– Чувствуешь? – широко распахнул глаза Кинджал. – С каких это пор профессор Панамка-Полная-Науки делает выводы на основании чувств?
Тунтуни поперхнулся от смеха. Кийя бросила на него гневный взгляд, но птица лишь пожала плечами:
– Сама признайся, что профессор Панамка-Полная-Науки – смешное имя.
– Даже и не подумаю признаваться ни в чём подобном, – обрезала Кийя.
– Прекратите и воздержитесь, будьте добры! – Царица потёрла виски кончиками длинных ногтей. – У меня от вашей братско-сестринской грызни голова уже раскалывается!
Тунтуни у неё на плече тут же собезьянничал – томно потёр крыльями свою жёлтую голову.
– Извините, ваше величество, – пробормотала Кийя.
– Так о чём вы тут говорили? – Царица поморщилась, словно потеряла нить рассуждений. – Что-то про дождь, русалок и панамки, полные науки?
– Панамки тут ни при чём, – сказал Кинджал, бросив извиняющийся взгляд на сестру.
– Мы говорили о том, что водяные пери болеют, – начала Кийя.
– Моря и океаны места загадочные и таинственные, – отмахнулась царица Пинки.
– Не только океаны! – Кинджал указал на ручей. – Все водоёмы становятся коричневыми. И животные заболевают, – добавил он дрогнувшим голосом.
Кийя оглянулась туда, куда показывал брат, – их друзья Раат и Снежок выглядели ещё более больными, чем до того, как попили из ручья.
– А я велела им попить из ручья! – ахнула девочка.
В этот момент бедный Снежок чуть позеленел.
– Мне нехорошо, – простонал он.
– Мне тоже, – промямлил Раат и покачнулся.
Было больно смотреть на то, как могучих пакхираджей шатает от слабости. Близнецы бросились к друзьям.
– Это меня и тревожило, – объяснил Кинджал. – Если водяные пери заболели от этой воды, значит, и пакхираджи могут заболеть.
Кийя чуть не плакала. Как она могла забыть о том, что вода заражена? Зачем советовала друзьям попить? Но она так испугалась, что у них после безумных воздушных трюков наступит обезвоживание, что ни о чём другом уже не думала.
– Раат, Снежок, простите меня, – взмолилась девочка, гладя коней по шеям. – Я не должна была отправлять вас к этому ручью!
Шипучка бегала вокруг своих старших товарищей, тёрлась макушкой об их носы, крутилась в ногах. Но Раат и Снежок стояли, низко опустив головы и тихо постанывая.
– Да, им действительно плохо, – с тревогой глядя на кашляющего Раата, сказала царица Пинки. – Вам нужно отправить их к принцессе Пакхирадж.
Кийя не поняла, действительно ли она беспокоилась о конях или боялась сама заразиться.
– Но о чём вы хотели с нами поговорить? – спросил Кинджал. – Для чего послали за нами Тунтуни?
– Я хотела предупредить о плакатах «Разыскиваются…», а вы остроумно спустились вниз, чтобы посмотреть на них, и моё предупреждение потеряло смысл. – Царица раздражённо сверкнула глазами в обрамлении чёрных ресниц.
Пинки сердилась, но было очевидно, что она всё равно старается помочь. Кийя почувствовала себя ещё более виноватой.
– Это из-за меня. Я хотела посмотреть на плакаты. И коней на водопой тоже я отправила. Извините меня.
– Все мы иногда ошибаемся, – похлопал её по плечу Кинджал.
– Спасибо, – шмыгнула носом Кийя.
– Просто некоторые любят изображать, что они безупречны, поэтому, ошибаясь, переживают сильнее остальных, – продолжил Кинджал.
Кийя сбросила с плеча его руку:
– Будем считать, что я тебя не благодарила.
– Эти ваши здоровенные кони выглядят ужасно, – чирикнул Тунтуни.
И правда: Снежок ходил и ходил кругами, а Раат хрипел и кашлял, тяжело навалившись на дерево. Расстроенная Шипучка то и дело подбегала к коням и тыкалась в них носом, а потом, скуля, возвращалась к близнецам.
– Да, их срочно надо вернуть домой, – заволновался Кинджал. – Принцесса придумает, что делать.
– Но как мы доберёмся до Небесной горы, когда они в таком состоянии? – У Кийи сжималось горло и жгло глаза от тревоги и чувства вины. – Они же не могут лететь.
– Ну ладно, так и быть! – Царица со щелчком закрыла зонтик.
– Что так и быть? – спросила Кийя, пытаясь сглотнуть ком в горле.
– Я отправлю вас на Небесную гору, – раздражённо буркнула царица, и Шипучка снова залаяла на неё. – Только не говорите потом, что я не предупреждала!
– Но как вы нас отправите? – спросил Кинджал.
– Мне кажется, они ещё не готовы, – заметил Тунтуни.
– Не готовы к чему? – растерялась Кийя.
– Вот к чему! – ответила царица Пинки.
Пробормотав волшебное заклинание, она крутанулась вокруг своей оси и вдруг из прекрасной, но вполне обычной женщины превратилась в ещё более прекрасную ракшу с длинными клыками, стальными когтями и острыми рогами!
Глава 16Ракша! Серьёзно? И правда ракша!
– Ты! – завопил Кинджал.
Шипучка лаяла, как безумная.
– Это ракша из сокровищницы! Та самая, которая пыталась убить Шипучку! – завизжала Кийя.
– Ну, «пыталась убить» – это всё-таки перебор, не стоит нагнетать… – начал Тунтуни тоном, который, наверное, казался ему успокаивающим, но на самом деле ни капли не успокаивал.
