– Твой родственник?
– Нет, случайный человек.
– А почему вас вместе поселили?
– Потому что гостиница дешевая!
Бурмистрова улыбнулась, но улыбка отдавала коварством. Действительно, а кто такой он, этот Рем Титов, если ночует в неприлично дешевой гостинице?
– А что ты там делал? – в унисон с ней спросил Марфин.
Рем в недоумении смотрел на него, а ведь он собирался решить проблему с жильем, существуют же общежития для сотрудников полиции. Но, видимо, здесь неприлично обращаться к начальству с такой просьбой, тем более что за лейтенанта Титова ходатайствовал сам начальник управления.
– Внедрялся. В преступления прошлых лет.
– Шутишь?
– Мне бы пальчики снять!
…Следственный отдел, как оказалось, располагал не только собственной лабораторией, но и своим компьютерным центром: специалист-айтишник и электронная картотека с прямым доступом в главный информационно-аналитический центр МВД. Имелся даже свой штатный психолог; Рем недоумевал, думая о том, зачем он здесь нужен.
Лабораторией заведовал ухоженный мужчина, спокойный, совершенно свободный – от работы. Оно и понятно, следственно-оперативные группы отрабатывали и протоколировали события, проводились экспертизы, сбивались в папки материалы дел, не получившие реализации, эти бомбы замедленного действия вкупе с вещественными доказательствами складывались в архивы. Проходило время, неуловимый преступник проявлял себя, дело открывалось, передавалось во вновь созданный отдел, назначенный следователь поднимал старые материалы, если подозреваемого задерживали, криминалист снимал с него пальчики, образец генотипа, сверял, делал заключения, вот и вся в общем-то работа. Но проблема в том, что территориальные отделы не очень-то рвались передавать непонятно кому свои дела, а вместе с тем и лавры по их раскрытию, вновь открывшиеся обстоятельства они оставляли себе. А следователям и оперативникам полковника Марфина предлагалось самим шерстить архивы в поисках перспективных дел. Работа, насколько Рем понимал, велась вяло, стиляги от нечего делать запускали самолетики, а криминалист сидел за столом и с умным видом смотрел в экран компьютера. Сидел лицом к двери: не видно, что на экране. Вид отнюдь не скучающий, очень даже озадаченный вид, но ясно же, мужчина занимался не тем, чем нужно.
Справедливости ради, оборудование небогатое: универсальные и унифицированные чемоданы, наборы для дактилоскопирования, фотокомплекты, пылеулавливатель «Следопыт», микроскоп, металлоискатель, магнитные грабли, реактивы – в общем, ничего такого, чего нет в передвижной криминалистической лаборатории. Ни тебе оборудования для работы с ДНК, ни цианоакрилатовых камер, ни шкафов для сушки, ни репродукционных установок. Но все, что имелось, расставлено и разложено с любовью, и пахло здесь не реактивами, а дорогим мужским одеколоном.
Рем представился, познакомился, разговорился. Кирилл Ветряков дал добро, он повернулся, чтобы идти за бутылкой, но в кабинет вошел парень в стильном костюмчике, пытаясь ослепить его белозубой улыбкой. Модельная прическа, искусственный загар, черная глянцевая кнопочка в ухе вместо серьги. Гламур на службе закона.
Рем усмехнулся, ребята из отдела зубоскалили насчет Москвы, знали бы они, что действительность превзошла их самые смелые ожидания.
– Ты, что ли, из Пензы? – спросил он, чуть ли не тыча в Рема пальцем.
А ведь на руке действительно «Ролекс», и костюмчик явно не из интернет-распродажи. Пиджак расстегнут, на широком поясе из кожи крокодила пластиковая кобура, в ней пистолет.
– Со стразами пушка? – спросил Рем, кивком указав на оружие.
– Чего?
– Когда будет со стразами, подходи! – Рем попытался обойти парня, но тот схватил его за руку.
– Я тебя не отпускал!
– Леон, не надо! – мотнул головой Ветряков.
Но парень даже не глянул на него. Все внимание на Рема. Сосредоточенное внимание, агрессивное. Леон явно не собирался уступать новичку, на все готов, лишь бы удержаться на передовых позициях, уже настроился на драку, а это последнее, к чему стремился сейчас Рем.
– Может, представишься для начала?
– Старший лейтенант Салицын. Для тебя просто старший по званию!
– Извините, товарищ старший лейтенант по званию! – Рем с силой вырвал руку. – Не разглядел блеск вашей короны.
– А ты глаза разуй, Пенза!
– Ну вот и поговорили, – открывая дверь, усмехнулся Рем.
Он сходил к машине, хотел взять бутылку и уйти, но решил немного подождать. Не смог Салицын вывести его из себя, но нервы на пределе, казалось, звенят натужно, звонко. Бетонная урна у столба стоит тяжелая, грязная, так вдруг захотелось оторвать ее от земли да швырнуть на дорогу под колеса проезжающим машинам. Но нельзя давать волю своим чувствам, Раиса учила, убеждала, да что там, каждый день с утра настраивала его на спокойный бесконфликтный ритм течения жизни. И сейчас он должен держать себя в руках – в память о ней.
