Он сделал несколько глубоких вдохов, а затем посмотрел на двух детективов, сидящих напротив него.
– Какого черта я стал бы отдавать часть его тела, если б сам это сделал? – снова вопросил он. – Даже Ванессе. Она же из вашей команды, разве не так?
Этот вопрос тоже не выходил у Пола из головы. Но он чувствовал, что как никогда близок к раскрытию этого дела… и еще больше уверился в том, что у Эбботтов есть ключ к его разгадке. Вообще-то поскольку упомянутая часть тела нашлась именно у Рикки, было бы совсем нетрудно убедить Королевскую прокурорскую службу предъявить ему официальное обвинение. Вопрос только в том, замешан ли в этом деле и его сын?
Глава 34
Ветеринарная клиника Гринсэнда занимала одноэтажное здание из коричневого кирпича, расположенное на тихом перекрестке главной улицы деревни. Ванесса никогда там еще не бывала. В детстве у нее не было домашних животных. Их с братом питомцами были бабочки и прочие насекомые на ферме. Но вид входа в клинику, обрамленного аккуратно подстриженной живой изгородью, дорожка за которым вела к небольшой гравийной парковке, вернул ее в те дни, когда она каждое утро проходила мимо него, направляясь в школу, а Винсент неохотно тащился за ней следом.
Она внесла переноску с Эми-Ли в вестибюль и подошла к стойке регистратуры, где уже сидели или стояли в очереди несколько человек со своими питомцами. Все сразу умолкли, что было совсем неудивительно. Весть о том, что случилось с Харви и Натали Уитли, уже разнеслась по всей деревне. Едва проснувшись, Ванесса и сама первым делом узнала об этом по «Скай ньюс», а вскоре получила и сообщение от Пола, в котором говорилось, что они задержали Рикки Эбботта для дальнейшего допроса вместе с Эйбом. Он также поделился своими подозрениями о том, что оба могли заниматься незаконной торговлей насекомыми. Ванесса не особо хорошо знала отца и сына. Но мысль о том, что они могли на пару так жестоко убивать своих односельчан, вызывала у нее тошноту… равно как и о подпольной торговле существами, которых Эйб вроде бы так искренне любил. Тем более что одно из них сейчас находилось у нее.
– Доктор Марвуд! – послышался знакомый голос. Это была Дон, продавщица из газетного киоска, которая стояла в самом начале очереди, держа на поводке крошечного шпица. – Можете поверить, что говорят об Уитли? Такая милая пара…
– Да, это просто ужасно, – согласилась Ванесса.
– Я слышала, что они арестовали Рикки Эбботта. Ничего удивительного, поскольку его сынок тоже до сих пор под стражей. Оба Эбботта, представляете? Думаете, это они? Я всегда думала, что Эйб – парень со странностями…
Дверь открылась, и вошел Эндрю Кёрк, учитель гринсэндской начальной школы, с такой же прозрачной переноской, как у нее, и здоровенным тарантулом внутри.
– Я не могу комментировать это дело, – ответила Ванесса продавщице. – Но у Пола все под контролем. Он просто блестящий детектив.
Наконец подошла ее очередь, и измученного вида регистраторша обратилась к ней:
– Вы уж простите, у нас сегодня один из ветеринаров не вышел, так что немного зашиваемся. – Тут она обратила внимание на татуировки Ванессы. – О, так вы, должно быть, доктор Марвуд!
– Да, это я, а это Эми-Ли, – отозвалась Ванесса, ставя переноску на стойку.
Женщина зачарованно посмотрела на паучиху.
– Мы всегда любим, когда Эйб приносит нам своих пауков. Или, вернее, приносил… – Она нахмурилась. – Вы и вправду думаете, что он и его отец могли стоять за этими убийствами?
– Боюсь, что я не могу комментировать это дело. Я здесь только из-за Эми-Ли.
– Конечно, – ответила регистраторша. – Присаживайтесь. Я сообщу доктору Синклеру, что вы здесь.
Ванесса пристроилась на лавке, и Эндрю, тоже вскоре отойдя от стойки, подсел к ней.
– Какая красавица! – не удержалась Ванесса, разглядывая тарантула с размахом лап как минимум дюймов в шесть, сидящего в переноске, которую держал на коленях Эндрю. По характерным красно-оранжевым полоскам на лапах и брюшке, резко контрастировавших с черным пушком, она поняла, что это тоже брахипельма смитти, как и Эми-Ли.
– Это из нашего школьного зооуголка, – объяснил Эндрю. – Ее зовут Моана. Вообще-то как раз Эйб и порекомендовал нам завести этот вид для содержания в школе и познакомил меня с заводчиком.
– Вон оно что… Да, очень подходящий вариант. Так значит, Моана? Как в том диснеевском мультике?
Эндрю улыбнулся.
– Ну да. Последнее слово было за детьми.
– Естественно.
– Фу, какая пакость, – фыркнула Дон, скривив губы. – Да еще и для детишек…
– Вообще-то такой тарантул – просто идеальный питомец для школьного зооуголка, – заметила Ванесса. – Они мирные и кроткие.
– Если только вы не сверчок или кузнечик, – вставил Эндрю.
– Или не какой-нибудь маленький грызун, – добавила Ванесса, отчего Дон слегка побледнела и отвернулась. – А что с Моаной? – спросила она у Эндрю, довольная тем, что разговор не касается трупов и семнадцатилетних подозреваемых.
