Надо признать, что после поцелуя я вообще трусливо сбежала из сада, как только в голове чуть-чуть прояснилось, и даже очутившись у себя, за закрытыми дверями, ничуть не успокоилась. Ведь очень может быть, что Рассел именно этого и добивался и сейчас активно обследовал сад в одиночку. Но сил вернуться и проконтролировать я не нашла и успокоила себя тем, что всё равно ничего криминального в нашем саду нет. Разве что кто-то опять подбросит пару яблонь? Кстати, а зачем это сделали во второй раз? Ведь в саду, кроме папы, никого не было? Кому было показывать опасных растительных монстров? Однозначно, некому. Но ведь зачем-то их подбросили…
Стук в дверь отвлёк меня от размышлений, я покраснела, почему-то подумав, что это пришёл объясняться Рассел, но ко мне заглянула Долли. Я покраснела ещё сильнее, решив, что она всё видела и теперь собирается меня воспитывать. Но нет, горничная была озабочена совсем другим.
– Я вот о чём хотела с вами поговорить, инорита, – необычайно серьёзно сказала она. – Только сначала хочу попросить, чтобы вы никому не говорили. Мне, знаете ли, звание сплетницы не нужно.
– Могу пообещать, Долли, что никому не разболтаю о том, что ты мне хочешь доверить, – торжественно сказала я, чуть подумала и добавила: – Если не будет на то веских оснований. Но и в этом случае о тебе упоминать не буду.
– Если очень надо, так упоминайте, – тяжело вздохнув, с видом жертвы, идущей на заклание, решила она. – Я с вами про инору Карр поговорить хочу. Как так получилось, что вы у неё работаете? Она вас к себе пригласила?
– Мы с Линдой сами пришли на кафедру артефакторики, – удивлённо ответила я. – Увидели объявление о том, что нужен лаборант, и пришли. А почему ты спрашиваешь?
– Понимаете, инорита, – опять вздохнула Долли. – Это такая запутанная история.
Она замолчала, пришлось подтолкнуть:
– Ещё запутанней, чем история с леди Галлахер?
– Я бы сказала, что это её часть, – неожиданно ответила Долли. – Дело в том, что леди Галлахер должна была стать нынешняя инора Карр. То есть леди Галлахер увела жениха у иноры Карр, которая тогда была, разумеется, ещё не инора Карр.
Я представила перед собой леди и инору и пришла к закономерному выводу, что лорд Галлахер свалял дурака, выбрав высокомерную особу, которая его даже не любила и вышла замуж назло моему отцу. Впрочем, не исключаю, что дело было вовсе не так, она просто влюбилась в чужого жениха и не смогла устоять перед его обаянием и титулом. И деньгами. Да, деньги там точно были, если она могла позволить себе тратить их не только на дом и прислугу, но и на поддержку племянницы, которая выглядела весьма преуспевающей особой.
– Не вижу ничего страшного, – честно ответила я. – Вряд ли инора Карр будет мстить дочери бывшего жениха леди Галлахер. Она особа симпатичная, а я к их вражде вообще никакого отношения не имею.
– Не скажите, инорита, – Долли смущённо шмыгнула носом. – Дело в том, что инора Карр после этого финта жениха приехала к вашему батюшке и уговаривала заключить брак назло изменникам.
– А он отказал? – неуверенно предположила я.
– Напротив, согласился.
– И? – заинтригована я была донельзя.
– Ваш батюшка опять забыл прийти в Храм, – смущённо пояснила Долли.
Богиня, какая насыщенная жизнь, оказывается, была у папы! Остаётся только удивляться, что моей матери удалось довести его до Храма. Наверное, лично конвоировала, не иначе.
Глава 25
Долли ушла, а я оказалась целиком во власти размышлений о том, могла ли симпатичная инора Карр быть замешана в разбрасывании яблонь. Причина обидеться на отца у неё была, возможность создать управляющий артефакт – тоже, не зря же в её кабинете все стены были увешаны различными грамотами, да и количество научных трудов впечатляло. Но я сильно сомневалась, что она смогла бы из растительных остатков папиной яблони и клеток мантикоры вырастить нужного монстра, слишком уж специфические знания и умения там нужны. С другой стороны, меня же ранее не смущало, что леди Галлахер не способна создать управляющий артефакт? И тут меня осенило: не могли ли они договориться, объединившись на фоне нелюбви к моему папе, и создать управляемого растительного монстра общими усилиями? У каждой есть ровно по половине нужных знаний и одна общая обида на непутёвого жениха. Идея меня настолько захватила, что я тут же побежала рассказывать о ней Расселу. Но вот незадача: его не было.
– Так уехал же инор Болдуин-младший, – удивилась Долли. – Сразу после того, как вы в саду погуляли, собрался и уехал.
Настал мой черёд удивляться.
– Как это уехал? Он же сказал, что останется до завтра на случай, если вдруг что-нибудь понадобиться.
Промелькнула мысль, что, видно, он посчитал, что мне понадобились поцелуи и на них счёл свою задачу выполненной. Нет, конечно, поцелуи были очень впечатляющие, но я как-то не так представляла раньше поддержку со стороны заботливого инора.
– Так он не насовсем уехал. Сказал, дело у него образовалось срочное. – Она загадочно улыбнулась и добавила: – Помяните моё слово, инорита, в ювелирный магазин он поехал. Разве может быть у него другое срочное дело?
