— Возможно, — сказал девушка. — Мне не раз приходилось бывать в вашем преступном полицейском участке. Приглядись получше.
— О, Господи! Да вы — Зев Форбс! Девушка-головорез!
Зев гордо выпрямилась.
— Хочешь схлопотать в хлебало?
— Ну, это вы бросьте…
Полицейский попятился.
— Никаких претензий к вам, леди. Просто я… — Он вспомнил брата-патрульного, который пытался остановить девицу, учившуюся кататься на роликах в день пасхального парада на Пятой авеню. Шрам за ухом останется у офицера Загорски до конца дней.
Зев величественно открыла Фредрику заднюю дверцу машины.
— Ваш экипаж, сэр!
— Эй, вам туда нельзя!
— Ты хочешь, чтобы я ехала впереди вместе с тобой? — спросила Зев.
— Я хочу сказать, чтобы вы не садились в мою машину. Не хочу иметь из-за вас неприятности. С меня достаточно. Сам начальник отделения отдал неофициальный приказ, что если кто-нибудь еще хоть раз арестует Зев Форбс, он немедленно вылетит со службы. Майор был убежден, что незачем рекламировать Зев в газетах.
— Рэдклиф Мэнор, парень, — сказала невозмутимая Зев, вталкивая Фредрика в автомобиль, — между 137-ой и 138-ой, на Драйв.
— Но вам нельзя…
— Ты предлагаешь нам идти домой пешком в таком состоянии? Помнишь Загорски? — предупредила Зев, уставившись на полицейского.
— Но я думал…
— И О’Брайена, и Малхолланда…
— Да, мэм.
Полицейский послушно сел за руль и поехал. Он был настолько выбит из колеи, что даже забыл включить сирену.
Через пятнадцать минут Фредрик, закутанный в одеяло, опустив ноги в тазик с горячей водой, сидел в лучшем кресле Зев Форбс в ее маленькой квартирке.
Квартира была отражением сущности хозяйки. На стенах висели подлинники импрессионистов и дадаистов. Хаотически подобранная мебель разных стилей и эпох была задрапирована нижними юбками, лифчиками, трусиками и чулками. Книги вываливались из незастекленных книжных полок.
— Вы всегда заняты по горло? — спросил Фредрик, чихая.
— Что значит «всегда занята»? Порой у меня выпадают совершенно свободные дни. Сунь ноги обратно в воду! — жестко скомандовала Зев.
— Хм, — промычал Фредрик, помахивая головой, как воробей, увидевший трехголового червяка.
— В 1950-м джентльмены из пятого сословия назвали меня дебютанткой года.
— Четвертого! Четвертое сословие — пресса, — поправил Фредрик.
— В 1951-м меня выбрали мисс Пивная пена, а в 53-м я была названа Девушкой с самой прекрасной головой Международной ассоциацией каннибалов.
Наступила тишина.
— А что случилось в пятьдесят втором? — спросил Фредрик.
— Большую часть пятьдесят второго я провела в старом доме доктора Крамера для ДМ-ов.
— ДМ-ов?
— Дипсоманиаков, то есть алкоголиков, невежда. Два месяца назад меня снова направляли туда, но старый добрый док Крамер сказал, что я плохо влияю на моральное состояние его пациентов, и не пустил меня. Как видишь, я разрешила свои проблемы, приобщившись к более серьезным аспектам жизни. — Она указала на груду книг. — Я — знаток Микки Спиллейна. А для легкого чтения у меня Достоевский, Горький и Пруст.
— Очень интересно, — проговорил Фредрик. — Но мне казалось, что дебютантки живут на Парк-авеню.
— Мой папа из прекрасной почтенной семьи, почтенно потерявшей все свои деньги. Папочка потратил последние семейные капиталы, собирая антиквариат.
— Похвально, если делается не из-за прибыли.
— Я имею в виду антикварных хористок! Кроме того, он ставил на каждую лошадь, которая приходила второй. Знаешь, меня даже назвали в честь лошади. Помнишь великую Зев?
— Конечно, помню. — Фредрик застенчиво улыбнулся. — Двадцать лет назад я разработал безошибочную систему, чтобы победить этих, как их… букмекеров. Никогда не забуду замечательных скачек Зев и Вечной Памяти.
— Слава Богу, что Зев выиграла. Иначе бы я, как идиотка, шагала по жизни под именем Вечная Память. Поставь ноги обратно в воду! — приказала девушка.
— Но мне трудно держать ноги под водой, они сами становятся на воду. Видишь?
Он с силой опустил ноги под воду, и они немедленно всплыли на поверхность.
— О, Господи! Мне нужно выпить. — Зев пошла на кухню и тут же вернулась со стаканом и бутылкой. — А ты, Фредди, хочешь выпить?
— Я никогда не позволял себе употреблять отравляющие напитки.
— Да? А если сказать попросту, ты никогда не вкушал нектара богов?
Мистер Парди кивнул с чувством собственного достоинства.
— Нахожу достаточно отравы в своих книгах.
Девушка налила полстакана виски и протянула стакан Фредрику.
— Выпей залпом, чтобы не подхватить пневмонию.
Я не позволю тебе заболеть в моем доме. Пей!
Он осушил стакан и улыбнулся.
— Приятный лечебный вкус! Думаю, это мне поможет. Я чувствую легкий жар.
— Легкий жар? — Она смотрела на него со смесью удивления и обожания.
Взяв бутылку из рук девушки, Фредрик налил себе полный стакан и выпил его так, словно это было молоко.
