыковка. – Тепло от воспоминаний медленно разливается внутри, заставляя невольно улыбнуться. – Он бы сам это делал, но ты же его видела – дрыщ дрыщом. В этой работе нужна сила, вот я и впрягся. Только, Пай