– Саванна, – тяжело проговорил он. – Да что о ней сказать? Там возникли сложности на какое-то время.
– Какие?
– Всякие.
Глава 13
Прошлый сентябрь
Значит, это пока она не найдет, где жить, – сказала Джой Бруки, расхаживая по гостиной с зажатым между ухом и плечом телефоном и вытирая пыль специальной тряпкой из микрофибры, которую купила на одной из тех мерзких вечеринок, где ей приходилось терпеть демонстрацию товаров в исполнении милой женщины, трое детей которой много лет без особых успехов посещали занятия у Джой и Стэна, поэтому Джой посчитала себя обязанной приобрести три тряпки из микрофибры, по одной за каждого ребенка.
Джой завела себе правило вытирать пыль, когда бы ни позвонил кто-то из ее детей, даже когда это был Логан, разговоры с которым продолжались не дольше тридцати секунд.
Сегодня Джой находилась в отличном настроении. Вчера вечером у них со Стэном был секс. На удивление хороший секс. Если бы она все еще сохраняла способность забеременеть, то это наверняка произошло бы. Джой всегда говорила, что Стэну стоило только взглянуть на нее, чтобы она забеременела, и это сильно смущало и вызывало непонимание у шестилетней Бруки, которая однажды обвинила милого малыша Филипа Нгу в том, что тот попытался «забеременеть ее на перемене».
Сексуальная близость случилась у Джой со Стэном впервые за много месяцев. Она на самом деле думала, что в этом смысле между ними все кончено, и даже не сильно расстраивалась, что само по себе грустно. Она подозревала, это как-то связано с Саванной. Может быть, объяснение тут простое: они снова стали закрывать дверь спальни, что раньше было сигналом к ночи любви, или либидо Стэна подстегнул вид порхающей по дому симпатичной девушки?
Честно говоря, Джой это не беспокоило. Ей и самой доводилось искать поводы, чтобы появляться на переднем дворе, когда тридцатилетний сын Каро Джейкоб, сняв рубашку, работал в саду. Она знала его с малых лет, но он вырос похожим на молодого Роберта Редфорда, а Джой еще не умерла.
Это действительно был очень хороший секс для людей их возраста, думала Джой. Ее подмывало похвастаться Бруки, как здорово вчера проявили себя в спальне ее родители, будто они выиграли какой-то поистине сложный матч.
– Почему ты смеешься, мама? – спросила Бруки.
– Я не смеюсь, – ответила Джой. – Я вытираю пыль. У меня нос зачесался.
Сегодня Бруки оставила два сообщения на ее голосовой почте. Она узнала о Саванне сперва от сестры, а потом, очевидно, ей позвонил Логан, как только уехал от них утром, так что теперь Джой спокойна. Она знала: не позвонить Бруки раньше – это был серьезный просчет. Бруки полагала, что должна первой узнавать обо всех важных семейных событиях. Но, по правде говоря, Джой откладывала звонок Бруки, так как знала, что та отреагирует на новость о появлении в их доме незваной гостьи скептически, с неодобрением и тревогой – так и произошло.
– Логан сказал, что завтра они с Троем будут помогать этой девушке с переездом из ее квартиры. – Бруки говорила по громкой связи по пути домой с работы. Голос ее то и дело пропадал.
– Да, Логан настоял на этом, – ответила Джой. – Он не хотел, чтобы этим занялся отец. Они с Троем завтра отвезут Саванну к ее квартире и помогут забрать вещи. И ей больше не придется иметь дело с этим мерзавцем.
Джой перешла в гостиную, держа тряпку в приподнятой руке, и принялась за коллекцию теннисных мячей. Стэн собрал сорок три мяча с подписями великих теннисистов. Мячи хранились в маленьких стеклянных коробочках, и было просто удивительно, с какой скоростью на них накапливалась пыль. Когда он умрет, первыми исчезнут из дома подписанные мячи. Некоторые из них, вероятно, фальшивые. Джой где-то читала, что подделка спортивных сувениров процветает.
– А вдруг этот ее дружок объявится? – спросила Бруки.
– Он будет один против двоих, – ответила Джой. – Твои братья с ним разберутся.
– А что, если у него будет… я не знаю… нож?
Джой помолчала. Не будет у него ножа!
– Может, им тоже запастись ножами?
– О боже мой, мама! – взорвалась Бруки.
Ее экспрессивная реакция успокоила Джой. Она не хотела отправлять своих мальчиков в зону активных боевых действий. Саванна была вполне уверена, что ее дружка они не встретят, а даже если он там окажется, Трой и Логан – крупные, сильные парни, страху нагонят на любого. Так все говорили. Они справятся. Она не позволит им брать с собой ножи. Честно говоря, в глубине души Джой до сих пор опасалась мальчиков с ножами, как будто они были маленькими и могли порезаться или поранить друг друга. Она понимала, что в ее мыслях заключено серьезное противоречие.
– Его не будет дома, – сказала Джой. – Он графический дизайнер, кажется. Как Индира. Интересно, она с ним знакома? Полагаю, вряд ли. Индира подарила мне симпатичный магнит на холодильник, я тебе не говорила?