— По правде, я немного разочарован. Я слышал, что спиртное оказывает более сильное действие.
— Мужчина моей мечты! — промурлыкала Зев. — Я всегда знала, что если долго ждать, то появится такой, как ты.
— Мисс Форбс, — сказал Фредрик, глядя на нее виноватыми глазами, — не думаете ли вы, что…
Фразу прервал угрожающий стук в дверь.
— Откройте! — крикнул пронзительный женский голос.
— Майра! — застонал Фредрик.
— Твоя жена?
Он кивнул.
— Как она меня здесь нашла? Хотя понятно. У жен есть эффективная шпионская сеть. Их бы использовать вместо радара.
— Откройте дверь! Я знаю, что мой муж у вас!
— Пожалуй, надо ее пустить. А то она станет еще злее.
Зев посмотрела на полуобнаженного Фредрика.
— Отправляйся в спальню. В шкафу висит мужской костюм.
Затем она открыла входную дверь.
— Где он? — Разъяренная красавица чуть за сорок влетела в квартиру. За ней вбежали мальчик с вьющимися белокурыми волосами и коренастая девушка. — Так, прекрасно! Где червяк?
— Кто дал вам право врываться в мой дом? — возмутилась Зев. — Как вы смеете?
— Как я смею? Мне это нравится!
— Где старый козел? — крикнул мальчик.
Дверь спальни медленно отворилась, и из нее вышел кроткий Фредрик.
— Привет, мои дорогие!
— Я тебе покажу «привет», старый козел! Миссис Шварцкопф из верхней квартиры видела, как ты плескался в реке вместе с этим созданием.
— Как же она могла нас увидеть на таком расстоянии? — удивилась Зев.
— У миссис Шварцкопф есть телескоп, — ответил Фредрик, путаясь в полах пиджака, свисавших до колен. Папа Зев был намного выше мистера Парди.
— Значит, это правда? — взорвалась обозленная Майра.
— Что правда? — спросил Фредрик.
— Миссис Шварцкопф сказала, что ты с ней плавал. — И Майра запустила в голову мужа Микки Спиллейном.
Фредрик увернулся, сказалась многолетняя тренировка. Книга, ударившись о стену, разлетелась листочками по полу.
— Моя любимая книжка! — сердито закричала Зев и, подойдя к Майре сзади, шлепнула ее изо всей силы.
Звук удара разнесся по всему свету, и Фредрик понял, что в мире есть кто-то посильнее Майры. В дни Гитлера и Муссолини он всегда чувствовал, что, если бы они столкнулись лицом к лицу с Майрой, диктаторам пришел бы конец.
— Я объясню, что произошло, — миролюбиво сказал Фредрик. — Случилось так, что я упал в воду, и мисс Форбс спасла мою жизнь.
— В этой одежде? — саркастически спросила Майра, отскочив от разъяренной Зев.
— Что толку? Ты никогда не верила правде. А я слишком устал, чтобы выдумывать ложь. Поэтому думай что хочешь.
— Я тебе подумаю! — И Майра двинулась к мужу.
С привычным стоицизмом он, как жертвенный барашек, наклонил голову.
— Только тронь его, и ты от меня получишь! — прорычала Зев.
— А я вызову полицию, — заикаясь, проговорила униженная Майра.
— А я предъявлю иск за проникновение в мою квартиру и порчу моих драгоценных книг. — Глаза Зев сверкали. — Здешние копы хорошо меня знают.
— Действительно, знают, — предупредил жену Фредрик. — Видели бы вы, как они перед ней прыгают. Может быть, стоит все обсудить, как цивилизованным людям? Ведь только что произошло удивительное событие.
— Что за событие? — подозрительно спросила Майра. — Ты хочешь сказать, что влюбился в эту… эту…
Зев подняла правую руку.
— Нет-нет. Я в конце концов достиг частичной левитации. Я могу ходить по воде.
Молчание.
— Ты хочешь нас рассмешить или повредил головку? — спросила Майра.
— Он МОЖЕТ ходить по воде, — спокойно подтвердила Зев.
— Ох, мама, давайте-ка уйдем из этого змеюшника, — предложил Майрон.
— Я думаю, ты выпил. — Майра подозрительно принюхалась к дыханию мужа. — Точно, ты выпил! Нарушил свой обет!
— Это просто чтобы уберечься от пневмонии.
— Лучше сто раз умереть, чем ЭТО. Жалкий, ничтожный тип!
— Майра, я трезв, как судья, и я действительно ходил по воде. Я сейчас вам докажу, постою на воде в этом тазу. Следите.
Восемь глаз внимательно следили за тем, как он спокойно и уверенно ступил в таз, и его правая нога тут же коснулась дна.
— Ты — лживый пьяница! — Майра чувствовала победу.
— Ничего не понимаю, — Фредрик поставил в таз вторую ногу, и она тоже ушла на дно. — Этому должно быть объяснение.
— Да ты побейся об заклад! — завизжала Майра. — Только я больше не хочу тебя видеть!
— Ну, Майра… — Он вышел из таза и направился к жене.
— И не пытайся проникнуть в наш дом! Пусть твоя подруга заботится о тебе!
— Бьюсь об заклад, что позабочусь! — вступила в разговор Зев. — Наконец он избавится от тебя, старая фурия.
— Идемте, дети. Оставим вашего отца с его… э… подругой.
Майра притянула к себе детей, как курица, атакованная орлом, и, подойдя к двери, сказала:
— Не пытайся забрать свое жалованье из банка в понедельник. Ты не получишь от меня ни цента.
И хлопнула дверью.