Навстречу мне идет невысокий пожилой мужчина. Белоснежная щетка усов под носом и два багета, завернутых в бумагу.
— Бонжур, месье! Же шерш зоо! — я старательно делаю ударение на последней «о».
Но месье смотрит с непониманием и пожимает плечами.
— Зоо, зоо, — добавляю я громкость. Ну что тут непонятного? Он же местный, судя по батонам, а кроме зоопарка никаких достопримечательностей поблизости нет.
— Je ne comprends pas, Madame! (Я не понимаю, мадам!)
Судя по спрятанной в морщинках улыбке, он никуда не спешит и готов дальше наблюдать, как я изображаю руками то ли гусей, то ли лошадей. А мне и спросить больше некого: раннее утро, все проезжают мимо на машинах и автобусах.
— Зоо! Анималь!
Наконец, он решил меня пощадить: моя пантомима достаточно его позабавила.
— Vous voulez dire LE zoo? Pas zoo! LE zoo! (Вы хотите сказать зоопарк? Не (просто) зоопарк! Зоопарк (с артиклем)!)
Так вот, оказывается, в чем дело! Я забыла добавить артикль. И, конечно, мужчина все давно понял, но он захотел преподать мне урок французского. И не лень ему, мог бы просто махнуть рукой в нужном направлении. Оказывается, найти зоопарк очень легко — нужно пересечь небольшой парк, а там его сразу станет видно.
— Traversez le parc, Madame! (Пересеките парк, мадам!)
И когда я, поблагодарив, уже иду в нужную сторону, месье окликает меня:
— Madame, LE parc! LE zoo!
***
Так и есть, зоопарк еще закрыт, приходится подождать. Но вот в окошке появляется кассир, и я вхожу в ворота. Первая!
Здесь красиво, очень зелено, хотя всего лишь начало мая. Зоопарк — обязательный пункт любого путешествия, где бы я ни была. В моей коллекции их уже много, но этот — какой-то особенный. Он раскрывается не сразу, за каждым поворотом будто кто-то поджидает. Дорожка, петляя, уводит меня все дальше, длинные лиловые тени раннего утра задают глубину и заставляют ступать осторожно. Я оглядываюсь назад, уже не понимаю, где я свернула, и внезапно холодок тревоги охватывает меня. Да ведь я здесь совсем одна!
Мне становится не до носорогов. Где люди? Так не бывает. Ощущаю себя, как в сказочном лесу. Мелькает мысль вернуться ко входу и подождать, может, просто слишком рано… Тут я замечаю молодого человека и облегченно вздыхаю. Нет, все в порядке, зоопарк работает, я не в сказке, сейчас он пойдет дальше, а я посмотрю на пингвинов, а потом сверну вон туда, к озеру с фламинго.
Но молодой человек не идет дальше, он останавливается в паре метров от меня и двигается следом, только когда я покидаю антарктических обитателей.
Направилась в сторону больших розовых птиц. Он тоже. Постояв у фламинго, я сменила направление на противоположное и завернула в небольшой проход, ведущий к оленям Давида. Тут уже сомнений не осталось, рыжеватый молодой человек в бейсболке, больше похожий на студента, чем на маньяка, продолжал тихо следовать за мной, хоть и на расстоянии. Интересно, что у него в объемистом рюкзаке?
Походив под преследованием еще немного, я решила все-таки отвязаться от него. Села на скамейку около «овец обыкновенных» и решила, что не сдвинусь с места, пока он не уйдет. Но человек в бейсболке тоже пристально смотрел на овец, облокотившись на ограду и никуда не торопясь. Пауза затягивалась.
И вдруг все оживилось. По дорожке к овцам бежал целый класс детей. На вид им было лет по семь. Следом еле успевали две учительницы. Пока я любовалась разноликой группой малышей, мой преследователь исчез, будто его напугали цветные флажки и резкие звуки свистулек. Я его больше не видела, хотя еще полдня провела в зоопарке.
