– Так ничего нельзя сделать?! – вырвалось у неё.
Старуха распрямилась и тихо ответила:
– Почему же нельзя? Можно.
Она забрала у путников кружки и положила их в таз с водой.
– Если найдётся человек, пожелавший расстаться с самым дорогим, что у него есть. И если отыщется кто, готовый заплатить собственной жизнью.
Мёнгере вскочила:
– Я готова!
Приш попытался остановить её, но она не слушала:
– Что для этого надо?
Хозяйка дома пожала плечами:
– Сама думай, что у тебя самого ценного имеется. А насчёт жизни не нам решать, примет ли смерть выкуп.
Мёнгере погрузилась в мысли. Что же у неё ценного? Из дорогих вещей ничего не осталось, одежда – и та не её. Что может послужить жертвой? Она вглядывалась в лицо Глеба, точно он мог дать подсказку. Гладила лицо, смахнула чёлку со лба. Да, у неё есть то, что можно отдать, – волосы. Длинные, почти до самого пола, цвета потемневшего серебра. Глеб обожал касаться их.
Мёнгере попросила ножницы у старухи и медленно, прядь за прядью, срезала волосы под корень. Она укрыла ими Глеба, точно живым лунным светом, потом обняла его и прошептала в ухо:
– Я люблю тебя, живи, пожалуйста.
И зарыдала, забилась всем телом, и слёзы её были горячими. Они могли оживить любого, но Глеб не шелохнулся. Она осыпала его поцелуями, но губы его не дрогнули. И тогда Мёнгере уснула. Задремал и Приш, захрапела старуха, усыплённая действием отвара. Никто из них не видел мрачных теней, заскользивших по дому.
Ровно в полночь в избу вошла высокая фигура, с ног до головы укутанная в чёрный плащ. На её шее болталась цепочка с подвешенными к ней ключами: большими и малыми, золотыми и железными, простыми и затейливыми. В руках она держала букет подснежников и букет осенних хризантем. Один для жизни, второй – для смерти. Она пробыла в доме совсем недолго, но, когда вышла, букетов в руке не было.
Глава 45. Яблоневая долина
Приш проснулся первым. Он зевнул, потянулся и едва не свалился со стула, на котором сидел. Вчера сам не заметил, как задремал. Похоже, старуха подмешала что-то в питьё. Как там остальные? И тут он вспомнил и вскочил: что с Поэтом и Красавицей? Он обернулся. Мёнгере всё так же полусидела возле Глеба. Её голова по коилась на его груди, а та поднималась и опускалась: Поэт дышал.
Приш не поверил собственным глазам, он был уверен, что старуха болтает глупости и Глеба не спасти. А тот вновь стал прежним, изморозь отступила. Приш подбежал к друзьям и растолкал их. Было весело наблюдать, как они обмениваются неверящими взглядами, которые сменяются на радостные. Глеб растерялся, когда понял, что Мёнгере состригла все волосы, несколько раз провёл рукой по её голове. А потом они бросились обниматься. Друзья живы и здоровы, а это главное! Теперь надо поблагодарить хозяйку дома. Путники отправились в соседнюю комнату.
Старуха умерла. Она лежала на огромной кровати, слишком маленькая для неё. Постель была не разобрана, стопку подушек украшала кружевная накидка. Руки старухи были скрещены, в них кто-то положил букет хризантем.
– Она отдала свою жизнь, – прошептала Мёнгере.
Глеб зачем-то полез в карман и вытащил оттуда подснежник. Сжал его и убрал обратно.
– Я даже не спросила её имени.
Больше никто не проронил ни слова.
Приш с Глебом отправились в сарай за лопатами. Они вырыли за домом яму. Приш копал и не хотел ни о чём думать, но мысли лезли непрошенными гостями. Старуха предложила свою жизнь или смерть сделала самостоятельный выбор? Не спросить. Но наверняка пожилая женщина знала, на что идёт. И от этого мурашки по коже.
Мёнгере в это время обмыла тело и переодела в чистую одежду. Затем они завернули хозяйку дома в покрывало и положили в могилу. Навряд ли кто из деревенских навещал старую женщину, поэтому путники не могли оставить её без похорон – она умерла вместо одного из них. Это их долг. Даже если из-за этого друзья опоздают к радуге.
Каждый бросил по горсти земли, после чего Глеб и Приш засыпали могилу. Мёнгере украсила холмик цветами и поблагодарила:
– Спите спокойно, я буду молиться за вас.
С тяжёлыми сердцами покинули они дом. Приш вновь ощущал собственную беспомощность – ничего нельзя изменить. Ну почему он не волшебник? Но говорят, что и колдуны не всё могут. А жаль.
Они шли бездумно, никто даже не проверил направление по стеклышкам. Хотелось побыстрее уйти от этого места. Плохо, что от собственной памяти не сбежать. Все люди и существа, встреченные на дороге, навсегда остались в сердце Приша. Светлый путь… Насмешка судьбы назвать эту дорогу светлой, когда столько утрат.
Незаметно потеплело. Приш скинул куртку и посмотрел по сторонам: такое ощущение, что сейчас лето. Вокруг зеленеет трава, а в ней синими бусинами разбросаны васильки. Виднеются одуванчики, маки, ромашки. И запах: медовый, так что рот наполняется слюной. Птицы поют на разные голоса: иволга, дрозд, синица, соловей. И тогда Приш осознал.
