– Организацию твоего размещения я беру на себя, – пояснил Корнев.
– Мне нужно, чтобы среди этих деятелей искусств был человек, которого они не будут принимать всерьез, – продолжал Ткаченко. – Ты для этой роли подходишь как никто другой.
Игорек надул губы. Ткаченко продолжал без малейшей иронии:
– Судя по тому, что мне о тебе рассказали, парень ты неглупый! Так что наблюдай и подмечай! Позже к тебе прибудет наш «связной», и ты доложишь ему обо всем, что видел.
– А как я узнаю этого «связного»? – слегка разочаровавшись, поинтересовался Игорек.
– Узнаешь, не сомневайся, – тут Ткаченко почему-то улыбнулся, а Игорек снова нахмурился. Вся эта таинственность его слегка разозлила. После еще нескольких напутствий Корнев отправил Комарика домой.
Родители были на работе, и это давало возможность собраться без суеты. Он достал со шкафа свой небольшой чемоданчик, с которым он обычно ездил в Горький, и стал складывать вещи. На сборы ушло минут пять. Не забыв прихватить пачку чая, кусковой сахар и несколько бутербродов, Игорек запер чемодан и написал записку родителям:
«Уезжаю по поручению руководства. Игорь»
Он оставил листок на кухонном столе. В этот момент с улицы послышались автомобильные гудки. Игорек выглянул в окно и увидел у подъезда своего тезку Игоря Сафронова, водителя старенькой управленческой «эмки».
Сафронов, выглядывая из окна машины, махал Игорьку рукой. Подумать только – ему выделили персональную машину! Значит… Игорек почувствовал себя героем. Нужно было спешить – Ткаченко просил не затягивать с переездом.
Недолго думая Игорек схватил с полки модель корабля и, подхватив второй рукой чемодан, выскочил из дома к ожидавшей его машине.
Глава четвертая
Они подъехали к общежитию. Комарик попрощался с Сафроновым и подхватил свой багаж.
У подъезда на лавке сидели двое: очкарик в мешковатом костюме и хорошенькая курносая девушка с рыжими косичками. «Анечка Дроздова и Митя Уточкин», – тут же догадался Игорек.
– Здравствуйте! Вы к нам по какому вопросу? – с улыбкой поинтересовалась курносая.
– Я ищу Софью Горшкову. – Игорек поставил чемодан и поправил очки.
Митя Уточкин тоже поправил свои очки и смерил Игорька изучающим взглядом.
– Софья Алексеевна отошла за покупками, но скоро должна подойти, – ответила Анечка. – Присаживайтесь.
Анечка подвинулась, указывая Игорьку на место справа от себя. Заметив скисшую физиономию Уточкина, Игорек помотал головой:
– Да нет, я, пожалуй, постою.
– А зачем вам Софья Алексеевна? – продолжала свой незатейливый допрос Анечка.
– Она должна была встретить меня, указать мне мою комнату и дать ключи.
– Ключи? Вы что же, заселяетесь к нам? Вот здорово, а вы тоже будете участвовать в съемках? Вы ведь из Москвы?
– Нет, я не из Москвы и в съемках участвовать не буду. Я из милиции.
– Ой! – Анечка прыснула в кулак.
Игорек нахмурился.
– Так вы приехали сюда, чтобы искать убийцу. Софья Алексеевна говорила, что к нам приедут несколько человек с «Мосфильма», вот я и приняла вас за одного из них. Не очень-то вы похожи на милиционера.
– И на моряка тоже не похож! – недобро отметил Уточкин.
– А почему он должен быть похож на моряка?
Митя хмыкнул и кивком указал на модель парусника, который Игорек держал в руках.
– В детстве я увлекался судомодельным делом. Это одна из моих лучших работ, – испытывая неловкость, пояснил Игорек. – Поскольку мне придется прожить тут какое-то время, я решил взять свое творение с собой. Этот парусник – моя гордость, вот я и решил…
Уточкин рассмеялся в голос:
– Вот те раз! Я слышал, конечно, что к нам собираются подселить кого-то из милиции, но не думал, что нас будет охранять мальчик, играющий в кораблики. Да к тому же еще и в штопаных штанах.
Игорек только сейчас вспомнил про злосчастную заплатку на штанине.
– Я прибыл сюда не для охраны, а для проведения расследования…
Он не договорил, потому что Уточкин еще громче рассмеялся:
– Так вы, оказывается, сыщик! Ну и ну! Да уж, теперь-то убийце недолго гулять на свободе.
Щеки Игорька зарумянились, но он сдержался и сухо добавил:
– Вообще-то я пока еще не сыщик. Я всего лишь стажер.
– Еще и стажер… – теперь не договорил Уточкин, потому что Анечка ткнула его в бок кулаком:
– Ну почему ты такой противный! Чего пристал к человеку?
– А чего я такого сказал?
Анечка подошла к Игорьку и указала на парусник:
– Так, значит, вы сами это сделали? Очень красиво. Можно посмотреть?
Игорек протянул девушке модель, та повертела ее в руках и вернула владельцу:
– Не обращайте внимания на Митю, он не всегда такой вредный. Просто от скуки мы тут все слегка на взводе. У всех нервы на пределе, сами знаете, что тут у нас случилось. Ой, а вот и Софья Алексеевна!
Игорек обернулся и увидел идущую к подъезду Горшкову с увесистой авоськой в руке.
