Марк подошел к ним, высокий, худощавый, седобородый, на плече – объемистая сумка с ракетками.
– Приветствую, леди! – с веселой улыбкой произнес он. Женщины для него были милыми, малозначительными и тупыми существами. – Слышали последнюю новость о Джой? – Лицо его расплылось от удовольствия, что можно посмаковать шокирующую сплетню.
– Нет, – холодно ответила ему Салин.
– Вы знаете, что она исчезла? – спросил Марк.
– Ради бога, конечно знаем, – злобно проговорила Салин. – Мы обе участвовали в поисках в среду.
– Очевидно, что Стэн – их главный подозреваемый в кавычках. – Марк не обратил внимания на резкость Салин и поскреб бородку большим и указательным пальцем, словно пародировал глубоко задумавшегося профессора. – Но без тела… они по-королевски обделаются.
– Без тела? – повторила Дебби. – Ты же не имеешь в виду тело Джой?
– Конечно имею, – сказал Марк таким тоном, будто глупее ничего в жизни не слышал. – Дебби, а чье еще тело я могу иметь в виду!
Она вспомнила красивые загорелые ноги Джой. Эта женщина никогда не стояла на месте. Когда умер Деннис, она принесла лазанью, вынутую из формы для запекания, и тут же призналась, что не готовила ее, а купила в итальянском гастрономе и попыталась переложить на блюдо, чтобы выглядела как домашняя. При этом у Джой был такой виноватый вид, что Дебби рассмеялась.
– Нужно смотреть фактам в лицо, – покровительственным тоном заявил Марк. – Маловероятно, что она жива. У Стэна царапины на лице. О чем это говорит?
– Они могли появиться по разным причинам, – сказала Салин, но ее голос дрогнул от ужаса.
– Полиция может называть это розысками пропавшего человека, – продолжил Марк, – но любому, у кого есть мозги, ясно, что они относятся к этому делу как к расследованию убийства.
– Она отправила сообщения всем своим детям, что уезжает, – напомнила Дебби.
– Не так уж трудно отправить эсэмэски с чужого телефона, – возразил Марк. – Телефон находился в доме. Барб Макмэхон нашла его спрятанным под их кроватью.
– Стэн не умеет отправлять эсэмэски, – сказала Дебби, – если ты на это намекаешь.
– Он так говорит, – многозначительно заметил Марк.
– Стэн – наш друг! – возмутилась Дебби. – Ты не должен так говорить о нем.
– Я слышал, там была какая-то любовная связь, – не унимался Марк. Глаза его сверкали. Дебби еще никогда не видела этого человека в таком радостном возбуждении. – У них в доме в прошлом году жила одна симпатичная девушка двадцати с чем-то лет, так сказать, друг семьи, и я полагаю, когда Джой лежала в больнице, искушение было слишком велико для Стэна. Как говорится, кот из дому – мыши в пляс!
– Прекрати! – велела Дебби. – Хватит трепать языком! Я ни единому слову не верю.
Но теперь ей было трудно не сопоставить слова Марка с рассказанной Салин историей о Стэне, сидевшем в канаве и лившем слезы.
Марк поднял вверх ладони:
– Не пристреливай вестника, Дебби! Думай, что хочешь, но у меня есть теория, где он спрятал тело.
– Марк, нам не интересна твоя теория, – заявила Салин.
– Под их кортом, – поделился догадкой он. – Они поменяли на нем покрытие. Превосходное место, чтобы спрятать тело. Я сказал полиции: «Ребята, вам нужно раскопать этот теннисный корт». Думаю, они так и сделают. Вы услышали об этом первыми.
– Но погоди, они меняли покрытие в январе… – начала было Дебби.
Марк пёр напролом:
– Это еще не все. Я видел Стэна через два дня после исчезновения Джой: весь в пыли, глаза налиты кровью, он покупал шоколадное молоко в мини-маркете на Гастингс-стрит. Я спросил его: «Стэн, что с тобой?» Он не обратил на меня внимания. Просто проигнорировал, будто меня нет вовсе. Об этом я тоже сообщил полиции.
– Ты думаешь, он закопал ее тело, а потом пошел покупать себе шоколадное молоко? – спросила Салин.
– Именно так я и думаю, – подтвердил Марк. – Зарывать тело – работа, вызывающая жажду!
– Не смешно, – сказала Дебби.
– Да, Дебби, это не смешно. Это абсолютная трагедия, – бодро проговорил Марк. – Я еще сказал полицейским, чтобы они присмотрелись к этому их сынку, тому, что разъезжает на крутых тачках и якобы зарабатывает на торговле онлайн. Он раньше торговал наркотиками. Знаю это доподлинно, потому что он продавал их моему сыну.
– Трой? – удивилась Дебби. Трой встречался с ее дочерью. Она знала, что он с чьими только дочерьми не встречался, однако до сих пор сохранила к нему теплые чувства. – Он тогда был подростком, Марк. Думаю, мы все изменились с тех пор.
– Я сказал полиции, чтобы они проверили его на отмывание денег, может, он член международного преступного синдиката белых воротничков; кто знает, как он заработал все свои деньги.
– Так, погоди, теперь ты говоришь, что, по-твоему, Трой тоже имеет отношение к исчезновению матери? – спросила Салин.
– Все возможно, леди! – Марк поправил на плече сумку с ракетками и удалился вальяжной походкой. – Увидимся на корте!
