конторы: «Милан» был фаворитом. «Милан» играл на родном поле и было
продано восемьдесят тысяч билетов, а у меня, ключевого игрока, был запрет.
Адриан Муту также не мог выйти на поле. Зебина и Таккинарди были
травмированы. У нас был не оптимальный состав, в то время как «Милан»
имел блестящую команду с Кафу, Нестой, Стамом и Мальдини в защите, как
в центре поля и Филиппо Индзаги и Шевченко на острие.
У меня было плохое предчувствие, и было не смешно, когда газеты
писали, мол, моё действие может стоить нам чемпионского титула. «Он
должен научиться контролировать себя. Он должен
успокоиться». Постоянно была подобная хрень, даже от Капелло, и это было
ужасно, что я не мог ответить.
Команда была невероятно мотивирована. Гнев по тому, что
произошло, казалось, достиг точки на 27-й минуте первого тайма, когда Дель
Пьеро на левом фланге владел мячом и был остановлен Гаттузо, миланским
парнем, который работает усерднее, чем кто-либо другой, и мяч полетел
обратоно по высокой дуге, и Дель Пьеро бросился за ним. Он ударил по нему
через себя, мяч влетел в штрафную и нашел Давида Трезеге, который
отправил его головой в ворота. Однако в матче оставалось много времени.
«Милан» стал оказывать невероятное давление, и на 11-й минуте
второй половины Индзаги вырвался один на один. Он выстрелил, но Буффон
сделал сейв, мяч отскочил вперёд и Индзаги получил его обратно. У него был
еще один шанс, но на линии ворот помешал Дзамбротта, который врезался в
стойку ворот.
Обе команды имели один шанс за другим. Дель Пьеро выстрелил в
перекладину, а Кафу требовал пенальти. Много чего происходило в это
время. Но результат не менялся. Мы выиграли со счетом 1-0, и вдруг мы оказались теми, кто уже имел преимущество, и вскоре я смог играть снова.
Бремя упало с моих плеч, и 15 мая мы встречались дома на «Делле Альпи», и
на меня оказывалось большое давление. Не только потому, что я вернулся
после запрета. Десять ведущих спортивных журналов голосовали за меня, как
за третьего нападающего в Европе после Шевченко и Роналдо, и были даже
разговоры о том, что я мог бы выиграть Золотую бутсу.
В любом случае я был готов к пристальному вниманию ко мне, тем
более, что Капелло усадил на скамейку Трезеге, героя матча с «Миланом», и
я почувствовал, что должен показать себя. Я должен быть накален до
определенной точки. Не должно быть больше никаких вспышек или
запретов, я был абсолютно уверен в этом. Каждая камера на поле будет
следовать за мной, и когда я вышел на поле, я мог слышать скандирование
болельщиков «Ибрагимович, Ибрагимович, Ибрагимович».
Вокруг меня все гремело, я жаждал играть, и мы забили, а затем на 23-й минуте после розыгрыша штрафного мяч, посланный Каморанези, летел
высоко над штрафной. Ранее я подвергался критики за недостаточно
хорошую игру головой на втором этаже, несмотря на мой рост.
Теперь я сделал все, чтобы был гол, и это было фантастически. Я
вернулся, и за несколько минут до финального свистка на электронном табло
стадиона вспыхнуло сообщение: «Лечче» сыграло 2-2 с «Миланом», и
казалось, что Скудетто будет нашим.
Если бы мы просто обыграли в следующем туре «Ливорно», то
обеспечили бы себе победу! Но даже этого не потребовалось. 20 мая
«Милан» сыграл вничью с «Пармой», хотя вёл в счёте 3-1 и мы стали
чемпионами. На улицах Турина плакали люди, а мы поехали по городу в автобусе с открытым верхом. Мы едва могли проехать. Люди были повсюду,
они пели, приветствовали и кричали. Я чувствовал себя маленьким ребенком,
мы вышли, ели и праздновали всей командой, но я не пил как обычно. У меня
было слишком много неприятных воспоминаний. Но теперь я хотел их
высвободить.
Мы выиграли чемпионский титул и это сумасшествие. Ни один швед
не делал этого со времен Курре Хамрина, когда он в 1968 году выиграл с
«Миланом» чемпионат, но никаких обсуждений по этому поводу не было. Я
был признан лучшим иностранным игроком лиги и лучшим игроком
«Ювентуса». Это было моим личным Скудетто, и я пил и пил, и Давид
Трезеге подталкивал меня к этому. Больше водки, рюмка за рюмкой, он был
французом, но он хотел быть аргентинцем – он родился в Аргентине – и теперь он действительно расслабился. Водка текла рекой. Сопротивляться
было бесполезно, и я напился, как свинья, а когда вернулся домой на Piazza
Castello, вокруг меня все плыло, и я думал, что принятый душ поможет мне.
Но все продолжало вращаться.
Как только я двигал головой, весь мир вращался вместе с ней и,
наконец, я заснул в ванной. Я был разбужен Хеленой, которая просто
смеялась надо мной. Но я попросил её никогда больше не говорить об этом.
ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ
«Мы были лучшими, и поэтому нас надо было дискредитировать»
Моджи – такой Моджи.Он заработал уважение к себе, с ним было
приятно общаться. Начиная какое-то дело, он быстро схватывал все детали,
и это неудивительно, учитывая его высокий статус и соответствующую
власть. Конечно, для меня был очень важен момент, когда мы в первый раз
пересматривали условия моего контракта. Я надеялся на то, что Моджи
улучшит его, и я не хотел никакой вражды с ним. Я хотел отнестись к нему
со всем уважением, как к большой шишке, коей он и был.
Но со мной был Мино, а он никогда не прогибался перед людьми. Он
просто чокнутый. Он зашел в офис Моджи, уселся в его кресло и закинул
ноги на его стол, ни о чем не переживая.
— Твою мать, – сказал я, – он ведь скоро придет. Не порти мне
контракт, садись сюда, рядом со мной.
— Пойди-ка ты нахрен и успокойся, – ответил он. Я ничего другого и
не ожидал.
В этом весь Мино. Я знал, что он мастерски умеет вести переговоры.
Но я все равно волновался из-за того, что он может все испортить. Поэтому
мне стало не по себе, когда Моджи зашел с сигарой во рту и прорычал:
— Какого хрена ты сидишь в моем кресле?
— Садись рядом, и мы поговорим!
Мино знал, что делал. Они с Моджи были давно знакомы.
В таком ключе и прошли переговоры. Мой контракт был значительно
улучшен. Но что еще круче – мне пообещали новое соглашение. Моджи
заверил меня, что, если я продолжу играть так же хорошо и оставаться
важным для клуба, я стану самым высокооплачиваемым игроком в команде.
Конечно, я был счастлив услышать это. Но потом началась какая-то суета, и
это был первый признак того, что что-то пошло не так.
Шел мой второй сезон в «Ювентусе». Мне часто приходилось делить
комнату в отелях с Адрианом Муту, а с ним не соскучишься. Он из Румынии,
и приехал в Италию в 2000 году, перейдя в «Интер». Он знал язык и много
мне помогал. Но он любил потусить. А в какие истории он попадал, ужас
просто! Я лежал в номере отеля и ржал. Полнейшее безумие. Когда он
перешел в «Челси», он постоянно там отрывался. Долго это продолжаться,
конечно, не могло. У него в крови нашли кокаин, и из «Челси» его погнали.
Он даже судился. Но когда мы стали жить вместе, он уже всем этим не
страдал. Мы вполне могли посмеяться над всем этим безумием, но вы
понимаете, что в этой ситуации не я был главным юмористом. Чего стоит
случай, когда он в ванне заснул!
Тогда в клуб пришел еще и Патрик Виейра. Сразу видно, что он
суровый мужик. И конечно, мы не могли не столкнуться лбами. На слабаков
мне обычно плевать, а с крутыми парнями приходится вести себя
соответственно. А в «Ювентусе» с дисциплиной у меня было ещё хуже, чем
обычно. Я часто нарывался. Выбежал я как-то на поле, а у Виейра был мяч.
— Дай мне чертов мяч! – заорал я, и конечно, я понимал, на кого я
ору.
Патрик Виейра был капитаном «Арсенала». Он выиграл три титула
чемпиона Англии, чемпионат мира и чемпионат Европы за сборную
Франции. Не хрен с горы. И я ору на него. Не просто так ору, это ведь элита
мирового футбола, и нам предстояло не задницы друг другу подтирать.
— Заткнись и беги дальше, – прошипел он.
— Дай мне пас, и я успокоюсь, – ответил я, и через мгновение нас уже
пришлось разнимать.
Честно, вот не из-за чего. Это было лишь доказательством того, что у
нас менталитет победителей. В большом спорте нельзя быть просто хорошим
парнем. Патрик Виейра это знал. Он из тех, кто выкладывается на сто
процентов в любой ситуации, и это воодушевляло всю команду. Немногих
футболистов уважают за это. Это было отличным качеством его игры. Было
круто иметь его и Недведа позади себя, в полузащите. Мой второй сезон в
«Ювентусе» начался хорошо.
В матче против «Ромы» я получил мяч от Эмерсона около центра
поля, но на землю я мяч не опустил. Я прокинул его пяткой мимо Самуэля
Куффура, защитника «Ромы». Мяч полетел высоко и далеко, потому что я
видел, что на половине поля «Ромы» никого не было, и я рванул вперед, как
стрела. Куффур попытался догнать меня, но у него не было шанса. Он
зацепился за мою футболку и упал, а я обработал мяч. Дони, вратарь,
выбежал мне навстречу, а я сильно пробил. Мяч залетел прямо в угол.
«Мамма мия, вот это гол!» – сказал я потом прессе. Сезон шёл хорошо.
Меня признали лучшим футболистом года в Швеции. Было круто, но