Женщина подошла поближе и обратилась к Игорьку:
– Вы, наверное, Игорь Евгеньевич?
– Да, это я!
– Простите, что заставила вас ждать. Я вот, – Горшкова указала на принесенную авоську, – решила кое-какие продукты заготовить. Купила пряники, рафинад и лимоны. Скоро ведь к нам новое начальство приедет, нужно же их хотя бы чаем напоить. Пойдемте внутрь, товарищ Комарик. Я только брошу свои покупки и покажу вам вашу комнату.
– Товарищ Комарик! – прыснул со смеху Уточкин. – Это что, твоя фамилия?
Игорек сжал кулаки:
– Да, это моя фамилия…
Игорек повернулся и последовал за Софьей Горшковой. Когда он обернулся, то увидел, как Анечка снова несколько раз ткнула своего ухажера в бок, тот прикрыл рот рукой, но продолжал смеяться.
Самым неприятным было то, что Анечка в этот момент тоже заливисто смеялась.
Комната три на четыре, кровать с панцирной сеткой, подушка и скрученный в рулон матрас. Помещение, в котором ему предстояло жить, было слегка ветхим, но не особо убогим. Игорек вспомнил свою горьковскую общажную койку в комнате, где помимо него проживали еще трое студентов школы милиции, и улыбнулся.
Горшкова что-то щебетала про душ, санузел и то, что на кухне имеются плитка и необходимый набор посуды. Также она извинялась за то, что Игорьку, как важной персоне, предоставили столь убогое, по мнению самой Софьи Алексеевны, жилище. Она опять говорила про ожидаемых из Москвы кинодеятелей, которые должны были заменить Качинского, Головина, Быкова и Марианну. Игорек поддакивал и не особо слушал разговорившуюся женщину.
Когда Горшкова ушла, он поставил на тумбочку с шатающейся ножкой свой парусник, разобрал чемодан, вынул приборы для умывания, чистое белье и шахматы. Когда он собирался сюда, то, не задумываясь, положил их с собой, совершенно не зная о том, сможет ли он здесь найти себе партнера для игры. Помимо вышеперечисленного, на самом дне чемодана лежала любимая книга Игорька – роман Жюля Верна «Пятнадцатилетний капитан». Зачитанный до дыр томик был, разумеется, не так дорог Игорьку, как любимый парусник, но он все-таки, скорее по привычке, прихватил книгу с собой.
Разобрав чемодан, Игорек подошел к окну и распахнул его. Солнце уже закатилось за горизонт, однако с улицы все еще веяло жаром.
Анечки Дроздовой и Мити на лавочке уже не было. Их сменили двое мужчин – чернобородый громила и круглолицый щекастый субъект с зализанными волосами. Они сидели на лавочке и о чем-то непринужденно беседовали. Игорек тут же понял, что перед ним Дорохов и Зотов. Поняв, что сидящие внизу актеры его не заметили, Комарик тут же отступил и спрятался за шторой.
Ну что ж, вот он и приступил к своему заданию. Игорек почувствовал возбуждение. Наблюдать и слушать, все подмечать – вот его задача.
Актеры довольно непринужденно обсуждали предстоящее прибытие новых людей, звучали фамилии Славинского и Гордиевича, еще какие-то новые, незнакомые Игорьку имена, фамилии и прозвища. Лучшие режиссеры, прославленные деятели искусств, народные артисты и самые красивые актрисы современного отечественного кино. Этих имен было настолько много, что с ходу и не запомнишь. Игорек тихо чертыхнулся, быстро взял с полки блокнот и карандаш. Но ничего записать не успел, потому что из подъезда вышел худощавый ссутулившийся мужчина, похожий на хорька.
«Это же Илья Черноусов», – догадался Игорек, вспомнив описание актера, игравшего гетмана Замойского.
Мужчина угрюмо проскочил мимо лавки, едва кивнув сидящим приятелям.
– Илья Матвеевич, куда ты так летишь? Посиди с коллегами! – окликнул Черноусова Зотов, но тот лишь отмахнулся и быстро миновал двор.
– Чего это он такой хмурый? – поинтересовался Дорохов.
Зотов огляделся, подсел ближе к собеседнику и сказал вполголоса:
– А тебя это удивляет? Наш Илюша и без того – тип не особо компанейский, а тут еще и такое…
– А что такое? – поинтересовался Дорохов, тоже переходя на шепот.
– Меня, вообще-то, просили об этом молчать…
– Кто?
– Ну этот, майор… Зверев.
– Да полно тебе! Говори уж, раз начал.
Зотов сомневался недолго.
– Ну, хорошо! Только тебе и по секрету. Все дело в кисете.
– В кисете… том самом, с совой? Я слышал, что Черноусов его потерял.
– Вот именно! Вопрос в том, где он его потерял!
– И где же он его потерял?
Зотов еще понизил и без того едва различимый голос. Теперь до Игорька доносились лишь обрывки фраз. Он разобрал фамилию Головина, Зверева и что-то про заброшенный сарай и какой-то замок.
Дорохов внимательно слушал, потом пробасил в голос:
– А Черноусов знает, что кисет нашла милиция?
Зотов расправил плечи и ухмыльнулся:
– В том-то и дело, что нет!
– То есть ты ему об этом не сказал?
– Разумеется, по просьбе того же Зверева. Я уверен, что теперь они подозревают Черноусова. Ну, ты сам подумай! Как кисет мог оказаться в подвале?
Дорохов достал сигарету и закурил.