Видя, что немцы не спешат задавать дополнительные вопросы, молча ждут от меня более развернутого ответа, решил пояснить:
— У нас и здесь жизнь не особо спокойная, господин Датзер вон знает, интересовался нашей семьей. В США же еще более многочисленны банды, чем здесь у нас. Индейцы, война с которыми, мне кажется, еще не скоро закончится. Да и вообще, нравы там дикие, если «добропорядочные» граждане узнают про наш товар, некоторые из них скорее всего попытаются «законными», — сделал я акцент на нескольких словах, — методами у нас отжать производство нашего эксклюзивного товара, так как мы пришлые и без связей, некому за нас вступиться будет. В итоге мы придем к тому же, с чем столкнулись здесь, то есть, конфликт с властями и поиск нового места жительства. И не факт, что в следующий раз нам это удастся без потерь в семье провернуть. К тому же, бабушка с дедушкой не молодеют, и хотелось бы чтобы последние свои годы они провели в спокойной, без всяких потрясений, обстановке.
— Gut[4], — Альбрехт принялся кивать одобрительно. — Старость ja, хотчется провести спокойно, в кругу семьи.
— Тогда куда вы собираетесь переезжать? — бросив мимолетный взгляд на своего партнера, уточнил Кауэр.
— Честно? Пока не знаю, — пожал я плечами. — Мы ведь не планировали уезжать, — чуть покривил я душой, — все так неожиданно произошло, что… — слегка развел я руками в стороны. — То, что уезжать надо, жизни нам здесь не дадут, мы уже поняли и приняли, а вот куда — еще даже не решали. Но это точно не Европа, — сразу решил я обозначить границы, а то мало ли к чему они подводят, задавая эти свои вопросы. — Не Азия и не Северная Америка, так как там, я уверен, нам не дадут самостоятельно развиваться. Я больше склоняюсь к какому-нибудь малонаселенному острову… кстати, у вас, в продаже карты мира не имеется? Я бы приобрел, тогда легче было бы, опираясь на нее, определиться с выбором.
— Nein[5], — тут же мотнул головой Датзер, стоило только на нем скреститься взглядам всех участвующих в разговоре.
— У меня есть, сейчас принесу, — вставая, произнес Альбрехт, после чего вышел из комнаты.
Вернулся он достаточно быстро.
— Вот, — потряс он принесенным метровым тубусом. — Карта, немного старая, тысяча восемьсот шестидесятого года, на ней еще много белых пятен, но многое уже и отмечено. И да, надписи в основном на английском языке.
— Ничего страшного, я знаю английский язык.
Язык мой, враг мой! Мысленно уже тянул руки к столь вожделенной мной карте, вот и ляпнул не подумав. Хотя, толку от этого секрета, который и не секрет вовсе, если мы вскоре переедем, то он сам собой вскроется.
Но моя оговорка снова удивила немцев, вон как взглядами обмениваются.
Сняв с тубуса плотно подогнанную крышку, Альбрехт вытащил из него свернутый в рулон лист из плотной бумаги. Развернув его на столике, вокруг которого мы все и сгрудились, продемонстрировал содержимое. И да, белых пятен хватало: Африка — сплошное белое пятно, в основном только контуры континента отмечены, с нанесенными у побережья границами владений и портами/поселениями. Австралия, Новая Зеландия то же самое. В Южной Америке также белых пятен хватало, как и в Канаде. А вот Европа и Азия более тщательно прорисованы, и если в основном все отметки на английском, то хватало и на немецком от руки сделанных. Особенно в Китае.
Но то ладно, это все мелочи, меня другое удивило, многие острова просто отсутствовали, но раз карта старая, их просто могли еще не нанести, а вот то, что присутствовало — в памяти Ковача на этих местах ничего не было.
«Параллельно-перпендикулярный мир», — ругнулся я про себя.
Но, главное Новая Зеландия на месте, именно туда я и планировал перебираться, так как там столь вожделенного мной нефрита немалые запасы имеются. Да и местность гористая, найдем долину подходящую, обустроимся в ней, и шиш кто нас оттуда сковырнет. Но это так, пока предварительные планы, мы еще с братьями и стариками нашими подумаем, обсудим все, в дальнейшем еще с моряками разными пообщаемся, которые в тех местах бывают, узнаем у них о тамошней обстановке.
— Если есть потребность, герр Ович, то мы бы могли профинансировать ваш переезд… — подняв голову от карты, перевел на меня взгляд Кауэр.
— Спасибо, господин Кауэр, — чуть склонил я голову, выражая благодарность. — Средства у нас найдутся, но вот если вы можете помочь с кораблем до США, а именно, — постучал я пальцем по определенному месту на карте, — до Сан-Франциско добраться, то мы бы были благодарны. Именно оттуда мы и собираемся в дальнейшем выдвигаться к новому месту жительства, когда определимся с ним.
— О, это не трудно, — тут же подключился к разговору Альбрехт. — Мы зафрахтуем корабль… — мысленно он уже начал прикидывать какой именно. — Нам надо знать точное количество людей и сколько вы возьмете с собой груза.
