Никотин обжег легкие, и она закашлялась. Курить правильно она так и не научилась – лишь впускала в рот горький дым, не позволяя ему впорхнуть дальше, и выпускала, прислушиваясь к неуловимому привкусу на языке. Впрочем, ей и этого хватало.
Обед в местном кафетерии обошелся дороже, чем она привыкла, но и обстановка здесь была уютнее. Толстые деревянные столы, теплые лампы, стилизованные под масляные, грубоватые украшения на стенах – упор делался на простоту, деревенский антураж, а еда была незатейливой, хоть и в богатом ассортименте. Кристиан редко выбиралась в подобные заведения, и обычно они были полны спорящих подвыпивших мужчин, собравшихся вокруг телевизора со включенным спортивным каналом – иногда и капитан составляла им компанию. Тут же было тихо, и каждый молча обедал в своем углу. Так Кристиан понравилось даже больше.
Вечером, когда она уже расположилась за ноутбуком, чтобы на свежую голову поискать новые зацепки, зазвонил телефон.
– Да?
– Это Нейт. Ну, в общем, я договорился по поводу того парня. Завтра ближе к ночи сможете с ним увидеться. Подойдете к окошку для передач и скажете, что от меня. Только чур вы могила. И я могила. И вообще все могилы – этого никто не должен узнать, хорошо?
– Разумеется. А что насчет Жаклин?
– А вот тут начинается все самое интересное. В столице такой женщины вообще не числится, как и у нас. Однако однажды оно все-таки фигурировало. Билет на поезд в Стерн, маленькую горную деревушку к северу от столицы. Причем никаких билетов оттуда Жаклин не покупала. Такое ощущение, что там она и осталась.
– Что-то не думаю. А больше ничего?
– Вообще ничего. Никаких зацепок.
– Черт. У меня сегодня тоже какой-то бесполезный день.
Кристиан недовольно потерла переносицу, машинально катая колесико мыши туда-сюда.
– Ну, не отчаивайтесь. У нас есть хоть что-то.
– Пришлешь копии этих билетов?
– Не вопрос. Другое дело, она купила их… Ну, довольно давно. Если честно, я про них сказал только потому, что не хотелось признаваться, что вообще ничего не нашел…
– Для нас сейчас не существует «ненужной информации». Я буду тебе благодарна за каждую мелочь.
– Смею напомнить, что мне за это даже платят, – Нейт засмеялся. – Ладно, сейчас все пришлю. До связи.
Кристиан поджала под себя ноги, усевшись на кровати, и снова уставилась на бумаги, найденные у сержанта. Ну же, давай. Очисти разум.
Четыре человека, умерших схожим образом. Один из них – секретный агент из отдела по борьбе с наркотиками. Трое – члены одного отряда из убойного отдела.
Секретный агент измучен и изуродован, а после вздернут на грузовом крюке. Полицейские вздернуты сразу. Огромные раны в районе шеи и скопление крови в нижней части тела, вызванное подвешенным состоянием.
Крюки… Кристиан снова открыла ноутбук, открывая карту города, и начала внимательно осматривать окрестности. Грузовые крюки – не столь часто встречающееся явление, и, если трупы смогли провисеть там достаточное количество времени, чтобы кровь отлила вниз, значит, скорее всего, здание не использовалось.
Миллиметр за миллиметром капитан просматривала карту, проверяя каждое подозрительное место через интернет. Сарай, подожженный около трех лет назад? Вряд ли. Бывшее общежитие? Едва ли.
И тут ее взгляд остановился. Осознание пришло мгновенно – словно она рухнула в ледяное озеро воспоминаний.
Заброшенный завод. Мертвый взгляд сержанта. День, когда она впервые осознала, что ничего о нем не знает.
Капитан снова вгляделась в карту, пытаясь найти другие заброшенные заводы, но, похоже, это был единственный. Находившийся далеко за чертой города, он распростерся по лесу грязным пятном. Подъехать вплотную было невозможно, так как дорога была перекрыта, так что от ближайшего шоссе идти придется около двух километров. Да и для того, чтобы просто добраться дотуда, Кристиан придется раскошелиться на такси.
Но ей нужно было убедиться. Разум медленно склеивал кусочки мозаики воедино, и ей нужен был последний рывок, чтобы она соединилась.
Завтра она увидит все воочию.
Пискнул мобильный телефон, уведомляя о пришедшем сообщении. В присланном файле содержались электронные копии билетов в Стерн.
Жаклин Лифшиц уехала в горы через несколько дней после смерти отряда Фледеля.
Когда Кристиан попросила остановить машину посреди леса, в десяти километрах от города, таксист одарил ее подозрительным взглядом. Из легких вырвался раздраженный вздох – его дело получить деньги и уехать. Можно подумать, она сама горела желанием здесь находиться.
Дорога в сторону завода была потрескавшейся на части, а въезд на нее преграждала ржавая перекладина. Но капитан ожидала худшего – по крайней мере, ей не придется лезть сквозь бурьяны.