Вот интересно, что это было? Может, показалось, что меня преследуют? А может, он здесь работает, иначе зачем приходить в такую рань? А может, у него тоже абонемент?
***
Прошло десять дней, сегодня я возвращаюсь домой. Но самолет — после обеда, а сейчас раннее утро и я прикидываю, не сходить ли мне еще раз в музей д’Орсэ. Я успела там побывать, но пары часов мне оказалось недостаточно. А сегодня в музее бесплатный день, и, если приду к открытию, успею пробежаться по залам. К тому же воскресенье, поэтому в финальном забеге меня будет сопровождать дочь.
Мы пришли рано, отстояли очередь из любителей бесплатного. И когда оказались в музее, поняли, что времени совсем мало. Мы сразу поднялись на самый верх, к импрессионистам. Основная часть утренней толпы осталась на нижних этажах, и мы бы могли любоваться картинами в тишине, если бы не группа школьников-подростков, выполнявших задания в рабочих тетрадях.
Я заглянула в их большие папки с черно-белыми листами, полные каких-то схем и таблиц, заполнить которые, не побывав в музее, было бы невозможно. Школьники, не торопясь, привычно вписывали ответы, кто — сидя на полу, кто — прямо перед полотнами и скульптурами. Изредка они обращались с вопросами к своим молодым преподавателям, и те без суеты и наставлений посвящали их в историю искусства. И вдруг я узнала одного из учителей. По загару и свитеру. Это был тот самый молодой человек, которого я заставила примерять пиджаки в самое первое утро моего путешествия. Он нас тоже заметил, помахал рукой и поздоровался. Теперь я знала, кем он работает.
Две студентки
Виктория Чайка
— Здравствуйте, Елизавета Тимофеевна! — Молодой человек, широко улыбаясь, подошел к пожилой женщине, поджидавшей автобус. — Очень рад вас видеть! Как вы? Где теперь работаете? Говорят, вы из института перешли в колледж. Мой сосед у вас учится, приходил за помощью, задачки по физике порешать. И знаете, я их решил! Сам удивляюсь, все вспомнил и решил.
— Ой, Саша! Здравствуй! — бывшая преподавательница озорно вскинула брови. — А чему ты удивляешься? У тебя с физикой всегда хорошо было. — Внимательно всматриваясь в лицо молодого человека, спросила:
— Как у тебя дела? Аспирантуру закончил? Когда защищаться думаешь?
— Аспирантура заканчивается через месяц, а защищаться, наверное, не придется, — вздохнул Александр.
— А что так? Руководитель же у тебя есть. Или тема не получается?
— Да все есть, кроме главного в нашей жизни — денег.
— А институт, что же? Помочь не сможет? Они же, вроде, заинтересованы в тебе, — забеспокоилась Елизавета Тимофеевна.
— Они хотят бесплатно получить молодого ученого, и чтобы этот молодой ученый самостоятельно мог зарабатывать огромные бабки. А сами загрузили лекциями так, что я ничего не успеваю…
Подъехал автобус, преподаватель и аспирант вошли в переполненный салон. Несмотря на толчею, разговор продолжился. Молодому человеку хотелось выговориться. Помня годы учебы, когда бывший куратор всегда его выслушивала в институтском автобусе долгой вечерней дорогой домой, он снова захотел пообщаться.
— Да, время найти очень сложно, а деньги заработать, да еще и на науку, не каждому удается, — со вздохом сказала Елизавета Тимофеевна.
— Вот-вот, кому-то наука, а кому-то деньги. А помните нашего Чижикова? Мы недавно виделись, он мне сам позвонил. Вас вспоминали… А вы ведь тогда еще верно заметили, что он сам работать не хочет, а все ищет, чтобы кто-то за него все делал.
— Вот как! А что звонил? Чего хотел? — заинтересовалась учительница.