– Мать твою, Марк Хиггинс! – воскликнула Салин, и Дебби была вполне уверена, что такие слова сорвались с губ ее подруги впервые.
Глава 32
– Ты считаешь, у мужа была любовная связь? – спросил Этан.
Они шли от машины по бесконечной гравийной подъездной дорожке к величественному дому, чтобы взять показания по делу школьника-поджигателя, но обсуждали, как обычно в эти дни, дело Джой Делэйни.
– С этой девушкой? Саванной? Такая вероятность есть, – сказала Кристина. – Родственники о многом умалчивают.
– Защищают отца?
– Полагаю, да. Или себя. – Кристина мысленно выстроила в линию четверых детей Делэйни как потенциальных подозреваемых:
Эми Делэйни – суетлива, как мелкая мошенница;
Логан Делэйни – спокоен, как опытный преступник;
Трой Делэйни – хитер и скользок, как опытный торговец (только Кристина не знала, чем он торгует, и чувствовала, что сам он тоже, вероятно, не в курсе);
Бруки Делэйни – осмотрительна, как шпионка.
Мог ли один из детей Делэйни или несколько быть в ответе за исчезновение матери? Или скорее, один из них подстрекал отца и помогал ему?
– Если бы у моего отца была интрижка с молоденькой девушкой, а потом моя мать пропала, – размышлял вслух Этан, когда они вступили под арочную колоннаду дома, подходящего для принца или для бедного, непонятого людьми маленького поджигателя, и позвонили в звонок, – я бы бросил его под автобус.
– Я тоже. – Кристина закусила обгрызенный ноготь большого пальца, который должна была оставить в покое, чтобы он отрос ко дню свадьбы.
Но почему же Делэйни так скрытничают?
– Может, мать их чем-то обидела? – предположила она.
– Матери на это способны, – согласился Этан.
Кристина задумалась: имеет он в виду это в общем смысле или в данном конкретном случае? Но тут дверь им открыла мать поджигателя, чувство стыда за сына широким мазком было написано на ее прошедшем тщательную реновацию лице.
Глава 33
Прошлый октябрь
Трой не мог заставить себя переживать или сосредоточиться. На рынке было тихо, но не так чтобы совсем. Но его это не тревожило. За последние два часа он заключил всего одну сделку. Это был знак, что на сегодня хватит, в соответствии с его же собственными правилами, а правило номер один гласило: «Следуй своим правилам!»
Он отвел взгляд от мониторов и посмотрел в окно, занимавшее весь угол кабинета от пола до потолка: по безоблачному бледно-голубому небу моталась одинокая чайка. Рябящая зыбью гавань простиралась перед ним вперед, как взлетная полоса. Однажды он приземлился на «Боинге-747» в аэропорту Зальцбурга. Это был опыт полета на авиасимуляторе. Подарок на тридцатилетие от его бывшей жены. Инструктор сказал, что у него превосходное чутье. Теперь Трой был уверен, что сможет посадить самолет, если с пилотом что-нибудь случится и (прекрасная, запаниковавшая) стюардесса примчится из кабины, умоляя пассажира с опытом полетов заявить о себе.
Мог бы быть пилотом самолета. Мог бы выиграть Уимблдон. Мог бы стать женатым папашей футболиста, живущим в пригороде, сделал бы свою мать бабушкой, чего она заслуживала, вместо того чтобы отдавать своего ребенка чужому мужику, делая его папашей футболиста, стоящим у боковой линии и подбадривающим сына Троя, который точно будет хорошим футболистом, потому что Делэйни хороши в любом виде спорта, не только в теннисе.
Трой позволил бы своему ребенку заниматься любым видом спорта, каким тот захочет. Но не этому, ведь этот не будет его ребенком.
Глупо впадать в сентиментальность. Если бы он действительно хотел детей, то мог бы их иметь. Нет проблем. Проблемы были у Клэр. У Троя же высокий титр сперматозоидов с превосходной подвижностью. «Это так типично», – сказала Клэр, ознакомившись с анализом спермы, когда еще любила Троя. Он испытал облегчение. Ночь не спал перед тем, как они получили результаты, опасаясь, что тест выявит какой-нибудь скрытый изъян. Его мать беременела от одного взгляда отца. А как же иначе.
Отдать эмбрионы – это щедрый, добрый и альтруистический поступок, вот только Трой не мог притворяться альтруистом. Если бы Клэр изменила ему, он мстил бы адски. Он сказал бы ей: «Пусть эти сосунки растают, отдай их ученым для опытов, выбрось в мусорное ведро».
Он заплатил непомерную цену за не особенно удовлетворительный секс с одной девушкой, имени которой не мог вспомнить, хотя помнил, где она работает и какие у нее духи: директор по продажам фармацевтических товаров и «Уайт линен». Ему и раньше не нравился запах, а теперь он вызывал у него отвращение. Трой помнил, как потом ехал домой на такси, глядя на мокрые после дождя улицы, как открыл окно машины, чтобы выветрить запах ее духов и свое сожаление.
Ни о чем не жалеть. Вот еще одно из его правил торговли. Никогда не тратить время на раздумья о том, что могло бы быть.
Он пока не дал ответа Клэр. Надеялся, что в последний момент подвернется какой-нибудь повод для отказа. Сейчас в Техасе время обеда. Трой представил, как его бывшая жена садится за стол со своим мужем.