ты вынужден играть по их правилам.
– Прекрати вмешиваться в мою…
– А я вот играю всегда только в свои игры. И правила у меня тоже свои. И надо же, мне не приходится балансировать на грани между нормальной жизнью и пожизненным заключением.
– Ты, мелкий…
– Ты находишься меж двух наковален. Обе стороны крепко взялись за тебя, и из этой хватки тебе уже не выпутаться. Если правда о тебе всплывет сейчас…
Он швырнул телефон в стену, и тот разбился вдребезги. Дыхание сбилось, и он запил еще одну таблетку водой. Слишком много за сегодняшний день, но что еще остается делать, когда его пытались убить?
Он сполз по стене, закрыв голову руками.
За первой попыткой всегда последует вторая. Страх теперь всегда будет за его плечом.
– Хочешь сказать, я в это поверю, Тайлер?
Кристиан раздраженно закусила губу; разговаривать с Морганом в таком настроении ей никогда не нравилось. Неудивительно – никогда не жди ничего хорошего, когда в голосе начальства отчетливо слышно недовольство.
– То есть ты утверждаешь, что абсолютно случайно оказалась в том самом оперном театре, где была заложена бомба, на том самом представлении, и по странному стечению обстоятельств именно на том самом месте?
– Вы же не думаете, что я ее сама себе под задницу подложила?
Не то чтобы она собиралась дерзить. Просто ей не терпелось как можно скорее закончить этот диалог – она слишком хорошо знала, к чему он может привести, если затянется.
Никаких доказательств того, что она скрыла от руководства улику в виде билетов в оперу, у Моргана не было, но и дураком он не был. Кроме того, если он решил обвинить ее в чем-то, у него и без билетов было достаточно оснований. Нервы были на пределе, и капитан просто хотела, чтобы это поскорее закончилось.
– Главная ложа на выступлении Рейнсфорда. С каких пор тебе платят столько денег, Тайлер?
Она мрачно посмотрела в сторону. Любой ответ прозвучит неубедительно.
– Конечно, мне нечего тебе предъявить, хотя тут даже ребенок сумеет сложить два и два. Но, может, мне напомнить тебе об операции, исключительно в ходе которой нам сообщили о серии убийств? Ни в одном твоем отчете не упоминался схожий характер смертей двух первых девушек, а потом я неожиданно получаю запрос на проведение операции, где говорится уже о четырех жертвах, и все признаки указывают на серийное убийство! И от кого? От тебя? Как бы не так!
– В тот день события разворачивались слишком быстро, и под конец дня я…
– Потеряла сознание, я знаю. А не потеряй ты сознание, и не пришлось бы сержанту Крайше писать запрос, узнали бы мы вообще о серийном убийце и деле, которому еще три дня назад нужно было присвоить высокий уровень угрозы?
– Разумеется, я бы никогда…
– В полиции все знают, что ты предпочитаешь действовать в одиночку. Ты понятия не имела, что будет происходить в опере, и ты даже не упомянула ее в отчете. Мы должны были оцепить здание и отменить представление.
– Это бы спугнуло его.
– А твои действия его не спугнули? Того, что ты сделала, вполне достаточно, чтобы понизить тебя в звании.
Кристиан замерла.
– Ты посеяла панику среди населения. Ты не в курсе, чем могут обернуться подобные выходки? Повезло, что никто не пострадал в том столпотворении, которое создали твои слова. Толпа – это неуправляемая, сокрушающая все на своем пути сила. В той давке мог кто-нибудь погибнуть, и ты все равно решила избрать именно этот метод?
– Нужно было вывести их как можно быстрее! Бомба могла взорваться в любую секунду!
Она неосознанно повысила голос – мысль о понижении сильно ее испугала.
– Ты думаешь, руководства по действиям в чрезвычайных ситуациях писали идиоты? Это указания, написанные кровью тех, кто их не придерживался. Тебе просто повезло, что никто не пострадал.
– Но не пострадал же!
Морган тяжело вздохнул, глядя ей в глаза.
– Ты слишком вгрызлась в это дело. После того, что случилось во время операции, тебе нужен отдых, и я сказал тебе это сразу. Я же не думал, что ты под видом отгула пойдешь по следу, о котором не удосужилась рассказать. На этот раз все будет иначе.
– К чему вы ведете? – Кристиан прищурилась, предчувствуя неладное.
– Ты и весь твой следственный отряд отстранены от этого дела. Передай все документы в шестой участок – оперный театр как раз находится на границе их территории.
– Подождите, вы не можете…
– Я и так прикрываю тебя, как могу. Помни, что могла лишиться звания.
Она замолчала, не зная, что сказать.
– И учти, если я узнаю, что ты продолжаешь тайком копать в этом направлении, ты лишишься моего расположения.
– Вы не понимаете! Это дело явно как-то связано именно с нашим участком! Я же писала в отчете, что ту игру мог скачать только…
– И это только подтверждает мое решение. Если преступники нацелились на ваш отряд, это дело становится личным. Ты не имеешь права над ним работать.
– Но!..
– Ты и без этого найдешь, чем себя занять. Уж я-то знаю.
