Рем морочил ему голову всю дорогу, даже не сразу сообразил, что едет сквозь снегопад, перед глазами все бело, дворники глухо постукивают. За окном стемнело, свет фонарей с трудом пробивался сквозь непогоду, но Рем все-таки успел к шести. Припарковался, выгрузил Дверного из машины, привел в кабинет начальника отдела.
Марфин сидел за столом в ожидании праздника, Бурмистрова стояла у окна в форме, прическа пышная, видимо, только-только из-под руки мастера, губы ярко накрашены.
– А-а, Титов! Ну наконец-то! А то уже сказали, что ты совсем пропал! – поднимаясь, проговорил Марфин.
Действительно, в ресторан давно ехать пора, а гвоздь программы только-только подъехал. Причем непонятно с кем.
– Кто это? – Бурмистрова кивком указала на Дверного.
А Рем в свою очередь указал на нее, обращаясь к убийце:
– Это Оля, наш наводчик. У нее мать в Центробанке работает, знает все схемы, по каким деньги перемещаются.
К счастью, от возмущения Бурмистрова лишилась дара речи.
– Титов, это что такое? – захлопал глазами Марфин.
– Товарищ полковник, это наш убийца, семь эпизодов, семь трупов и ни копейки прибыли. Гражданин Дверный сознался в убийствах и хочет загладить свою вину. Вместе будем грабить банки! – Рем подмигнул Марфину.
Но тот еще шире распахнул глаза.
– Титов! Ты сошел с ума!
Зато Бурмистрова сообразила.
– Гражданин Дверный сознался в убийствах?! – дошло до нее.
– Святкин, Туранов, Юсупов, Алексеев, Ваганян, Кривицкий, Шестаков. Убиты. Чертков ранен.
– То есть ты нашел преступника? – наконец-то догадался Марфин.
– Эй, я не понял, это что, меня сейчас развели, что ли? – взревел маньяк.
– Ну ты же не думаешь, что полковник Марфин может ограбить банк! – сказал Рем.
– Я ни в чем не сознавался! Где протокол? Где показания?
– Сейчас товарищ следователь выпишет постановление на обыск, отправимся к тебе домой… Или пистолет в гараже? Где ты прячешь табельный пистолет Кривицкого?
– Не знаю ничего! – сквозь зубы процедил Дверный.
– Знаешь. И мы узнаем. Поверь, это будет самый масштабный обыск в истории криминальной России. Подключатся друзья всех полицейских, которых ты убил… Даже не знаю, выживешь ты в этом обыске или нет. Бить будут больно, ты в этом даже не сомневайся.
– А каких полицейских я убил? – Голос у Жоры дрогнул.
– А ты вспомни. И подробно все опиши. И где пистолет скажи, – наседал Рем, не позволяя Марфину вставить и слово. – Ты видел, мы не полиция, мы следственный комитет, у нас есть возможность изолировать тебя от разъяренных полицейских. Подпишешь признание, сдашь пистолет, и мы отправим тебя в одиночку. Там тебя никто не тронет. Будешь потихонечку жизнь доживать.
– На пожизненном заключении.
– Извини, но другого тебе даже товарищ полковник пообещать не может! – развел руками Рем.
– А одиночную камеру он гарантировать может? Такую, чтобы не карцер!
– Если сдашь пистолет! – все-таки вставил Марфин.
– У тещи на даче, – вздохнул маньяк.
Дверь приоткрылась, в кабинет заглянул Бабков. Увидел Рема, посмотрел на часы, но закрыть дверь не успел.
– Бабков! – окрикнул его Марфин.
– Так я это!.. Время!
– Титов уже проставился!.. – усмехнулась Ольга. – Дело вчерашнее раскрыл.
– Да нет! – Бабков оторопело глянул на Дверного.
– Вот и мы не верим! – сказал Марфин. – Поэтому находишь сейчас Иванисова, берешь Салицина и дуешь за пистолетом. Адрес сейчас получишь… – Он взглянул на Дверного.
– Да адрес простой, Сапроново, садовое товарищество «Огородник».
– А прапорщика Святкина кто убил? – включая диктофон, спросил Марфин.
– Я убил. Всех убил…
– Миша, я могла бы с тобой съездить, – сказала Бурмистрова. – Но не могу. За Титовым присматривать надо. Не справляется лейтенант, все у него не как у людей, с наскока, на шармачка… Даже устать не успеваю. А уже отдыхать пора!
Ольга выразительно смотрела на Рема. Не отказалась бы она сначала в ресторан, где уже заказан стол и ждет ужин, а потом и в номера. Она же человек, и ничто предельно романтическое ей не чуждо.
…Ужин в ресторане подали только к девяти. Бабков к этому времени доставил в отдел важный трофей – табельный пистолет старшего лейтенанта Кривицкого. Дверного к этому времени допросили с соблюдением всех формальностей, под протокол и под видеозапись. В ресторане собрались, отметили очередную победу, подняли тост за лейтенанта Титова. Рем не скучал, но находился в состоянии некоторой прострации. Он окончательно убедился, что Фокин специалист высокого уровня. Достаточно высокого уровня, чтобы зомбировать Бутова. Эта мысль не выходила из головы, он рвался к Фокину, но не знал его домашнего адреса. Рем надеялся на капитана Завьялова, но, увы, тот не смог подойти. Или даже не захотел. Весь вечер Рем пребывал в угнетенном состоянии, потихоньку напиваясь. В одиннадцать часов, так и не дождавшись от него активности, Бурмистрова ушла с Бабковым. А к нему явилась Раиса. Рем физически почувствовал, как она взяла его за руку, в которой он держал рюмку. И повела домой.
