Нет!
«Полюбуйся, что ты наделала. Это знак. Ты убила, как человек с клыками и когтями. Значит, пора».
Не хочу. Хочу остаться здесь. С тобой.
«Я никуда не денусь. Я твоя сестра, твоя оори».
Останемся в лесу. Здесь так хорошо! Есть, спать, играть – что еще нужно?
«Нет, это не все, ты сама отлично знаешь».
Не желаю слушать!
«У тебя нет выбора».
Не сейчас. Пожалуйста! Давай еще побегаем. Глаза бы мои не глядели на этот труп! Хочу бегать.
«Послушай, сестра…»
В этот раз впереди бегу я. Мне кажется, что, быстро перебирая лапами, можно убежать от неприятных мыслей. Сия не отстает. Чувствую, ей за меня тревожно.
Мы бесцельно носимся по лесу. Скакать и съезжать с горок – само по себе наслаждение. Моя сестра быстро увлекается игрой и тоже забывает о серьезности. Мы лазаем по деревьям, прыгаем с ветки на ветку, спускаемся – и снова устраиваем бег наперегонки.
Время теряет смысл. Удовольствие быть вместе здесь и сейчас – это все, что нам важно.
Важна только игра.
Наши забавы прерывает странная птица – сова-сипуха, севшая на камень. Такая самоуверенная, что грех ее не поймать. Она поступила вопреки своим привычкам и вздумала летать в дневное время!
Я пытаюсь к ней подкрасться. Дело не в голоде, а просто в желании поохотиться. Охота – самое веселое занятие. Сия остается неподвижной, это должно меня образумить. Но я слишком увлечена своей забавой.
Три метра.
Два…
Я уже готова к прыжку, когда происходит нечто странное. Сова мутнеет, и внезапно я вижу вместо нее сидящую на камне женщину.
Белую женщину в белом.
Я приросла к земле, окаменев от удивления.
Она смотрит на меня.
На меня, пантеру с бледно-желтой пятнистой шкурой.
Мы с моей сестрой-близнецом пятимся.
Она все поняла раньше меня.
«Так я и знала!»
Вот и предостерегла бы, рычу я, отступая вместе с ней.
«Ты была невменяемой. Тебя интересовало только веселье».
Женщина встает, и на освободившийся камень опускаются три другие птицы: орел, баклан и ворон, все три белые, как снег. Орел и баклан тут же преображаются в женщину с орлиным профилем и в долговязого мужчину.
Ворон остается вороном. Может, это Карасу?
Троица двуногих молча разглядывают пару пантер – нас с Сией. Они взрослые, гораздо старше Жоло, лет тридцати – сорока. На них одинаковая обтягивающая одежда, волосы длинные – у женщины заплетены в косы, у мужчины свисают, как густое оперение.
Молчание нарушает мужчина-баклан:
– Которая?
– Та, что вся в крови.
– Я согласна с Седной, – подает голос женщина-орлица. – Уважающая себя кошка не допустила бы такой неопрятности.
Кто это здесь неопрятный?
«Я говорила, тебе следовало привести себя в порядок. Но ты не послушалась».
Я оскорблена до глубины души. Эти три чародея не успели появиться, а уже вогнали меня в краску. Я прижимаю уши к черепу и с рычанием скалю зубы.
– Прямое попадание! – радуется женщина-орлица. – Полюбуйтесь, как она обиделась.
– Приди в себя! – повышает на меня голос мужчина-баклан. – Элементарная вежливость требует представиться старшим, назвав свое настоящее имя. Почему ты не превращаешься?
Я прижимаюсь к земле и помалкиваю.
«Он прав. Почему?»
Сия прижимается ко мне, требуя ответа.
Я пыталась, пока ты лежала без чувств. Я хотела исцелить тебя своим волшебством, возложить на тебя руки и вслушаться в твою внутреннюю музыку. Но у меня ничего не вышло.
«Как это?»
А вот так: не выходит, и все тут! Я уже не знаю, каково мое настоящее тело. Мое «я» размылось. Я больше не знаю, кто я.
«Я это предвидела. Не надо было тебе так долго задерживаться в теле пантеры. Я должна была догадаться после убийства Чернокрылки».
– Возможно, она и впрямь не может, – соглашается Седна, женщина-сова, сложив руки.
– То есть как?
Мужчина-баклан недоумевает. Женщина-сова подходит ко мне с намерением объяснить свою теорию. У нее тонкие черты лица, белизной кожи она не уступает Жоло. Круглое лицо и большие глаза внушают доверие.
– Может быть, она еще неопытнее, чем мы думали.
Она садится на корточки и протягивает ко мне руку. Я не двигаюсь, но Сия полна недоверия.
«Ты уверена?»
Это чародеи.
«Да, но ты их не знаешь».
Не знаю, но мне нужна их помощь. Я это чувствую. По-моему, надо довериться.
«Если не возражаешь, я оставлю тебя с ними. Я лезу наверх».
Не дожидаясь моего ответа, Сия запрыгивает на ближайшее дерево и растягивается на ветке в двух метрах над нами. Чародеям до нее не дотянуться, но сама она ничего не пропустит.
«Пусть только попробуют тебя обидеть! Я спрыгну и повыдергиваю им перышки».
Надеюсь на тебя.
Рука Седны ложится мне на голову – нежная, легкая. О подчинении и владении нет речи, одно желание – выслушать. Я впускаю в себя ее волшебство, даю ему соприкоснуться с моим – как ни мало его во мне осталось.
Я совершено растеряна.
