– Это всего лишь мои догадки… Но я думаю… принцесса влюблена в другого мужчину.
– Что ты говоришь, – тихо ахнула женщина.
– Мне просто так показалось, – торопливо замотала головой. – Забудьте, что я вам рассказала. Так неприлично – обсуждать Ее Высочество за спиной…
– Да, конечно, – она успокаивающе погладила меня по руке. – Не переживай.
Бросив взгляд на хронометр, Иветта вдруг охнула:
– О Эрлайт, совсем забыла о времени. Прости, Арсэлла, мне пора бежать.
– Конечно, – смиренно согласилась я.
Иветта поправила шляпку, помахала мне и быстро пошла прочь по дорожке. Я смотрела ей вслед, пока юбка из голубого шелка не скрылась за кустами сирени. Внутри зрела уверенность, что развязка уже совсем близко.
Вернувшись во дворец, я хотела было найти Гелларда, чтобы рассказать ему о визите родительницы, но его не было. Отсутствовали и его отец, и эсса Гельма, и даже Илео Эл Сивер. Встреченный в лабораториях эсс де Байен сообщил, что сегодня в разных частях королевства слишком уж активничает нежить, поэтому многие некроманты и боевые маги отправились усмирять ее и вряд ли вернутся скоро. Мне ничего не оставалось, как принять это и ждать.
К ужину никто не вернулся, и мне пришлось есть в одиночестве. Но, когда Марджи стала убирать со стола, в мою дверь постучали. Нервным, рваным стуком, предвещающим нечто нехорошее. Горничная, нахмурившись, отправилась открывать. На пороге стояла невысокая девушка в простом платье.
– Прошу меня извинить, – пролепетала она. – Но здесь ли живет эсса Арсэлла Танор?
– Да, это я, – кивнула, подходя поближе.
– Я Лика, горничная эссы Иветты де Аватемарт, – представилась девушка. – Меня прислал эсс Лорис.
– Что случилось?
– На эссу де Аватемарт напали, – с огромными глазами сообщила Лика. – Целитель не знает, выкарабкается ли она. Эсса очень плоха, но она хочет вас видеть. Это очень важно.
Я закусила губу. Ничего себе, новости. И что это такое? Иветта де Аватемарт действительно пожелала меня видеть, разыграв для этого странный спектакль? Или меня заманивают в ловушку? А может де Аватемарты вообще не при чем? Что же делать? Отказаться – значит, упустить возможность узнать нечто интересное. Поехать – можно влипнуть в неприятности. Ведь я не смогу предупредить Гелларда.
Все еще сомневаясь, я бросила косой взгляд на Марджи. Горничная, стоявшая так, что Лика не видела ее лица, улыбнулась и еле заметно кивнула. В ее глазах не было ни неуверенности, ни сомнений, только серьезность и сосредоточенность. Я так и не спросила у эсса Виларда, относится ли Марджи к Тайной канцелярии, но от ее жеста стало спокойное. Внутри поселилась уверенность – она обязательно сообщит о моем отъезде всем, кому нужно. Поэтому, навесив на лицо самое растерянное выражение, я закивала и торопливо пробормотала:
– Конечно, я поеду с вами.
Погода к вечеру здорово испортилась. Небо заполонили пухлые серые тучи, и, несмотря на не слишком позднее время, на улице стемнело. Я набросила плащ, защищавший от дождя и ветра, и пошла следом за Ликой. Девушка вывела меня на улицу, к одной из боковых калиток. Налетевший порыв ветра едва не сорвал с меня капюшон. Я придержала его и, воспользовавшись случаем, украдкой осмотрелась по сторонам. Приближавшийся дождь разогнал всех по домам, и здесь было тихо и пустынно. Мой отъезд никто и не заметит.
– Прошу вас, эсса, быстрее, – поторопила Лика.
Кивнув, я полезла в карету. Девчонка шустро запрыгнула следом, захлопывая дверь. Окна оказались зашторены, и внутри стало темно. Карета сорвалась с места. Я споткнулась, немного неуклюже падая на сиденье. Хотела было привстать, чтобы устроиться поудобнее, как вдруг в лицо полетели холодные капли. Дернувшись, я успела увидеть в руках Лики небольшой флакончик, и бессильно осела на оббитом бархатом диване. Сознание меня покинуло…
То есть, не всерьез покинуло, конечно. Пришлось изобразить глубокий крепкий сон, потому что я за секунду поняла, что за зелье использовала хитрая девчонка. Мое собственное зелье! То самое, сонное, которым когда-то одурманили принцессу Никалею! Нет, ну какая же наглость.
От бешенства хотелось шипеть и ругаться. Но я сдержалась, притворяясь спящей, и обратилась в слух, чтобы понять, что вообще происходит. Девчонка сидела тихо, как мышь. По неровному дыханию и шороху ткани мне показалось, что она здорово боится. Я легко могла бы скрутить ее, вот только гораздо более полезным будет выяснить, куда и зачем меня везут.
Первое время я пыталась следить за дорогой и считать повороты, но потом бросила это дело. Судя по направлению, карета проехала через Золотые Холмы и направилась куда-то на выезд из города. Очень интересно…
Мы ехали быстро и явно по хорошей дороге. Скоро у меня затекло все тело, а я не имела права поменять позу, чтобы не выдать себя. Внутри все сильнее нарастало раздражение. Благо, что в карете оставалось так же темно, и девчонка вряд ли могла заметить, как иногда кривится мое лицо.