Рем не сопротивлялся, пришел домой, принял душ, лег спать, а утром отправился к Фокину. И застал его на рабочем месте.
– А говорили, что сегодня не сможете принять, – сказал он.
– А-а, это вы… – устало улыбнулся психиатр. – Как работа? Как Жора?
– Поздравляю, одним сеансом вы раскрыли семь убийств. Жора во всем признался, он убил.
– Ну вот видите, как хорошо.
– Что убил?
– Что раскрыли семь убийств… Вы, лейтенант, какой-то нервный сегодня.
– Жена покойная приходила.
Фокин внутренне встрепенулся, правая бровь поползла вверх, в глазах вспыхнул живой огонек.
– Требует возмездия.
– Ну да, ее же убили.
– Ваш пациент. Бутов Тимофей Давидович.
– Да, я знаю… – не удивился Фокин. – Вы же не просто вчера приходили.
– Слышал про ваше лечение методом гипноза, хотел посмотреть, как вы владеете предметом. Вышло очень убедительно.
– И что дальше?
– А дальше мне бы хотелось поговорить насчет Бутова.
– Почему я не смог вылечить его?
– Почему он набросился на мою жену. Именно на мою жену. На случайного человека.
– Неслучайную жертву выбирает маньяк, псих выбирает случайного человека.
– В данном случае Бутов повел себя как маньяк. Убил женщину, которая напомнила ему его жену… Отомстил жене. Чтобы дышать стало легче.
– Сейчас я вас не совсем понял.
– Может, это метод лечения такой? Снимаете причину психического расстройства, и пациент выздоравливает.
– То есть это я надоумил Бутова убить вашу жену? – Фокин смотрел на Рема как на законченного шизофреника, но с улыбкой доброго и терпеливого доктора.
– Не могу сказать. Потому что не знаю, зачем вам это нужно.
– Вы же сами только что сказали, снять причину болезни. И избавиться от симптомов.
– Почему жертвой стала именно моя жена?
– Бутов убивает вашу жену, его отправляют обратно к нам, и здесь он погибает. Случайно, это не я избавился от него? – с усмешкой спросил Фокин.
– Логика в этом есть.
– Значит, все-таки я, – сказал врач тоном, каким ставят диагноз.
– Просто мне нужно знать, кто убил мою жену.
– В вас говорит одержимость, вызванная чувством вины. За гибель вашей жены… Вы же находились не в Москве, когда ее убили?
– Я находился на пути. К ней. Она договорилась о лечении, требовалось мое присутствие. – Рем не стал объяснять, зачем именно он понадобился Раисе.
– Находились в пути и ничем не могли помочь. Своей матери.
– При чем здесь моя мать? – внутренне подобрался Рем.
Неужели мама все-таки имела отношение к убийству Раисы?
– Ваша жена заменяла вам мать. Это ваша собственная установка или я не прав?
– В чем-то, может, и правы.
– У вас в жизни был сложный период, вы ходили по краю пропасти, Раиса вовремя появилась в вашей жизни. Скажем так, она взялась за ваше воспитание. Стала смыслом… Нет, она стала маяком в вашей жизни. Маяком для вашего поведения. Это ведь благодаря ей вы поступили на службу в полицию, поправьте меня, если я не прав.
– Да, благодаря Раисе я стал полицейским, – подтвердил Рем.
– Служба у вас нелегкая, на грани нервного срыва, но Раиса не позволяла вам сорваться, она контролировала ваше поведение, она корректировала вашу жизнь… Что, если вас это не устраивало?
– Меня устраивало все! – нахмурился Рем.
– Ну да, себя вы в этом уже убедили. Свое первое «я».
Рем удивленно повел бровью. Он, конечно, слышал про второе «я», но не понимал, при чем здесь это.
– И его убедить куда сложнее. Но вы пытаетесь.
– Обоснуйте. – Рем с трудом, но уверенно держал себя в руках.
– Вы уверены, что находились в пути, когда вашу жену убили?
– Не обосновали.
– Может, в это время вы находились в Москве. И общались с Бутовым.
– Странная какая-то версия.
Фокин явно находился в напряжении, но на Рема смотрел без особого страха. Как будто знал, что не получит в морду за такие слова.
– А что, если я скажу вам, кто убил Бутова?
– Кто?
– Согласно официальной версии, Бутова избили пациенты стационара. Действительно, была драка, ему сильно досталось, но селезенку ему повредили вы, лейтенант.
– Я?! – похолодел Рем.
– А вы не били Бутова?
– Ну, дал волю эмоциям… И с чего вы взяли, что это я отбил ему селезенку? С момента, когда я его ударил, до того момента, как его избили здесь, прошла неделя, даже больше.
– Но вы же били Бутова? То есть вы могли стать причиной его смерти. А сваливаете все на меня… Нехорошо, лейтенант! – Фокин, не мигая, смотрел на Рема, как будто хотел подчинить его волю.
– Если я и мог его убить, то чисто теоретически. И бил я Бутова, отдавая себе в этом отчет. Я четко помню, как бил его. А вот как я подговаривал Бутова убить Раису, не помню. Потому что не было ничего такого. И не могло быть!
– Так я вас ни в чем не обвиняю. Просто предлагаю по-другому взглянуть на определенные вещи.