последней пары суток, судя по времени гибели этих насекомых.
Гордон лишь преувеличенно громко вздохнул и скрестил руки на груди.
– Позвоню-ка я Полу, – добавила Ванесса, глянув на часы. Почти час дня. Хотелось надеяться, что он уже проснулся. Пока она набирала номер, Гордон прислонился к ближайшей стене, наблюдая за ней.
Пол сразу же взял трубку.
– Ну что?
– Я только что изучила насекомых, обнаруженных на моторном и салонном фильтрах, – сообщила Ванесса. – Здесь много ночных видов. По моим оценкам, это говорит о том, что на этой машине ездили и ночью.
– Молодец, старушка! Пожалуй, мне стоит еще разок навестить миссис Хадсон.
– Погоди! – вдруг воскликнула Ванесса.
– Да?
– Тебе удалось хоть сколько-то поспать?
– Да, пару часиков. Хелен отвезла девочек к своей маме, чтобы они меня не дергали.
– Отлично. Знаешь, ты все-таки следи за собой, хотя бы ради всех этих погибших людей. Им сейчас нужен детектив, а не какая-то развалина.
– Господи, ты мне сейчас напоминаешь Хелен!
– Ничего не слышно про состояние Эми?
– Я только что снял с нее официальные показания. Ей лучше, но она ничего не помнит про человека, который на нее напал.
– Вот черт…
– Вообще-то она спрашивала про тебя. Может, навестишь ее перед отъездом? Она была очень близка с твоей мамой.
Ванесса глянула на часы.
– Могу заскочить туда прямо сейчас.
Пол на миг примолк.
– Так ты действительно собираешься улететь сегодня вечером?
– Я должна. Я сделала тут все что могла. Оливия, моя ассистентка, по-прежнему работает над этим делом в университетской лаборатории, так что она сразу пришлет тебе отчет, как только тот будет готов. В зависимости от вида мух это может занять пару недель или даже больше. А еще я снабдила Хину списком других экспертов, к которым она может обратиться. Я еще заскочу к тебе перед отъездом, чтобы попрощаться.
– Да уж постарайся… Ладно, еще пообщаемся.
С этими словами Пол дал отбой.
Ванесса нахмурилась. Ну как он мог ожидать, что она останется? Один раз ей уже пришлось отложить вылет… Укоризненно покачав головой, Ванесса опять повернулась к столу и увидела, что Хина с любопытством рассматривает едва тронутые водой останки насекомых.
– Знаете, а я и вправду нахожу это направление криминалистики довольно увлекательным!
Ванесса улыбнулась.
– Может, вам стоит специализироваться на энтомологии?
– Надо подумать.
– Ну что ж, у вас есть мой номер телефона, если вам вдруг когда-нибудь понадобится совет. – Она посмотрела на часы. – Я, пожалуй, пойду. Я еще обещала заскочить в больницу, чтобы навестить Эми.
Хина улыбнулась.
– Было очень приятно познакомиться с вами, доктор Марвуд!
– Мне тоже, Хина. Звоните, если что.
– Договорились.
Ванесса посмотрела на Гордона.
– Ну все, я пошла, – крикнула она ему. – Хина сохранит для меня все эти образцы, и уже сегодня я подготовлю официальный отчет.
Он поднял на нее взгляд.
– Значит, это все?
– В смысле?
– Вы уезжаете – так вот попросту?
Ванесса скрестила руки на груди. Ей уже надоело, что все эти люди пытаются вызвать у нее чувство вины.
– Мне нужно успеть на самолет.
– Ну и что? – парировал Гордон. – По вашей родной деревне разгуливает серийный убийца, который убивает ваших старых друзей!
У Ванессы отвисла челюсть.
– А ведь сначала вы даже не хотели, чтобы я вообще при всем этом присутствовала…
Он пожал плечами.
– Лично против вас я ничего не имею, доктор Марвуд. Мне просто кажется, что привлечение слишком большого количества экспертов только излишне все усложняет. Я занимаюсь этим делом вот уже тридцать лет. И за все это время подход к криминалистике при расследовании преступлений успел кардинальным образом поменяться, прямо у меня на глазах. Раньше все было проще, прямолинейней… – Гордон вздохнул. – Мы могли следовать своим инстинктам, доверять своему опыту и смелей высказывать свое собственное мнение в суде. Но в последнее время все чаще оказываемся под перекрестным огнем противоречивых мнений, с трудом пробираясь сквозь лабиринт всяких бюрократических препон и канцелярской волокиты.
В чем-то Ванесса его понимала. Она и сама на своем собственном опыте давно уже убедилась в том, что с каждым годом криминалистическая экспертиза становится все более сложным делом, особенно когда в процесс вовлекаются бесчисленные сторонние эксперты, консультанты и прочие подобные игроки. Но большинство из них обычно представляют собой не более чем балласт, используемый в суде чисто для веса. В отличие от нее.
– Инстинкты не очень-то компенсируют испорченные по незнанию улики – вроде протухших мушиных яиц, – бросила она в ответ. И тут же направилась к выходу, мысленно готовясь к встрече с Эми в больнице.
Направляясь по больничным коридорам в сторону отделения, в котором, как сообщил ей Пол, лежала Эми, Ванесса никак не могла выбросить из головы воспоминания о последних минутах жизни своего отца в этих стенах. Произошло это пятнадцать лет назад, и под конец сознание у него настолько помутилось, что он мало кого узнавал и считал, будто Винсент по-прежнему где-то рядом. Поначалу Ванесса напоминала ему, что Винсент пропал без вести, но это лишь возвращало ему былую боль.