По ощущениям, прошло чуть меньше часа, когда экипаж, наконец, сбавил скорость, а потом и совсем остановился. Лика (или как ее зовут по-настоящему), облегченно выдохнула и распахнула дверь.
– Все получилось? – послышался знакомый голос.
Лорис, грызавку тебе в постель!
– Да, господин, – сказала девчонка. – Все прошло отлично. Она еще спит.
– Молодец.
Судя по скрипу подножки, братец заглянул в экипаж. Он довольно хмыкнул, потом стащил меня с сидения и не слишком аккуратно закинул к себе на плечо. Я чуть не выругалась от резкой смены положения, но честно продолжила изображать бесчувственное тело.
– Ты молодец, Лика, – вкрадчиво произнес Лорис. – Теперь идти в свою комнату и не выходи оттуда, пока я не приду к тебе, поняла?
– Да, господин. – В голосе моей похитительницы без труда можно было уловить восхищение и влюбленность. М-да, кажется, братец здорово задурил ей голову.
А тот куда-то меня понес. Я рискнула приоткрыть глаза и заметила торец красивого трехэтажного особняка. Хм, а ведь у де Аватемартов, кроме особняка в Золотых Холмах и поместья на востоке, где я провела детство, есть еще и дом под Солистиром. Неужели это он?
Вокруг было тихо и темно. Лорис подошел к какой-то неприметной дверце, открыл ее и стал спускаться вниз по лестнице, которая явно вела в подвал. В нос ударил аромат сырости.
Спускаться пришлось глубоко. Сначала одна лестница, потом вторая, коридоры с многочисленными поворотами, снова лестница. Наконец, братец занес меня куда-то и положил на деревянную лавку. Я чуть не зашипела, ударившись затылком о твердое дерево. Да, Лорис и не думал со мной нежничать.
Над головой раздался тихий стеклянный звон. Брат приподнял мои плечи, и мне в рот полилась кисловатая жидкость, которую пришлось судорожно глотать. Снова захотелось ругаться. Потому что зелье, стирающее память о нескольких последних часах, тоже было моих рук делом. Боги, сколько же всего я продала Ордену, сама того не зная…
Напоив меня, Лорис развернулся и отошел. Послышался скрип петель, металлический стук и звон ключей. Кажется, брат собирался оставить меня здесь и уйти, но мне надоело изображать бесчувственную тушку. Хотелось взять ситуация в свои руки. Поэтому я неловко пошевелилась, издала тихий стон и открыла глаза.
– Очнулась? – искренне изумился Лорис. И буркнул себе под нос: – Наверное, зелье уже выдохлось.
Держась за голову, я села и осмотрелась. Брат устроил меня в маленькой камере три шага шириной, с каменными стенами и жестким топчаном. Одну из стен заменяла решетка с толстыми прутьями, через которую сейчас на меня смотрел Лорис.
– Лорис? – жалобно спросила я. – Что происходит?
Тот обреченно вздохнул и пробормотал:
– Ну и ладно. Все равно мне до безумия надоело притворяться.
– Притворяться? О чем ты?
– О темных, – пожал плечами брат. – О тебе. Надоело делать вид, что мы все ужасно рады обретению потерянного много лет назад члена семьи.
– Но… – я захлопала глазами, мысленно радуясь, что он наконец-то показал истинное лицо. – Я же твоя сестра.
– Сестра… – скривился он. – Темное отродье не может быть моей сестрой.
Я вздохнула и поднялась, отряхивая платье. На самом деле, мне тоже надоело притворяться, строить из себя робкий запуганный цветочек. Поэтому я отбросила жалостливый тон, подошла поближе к решетке и просто спросила:
– Неужели?
– Не знаю, как так вышло, – процедил Лорис, не заметив перемен в моем поведении. – По крови ты действительно дочь моих родителей, мы ведь столько раз проверяли. Но наш истинно светлый род никогда не допускал в себя ни капли темной крови. И ты не должна была стать исключением.
– Наверное, вы очень радовались, когда я исчезла и проблема решилась сама собой.
– Пожалуй. Мы думали, что ты сгинула навсегда. Но ты умудрилась выжить. Выжить и пролезть на самый верх. Живучая и изворотливая, как все темные.
– Как же сильно ты нас не любишь, – покачала я головой.
– А за что любить? Темная магия – опасна.
– Опасны люди, а не магия. Знал бы ты, какие зверства могут творить те, в ком нет вообще ни капли дара. Впрочем, ты не настолько наивен, чтобы не знать этого. Тебе просто нужно оправдание, причина, которая сделает тебя правым.
Брат криво усмехнулся и сделал шаг ко мне.
– Скажи, Арсэлла, ты знаешь историю короля Эориса, первого из династии де Кастанор?
Я молча кивнула.
– Да, того самого Эориса, сделавшего темных равными нам, – продолжил Лорис. – Эорис Справедливый и его жена Каэлис, ради которой он унизил и оскорбил те светлые рода, которые испокон веков были опорой королевства. А знаешь, что самое интересное?
Я покачала головой, опять не говоря ни слова.
– Много лет назад мне в руки попал один интересный дневник. Древний дневник, написанный магом времен Эориса, из которого стало понятно, что темная тварь Каэлис не просто так оказалась на самом верху. Она приворожила короля. И именно из-за приворота он стал плясать под ее дудку.