Лес выглядел по-ноябрьски неприветливо. Разглядывая тянущиеся к небо скрюченные пальцы ветвей, Кристиан размышляла о том, для скольких местных мальчишек эта «заброшка» могла быть любимым местом развлечений. Каких-то два километра по неровной дороге едва ли остановили бы их от исследования старого мрачного здания. Тем более что можно было проехать их на велосипеде – так же, как и десять километров от города.
И ведь именно дети – безбашенные, энергичные и в то же время такие хрупкие и беззащитные – могли обнаружить четыре трупа, подвешенных за шею. Одной этой мысли было достаточно, чтобы сильнее закутаться в плащ и поспешить вперед.
Она ненавидела этот мир.
Всего двадцать минут ходьбы, и Кристиан увидела сквозь нагие деревья темную коробку завода. Возвышавшийся над ветвями, он создавал холодную тень, и высокая влажность, обусловленная протекающей неподалеку рекой, только сильнее заставляла кожу покрываться мурашками.
Предчувствие не обмануло ее. Капитан увидела на одной из ветвей обрывок ярко-желтой ленты – оцепление места преступления. Все действительно произошло тут.
Она подошла ко входу. Новый замок висел на двери, но все стекла были выбиты, и в нем не было никакого смысла. Тихо звякнули осколки, когда Кристиан коснулась ногами пола по ту сторону окна.
Она сразу почувствовала это. Тишину места, отобравшего чью-то жизнь. Даже плющ, вспоровший своими цепкими листьями кирпич, высох и безжизненно свисал со стен, словно зацепившийся за обрыв мертвец.
Планировка здания была странной. Узкие коридоры, нехарактерные для подобных цехов, начинались с облупившейся краски и заканчивались черным проходом в никуда. Даже солнечный свет, проникавший сквозь окна, лишь расставлял акценты в темноте, а пение птиц снаружи казалось и вовсе недосягаемым.
Ирван Райт занимался крупным делом по продаже наркотиков. Если где и можно было провернуть такую сделку, только в подобном месте – уединенном и полном тайников, где можно было передержать товар так, чтобы его невозможно было найти.
Внезапно на периферии зрения оказалось что-то, напоминающее человеческую фигуру – Кристиан машинально вытащила пистолет, поворачиваясь, но тут же убрала, стоило ее взгляду опуститься вниз.
Мальчишка, всего лет шестнадцать. Дутая куртка лежала поверх его плеч, а рука была настолько туго перевязана трубкой от капельницы, что посинела. Рядом валялся использованный шприц. Его голова была склонена в бок, и он не шевелился.
Капитан опустилась на корточки рядом с ним и пощупала пульс. Жив.
Она медленно рассмотрела его лицо. Пожелтевшее и осунувшееся, оно еще сохраняло детские черты. Бросив взгляд на руку со вздувшейся верной, Кристиан развязала трубку, чтобы вернуть кровоток в норму.
Больше она ничего не сможет для него сделать.
Исследователи «заброшек» и эти редкие гости были единственными, кто могли бы сорвать сделку, и шанс их появления в самый неподходящий момент был крайне мал. Если они убили четырех полицейских, то пара трупов мальчишек под кайфом им точно не испортила бы день.
Ирван узнал что-то. Возможно, что наркотики были тут. А потом…
Кристиан вошла в главный зал. И увидела их сразу – огромные крюки, свисающие с потолка до самого пола.
Показательная казнь – вот что это было. Жестокое убийство, надругательство над трупом и повешение в назидание остальным – на самом видном месте, как делали раньше в средние века.
Прошло уже много времени, чтобы сохранились какие-то следы, и все же на пальцах остался бурый порошок, когда Кристиан провела рукой по одному из крюков. Дело засекретили, потому что никто не должен был узнать, какой ужасной смертью погибли Ирван Райт, Митч Эванс, Берикер Копп и Гантер Хонеккер.
Чтобы фотографии демонстрационной смерти не добрались до простого народа.
Но что здесь делала команда Фледеля? Никто из них не должен был знать о том, что Ирван работает секретным агентом, и все же все трое оказались здесь и погибли.
В мозаике все еще недоставало одной существенной частички.
Но одно было ясно точно – люди, которых Фледель любил, его родной отряд, погибли при жутких обстоятельствах. Сержант знал об этом, все заключения были у него на руках. Этого было достаточно, чтобы ударить по психике и заставить его пройти реабилитацию. А если по его вине отряд каким-то образом раскрыл одного из секретных агентов, тогда еще капитана вполне могли понизить.
Если бы она просто поговорила с ним сразу же, как получила письмо с прошлого места работы, ей не пришлось бы не доверять ему.
Но все это подводило Кристиан к очень тревожной мысли. Сколько бы она не продвигалась вперед, не находила новой информации, она так и не нашла ни единого доказательства того, что Фледель не был убийцей. Может ли она быть уверена, что он не убийца?
Нет, она снова попадается в сети собственного недоверия. Она должна верить в него. Кристиан обязана исчерпать все возможные варианты, прежде чем сдаться – и в первую очередь это был визит к контрабандисту.
Покинув завод, она вызвала скорую. У парня будут проблемы с родителями и учет в наркодиспансере, но лучше пресечь это сейчас. Он без сознания, ему может стать хуже, и сколько бы Кристиан не убеждала се