– Просто плановый ежегодный осмотр, – ответил тот.
– Готова поспорить – дети ее просто обожают.
Учитель улыбнулся, поправляя очки на веснушчатом носу.
– Так и есть. Она тоже в некотором роде занимается их образованием – помогает им понять, как бережно нужно относиться к живым существам. Хотя при этом, – добавил он с гримасой, – мне пришлось спасать одну из многоножек, которые у нас когда-то были. Один из моих учеников едва не разрезал ее пополам ножницами, чтобы проверить, сможет ли она регенерировать утраченные конечности.
– Да ладно вам, это обычные детские штучки, – отмахнулась Ванесса, – особенно у мальчиков. Мой брат тоже в свое время проделывал нечто подобное.
Эндрю с интересом посмотрел на нее.
– Правда?
– Конечно. С его стороны в этом не было никакого злого умысла. Просто он всегда был очень любопытным, понимаете? Ему нужно было знать насекомых как свои пять пальцев, в том числе и то, что у них внутри.
– И с вами было то же самое?
– Я не разрезала многоножек, чтобы посмотреть, смогут ли они восстановиться, если вы об этом.
Оба рассмеялись.
– Нет, – продолжала Ванесса. – Меня больше интересовало не столько анатомическое строение этих существ, сколько их поведение, экология и эволюция – и в частности то, как они взаимодействуют с окружающей средой и с людьми.
– Значит, ваш брат больше похож на врача или патологоанатома, а вы скорее антрополог? Похоже, из вас получилась бы отличная команда.
Ванесса кивнула, к собственному удивлению, поймав себя на том, что глаза у нее наполнились слезами.
– Пожалуй.
– Я что-то не так сказал?
– Нет, просто… Он… он пропал без вести много лет назад, когда ему было всего двенадцать.
– О нет… Какой кошмар…
Оба ненадолго примолкли, наблюдая, как Моана перебирается к противоположной стенке прозрачной переноски, чтобы взглянуть на Эми-Ли.
– Я тоже потерял столь же близкого мне человека, – тихо произнес Эндрю. – Сестру. Так что я все понимаю.
– Сочувствую.
– Ей очень не повезло в личной жизни. Парень, с которым она встречалась, был властным и жестоким. Он полностью изолировал ее от друзей и родни. Я редко видел ее в последний год ее жизни.
– Представляю, каково вам пришлось.
Он кивнул, и они опять погрузились в мрачное молчание.
– Я знаю, что вам нельзя обсуждать это дело, – наконец произнес Эндрю, – но вы и вправду думаете, что Эйб Эбботт причастен к этим убийствам? Он ведь такой славный парнишка… – Его взгляд скользнул к Дон. – Боюсь, что люди осуждают его только из-за того, как он выглядит.
– Даже не знаю, Эндрю.
– Конечно, конечно, зря я спросил. Хотя… – Он вздохнул. – В общем, лично я не могу такого даже просто представить. Вообще-то теперь, стоило мне об этом подумать, есть кое-что, о чем мне, наверное, следовало бы рассказать Полу.
– Что именно?
– Иногда я встречаюсь в пабе с Клайвом Кравизо. Я в некотором роде начинающий писатель, так что всегда приятно пообщаться с другим писателем. Короче говоря, он был очень заинтригован, когда узнал, что у нас в классе есть ручной птицеед, и назадавал мне целую кучу вопросов о пауках и паутине для своего нового романа. Вам это не кажется любопытным?
Ванесса нахмурилась.
– И вправду весьма любопытно… И какие же вопросы он задавал?
– Какой паучий шелк самый прочный и тому подобное. Я направил его в раздел «Энтузиасты энтомологии» на «Реддит».
– Вам стоит рассказать об этом Полу, – посоветовала Ванесса. – Может, все это и ни о чем, но я знаю, что в подобных случаях Пол не оставляет без внимания ни единой мелочи.
– Ничуть не сомневаюсь. Я позвоню на их «горячую линию», как только выйду отсюда.
В этот самый момент Ванесса услышала в коридоре какой-то шум. Вытянув шею, она увидела вприпрыжку несущегося по нему чудесного серого котенка, за которым гнались медсестра и кто-то из ветеринаров – мужчина лет сорока с проседью в волосах. Ванесса лишь улыбнулась, глядя, как котенок запрыгнул на стойку регистратуры, а женщина за ней безуспешно пыталась схватить его, прежде чем он спрыгнул обратно.
Ванесса спокойно встала и ловко подхватила с пола рычащий и царапающийся комок шерсти. Она искренне не понимала, почему люди не заводят себе тарантулов – по сравнению с семейством кошачьих эти существа куда более сговорчивы.
Медсестра благодарно улыбнулась Ванессе, принимая у нее котенка.
– Полагаю, вы мой следующий клиент? – обратился к Ванессе ветврач. – Приношу свои извинения. Хотя вообще-то наш рабочий день нельзя считать образцовым, если одно из животных не попытается сбежать. Пожалуйста, проходите.
Подхватив переноску с Эми-Ли, Ванесса на прощание помахала Эндрю и двинулась по коридору вслед за ветеринаром.
– Знаете, а я ведь учился в одном классе с вашим братом, – сообщил он, входя в свой маленький кабинет.
Ванесса с интересом посмотрела на него.
– Правда?
– Да. Хотелось бы мне сказать, что мы были друзьями, тем более что оба любили животных. Но…