– Мы дошли! – заорал он во весь голос.
Мир покачнулся, и над путниками засияла радуга. Приш пытался пересчитать количество дуг и сбивался со счёта: ореховая, травяная, лазоревая, багряная… Пространство вокруг переливалось немыслимыми цветами. Пришу казалось, что он летит по воздуху. И настроение было под стать: искрящееся, как сидр. И тогда он вспомнил: если загадать желание, то сразу окажется дома. Только…
Приш зажмурил глаза, чтобы не растерять уверенность. Хранитель пути предупреждал, но у Приша есть право. И он им воспользуется.
– Я хочу, чтобы Харма жила и чтобы проклятия не было! – закричал он. – Это моё желание, крепкое и единственное.
Когда Глеба охватило сияние, он растерялся – слишком неожиданно всё произошло. Думали о радуге, шли к ней, а когда добрались – даже не сообразили сразу, что к чему. Друзья были где-то рядом, но до них не дотянуться. Глеб находился сейчас наедине с самим собой. И от него зависело многое.
Небо вспыхивало многоцветьем, словно полярное сияние. Глеб задрал голову вверх. Как же хотелось ощутить вкус стихов на губах, вновь взмыть в потоке вдохновения, но он сделал выбор.
– Хочу, чтобы Сребролесье возродилось. И чтобы Сигурл, его Хранитель, жил долго. Нечего умирать! И Хухэ пусть там понравится. Чтобы не жалел, что остался.
Он помолчал и добавил:
– Потому что должны быть такие волшебные места! Для всех: и для поэтов, и для сказочников. Это моё желание! И пусть только попробует не сбыться.
Мёнгере почти не грустила, она уже согласилась умереть вместо Глеба. А тут получится помочь многим. Главное, не растерять уверенность, потому что хочется просто уютный домик с мужем и детьми, а не раскалённую пустыню. Но она сможет быть сильной.
Вокруг такая красота, о которой она слышала лишь в легендах. Наверное, это и есть небесные врата, место, где исполняются все просьбы.
– Хочу, – Мёнгере постаралась, чтобы её голос звучал твёрдо, – чтобы люди, встреченные на дороге, избавились от проклятий. Это моё желание.
Всё расцвело вокруг, заполыхало, перед Мёнгере возникла деревянная дверь, которая тихо скрипнула. Мёнгере приняла это как приглашение. Подошла к двери и переступила порог. Позади раздалось:
– Никаких правил.
Приш с друзьями стоял посреди каменного моста, протянувшегося между горными грядами. Внизу лежала долина, на её склонах виднелись черепичные крыши. Падал первый снег, Приш высунул язык и поймал снежинку. Он не сразу понял, где они оказались. Зато потом его лицо осветилось.
– Это же… – голос сорвался, – это же мост Глогха. А внизу, – он указал, – Яблоневая долина. Мы у меня дома!
Он первым побежал по мосту, Глеб и Мёнгере следом. Приш мчался, не чувствуя ног под собой, и его голос звенел, эхом отражаясь от склонов:
– Мама, папа, Лиза, я вернулся!
Эпилог
Глебу и Мёнгере построили дом в долине, прямо под мостом Глогха. Строили всей деревней, чтобы успеть до зимы. Сразу после этого Поэт и Красавица сыграли свадьбу. Все жители Яблоневой долины пришли на неё. А потом Глеб и Мёнгере отправились к башне тысячи вокзалов, чтобы навестить родителей Глеба.
Вход в мир Мёнгере был по-прежнему закрыт, но Мёнгере надеялась, что мать догадается, что у дочери всё хорошо.
Крылья у Поэта так и не выросли, но дар вернулся. Глеб даже прославился и ездит несколько раз в году в Темногорье, чтобы прочитать стихи на ярмарке. Его выступления ждут сотни гостей, которые приезжают со всего света. Вскоре Глеб открыл в долине школу для начинающих поэтов.
Шрамы у Мёнгере не исчезли, но в глазах всех жителей долины она – Красавица, ведь нет сердца добрее, чем у неё. Зато волосы отросли. Мёнгере стала писать сказки, и теперь в их с Глебом доме собирается толпа ребятишек, вместе с тремя собственными. Как Мёнгере и хотела, у них с Глебом родилось двое мальчишек-близнецов и девочка. Крылатые, как папа, и красивые, как мама.
Приш по весне покинул Яблоневую долину, его сердце тосковало. Алиса поплакала, пообижалась, а летом начала встречаться с Маттисом, за которого и вышла замуж. Возвратился Приш лишь поздней осенью, но не один, а с девушкой. Звали её Хармой. Милая девушка, даже уродливый шрам на шее её не портил. Немного погостили у родителей Приша, а затем вновь уехали. Сказали, что будут путешествовать по миру, пока не надоест.
Да что-то подзадержались они в пути, лишь редкие весточки приходят в долину. Что всё хорошо у них, что навестили Хухэ в Сребролесье, что дорога в родной мир Приша всё так же не открывается и что Харма родила девочку, которую назвали Мартой.