– В ювелирный магазин? – удивилась я. – Зачем?
– Как это зачем? – возмутилась Долли. – Не думаете же вы, что он постоянно возит с собой обручальный браслет на случай, если понадобится? Опять же, браслет должен подбираться к девушке, а не девушка к браслету.
– Не говори глупости, Долли, – отмахнулась я. – У него наверняка совершенно другая причина для поездки. Более серьёзная.
– Куда уж серьёзней, инорита? – вытаращилась она на меня. – Что может быть серьёзнее семьи? Думаете, он просто так с вами целовался, без всяких планов?
– Ах, Долли, ничего я не думаю, – отмахнулась я.
Разговаривать о столь личных вещах казалось недопустимо даже с той, кто фактически меня вынянчила: гувернанток-то мне папа был не в состоянии нанять, поэтому со мной занимались либо он, либо Долли. Но в характере папы присутствовала некоторая хаотичность, поэтому чаще мне уделяла внимание горничная, подсовывая то одну, то другую интересную книгу, а то и вовсе учебник по математике со словами: «Ежели сами учиться не будете, то ждёт вас нищета и голод». Возможно, и училась я хорошо только благодаря её неустанной заботе.
– Инор Болдуин – порядочный инор, не какой-то там проходимец, – продолжала возмущаться Долли. – Какие у вас основания думать о нём плохо?
– А какие у меня основания думать о нём хорошо?
– Как какие? Он же Болдуин, – убеждённо ответила она. – А Болдуины испокон века отличаются порядочностью.
– Поэтому мой папа бросил двух невест у алтаря, – напомнила я.
– Он не бросил. Он забыл. А всё почему? Потому что не судьба. Знать, Богиня решила так, а не иначе. На вашей матери он ведь женился, в конце концов. А если бы не женился, то и вас, инорита Сильвия, не было бы. А значит, в его жизни всё правильно, – убеждённо сказала Долли.
С этим я не могла не согласиться: жизнь без себя я не представляла совершенно. Возможно, в рассуждениях нашей горничной и было здравое зерно, но только не в тех, что касались Рассела. В то, что он поехал за обручальным браслетом, я не верила, хотя совершенно не расстроилась бы, если бы оказалась не права. Не тот это случай, когда важно доказать собственную правоту.
Я заглянула к папе, он спал с совершенно счастливым выражением лица. И мне даже гадать не надо было, что ему снится: наверняка наконец-то вывел ту самую яблоню, которая позволит остаться его имени в веках, и сейчас принимает положенные ему почести и награды или читает статью о себе в журнале «Мир растительной магии». Точно же, в этом журнале публиковали имена всех, кто заканчивал академии с Золотым дипломом по специальности «магически изменённые растения». А у нас должны были быть все экземпляры за последние лет двадцать. Сколько лет назад леди Эллиот окончила академию? Лет пять? Или больше? У дам с высокими доходами и возможностью магических косметологических процедур возраст определить сложно. К тому же вполне возможно, что она выглядит старше, чем есть, из-за тяжёлых жизненных невзгод. Я вспомнила фигурки, элегантно размахивающую кружевным зонтиком, и решила, что вряд ли невзгоды в жизни леди Эллиот нанесли ущерб её внешности.
И всё же я начала просмотр журналов, начиная с двухгодичной давности, не столько чтобы найти что-то о леди Эллиот, сколько чтобы отвлечься и дождаться приезда Рассела, не думая о нём постоянно. Я листала, особо не вчитываясь, как вдруг взгляд зацепился за «всем известный случай, касающийся леди Э». Статья была посвящена проблемам профессиональной этики, нарушение которой приводило не только к потере репутации специалиста, но и к серьёзным штрафам. Намёком проскользнуло, что проштрафившейся леди вообще запретили профессиональную деятельность. Но именно намёком, таким тонким, что я засомневалась, не плод ли это моего разгулявшегося воображения, которое непременно хотело сделать леди Эллиот виноватой хоть в чём-то. А ведь, возможно, буква «Э» вовсе не относилась к леди Эллиот, а была неким символом, которым обозначали всех проштрафившихся дам. Меня никогда не интересовали скандалы, если они не касались моего отца. А вот он наверняка знал, и что за леди, и что за скандал, но до утра у него и не спросишь. Я заложила страницу подвернувшимся сложенным листом и принялась с куда большей тщательностью проверять статьи, но до приезда Рассела больше ни одного упоминания о скандале не нашла, а вот о самой леди Эллиот – да. Даже целую статью за её авторством нашла пятилетней давности, где она приводила результаты исследования по влиянию разных типов заклинаний по скорости роста на растения, растущие на разных типах почвы. Весьма интересно исследование, между прочим, написанное со знанием дела и довольно полезное: можно было выбрать тип воздействия в зависимости от типа почвы, чтобы получить запланированный результат. Нашла я также данные по её Золотому диплому. Окончила она Туранскую академию шесть лет назад, так что я не очень-то и ошиблась с возрастом. А ещё после её фамилии была приписка: «Рекомендована в Королевский Ботанический сад». Судя по найденной раньше статье, до Ботанического сада леди дошла и даже какое-то время занималась исследованиями, прежде чем отправиться в свободное плавание. Интересно, что такого случилось, что леди резко охладела к выбранному делу, которое она явно любила?