Джой продолжала уверять всех, что ей нравится магнитик, лишь бы скрыть тот факт, что на самом деле она смотреть на него не могла, испытав столь жестокое разочарование после вскрытия пакетика. Она, как идиотка, убедила себя, что обнаружит там картинку с УЗИ и что Индира прячется где-нибудь в саду, наблюдая за ее реакцией. Умереть можно!
– Нет, мама, ты не упоминала о том, что Индира подарила тебе милый магнитик на холодильник, – сказала Бруки хорошо знакомым Джой тоном.
Она сама когда-то разговаривала с матерью со схожей снисходительностью.
– В любом случае с мальчиками все будет в порядке.
– Не могу поверить, что нам приходится иметь дело с такими людьми, – причитала Бруки.
– С какими такими? – спросила Джой. – Что ты имеешь в виду?
Бруки никогда не отличалась высокомерием. Джой прививала своим детям скромность. Трой любил расхаживать важным, как павлин, бросать свою блестящую черную кредитку на стол в ресторане со словами: «Я беру это на себя», но это было забавно.
– О, ты понимаешь, о чем я, мама, – ответила Бруки.
– Нет, не понимаю. Ты выросла не в аббатстве Даунтон, дорогая.
– Это не имеет отношения к деньгам или классам. Я говорю о людях, которые, ну, я не знаю, могут оказаться, как там говорят, криминальными элементами.
– В нашей семье хватает криминальных элементов! Твой собственный брат был наркодилером!
– Трой всего лишь продавал травку ученикам частной школы. А тебя послушать, так он наркобарон какой-то. Он просто, знаешь… нашел пустую нишу на рынке.
– Могу заверить тебя, что Саванна – милая девушка, попавшая в сложную ситуацию, – твердо заявила Джой.
– Я не сомневаюсь, что она милая девушка, и то, что случилось с ней, ужасно, но она чужая, и ты не несешь за нее ответственности. У тебя своих забот хватает!
Вот он, покровительственный тон, который начал проскальзывать в речи Бруки с тех пор, как Стэн перенес операцию на колене, будто она теперь взвалила на свои плечи обременительные заботы о престарелых родителях. Это было мило, но слегка раздражало.
– О чем ты говоришь? Нам вообще нечем заняться. Абсолютно. Полная пустота, дорогая.
Джой не до конца понимала, как скучно они со Стэном живут, пока на их пороге не появилась Саванна. Эта девушка дала им повод для разговоров, и она была такой симпатичной, благодарной и вообще милой.
– И Саванна теперь нам не чужая. – Вытирая коробочку с мячом, Джой прищурилась на корявую подпись Агасси. – Каждый человек, с которым ты встречаешься, сперва незнакомец. Твой отец был для меня чужим, когда мы встретились. Ты была маленькой незнакомкой, когда я впервые тебя увидела.
Перед глазами Джой всплыло разъяренное красное личико младенца, которого акушерка держала в руках, словно вытащенного из ловушки зверька. Забавно думать, что эта сердитая беспомощная кроха превратилась в самоуверенную молодую женщину.
– Но ты ведь не пустила отца жить к себе в первый день знакомства, – возразила Бруки.
– Нет, а тебя пустила! – сказала Джой, радуясь своему остроумию, однако смех Бруки прозвучал глухо.
– Ну в любом случае она к нам не переехала, – заверила ее Джой и взяла мяч Навратиловой. – Это временно. Очевидно. – Она говорила быстро и по-деловому, как раньше с бухгалтерами. – Только пока она снова не встанет на ноги. Беспокоиться не о чем. Тебе она понравится, когда вы познакомитесь. Логану она уже сегодня понравилась! Я точно могу сказать. Знаешь, чем она сейчас занимается?
– Копается в твоих украшениях? – предположила Бруки. – Крадет твои документы?
Иногда она совсем как отец.
– У меня нет украшений, которые стоило бы украсть, – ответила Джой. – Хотя пожалуйста. Нет. Она готовит обед. Пасту. – (Запах чеснока и лука плыл из кухни.) – Это уже в третий раз! Она сама предлагает! Говорит, что любит готовить! Ты знаешь, как это прекрасно, когда для тебя кто-нибудь готовит? Ну ты знаешь, потому что Грант это делает.
Последовала недолгая пауза, а потом Бруки задумчиво сказала:
– Я готовила для тебя обед, мама.
– Конечно, – успокоила ее Джой. – Много раз.
Бруки была опытным поваром, как и сама Джой, и, так же как Джой, не получала удовольствия от готовки, мрачно плюхала на стол тарелки с усталым и недовольным вздохом.
В семье Джой все любили, да и сейчас любят, хорошо поесть. Накормить их всех было неизбывной трудновыполнимой задачей, и теперь, когда они остались со Стэном одни, Джой приходилось силком затаскивать себя на кухню каждый вечер с мыслью: «Опять?» Саванна же готовила так, словно это было приятное времяпрепровождение, а не рутинная работа, которую, хочешь не хочешь, приходится выполнять; она напевала себе под нос и попутно прибиралась на кухне.
Бруки не отвечала. Джой слышала на дальнем плане шум машин, сердитый гудок какого-то водителя и представила себе дочь за рулем – хмурую, издерганную тревогами за проклятую новую клинику, которую она так храбро открыла, но лучше бы, по мнению Джой, не делала этого, и беспокойством о своих родителях, которые пока не требовали ее забот.