13. ГИБЕЛЬ КАЛАНДАРИШВИЛИ
Штаб V советской армии осознал всю серьёзность положения в Якутской области и в начале декабря стал готовить ей помощь. Для этой цели 6 декабря было начато формирование II Северного экспедиционного отряда, который должен был достичь Якутска по зимнему Иркутскому тракту. Он состоял из 423 бывших партизан, набранных из состава распущенных после разгрома атамана Семенова Кавказского и Таежного кавалерийских полков. По мнению особого отдела Восточносибирского округа, сформированный отряд составлен (в) большинстве (из) уголовного каторжного элемента, ибо других охотников идти (в) Якутск не было. Настроение отряда, по словам т. Кагана, анархическое…»
Приказом РВС V армии от 6.12.1921 новым командующим войск Якутской области назначен бывший командир партизанской кавалерийской дивизии партизан «дедушка» Н.А. Каландаришвили. Эта по-своему легендарная личность пользовалась громадной популярностью среди своих бывших подчинённых. Естественно, что новый командир расставил своих бывших соратников на командные должности. Своим заместителем Каландаришвили и начальником отряда назначил своего земляка М.Н. Асатиани, его начальником штаба бывшего колчаковского штабс-капитана В.Н. Бухвалова, а адъютантом Седалищева. Разведкой отряда командовал И.Я. Строд, а эскадроны возглавляли Соловьёв, Калинин, Никитин и Григорьев. Комиссаром экспедиции стал бывший министр юстиции ДВР С.Ю. Широких-Полянский. Помимо стрелкового оружия на вооружении экспедиции были переданы 12 пулемётов, 2 артиллерийских орудия и 2 бомбомета. Новый командующий передвигался в утеплённом возке с печкой, сопровождаемый личным эскортом из черкесов.
Рис. 6. Штаб Н.А. Каландаришвили
Для удобства продвижения Второй Северный отряд был разделён на пять боевых эшелонов. На месте каждой ночёвки выделялись пять квартирьеров, которые занимались сбором подвод, отводом квартир и заготовкой фуража и продовольствия для следующего эшелона. Движение эшелонов замедлял громадный обоз с четыре тысячи пудов военных грузов. Из-за трудности обеспечения лошадьми он был разбит на 10 колонн, в каждой из которых насчитывалось до сотни подвод. Колонны шли с интервалом в три дня и совершали в день переход по 40 верст. 6 января головной эшелон прибыл в Верхоленск, где ему была передана в оперативное подчинение 33 отдельная рота 80 дивизиона войск ГПУ в составе 150 штыков под командованием Е. Мизина.
Расстояние в 1000 вёрст от Иркутска до Киренска 2й Северный отряд прошел сравнительно легко, поскольку местные крестьяне предоставляли необходимый транспорт без задержки. Ниже Киренска начались сложности: командованию отряда, где уговорами, где силой пришлось добывать лошадей и подводы. После прохода эшелонов через этот район в особый отдел Восточносибирского военного округа поступил ряд жалоб на несоответствующее поведение бойцов СЭО в особый отдел Восточносибирского военного округа. Каган начал расследование и разослал по маршруту экспедиции соответствующий циркуляр. РВС V армии отреагировал на это отправкой телеграмм, опровергающей слухи, что отряд Каландаришвили состоит «из уголовного элемента».
Вследствие задержек авангард экспедиции под командованием И. Строда добрался до Витима только в конце января. Это село располагалось на границе Олекминского округа Якутии. Поскольку И. Строд был знаком с этим районом по событиям в 1919- 20 года, он ускорил движение и преодолел путь до окружного центра в 732 версты всего за десять дней. Пройдя ещё 130 верст, авангард отряда был остановлен по распоряжению М.П. Асатиани в деревне Чекурская. Приказ был связан с сильным отставанием остальных эшелонов отряда, растянувшегося на 850 вёрст по тракту. Так, штаб отряда всё ещё находился в Витиме.
Олекминские власти были напуганы известием из ГПУ о том, что в уезде зреет очередной антисоветский заговор. Гарнизоном командовал бывший начальник Нельканского фронта И.И. Белов, в распоряжении которого имелось только 40 бойцов ЧОН и несколько милиционеров. На основе опыта лета 1918 года он считал, что этих сил недостаточно для защиты советской власти. Прохождение через Олёкминск авангарда Северного отряда уменьшило опасения уездных властей. 15 февраля И. Строд был отозван в окружной центр для формирования коммунистического добровольческого отряда, которому выделили часть запасных винтовок. В его отсутствие авангард возглавил Тупицын.
20 февраля основные силы экспедиции сосредоточились в Олёкминске, от которого оставалось 656 вёрст до Якутска. Её авангард занимал Покровск, который Каландаришвили планировал сделать главной операционной базой против ЯНА. Олёкминский военком И.И. Белов являлся креатурой П.Ф. Савлука и не питал особых симпатий к ВПС. Вместе с тем, он не жаловал каландаришвильцев, которые были склонны к грабежам и заражены шпиономанией. Она доходила до абсурда и выразилась в личном приказе Н.А. Каландаришвили, отданном во время пребывания в Булгунняхтахе, зарубить 90- летнего старика И.Д. Саввина, рассматривавшего горную пушку и принятого караулом за лазутчика. Командир Олёкминского добровольческого отряда Бондаренко воевал вместе с «дедушкой» в 1920 году против атамана Семёнова и имел представление о Каландаришвили и его окружении.
