Рудольф, как и его братья, всем сердцем принял Октябрьскую революцию, добровольно пошел служить рядовым-кочегаром на эскадренный миноносец «Ретивый» Красного Балтийского флота. В 1918 году стал членом партии большевиков. Затем в составе Волжской флотилии принимал участие в боях с белыми в долинах рек Волги и Камы. Являлся непосредственным участником дерзкой операции красных в тылу противника, в ходе которой у белых была отбита баржа смертников — заключенных красноармейцев. Принимал активное участие в боях под Царицыном, в низовьях Волги и на Каспийском море.
В январе 1920 года зачислен курсантом в класс морских радиотелеграфистов учебно-минного отряда Балтийского флота в Кронштадте. После окончания учебы в 1921 году молодой военно-морской специалист Абель в составе команды балтийских моряков был направлен в формирующиеся военноморские силы Дальневосточной республики. Служил на кораблях Амурской и Сибирской флотилий. В 1923–1924 годах возглавлял радиотелеграфную станцию на острове Беринга, затем командовал морскими радистами на Командорских островах.
В 1925 году Рудольф женится на Анне Антоновне, урожденной Стокалич, из дворян, получившей прекрасное образование и ставшей его надежной помощницей. Здесь следует отметить, что сам Рудольф свободно владел немецким, английским и французским языками.
В том же году Абеля по линии Народного комиссариата иностранных дел направили на работу в советское консульство в Шанхае.
В июле 1926 года Рудольфа Абеля перевели в Пекин, где он работал радистом советского дипломатического представительства вплоть до разрыва дипломатических отношений с Китаем в 1929 году. Находясь за границей, в 1927 году он стал сотрудником Иностранного отдела ОГПУ (внешняя разведка), выполнял обязанности шифровальщика резидентуры.
По возвращении из Пекина Абель в том же году направляется на нелегальную работу за кордон. В документах того периода, находящихся в его личном деле, сказано кратко: «Назначен на должность уполномоченного ИНО ОГПУ и находится в долгосрочной командировке в разных странах». Возвратился он в Москву осенью 1936 года.
Могли ли пересечься за кордоном пути нелегалов Абеля и Фишера, взявшего в дальнейшем его имя и фамилию? Об этом официальные документы умалчивают. Но, как бы то ни было, оказавшись почти одновременно в Москве и работая в Центре, они стали большими друзьями. Даже в столовую и то всегда ходили вместе. «Дядя Рудольф появлялся у нас часто. Всегда был спокоен, жизнерадостен, — вспоминала Эвелина Фишер, дочь Вильяма Генриховича. — И с отцом они общались прекрасно». В военные годы оба жили в одной небольшой коммунальной квартире в центре Москвы.
Знакомясь с биографиями этих разведчиков, невольно приходишь к выводу, что в их судьбах было много общего, способствовавшего сближению. Оба были зачислены в ИНО ОГПУ в 1927 году, практически в одно и то же время находились на нелегальной работе за границей, вместе трудились в центральном аппарате разведки, а в период Великой Отечественной войны — в 4-м Управлении НКВД. Оба не походили на баловней субьбы, жизнь порой обходилась с ними жестко.
В последний день уходящего 1938 года Вильям Фишер без объяснения причин был уволен из органов госбезопасности. И лишь в сентябре 1941 года ему предложили вернуться в НКВД.
С Рудольфом Абелем все было гораздо сложнее.
Здесь уместно вспомнить его старшего брата Вольдемара. С четырнадцати лет он плавал юнгой на судне «Петербург», затем работал слесарем на заводе в Риге. В декабре 1917 года стал членом РКП(б). Красноармеец, латышский стрелок, охранявший Смольный, он храбро воевал в составе Красной гвардии, сражавшейся на Пулковских высотах с наступавшими на Петроград частями генерала Краснова. Позже служил мотористом на линкоре «Гангут».
Со временем Вольдемар вырос в крупного партработника: комиссар Всероссийской чрезвычайной комиссии Кронштадтской крепости, комиссар службы связи морских сил Дальневосточной республики, делегат XVII съезда партии. В 1934 году назначен начальником политотдела Балтийского государственного морского пароходства. А в конце 1937 года арестован «за участие в латвийском контрреволюционном националистическом заговоре и за шпионско-диверсионную деятельность в пользу Германии и Латвии».
События развивались стремительно. В октябре 1937 года Вольдемар был исключен из партии с формулировкой «за политическую близорукость и притупление бдительности». 10 ноября арестован и постановлением «двойки» (Ежов и Вышинский) от 11 января 1938 года приговорен к высшей мере наказания. А уже 18 января Вольдемар Абель и еще 216 человек, «членов контрреволюционной латвийской националистической организации», были расстреляны. 9 мая 1957 года все они были реабилитированы.
Третий из братьев Абелей, младший Готфрид, всю жизнь провел в родном городе. Окончил университет, работал на различных рижских предприятиях, воспитывал дочерей. Сложности большой политики обошли его стороной.