— Да у него своя фирма, программки пишет. Вернее, у него пятеро ребят, которые для него пишут. Он для них находит работу. Вроде нормально ребята получают. И мне позвонил — пригласил на работу.
— А ты что? Все бросишь и пойдешь работать «вольным мастером»? Как Настя? — удивилась Елизавета Тимофеевна.
Настя была одногруппницей Саши. Темноволосая, симпатичная, умная девушка удивляла всех своей способностью справляться с задачками по любому предмету. При этом было заметно, что уроки она не делает, теорию не учит. Да вот беда, на втором курсе она решила, что она — парень и стала ходить в мужской туалет, перепугав всю мужскую половину института. Разговоры по душам с куратором, психологом и родителями, не дали результаты. Умная девочка на все вопросы отвечала, а почему нельзя и кто это придумал. Закончилось все тем, что в свое восемнадцатилетие она объявила себя «вольным мастером», и стала путешествовать по стране автостопом. При этом она вела страничку в интернете (тогда еще не было соцсетей), где рассказывала о своих приключениях и выкладывала философские трактаты на тему «неправильного» общества. Иногда доходили новости о том, что видели ее то с гитарой в Севастополе, то с группой байкеров под Кривым Рогом, то на железнодорожном вокзале под Киевом. Как-то одногруппники очень бурно обсуждали Настину новость о ее поездке с рок-группой на какой-то слет за границей. Вроде бы Настя в составе рок-группы ездила по Европе. Одногруппники удивлялись, как это ей удалось, где заработала денег на поездку. Но, как выяснилось позже, Настя действительно подружилась с рок-группой и даже придумала им яркое светосопровождение, срабатывающее от ударов барабанщика. Поэтому ее и включили в состав музыкантов. А деньги на поездку она взяла у бабушек и дедушек. Благо родители были в разводе и родственники не общались между собой. Каждая сторона желала помочь умной внучке. Правда, деньги она взяла на восстановление в институте, а потратила на поездку. Потом выяснилось, что она вернулась в город и работает удаленно программистом на какую-то заграничную фирму. Через время она объявилась в институте и заявила, что хочет восстановиться и закончить хотя бы подразделение колледжа. Ей пошли навстречу, тем более, что Настя рассказала о работе в фирме и о предстоящем замужестве. Все преподаватели, которые ее помнили, с облегчением вздохнули. Настя за месяц погасила все долги по учебе. Система была проста до ужаса. Она подходила к преподавателю, брала задания на «тройку» и через один-два дня приходила и все рассказывала. От удивления все ставили тройки, и весной она защитила диплом, взяв в качестве темы разработку из фирмы, в которой работала. Одногруппники были в недоумении, как ей это все удавалось. В институте она не стала учиться, сказав, что может, когда-нибудь, еще придет. При личной встрече она больше рассказывала о своих приключениях и поездках, нежели о новой работе в заграничной фирме. Особые эмоции у нее вызывала поездка во Францию. Она с восторгом рассказывала о слете рок-групп в какой-то деревне, где был специально построен мини-городок для любителей громкой рок-музыки. Им даже удалось один день провести в Париже. Так как денег не было на музеи и выставки, да они их особо и не интересовали, они целый день бродили по городу. Благодаря местному рок-музыканту им удалось побывать во многих местах города. Настя все время восхищалась атмосферой города: «Вы не представляете, как там здорово! Вы ходите по улицам, а воздух словно пропитан идеями. Нужно только прислушаться и просто взять их себе. Мои ребята там за одну ночь написали две композиции. Мы их потом довели до ума и получилось первоклассно! Дома просто все обзавидовались. Там реально сама атмосфера предполагает, что вы творите. И не важно, что и для кого. Ты начинаешь совмещать разные стили, предметы, даже мусор, а получается классно, просто кайф!» Потом она снова пропала и не было никаких новостей, даже в интернете она перестала писать.