Каспиан Уоллес-Вудс
Море успокаивало Каспиана, укачивало, расслабляло. Он стоял на правом борту корабля и задумчиво смотрел вдаль: туда, где небо смешивалось с водой, превращаясь в единое целое.
Это было… красиво? Нет. Не так. Завораживающе.
Раньше Каспиан не плавал на кораблях. Не случалось. Но судьба в виде миниатюрной девушки с саквояжем, полным склянок с опасным содержимым, распорядилась так, что теперь Кас плыл навстречу ветру и новым приключениям. И наслаждался каждым мгновением. Даже ужасный запах, стоящий в носу, уже не так беспокоил Уоллеса-Вудса. Ему было хорошо. И в голову пробрались шальные мысли о полном прощении одной взрывной особы.
Пока она не появилась на палубе.
Каспиан услышал, как к ней обратился один из матросов:
– Укачивает, что ли, мисс? Плохо, да?
Он обернулся. Эйви стояла боком к нему, так, что лица не разглядеть. Она что-то ответила матросу, кутаясь в плащ.
– Лучше вам вернуться в каюту, лечь и закрыть глаза. Тогда сразу станет легче. Говорю вам, это проверенное средство.
Эйвери снова тихо ответила и отвернулась.
Матрос покачал головой, но ушёл, больше не приставая к мисс.
А она прошла немного вперёд и остановилась, глядя куда-то перед собой. Шляпку Эйвери оставила в каюте, так что теперь ветер безжалостно трепал остатки её причёски.
Каспиан попытался отвернуться. И не смог.
Пошёл к ней.
– В чём дело? – спросил он, останавливаясь рядом с невозможной девушкой, заставившей его проехать половину королевства, а теперь плыть дальше по её же указке.
– Всё хорошо, – ответила она самым несчастным голосом на свете.
– Значит, мне не мешать тебе наслаждаться путешествием? – уточнил Каспиан, про себя подмечая и её необычайную бледность, и слёзы в глазах.
Она вздохнула, опустила голову.
Каспиан подумал, что ему следует уйти. Пусть гордячка молчит дальше, если ей настолько нравится бороться со слабостями в одиночку. Да, определенно стоило оставить ее.
– Эйвери, я повторю вопрос: мне уйти и не мешать тебе? – спросил он снова, так и не сделав ни шага в сторону.
– Нет, – последовал тихий ответ.
– Потому что? – подтолкнул её он.
– У меня, кажется, фобия, – сказала она, наконец посмотрев на него.
– Укачивает? Или что? – не понял Каспиан.
Она покачала головой:
– Мне ужасно страшно на этом корабле, – сказала совсем тихо. – Будто… Не могу объяснить.
– Предчувствия? – склонив голову, спросил он. – Думаешь, с нами что-то случится?
– Нет… я… – Она снова отвела взгляд, обняла себя за плечи и договорила задумчиво: – Это из-за кошмаров, думаю. Там тоже было море. И я погибала. Много раз.
Она глубоко вздохнула и зажмурилась.
Каспиан сам не понял, как подошёл ближе, притянул Эйвери к себе и обнял за плечи. Она уткнулась лицом ему в грудь. Затем обняла за талию.
Вздохнув, Каспиан натянул полы своего расстёгнутого плаща ей на спину. Ведь она вечно мёрзнет. И зачем только поехала так далеко на север, если совсем не выносит холод?
– Каспиан, что о нас подумают? – прошептала Эйви откуда-то из-под его плаща. При этом вцепилась рукой в рубашку на его спине.
– Что ты ко мне пристаёшь, чтобы скомпрометировать и выйти замуж, – ответил он устало. – Это – дело ясное, недорогая. Я слишком хорош, чтобы упускать такой лакомый кусочек.
Она тихо рассмеялась. Не начала выкручиваться, отталкивать его, уходить, ругаться. Нет. Потёрлась носом о его грудь, прижалась сильнее. И молчала ещё какое-то время, заставляя Каспиана гадать о своих мыслях.
– От моей причёски совсем ничего не осталось, да? – грустно выдала Эйви наконец.
Он осторожно погладил её золотые локоны, вздохнул и признал:
– Здесь воронье гнездо. Лучше бы ты сидела в каюте. Там нет ветра.
– Не смогла. В каюте душно, нечем дышать, – ответила Эйви.
– Прекрасно тебя понимаю, – хмыкнул Каспиан. – Знаешь, какой смрад вокруг меня?
– Я не хотела, – раздалось в ответ. – Злилась, делала зелье, но на самом деле я бы не стала давать его тебе. Правда.
– Потому что поняла наконец, какое счастье тебе прочат в мужья? – с наигранным смехом уточнил он.
Она тихонько фыркнула и затихла.
Каспиан улыбнулся. На этот раз он ей поверил. Безоговорочно. Глупо, наверное.
Они ещё немного помолчали, и Кас задумчиво признался:
– Не думал, что так быстро тебя прощу за отворотное зелье.
– А ты всё же простил? – удивилась она.
– Кажется. – Он погладил её по голове, прижался носом к растрёпанной макушке и грустно добавил: – Какая же вонь.
Рядом раздался грохот, к ногам Каспиана покатилось ведро с остатками воды. Следом подошёл матрос. Забрав ведро, он бегло глянул на парочку и поспешил уйти.
Эйви как раз выглянула из-под плаща, подняла голову на жениха и осуждающе проговорила:
– Теперь он всем скажет, что я плохо пахну. Решит, что ты обо мне говорил.
– Смирись, – усмехнулся Каспиан. – Это расплата тебя настигла.