Он подписал документ, лежащий на его столе, и снова поднял глаза на Тайлер.
– Мы установим наблюдение.
– Мне не нужно наблюдение.
– Все погибшие были женщинами с темными волосами. А потом ты оказалась на заминированном кресле.
– Всем погибшим было двадцать пять, а я ягодка немолодая, уж простите.
– Факт остается фактом: каким бы образом ты ни попала в главную ложу в качестве зрителя, именно в ней находилась бомба. Если это не прямая угроза жизни, тогда что?
Он внимательно посмотрел ей в глаза.
– Скажи мне честно, Тайлер. Это ведь было приглашение от преступников?
– Да. Но я могла послать туда кого угодно. Более того, я должна была доложить об этих билетах в отчете, и представление бы отменили. Вы сами так сказали.
– Значит, этот кто-то тебя знает, и он знал, что ты обязательно пойдешь сама.
– Я не думаю, что такое возможно.
Она не могла избавиться от ощущения, что даже сама не верит своим словам, не то что Морган.
– Мы должны установить наблюдение.
– Мне не нужно наблюдение! – она почувствовала, как закипает. – Вы и так забираете у меня полномочия, а теперь я должна еще и под слежкой ходить?!
– Я знаю, это неприятно, – Морган вздохнул. – Но…
– У них только что сорвался огромный план. Сейчас им ничего не остается, кроме как залечь на дно. Я буду в безопасности.
– Тайлер…
– Я могу за себя постоять.
Он сверлил ее взглядом; она не менее уверенно смотрела на него в ответ. Наконец он сдался.
– Ладно. Хорошо. Никакого наблюдения. Но если почувствуешь, что твоей жизни что-то грозит…
– Обязательно сообщу.
– И не смей соваться в это дело. Свободна.
Когда она вернулась в участок, ни от кого не укрылось ее негодование. Она бросила пальто на диван, грузно усевшись рядом и раздраженно вздохнув.
– Разговор прошел не очень удачно?.. – сочувственно спросил Майкл, оторвав взгляд от телефона.
– Не то слово. Нас отстранили от дела.
– Может, оно и к лучшему? – Фледель, печатающий что-то за своим компьютером, оторвал взгляд от экрана и посмотрел на капитана. – Мы подобрались слишком близко, и они недвусмысленно намекнули, что будет, если мы продолжим копать дальше.
– Это наша работа – копать дальше.
– Если это чревато вашей смертью, капитан, пусть этим занимается другая команда.
Кристиан не могла сказать ни ему, ни кому-либо другому, что эта попытка убийства могла быть самоцелью, а не следствием того, что они напали на след. Нет, все это было спланировано с самого начала, и Морган был прав – кто бы за этим ни стоял, он очень хорошо ее знал. Сержант как-то назвал все происходящее спектаклем, и с каждым днем она все сильнее убеждалась, что этот спектакль играют лишь для нее одной.
Да, это дело было личным. Но именно поэтому так тяжело было осознавать, что у нее решили отобрать его.
– А сержант прав. Я бы не хотел лезть туда, где меня могут убить, – Майкл поежился. – Бретт небось тоже, у него семья, в конце концов.
– Мы давали присягу, – внезапно откликнулся Бретт. – Если тебя так страшит угроза жизни, то я не знаю, зачем ты выбрал работу в полиции.
Кристиан едва смогла сдержать удивление. Она определенно не ожидала услышать этих слов от Бретта, человека, всегда ставящего свою семью выше работы.
– Мы стали полицейскими, чтобы охранять закон. И теперь, когда в городе царит паника, а девушек убивают в подворотнях, не то время, когда можно просто отступить и сказать, что не был готов к такому повороту событий.
– Я и не думал, что ты такой идейный, – Фледель озвучил мысли капитана, откинувшись на спинку кресла и задумчиво изучая Бретта взглядом.
– Я просто хочу, чтобы моя дочь могла ходить по городу без риска быть убитой.
– Звучит резонно, – очередная банка энергетика зашипела в руках Нейта, когда он щелкнул открывашкой. – Тем более я не думаю, что наше отстранение от дела заставит их отвязаться от капитана.
– Морган предлагал установить наблюдение за мной.
– И вы отказались? – сержант с любопытством посмотрел на нее.
– И я отказалась. Я практически уверена, что его наблюдение в большей степени нужно для того, чтобы убедиться, что я не пытаюсь расследовать самостоятельно. У него пунктик насчет того, чтобы не вносить никакого элемента личного отношения в работу.
– Есть кто-то, кто мог бы желать вам зла, капитан?
– Нет. Никто не приходит в голову.
И это было правдой. Кристиан отчетливо чувствовала злобу, сквозившую через все послания преступника, но она не знала ни единого человека, кто мог бы к ней так относиться.
– Это было типичным серийным убийством, пока не пришли эти билеты, – Нейт щелкнул мышью, чтобы открыть отчет по делу. – Одинаковый возраст жертв, пол, цвет волос, способ убийства, даже время смерти. И тут мы обнаруживаем этот «алтарь» с билетами. Они точно пытались что-то сказать, но что?..
Кристиан едва заметно скривилась.