Я бы все отдала за возвращение к простой жизни, которую мне показала Сия. Играть, есть, спать. Но одновременно я знаю, что я не настоящая пантера. Знаю, что пора перестать притворяться. Я застряла в промежуточном состоянии. С одной стороны, жду не дождусь, чтобы вернуться в тело, очертания которого уже начали стираться, а с другой – не желаю этой оболочки чародейки, потому что страшусь своего неконтролируемого колдовства.
Да уж, без помощи мне не обойтись.
Рука ласково гладит меня по голове.
– Мы тебе поможем.
Спасибо.
– Я могла бы сделать это сама, но интуиция подсказывает, что волшебство скоро понадобится нам всем. Нам лучше беречь способности друг друга.
К ней присоединяются другие. Я чувствую потоки энергии, похожие на освежающий бальзам.
– Попробуй представить свое тело. Сосредоточься на картинах, которые видишь, даже на нечетких.
Поток волшебства оглушает и ослепляет. Мне важнее всего мое двуногое «я». Мои руки, пальцы, нескладное подростковое лицо. Внезапно на память приходит отражение в зеркале в доме Элифаса. Вот я какая. Вот кто я.
Волшебный прилив резко прекращается. Я лежу на земле в позе зародыша, с поджатыми ногами, с прижатыми к телу руками, и вся дрожу. Моя бежевая одежда и бледная кожа перепачканы кровью.
– Вот ты какая! – шепчет мужчина-баклан. – Ну, юная чародейка, вставай!
– Вечно ты торопишься, Хенок. Дай еще немного времени, – просит Седна.
С камня доносится карканье.
– Карасу прав, – ворчит Хенок. – У нас нет времени. Жоло в беде.
– Жоло?! – не то хриплю, не то икаю я.
Страх за брата действует на меня, как удар током. Я пытаюсь встать. Голова кружится, но я преодолеваю недомогание. Так это Карасу?! Эти чародеи, без сомнения, подкрепление.
Я ползу на коленях к Седне, женщине-сове, и утыкаюсь в нее головой.
– Спасибо!
– Все будет хорошо, моя красавица, – подбадривает она меня, заключая в объятия. – Еще несколько минут – и ты сможешь ходить.
– Я знала, что у отсутствия Карасу есть объяснение. Как я рада, что он привел вас!
Седна помогает мне встать. Мне тяжело видеть мир с высоты. И я уже разучилась поддерживать равновесие без хвоста. Про навыки хождения на двух ногах вообще молчу.
– Ты скажешь нам в конце концов, кто ты? – спрашивает Хенок.
– Я сестра Жоло.
– Малышка Фрида? – изумляется женщина-орлица. – Вот это да!
– Не такая уж она маленькая! – возражает Седна, заставляя меня сделать несколько шажков.
– Что ты здесь делаешь? – спрашивает орлица, видя, что я приваливаюсь спиной к дереву, чтобы справиться с головокружением. – Как ты умудрилась покинуть Землю?
– Долго рассказывать, – отвечаю я со вздохом.
– Сейчас не время для долгих рассказов, пора идти, – торопит Хенок.
Он прав. Я готова бегом достигнуть дома посреди луга, ворваться туда и покончить с врагами. При поддержке трех чародеев возможно все, они кажутся мне целой армией.
Но мое тело сопротивляется. Заставляет расплачиваться за измену. Я отлипаю от дерева и невыносимо медленно бреду за чародеями. Седна готова поддержать меня за локоть, но я как будто способна обойтись без поддержки. Недомогание отступает с каждым шагом, тело снова мне повинуется.
– Как вы меня нашли? – спрашиваю я на ходу.
– Нас привел Карасу, – отвечает Хенок.
– Карр! – подтверждает с его плеча ворон.
«В кои-то веки от этого комка перьев есть польза», – ворчит Сия, не жалующая птиц.
«Не в том дело, жалую я их или нет, просто у меня с ними мало общего».
– Приблизившись к дому, – продолжает женщина-орлица, – мы почувствовали сильный запах крови. Поэтому свернули в лес.
– И нашли Скрофу, – догадываюсь я, не зная, куда деть глаза от стыда.
– Мы наткнулись на человеческие останки, это все, что я могу сказать, – произносит Хенок без всякого выражения.
– От них вел след, – продолжает Седна. – Между деревьями я увидела вас.
– Вот и вся история, – заключает женщина-орлица. – Меня зовут Шима, это Седна, это Хенок.
– Не могу выразить, как я рада вас видеть!
– Все будет хорошо, – убеждает Седна, не спуская с меня больших круглых глаз.
– Рано это утверждать, – поправляет ее Хенок. – Расскажи подробно, с чем мы столкнемся там, внутри. Кто наши противники и кого они держат в заложниках?
На первом этаже дома пусто. Входная дверь распахнута – Скрофа так торопился, что забыл ее закрыть. Мы молча входим.
В углу свалены вещи, я роюсь в них в поисках чего-нибудь полезного.
Чуть подальше на полу лежит накрытая простыней фигура. При мысли о том, кто это, у меня сжимается сердце. Неужели Сафр теперь безжизненное тело? Смерть Сафра – невыносимая несправедливость.
Мне на плечо ложится рука.
– Мне очень жаль твоего друга, – говорит Седна. – Но давай займемся живыми, хорошо?
Благодаря чутью чародеев мы знаем, что мои спутники наверху, в четырех комнатах второго этажа. Сия снова залезла на крышу и, заглянув в окна, подтвердила наши подозрения. Элифас по-прежнему лежит на кровати без чувств, Маргуль тоже. Но с Жоло и Ваишали дело обстоит не так, как раньше. Оори не пожелала рассказывать подробности о моем брате, как я ни просила, а просто сказала: «Скорее!»