– Меня настиг твой длинный язык, – буркнула Эйви, сверкнув голубыми глазами. Но тут же посмотрела в сторону моря, охнула и снова спрятала лицо у него на груди, скрываясь за плащом.
И разговоры кончились.
А ещё кончились сомнения Каспиана: он осознал, что не только простил Эйви за фокус с вонючим зельем, но и жениться не передумал. Слишком влекла его эта девушка, внутри которой томилось море страсти. Нелогичность, загадки, умение очаровать одной случайной улыбкой, любовь к приключениям и авантюрам, но в то же время хрупкость, нежность, незащищенность… Касу хотелось быть рядом, чтобы ловить случайный взгляд, слушать голос, вступать в перепалки, спасать и не давать в обиду. Никому! Было в Эйви нечто такое, что он забывал осматриваться по сторонам в поисках других женщин. Раньше такого никогда не случалось. Потому лорд Уоллес-Вудс собирался встретиться с пропавшим графом Айверсоном, попросить благословения и увезти невесту с собой, дабы жениться и начать как можно скорее разгадывать её с особым, жгучим энтузиазмом.
Эйвери Айверсон
Эйвери так и не увидела остров издали. Когда туман рассеялся, она всё ещё прятала лицо на груди Уоллеса. Несколько раз ей казалось, что приступ паники отступил, и она пыталась отойти от жениха, чтобы соблюсти хотя бы толику приличий, но… Стоило увидеть море за бортом, как ноги становились ватными, во рту сохло, а в животе неприятно ворочался съеденный перед отплытием завтрак… Страх накрывал с новой силой, и Эйви возвращалась в объятия Каспиана. Прикрыв глаза, она вдыхала чуть терпкий запах мужского парфюма и клялась, что сейчас наберётся сил, чтобы взять себя в руки.
Уоллес гладил её по спине и иногда переговаривался с проходящими мимо матросами.
Как ни странно, осуждения или насмешки в их голосе она не слышала. Лишь искреннее сочувствие, даже сопереживание.
– Неужели им здесь всё равно, что я прижимаюсь к тебе у всех на виду, как… Как… – Эйви попыталась найти вежливый синоним для девушки из борделя, но не смогла.
– Как любящая невеста, которая рада каждой минутке наедине с ненаглядным лучшим в мире женихом? – услышала она подсказку Уоллеса.
Эйви тихо вздохнула, но отдаляться не стала. Гордость хоть и пыталась вяло напомнить о себе, но прислушиваться к ней в новых обстоятельствах стало бы себе дороже.
– Им не всё равно, – уже более серьёзно сказал Каспиан, погладив её по голове, как маленькую. – Они думают, что у тебя морская болезнь, и сочувствуют. А про правила хорошего тона пока предпочли забыть. Как и мы. Вспомним о них на острове. Кстати, мы подплываем.
– Куда? – Эйви едва не мурлыкала от удовольствия, пока Уоллес гладил её затылок. Отчего-то это показалось ей безумно приятным и расслабляющим. Так что она даже не сразу поняла смысл сказанного женихом.
– К острову, Эйвери, – с явной усмешкой ответил Каспиан. – Пойдём, проведу тебя к каюте. Почему-то мне кажется, тебе будет неловко, если ожидающие на пристани люди увидят нас, стоящих в обнимку.
Эйвери согласилась с Каспианом.
До каюты она шла, опустив взгляд и держа его за руку. А добравшись туда, попросила жениха, чтобы он вместе с ней дождался, пока корабль причалит к берегу.
– Не хочу оставаться здесь одна, – сказала Эйви, хмуро глядя на пуговку плаща Каспиана. И добавила через силу: – Понимаю, как достала тебя и как жалко выгляжу сейчас, но…
– Выглядишь растрепанной, – перебил её Уоллес. – Потому предлагаю потратить время с умом. Где твоя шляпка? Не хочу прослыть на острове женихом, выбравшим невесту из жалости.
– Что? – Эйви схватилась за голову. – Всё так плохо?
– Ужаснее только аромат в моём носу, – кивнул Каспиан.
Эйви ахнула, нащупала заколки, удерживающие остатки причёски, и принялась спешно избавляться от них. Вскоре волосы упали тяжёлой золотой волной, рассыпавшись по плечам. Откинув голову, Эйвери собрала их в хвост и принялась быстро скручивать в тугой жгут, который завернула на затылке. Заколки снова пошли в ход. Затем Эйви нашла свою шляпку и закрепила её поверх простецкой причёски. Спустя несколько минут дело было сделано.
– Теперь вид приемлемый? – с надеждой спросила Эйви.
Только тогда она обратила внимание на странное выражение на лице Каспиана. И его взгляд… Эйви могла бы решить, что он залюбовался ею, если бы не знала жениха лучше.
– Так отлично, – передёрнув плечами, сказал Каспиан.
Ей показалось, что голос его слегка осип.
– Ты не простыл случайно? – забеспокоилась Эйвери. – Зря расстегнулся и набрасывал на меня свой плащ! Ветер здесь безжалостный. Я сама постоянно мёрзну и понимаю тебя как никто.
– Да уж, – сказал Каспиан, почесав в затылке, – ты точно понимаешь как никто. Ладно, давай-ка собираться. Не будем тянуть время напрасно, а, недорогая?
Криво усмехнувшись, он ринулся к их багажу.
Эйвери пожала плечами, подхватила свой саквояж и потянулась за чемоданом, когда Каспиан покрутил перед ней указательным пальцем:
– Девицам на выданье не положено носить тяжести, – сказал он. И добавил тут же: – Вот родишь троих наследников – тогда…