– Он остановился, – прорезался Серега. – В этом месте есть несколько ресторанов и Шахматный клуб. Я голосую за последний, интуиция...
– Пожалуй, я тоже. Местечко поинтимней будет, в самый раз для конспиративных встреч!
Уточнив координаты, Алексей двинулся дальше по Бульварному кольцу. Добравшись до искомой точки, запер машину и решительно направился в Шахматный клуб.
Только его туда не пустили. Требуется членский билет, равнодушно сообщил ему охранник.
У Киса его, разумеется, не имелось.
Он попытался побрататься с охранником, – мол, частный я детектив, и мне нужно тут неверного мужа отследить...
Охранник не поддался на коварный ход Киса и сурово отодвинул его рукой от входа в клуб.
Алексей тихо выругался и осмотрелся в поисках места, где можно было бы понаблюдать за выходом, оставаясь незамеченным...
Не нашел. Вернулся в машину. Достал фотоаппарат новейшей модели, с высоким разрешением, и устроился с ним пониже на сиденье, готовый отщелкать каждого, кто выйдет из двери этого клуба.
– Ну, что, опять прокол? – произнес худой человек.
– А при чем тут я?! – взорвался тот, кто сидел напротив него за столом, покрытым белоснежной скатертью. – Вечно вы на меня всех собак вешаете! Вы мне сами указали Скворцова этого! Вы сами сказали, что он тряпка тряпкой!
– Тебе велели разузнать получше!
– Я и разузнал! Он и впрямь тряпка! Своей бывшей боялся слово поперек сказать! Типичный трус, я вам так и доложил!
– А все-таки он посмел ей позвонить и рассказать про убийство в библиотеке!
– Не знаю я, как он посмел... Ведь он тем самым обвинял ее! «Я видел твой нож в груди у Евы!» Бывшая его, конечно, тут же отбрила! Заявила, что не видать ему дочки за такие подлые обвинения до конца его дней! Как он решился, не понимаю... Милиции он не пикнул, – как планировалось, он ведь в сообщники попадает, дотумкал! А вот бывшей...
– Твой прокол! Ты должен был подстраховаться! Пригрозить ему похищением дочки, например! Почему ты этого не сделал?
– Ну не думал я, что Скворцов посмеет сказать бывшей об убийстве, я же объяснил! А если вы там все такие умные, то почему вы мне раньше не посоветовали, а? Задним умом все крепки, а наперед никто не подумал, и вы тоже! А теперь я во всем виноват?!
Молодой и немыслимо красивый человек нагло смотрел на своего собеседника.
– Сволочь, – сквозь зубы выговорил худой. – Ты стал много себе позволять!
– А вы меня увольте, – посоветовал молодой, осклабившись.
– Была б моя воля, так давно б уже...
– Да только воля не ваша! – насмешливо произнес красавец.
Худой скрипнул зубами, но промолчал. Не вечно же эта подстилка хозяйская будет ему глаза мозолить! Фавориты, как известно, приходят и уходят!
– В милиции точно проверил? – взял себя в руки худой и сменил тему.
– Точно! Там же люди понимающие, все сделали, как им велели. Я сам читал свидетельские показания: Скворцов ни слова о бывшей не сказал! Туда еще, правда, частный детектив какой-то заявился, его директорша библиотеки наняла! Не верит она, видите ли, что девчонка... как ее... Даша, что ли? – так вот не верит она, что Даша могла убить!
– Что за детектив еще? Почему ты мне не сказал?!
– Да что вы так волнуетесь, не понимаю? Он даже дело не попросил, чтоб заглянуть! Только с Дашей переговорил малость. И больше с тех пор там не появлялся! Денег с заказчика взял, отчет накатал, и до свидания! А куда бабулька, директорша библиотеки, с этим отчетом сунется? В милицию? Так она может сразу им подтереться!
– Вот что, сокол. Я хочу знать, что в этом отчете детектив накатал. Куда с ним сунется директорша – это вопрос последний. Пока я хочу знать, что в голове у этого мужика! Как его фамилия, узнал, надеюсь?
– Конечно. Только у меня с собой нет, а так я не помню. Я потом вам скину эсэмэску.
Красавчик вдруг забеспокоился. Фамилию-то он записал, но ничего о детективе не разузнал... Сейчас как спросит этот инквизитор, а ему и ответить нечего!
– Да вы не волнуйтесь так! Скворцова померла, никому теперь про нож не расскажет. Скворцов будет молчать, как пить дать! Я руку на пульсе держу – чуть неверное телодвижение, я ему ребенком пригрожу.
– Хорошо, – кивнул худой. – А что Дина?
– Да что Дина-то? Сказал ей, что меня попросили, точно как ее. Сделал оскорбленный вид и сообщил, что на этом в наших отношениях ставится точка. Она пока паузу выдерживает, гордость демонстрирует, но знаю я баб: придет, в ногах валяться будет! Не завтра, так послезавтра, и поклянется, что эту историю с ножом забудет раз и навсегда! Только б я не обижался, только б ее простил и позволил снова дорваться до моего прекрасного тела!
Красавчик хохотнул и снова довольно развалился на стуле.
Худой поморщился. Ему нравилась Дина. Даже очень... Шансов у него никаких не было, он знал. Он не был красавцем, как этот... шалава! И половым гигантом не был. И таким актером не был, и таким лгуном тоже нет!