Рем сел в машину, подбросил на руке ключи, вставил в замок зажигания, нажал на кнопку запуска, двигатель мощный, наверняка рвался на волю, но завелся тихо, усмиренно, подавая хороший пример водителю. За окном дождь, «дворники» мягко смахнули с лобового стекла воду, в салоне тепло, комфортно, все в коже – кресла, руль, торпеда. И все-таки в старом «Пежо» лучше, потому что в нем Рем подвозил на работу Раису. Лучшее время в его жизни принадлежало ей, а сейчас тоска, почему-то хочется заорать от чувства одиночества.
А двигатель работает, ощущение комфорта не оставляет, выходить из машины не хочется, сидеть бы и сидеть, слушать музыку. А пообедать можно в ресторане. После сходить куда-нибудь в бутик приодеться, мама оплатит счет. И квартиру где-нибудь неподалеку может устроить, снять в аренду или даже купить. У нее много денег, и она понимает, что в неоплатном долгу перед сыном. Завтра Рем будет на службе в стильном костюмчике, Ольга, конечно, не ахнет, но отношение изменит. И Салицын борзеть не будет. Рем окажется в зоне комфорта, размякнет, почувствует вкус жизни, захочется новых ощущений, познакомится с женщиной, а как же тогда Раиса?..
Он взял бутылку, вернулся в отдел, Салицын под ногами не путался, Ветряков снял отпечатки пальцев, пробил по базе, но, увы, личность их владельца установить не смог, сосед Рема не числился в дактилоскопических базах. Не привлекался, как говорят в таких случаях, приводов не имел. А если совершал преступления, то не оставлял следов.
– И все равно странная личность, – вслух подумал он.
– Можно образец слюны снять. Я так понимаю, мужчина прямо из бутылки пил.
– Было бы неплохо, – кивнул Рем.
– Можно из потожировых геном выделить, – продолжая разглядывать бутылочку, сказал Кирилл. – Пальцы жирные… Сосед твой сильно волновался? Нервничал?
– С виду не очень, но внутреннее напряжение чувствовалось.
Дверь открылась, в лабораторию порывистым шагом вошел полковник Марфин. И с ходу набросился на Рема:
– Титов, ты что, серьезно пальчики хочешь снять?
– Уже сняли, – кивнул Ветряков.
– И что?
– Да ничего… Но источник явно волновался, рука сильно вспотела, образец ДНК можно выделить из потожировых на бутылке.
– Я тоже сейчас волнуюсь! Смотрю на вас и так волнуюсь! – угрожающе нахмурился Марфин. – Руки чешутся, аж потеют!
– Но вы же не маньяк? – спросил Ветряков, приятно удивив Рема своей смелостью.
– Не понял! – вытаращился на него начальник.
– А источник… Сосед Титова, возможно, преступление готовит. Может, он в Москве наездами бывает, приедет, изнасилует-убьет, а потом обратно в свой Крыжополь… Сколько у нас таких неопознанных персонажей, пальчиков на жертве нет, а биослед есть.
– Хочешь сказать, что нам в нашей работе нужно полагаться на случайность?
Марфин обращался к Ветрякову, а смотрел на Рема – как на ту самую случайность, о которой говорил. Как на досадное недоразумение.
– Случайность в нашем деле много значит, – пожал плечами криминалист.
– А я без тебя, Ветряков, этого не знал?
– Ну знали, конечно.
– Случайностями будем заниматься? А неслучайные дела кто раскрывать будет? – Марфин зло смотрел на Рема. – Бабков и Холодцов – все!
– Увольняются?
– Хуже! В свой родной Беговой отдел возвращаются!
– Так, может, я к ним в их родной отдел? Я бегать люблю!.. Это же в Москве?
– В Москве… Ты это серьезно? – заметно озадачился Марфин.
– Серьезно!
– А меньше, чем на Москву, не согласен? – съязвил полковник.
Но Рем даже ухом не повел, как будто не услышал его. На глупые вопросы пусть Бурмистрова отвечает, она в общем-то для того и поставлена.
– Ладно, давай к своему соседу, где он там у тебя! Смотришь за ним, наблюдаешь, вдруг он на самом деле маньяк… А завтра с утра как штык!
В гостиницу Рем возвращался на метро, перекусил по пути, вошел в номер, а там сюрприз. Сосед, оказывается, съехал. И в гостинице ничего страшного не произошло. Но Рем не успокоился, по старым своим корочкам вышел на контакт с администратором, узнал имя и фамилию своего соседа. Но, как оказалось, Лушников Яков Артемович из гостиницы никуда не съехал, просто перебрался в одноместный номер.
– А какой номер Лушников бронировал? – спросил Рем.
Как оказалось, изначально мужчина планировал номер подешевле, двухместный, но, возможно, Рем вспугнул его своей формой, и он перешел на более безопасный уровень. И еще Рем смог выяснить, что Лушников уже не первый раз останавливался в этой гостинице. Недели две назад как съехал, а позавчера снова объявился. Хотелось бы знать, с какой целью.
Глава 4
Без разрешения судьи видеозапись юридической силы не имеет и считается недопустимым доказательством; Рем это знал, но всегда держал при себе скрытую камеру. С собой в Москву привез парочку проверенных гаджетов. Компактный размер, емкий аккумулятор, надежное Wi-Fi-соединение, маленький вес, игольчатое и магнитное крепление, изображение, правда, не очень, но, чтобы следить за Лушниковым, вполне хватит. Одну камеру Рем установил в конце коридора и с видом на номер, другую поставил на дозарядку: неизвестно, как долго ему придется караулить объект.