Я с трудом удержал лицо, чуть не выдохнул облегченно: немцы, похоже, не только слухи про меня собрали, но уже и определились с дальнейшими планами. Нас, вернее, наш товар они терять не хотят, отсюда и столь согласованные предложения помощи. Тут и финансирование, и корабль, на такие траты они готовы пойти, так что голову мне уже можно не напрягать, с переездом, так сказать, уже все срослось. Теперь осталось их не спугнуть по неосторожности, так что рано расслабляться, я еще больше собрался.
— …
— С этим есть какие-то проблемы? — Видя, что я задумался и не спешу отвечать, спросил Кауэр.
— Сейчас я просто не готов ответить на этот вопрос, господа.
— … — теперь уже они на меня молча смотрели, ожидая разъяснений.
— Как я уже говорил, мы не планировали переезжать, все случилось неожиданно. Так что пока могу точно сказать только про мою семью — это тринадцать человек, плюс домашние питомцы, они у нас тоже, как члены семьи. Но есть еще и родственники моей жены…
Ох, как же они удивились, аж приятно стало, не только им меня удивлять своим непрогнозируемым поведением.
— … и несколько семей моих друзей, которым я тоже хочу предложить отправиться с нами. Но кто из них согласится, кто откажется, сейчас просто не могу даже предположить, поэтому и не готов ответить на ваш вопрос о точном количестве народа и груза.
— Кх, м-да… сколько, говорите, вам лет, герр Ович? — не сдержал любопытства Альбрехт.
— Семнадцать полных, — пожал я плечами. — Весной, в марте, будет восемнадцать.
— И вы уже женаты?
— В этом году женился, — не стал я уточнять, что мне только предстоит это сделать, меньше месяца осталось холостым походить, так что вопрос этот уже, можно с уверенностью сказать, решенный.
— Поздравляем вас, герр Ович, — что Кауэр, что Альбрехт, ну и молчавший практически весь разговор Датзер от них не отстал, искренне поздравили меня.
Впрочем, на этом, можно сказать, разговор наш и закончился. Мы еще немного поговорили, пообещал после рождества… русского рождества уведомить их о точном количестве людей и груза, чтобы у них было время в спокойной обстановке, без авралов, подготовить корабль к плаванию. Ну и, уже в самом конце они попросили, если будет такая возможность, все же поставить им любое возможное количество ткани.
Крепко же их жены за горло взяли.
Пришлось пообещать, ткань в любом случае будет, так как дауры тоже интерес к ней немалый имеют, вот мою половину и можно будет немцам продать, тем более они высокую цену за нее предлагают. А своих домашних… с ними я поговорю и все объясню, успеют они еще приодеться.
С немцами я распрощался, когда на улице уже темным-темно было, так и промолчавший весь вечер кореец вывел меня на задворки магазина, молча поклонился, прощаясь, и закрыл за мной дверь.
Задрав голову кверху, я глянул на чистое звездное небо, в отсутствие луны оно особенно объемным сейчас было.
«Вроде все удачно прошло, — глядя на эту красоту, я глубоко вдохнул в себя уже хорошо подмороженный воздух. — Не зря Датзера обхаживал, что планировал, пусть и несколько преждевременно, но начинает осуществляться согласно задумкам».
Выдохнув, я осмотрелся по сторонам: темно, хоть глаз выколи, значит настало время и темные делишки порешать.
Немалых размеров трехэтажный (если с обжитым чердаком считать) особняк возвышался над другими домами. На уровне второго этажа, опоясывая дом, целая терраса шла, любил Варханов свысока на других поглядывать, прогуливаясь по ней, или же просто, сидя в кресле и «гоняя» чаи на свежем воздухе, наблюдать за округой. Благо вид отсюда прекрасный открывался на залив и стоявшие там корабли.
Когда я до подворья купца добрался и слегка осмотрелся там, то понял, что не только меня этой ночью на темные дела потянуло. Кто-то еще решил Варханова пощипать и выбрал то же место для проникновения, на которое и я нацелился.
«Э нет, шалишь, это моя добыча», — выдал я мысленно, увидев, как парочка неизвестных, к земле пригибаясь, рванула к забору.
Накинув на себя «покров», сосредоточился на том месте, к которому они и направлялись, шаг, второй… «прыжок» — переместился я практически к ним за спину.
«Китайцы», — сумел рассмотреть лицо в темноте.
Хоть и бесшумно переместился, но задний все-таки что-то почувствовал, оглянулся. И тут же — гуп — словил удар. Я его даже поддержал, чтобы, когда он падать начал, шуму не наделал… и это меня спасло.
Тот, что первый к забору бежал, не раздумывая, резко затормозил, отпрыгнул чуть в сторону и назад, и сразу же такую вертушку выдал — удар ногой с разворота, что у меня чуть шапку с головы не сдуло.
А если бы попал?
Если бы я не наклонился, поддерживая тело заднего, то рядом с ним бы гарантированно и прилег. А так, повезло, второй китаец ногой махнув, да замер в стойке, никого чужого перед собой не увидев.
«Ох и непростые эти грабители», — рядом с первым укладывал я второго.
Если бы не «покров» пришлось бы повозиться — это я так хорохорюсь, на самом деле не факт, что сумел бы и с одним справиться. Пока их бессознательных в сторону оттаскивал, обыскивал и связывал, успел оценить их жилистые тренированные тела, будто из стали отлитые. Так что реально повезло, помогла мне невидимость и некоторая растерянность второго, более старшего китайца.