Но вернемся к Рудольфу Абелю. Позднее в автобиографии он напишет: «В марте 1938 года уволен из органов НКВД в связи с арестом моего брата Вольдемара».
Настали тяжелые времена: в 38 лет — стрелок военизированной охраны, снова увольнение, затем мизерная пенсия. А дальше, как и у Вильяма Фишера, последовало предложение вернуться в НКВД. 15 декабря 1941 года майор госбезопасности Рудольф Абель вновь встал в строй, и опять — в невидимый. По инициативе Якова Серебрянского его направили на работу в 4-е Управление НКВД и назначили заместителем начальника одного из его подразделений. Основной задачей этого подразделения органов государственной безопасности была организация разведывательно-диверсионных операций в тылу немецких войск.
В аттестации на Рудольфа Абеля, подписанной 16 марта 1945 года, много недосказанного, понятного лишь специалистам:
«Обладает одной из специальных отраслей агентурной оперативной работы. <…> Тов. Абель на практической работе успешно выполнял порученные ему ответственные задания. <…> С августа 1942 года по январь 1943 года находился на Кавказском фронте в составе опергруппы по обороне Главного Кавказского хребта. В период Отечественной войны неоднократно выезжал на выполнение специальных заданий. <…> Выполнял спецзадания по подготовке и заброске нашей агентуры в тыл противника».
За успешное выполнение оперативных заданий подполковник Рудольф Иванович Абель был награжден орденом Красного Знамени, двумя орденами Красной Звезды, многими боевыми медалями, нагрудным знаком «Заслуженный работник НКВД». 27 сентября 1946 года Рудольф Иванович Абель был вновь уволен из органов госбезопасности, на этот раз — по возрасту.
Дружба с семейством Фишер оставалась неизменной. В ноябре 1948 года Фишер выехал в командировку, которой суждено было продлиться 14 лет. Рудольф Иванович не дождался возвращения своего товарища: скончался внезапно в декабре 1955 года. Похоронили его на Немецком кладбище в Москве.
Ему так и не суждено было узнать, что арестованный Вильям Фишер выдал себя за Рудольфа Абеля, что под его фамилией Вильям Генрихович морально выиграл процесс «Соединенные Штаты против Рудольфа Ивановича Абеля». Даже уйдя из жизни, сотрудник внешней разведки Рудольф Иванович Абель помогал и своему другу, и тому делу, которому отдал всего себя без остатка.
БЕЛКИН Наум Маркович. Родился в 1893 году в городе Жлобине Могилевской губернии в мещанской еврейской семье. Окончил три класса частной гимназии в Гомеле.
Участник Первой мировой войны. Рядовой русской армии. В 1914–1918 годах находился в германском плену. По возвращении из плена в Россию в октябре 1918 года вступил в РКП(б).
Находился на хозяйственной работе в Саратове и Ташкенте. В 1919–1920 годах являлся заведующим отделом Наркомата труда и социального обеспечения Туркестанской АССР (Ташкент). В 1920–1921 годах — политический комиссар на Западном фронте. После окончания Гражданской войны до 1924 года являлся главным инспектором Рабоче-крестьянской инспекции на железнодорожном транспорте.
С 1924 по 1931 год Белкин, владевший арабским, французским, испанским, английским и немецким языками, работал по линии НКИД и Наркомата торговли СССР в Саудовской Аравии, а также в Йемене и Персии. Активно помогал находившимся в этих странах резидентурам.
В июне 1931 года зачислен в штаты ИНО ОГПУ. До 1935 года находился на нелегальной работе в Болгарии, Югославии и Уругвае. В 1935–1936 годах работал в берлинской резидентуре ИНО. Являлся оператором Арвида Харнака («Корсиканца») — одного из организаторов подпольной антифашистской группы, ставшей впоследствии известной как «Красная капелла». Старший лейтенант госбезопасности.
В сентябре 1936 года переведен в Испанию в качестве заместителя резидента и заместителя официального представителя НКВД СССР при республиканской службе безопасности Александра Орлова. Отвечал за координацию совместной деятельности с представителями испанских контрразведывательных служб всех уровней, успешно консультировал по различным вопросам руководство испанского МВД, осуществлял контроль над интербригадами с целью подбора из их состава объектов разработки и вербовки на советскую разведку, руководил особыми отделами республиканской армии.
10 января 1937 года награжден орденом Красного Знамени.
После бегства Орлова Белкин в августе 1938 года был отозван в Москву и в начале 1939 года уволен из НКВД «за невозможностью использования». Работал начальником Бюро информации Всесоюзного радиокомитета.
Весной 1941 года на прежней службе Белкина был подготовлен материал на его арест как «врага народа». К счастью, этот документ утвержден не был. На нем имеется резолюция начальника внешней разведки: «Нарком нашел, что данных недостаточно».
В первые дни Великой Отечественной войны Белкин был призван в армию и в должности старшего политрука направлен на политработу в Центральный военный госпиталь РККА.
В ноябре 1941 года по инициативе старшего майора госбезопасности Судоплатова Белкин был восстановлен в кадрах госбезопасности и направлен в распоряжение 2-го отдела НКВД СССР.