Но шансы шансами, а чувства чувствами. Никуда от них не деться. Никто не запретит мечты и желания. И сейчас ему было до глубины души оскорбительно слышать, как этот наглец рассуждал о Дине!
– Как там Влад? – сдерживаясь изо всех сил, спросил он.
– А что ему сделается? Девка его задержана, хозяин в командировке. Он небось уже сам спит и видит, чтобы тот поскорее вернулся! Прихлопнуть его поскорее, чтобы девку его отпустили!
...Как только шеф не понимает, какое чмо, Антона этого, он пригрел на груди! Как только Дина не видит, что парень этот – падаль! А все потому, что красив он дьявольски! Глаз не отвести, как красив; дух замирает, словно перед полотном мастера. И отчего-то кажется, что за такой красотой не может прятаться скудный ум и плебейский дух, что не может он быть порождением дьявола, с такой-то ангельской красотой!
Парня этого он, можно сказать, Дине подложил своими руками: для дела требовалось. Но где-то в глубине души он надеялся, что Дина на него не клюнет. Что разберется раньше, чем подпадет под его чары!
Куда там... Влипла, как муха в мед! Все это на его глазах происходило, на его влюбленных глазах...
Эх, Дина, Дина!.. Почему ты никогда не смотришь в мою сторону, а?
Он всегда боготворил женщин – даже в школе, девчонок, свои первые влюбленности. Он относился к женщинам возвышенно, с трепетом поклонения. Его коробило, когда он видел, как мужчины из его окружения заваливают своих любовниц, жен деньгами и подарками, словно продажных женщин. Со своей женой он никогда не поступал так: он делал подарки редко, зато веско и неожиданно. Если уж бриллианты, то сразу комплект: колье, серьги, кольцо! И расцветал во время покупки мыслью о том, как она обрадуется, как оценит!
Он плохо понимал, отчего она не радовалась. И не ценила. Говорила, что сама бы предпочла выбрать... Что на те же деньги она могла бы купить не столь дорогие побрякушки, зато больше количеством... Намекала, что лучше бы он ей почаще да побольше денег наличных давал...
Но ведь тогда исчезла бы вся возвышенность жеста! Давать все время деньги жене – это превратить ее в содержанку! Этого он не мог допустить. Женщине нужно поклоняться... А содержанке никак нельзя, невозможно!
Однажды она ему сказала: «Ты меня все время загоняешь на пьедестал... Но он нужен тебе, не мне! Мне на нем скучно, неудобно и неуютно!»
И подала на развод.
В суде, во время развода, она заявила во всеуслышание, что муж ее сексуально не удовлетворяет. Он видел, как тетки эти, судья и еще какие-то, сидевшие за длинным столом, метнули в него короткие любопытные взгляды. Но его не смутили.
Да, сексуально он всегда был слабоват. Зато относился к женщине всегда духовно! Вы, свиноматки, подумал он тогда на суде, только про трах и думаете! Духовность вам не ведома!
Он точно знал, что чем больше в человеке половых гормонов, тем меньше в нем возвышенных мыслей, тем меньше духовности! В молодости это было только догадкой; но с течением лет, с ослаблением его собственных гормонов, он убедился в своей правоте: духовность все больше занимала места в душе, высвобожденной из-под гнета сексуальных влечений!
Дину он знал давно. И сразу попал под обаяние ее невероятной элегантности, ума, юмора. Она была замужем, он ни на что не надеялся, просто боготворил издалека. При этом ждал, исподволь: с мужем у нее отношения не сложились – отыгрывается пока на любовниках, да... Но не все же порхать будет! Ей за пятьдесят, того и гляди климакс грянет! И тогда гормоны, покидая ее тело, освободят место душе. Вот тогда она и оценит его поклонение!
Этой надеждой и жил.
Он бы с удовольствием утопил этот мешок с половыми гормонами, сидевший напротив него за столиком, собственными руками в Москва-реке, прямо там, за Кремлевской стеной! Но никак нельзя: его участие в деле было предопределено шефом. И приходится иметь с ним дела, глядеть в его бесстыжие кобелиные глаза...
– Что значит «точку поставил» с Диной? Ты что, забыл, что должен пойти по ее рекомендации к…...
– Ничего я не забыл! Это я так просто, чтобы ее проучить! Я же вам сказал: она в ноги кинется, будет обратно проситься!
– А если не кинется?
– Кинется! Такого еще не было, чтоб баба не кинулась!
Может, его удушить прямо сейчас?!
Нет, нельзя...
Ничего, он еще немного подождет – и дождется! Он у них, у всего сброда этого, Дину отнимет! Рано или поздно!
...Только бы они с Серегой не ошиблись, «интуиция типа»! Алексей повертел головой: вывески ресторанов виднелись, но все же в отдалении. Бульварное кольцо не так плотно усеяно ресторанами, как центральные улицы и площади... Если они с Серегой ошиблись, то он пропустит Антона!
«Интуиция типа» их не подвела!!! Не прошло и получаса, как в дверях Шахматного клуба показались двое. Впрочем, они тут же разошлись. Один, необыкновенной красы молодой человек, – Антон, без сомнения! – пошел направо. Второй же...