И гнев.
«Почему ты отпустила его одного? – кричал он на нее. – Это ты во всем виновата!» Вскоре она научилась мириться с этим его состоянием, отвечая ему, что Винсент в школе и скоро присоединится к ним.
Эти воспоминания наконец рассеялись лишь у двери маленькой отдельной палаты Эми, возле которой стоял на страже полицейский констебль. Пол заранее позвонил ему, чтобы предупредить о визите Ванессы, поэтому при виде нее парень в форме сразу отступил в сторону, позволяя ей войти.
Сделав глубокий вдох, Ванесса толкнула дверь и вошла в палату, в которой ее встретил больничный запах антисептика. Эми лежала на койке, рассыпав по подушке длинные седые волосы. Повернув голову набок, она с каким-то странным выражением на лице смотрела сквозь оконное стекло на вырисовывавшийся вдали силуэт Гринсэнда.
– Эми, – тихонько позвала Ванесса. – Это я, Ванесса Марвуд.
Женщина повернулась, чтобы посмотреть на нее, и ее лицо осветилось узнаванием.
– Ванесса! Я сказала Полу, что хочу с тобой повидаться.
– И вот я здесь. Как вы?
– Жива, по крайней мере. Ты знаешь, что нож проткнул мне яичник?
«Проткнул яичник»… Травматическое оплодотворение, как и подозревала Ванесса.
– Мне сказали, что я еще хорошо отделалась, – добавила Эми со слабой улыбкой.
– Вы явно сделаны из более крепкого материала.
– Хотя мы, независимые женщины, все такие, точно?
Ванесса согласно улыбнулась.
– Однако вот от этого я далеко не в восторге, – продолжала Эми, указывая на капельницу, прозрачная трубка которой сбегала к ее руке. – Одному богу известно, чем они тут меня накачивают.
– Это поможет вашему организму восстановиться.
– Да ладно! Зная Большую Фарму, могу сказать, что половина всей этой дряни явно не пойдет мне на пользу, так что мне ничего не останется, кроме как вернуться за добавкой[14].
Ванесса придвинула стул и устроилась рядом с кроватью.
Улыбка Эми смягчилась.
– Ты только глянь на себя – какая ты теперь взрослая! Твоя мама наверняка гордится тем, какой ты стала, Ванесса. Знаешь, по-моему, мы все трое из одного теста. Независимые, увлеченные своим делом… Не идущие у остальных на поводу.
При упоминании о матери Ванесса слегка напряглась.
– Значит, ты и от нее давненько ничего не слышала? – спросила Эми, заметив это.
– Уже много лет. Хотя знаю, что с ней все в порядке.
– Да, поскольку на ее веб-сайте по-прежнему появляются новые работы.
Эми поступала точно так же, как и Ванесса, регулярно заглядывая в онлайн-галерею своей старой подруги.
– Готова поспорить, что она делает то же самое и в отношении тебя, – заметила Эми. – Приглядывает за тобой издалека.
Ванесса не удержалась и пренебрежительно фыркнула. Эми крепко сжала ей руку, хотя напрягаться явно было больно.
– Могу тебя заверить, Ванесса, что так оно и есть. Она любила тебя, очень любила. И всегда будет любить.
– Забавный способ это показывать.
Эми внимательно посмотрела ей в лицо.
– Мы, женщины, – сложные создания. Как и в тех насекомых, которых ты так любишь, в нас есть нечто большее, чем способны понять мужчины. – Лицо у нее помрачнело. – А твоя мать всегда была куда сложней большинства остальных. Но что я знаю точно, так это что она следит за твоими успехами. К примеру, я просто уверена, что она в курсе твоего отъезда в Нью-Йорк.
– Да уж не сомневаюсь, что знаете, – сказала Ванесса с кривой улыбочкой.
– Предпочитаю быть в курсе того, чем дышат люди, готовые пойти наперекор этому миру. Когда ты улетаешь?
– Сегодня вечером. Хотя должна была еще позавчера.
– Выходит, ради этого дела ты перенесла вылет? Ради Гринсэнда?
Ванесса кивнула.
– Полу Трассу так просто не откажешь.
Эми на несколько секунд примолкла.
– А ты уверена, что это хорошая мысль – сегодня вечером уехать отсюда? – спросила она наконец.
Ванесса закатила глаза.
– Вы говорите прямо как Пол. И как половина людей, с которыми я общалась последние пару дней.
– Нет, все они думают о том, что сейчас нужно этим погибшим беднягам. А я думаю о тебе. Пожалуй, перед отъездом в Нью-Йорк тебе стоит расставить все точки над «i». Окончательно расставить, завершив все начатые здесь дела, чтобы со спокойной совестью заняться новым делом на новом месте.
Ванесса нахмурилась, теребя на пальце кольцо в виде стрекозы. Может, Эми в чем-то и права?
Та, поморщившись, попыталась сесть.
– Эми, не надо.
– Мне нужно. – Женщина сжала руку Ванессы, глядя ей прямо в глаза. – Завершенность – это кисть, которая раскрашивает холст твоего будущего. А без этого как ты сможешь извлечь все самое лучшее из следующего этапа своей жизни? Тебе нужно задержаться и довести это дело до конца, Ванесса.