На основании сообщений из Олёкминска и телеграмм особого отдела V армии, у Лебедева и остальных членов ВПС сложилось мнение, что ему «…придется напрячь силы, организованно овладеть волей отряда, утвердить в его сознании авторитет организации. Надеюсь, нам это удастся, и мы сможем предотвратить развитие красного бандитизма». По всей вероятности, в недрах Губбюро возникла идея о недопущении Каландаришвили в Якутск. Можно смело предположить, что карательные рейды покровского гарнизона в Кангалаские улусы ставили своей задачей удержать экспедицию в Покровске. По сообщения Бухвалова, Каландаришвили первоначально склонялся к этому плану.
В конце февраля в ожидании подхода 2 Северного отряд ВПС распорядилось активизировать разведывательные операции по Иркутскому тракту, а когда они сорвались, провело несколько карательных операций против местных жителей, применяя самые жёсткие меры. Их проводил конный взвод Васильева из гарнизона, размещённого в Покровске. 24 февраля он совершил налёт на Качикат, а несколько дней спустя устроил кровавую расправу во II Жемконском наслеге Западно-Кангалаского улуса, когда были убиты несколько десятков жителей. В результате общий накал антисоветских страстей в Кангаласких улусах достиг предела. Подобные кровавые и беспричинные расправы не могли не вызвать гнев улусного населения и способствовали притоку добровольцев в ряды белоповстанцев, которые ничего хорошего от Каландаришвили и его отряда не ожидали.
2 марта авангард 2 Северного отряда вместе с комиссаром экспедиции и небольшим обозом, в котором находились боеприпасы для гарнизона, беспрепятственно вошел в Якутск, а на следующий день в столицу области прибыл Строд с ещё одним взводом. Гарнизон областного центра увеличился на 163 бойца и получил 100000 патронов. Получив столь необходимые патроны, гарнизон Якутска организовал вылазку на заимку Эверстова, расположенную в 18 верстах от Якутска. Её защищали от 60 до 80 повстанцев оросинского отряда под командованием поручика Г.Л. Семёнова. Они занимали несколько юрт, обложенных балбахами (плитками замёрзшего навоза) с двухъярусными бойницами. Утром 6 марта мархинский отряд Д.Е. Пшенникова в составе 80 штыков при автомате Шоша при поддержке 2 пулемётах Максима попытался захватить заимку, но был отбит, потеряв 6 красноармейцев убитыми и 14 ранеными.
4 марта Каландаришвили со штабом прибыл в Покровск, где устроил митинг. На него «с правого берега Лены пришло много якутов, добрая половина которых были белобандитами, но отличить их от основной массы, разумеется, было нельзя». На следующий день штаб Каландаришвили прибыл в Техтюр. В этом селении располагался боевой эшелон Северного отряда из ста штыков и 2 орудиях. Здесь же находился коннотатарский взвод в составе 18 сабель, присланный из Якутска. Вечером состоялся разговор с Якутском по телеграфу, в котором Н.А. Каландаришвили сообщил, что планирует прибыть к полудню 6 марта. Савлук его предупредил о наличии большого отряда белоповстанцев в Восточно-Кангаласком улусе и предлагал взять с собой взвод Хасанова, чтобы обеспечить сторожевое охранение. Однако, Каландаришвили пренебрёг советом, и утром 6 марта штабной эшелон Северного отряда выступил на Якутск.
Отряд повстанцев, насчитывавший до двухсот человек, был обнаружен красной разведкой у мельницы Барашкова, расположенной в 103 верстах от Якутска и 70 верстах от Табаги. Его командиром был назначен подпоручик М.В. Николаев, прибывший вместе с Бочкаревым, а заместителем был прапорщик колчаковского производства А.П. Шепелев, а подразделениями командовали якуты С.И. Михайлов, П. Аммосов и Н. Сивцев. Содержание переговоров между Техтюром, Покровском и Якутском, стало известно Николаеву от телеграфистов Виноградова и Суханова, которые передавали информацию повстанцем. На основе полученной информации Николаев принял решение устроить засаду на тракте Покровск-Якутск. Ночью его отряд верхами скрытно прошел по льду Лены.
Местом для засады Николаев выбрал урочище Бестях в 8 верстах от Табаги. Оно образовано Хахсытской протокой Лены и высокими береговыми горами и представляет собой узкое дефиле шириной в 20-30 метров и протяжённостью в 2-3 версты. Всё пространство справа от зимника поросло густым кустарником, высоким тальником и березами. В нём Николаев развернул 80 стрелков из отряда Михайлова в цепь на склоне и лично разметил их позиции. Укрытия в снегу располагались на расстоянии 15 шагов друг от друга, причём сам командир занял позицию на крайнем левом фланге. Расстояние до тракта было небольшим, поскольку «пыжи долетали вместе со свинцом», что обусловлено направлением стрельбы сверху вниз.
В случае своевременного обнаружения засады противником, все бойцы, находившиеся в засаде, были обречены. Однозарядные берданы даже при исключительной меткости стрельбы не могли противостоять скорострельным винтовкам и пулемётам красноармейцев. Расчёт Николаева строился на знании порядка движения, внезапность и беспечность противника, пренебрегшего элементарными нормами предосторожности, а также меткость стрельбы в упор. Как впоследствии оказалось, многие красноармейцы поддались беспечному настроению Каландаришвили и сложили свои ружья и вещи на подводы. Перед боем Николаев так проинструктировал своих подопечных: «Не стреляйте раньше времени – пусть люди на подводах сколько угодно пройдут под вас, только после моего выстрела стреляйте! Человека, стрелявшего раньше меня или показавшего себя – открывшего засаду, на месте же расстреляем! Об этом хорошенько подумайте!»