– Нет, это не перебор! – заорал Кинджал.
– Потому что она и правда пыталась убить Шипучку, – вставила Кийя, пятясь и подтягивая к себе брата.
– Овощи, овощечистка, – важно протянул Туни, помахивая жёлтым крылом.
– Чистка, чистюля, – ухмыльнулась, сверкнув всеми своими клыками, Царица.
– Тюль, – бросил Тунтуни.
Кийе вдруг показалось, что они часто так играют в цепочку слов.
– Прекратите! – завопила она.
Услышав шум, Снежок и Раат вскинули было головы, чтобы посмотреть, что происходит, но тут же снова уронили их, постанывая и вздыхая.
– Послушайте, я не собиралась убивать вашу псинку-пташку-и коняшку, – презрительно фыркнула Пинки, полностью принявшая облик ракши. Между её алыми губами блеснули длинные белые клыки.
Жестом модели в процессе дефиле Царица откинула за спину длинные чёрные кудри. Причудливого такого дефиле, в котором участвуют модели с клыками, рогами и когтями.
– Шипучка не псинка-пташка-и коняшка! – крикнул Кинджал, придерживая свою любимцу, чтобы она не наскакивала на Царицу раккошей.
– Факт есть факт, вы на неё напали! – Кийю трясло от ярости и страха.
– Ну совсем чуть-чуть, – фыркнула Царица Пинки, морща нос. – Капельку, petite, minor, pequeno, little. – И она легко дунула, убирая прядку волос, упавшую на глаза.
– Чуть-чуть напали? – возмущённо повторил Кинджал. – Pequeno?
– Тебе же только что это сказали, – пробормотал Тунтуни. – Ты что, эхо?
– Следы укусов были? – поинтересовалась Царица Пинки, словно это был самый естественный вопрос на свете.
– Следы укусов?! – Кийя не поверила собственным ушам. – Вы это серьёзно?
– Если укусов нет, – произнёс Туни, изображая адвоката, – придётся начать сначала.
– В каком смысле? – крикнул Кинджал.
– Честное слово, сам не знаю, – признался Туни, потирая крылом пушистый подбородок. – Я ведь на юриста не учился. Вступительные экзамены не так уж и просты, а условия приёма явно придуманы теми, кто предубеждён против птиц.
Похоже, Шипучка была полностью солидарна с администрацией юридических курсов, поскольку зарычала и щёлкнула на Туни зубами. Тот мигом взлетел на высокую ветку, подальше от собачьих зубов.
– Вы устроили переполох из-за ерунды, – на редкость терпеливо принялась объяснять Царица раккошей, потирая грудь, словно её мучила изжога. Кийя запомнила этот жест с их прошлой встречи. – И, если уж быть честной до конца… Почти нападая на это чудо-юдо, которое порхало так, будто у него перебито крыло, я не знала, что вы – дети Арко.
– Разве это оправдание? – возмутилась Кийя. – Вы в любом случае не должны были нападать!
Кинджал закрыл собачьи уши ладонями:
– И не говорите гадости о её манере летать! Она очень болезненно это воспринимает.
– Дорогая моя, я никогда не оправдываюсь, – холодно ответила Царица, не обращая внимания на слова Кинджала. – В крайнем случае, объясняю.
– Короче, я не позволю тебе обидеть ни Шипучку, ни ещё кого-нибудь, – прямо заявила Кийя.
Не задумываясь, она ударила ладонями по земле, и почва под ногами у Царицы Пинки дрогнула. Прекрасная ракша покачнулась и чуть не упала. Её глаза вспыхнули от гнева.
– Какая бойкая девочка, – процедила она и швырнула вдруг оказавшуюся у неё в руках дымовую бомбочку в сторону Кийи.
Та упала на спину, задыхаясь и кашляя.
– Не тронь мою сестру! – закричал Кинджал и, взмахнув руками, направил в Царицу тучу.
Из тучи хлынул дождь, который прибил дым и промочил бы насквозь ракшу, если бы та не уничтожила облако одним щелчком пальцев.
– Пять с плюсом за усердие, юные болваны, – сказала Пинки, и в её голосе, наконец, прозвучало нетерпение. – Но вы забыли кое-что очень важное.
– Что именно? – спросил Кинджал.
Одновременно Кийя крикнула:
– Мы не болваны!
А Шипучка внезапно вырвалась из рук хозяина и кинулась на Царицу раккошей.
– Нет! – закричал Кинджал.
Он попытался ухватить собаку-пакхирадж за ошейник, но та проскочила мимо. Правда, до Царицы не добежала. Пинки взмахнула рукой, и с её ладони слетел огненный шар, который вмиг отгородил Шипучку стеной пламени от всех остальных.
– Выпусти её! – завизжала Кийя, готовая снова сотрясти землю. – Монстр!
– Ну почему из всех невежественных раккошьих детей мне попались именно эти двое? – простонала Царица как бы про себя. – Если вы посмотрите внимательно, то сообразите, что ваша любимица в полной безопасности. Просто не может выйти из-за огненной стены. И, кстати, вы такие же монстры, как и я!
Приглядевшись, Кинджал и Кийя поняли, что Пинки сказала правду. Стена огня не причиняла Шипучке никакого вреда, хотя, конечно, бедную собаку это никак не успокаивало, и она уже визжала от страха.
– Я даже буду так добра, что выпущу её, если она пообещает держать при себе свои зубёшки и блошки. Заранее спасибо, – процедила ракша, откидывая роскошные кудри на рога.