битая на два участка. Северо-восток, где к городу подходил Якутский тракт, защищал взвод ГПУ и ополченцы под командованием П.М. Беляева, а юг охраняли красноармейцы Н.И. Снитко. По инициативе комитета была осуществлена расчистка подходов к городу, строительство укреплений и организована кустарная мастерская по изготовлению патронов.
В середине апреля отряды С. Канина, К. Никифорова и П. Кейметинова объединились в 1-й антисоветский Вилюйский отряд ЯНА. Он насчитывал 170 бойцов в составе 4, 6 и 7 рот. Штаб отряда возглавил поручик Раков, а его адъютантом стал Д. Басхардыров. Потерпев неудачу при штурме города, С. Канин приступил к его блокаде, устроив главный лагерь в урочище Чондула в 18 верстах от города. Его заставы разместились на окрестных заимках, с востока охватив Вилюйск полукольцом. Блокируя уездный центр, С. Канин направил верхоянца П.А. Говорова, Ф. Гоголева и С. Сыллыка, отличавшегося особой жестокостью, в рейд по Вилюю. Ядро их отряда составляли якуты из отряда Никифорова. Во время неудачной атаки на Вилюйск они убили одного из тунгусов из отряда Кейметинова, вследствие чего разгорелась вражда. Она привела к тому, что Канин размещал эти отряды на отдалении, а затем отправил никифоровцев в экспедицию вверх по Вилюю.
К концу марта повстанческие силы в верховьях Вилюя насчитывали шестьдесят бойцов, к лету их число достигло триста. Их появление было обусловлено административной реформой. До середины 1921 года Сунтарская и Хочинская волости входили в состав Киренского уезда Иркутской губернии, а их население подверглось репрессиям и экспроприациям после раскрытия очередного антисоветского заговора. Возврат волостей Якутии привел к повторному взысканию продразвёрстки и вызвал острое недовольство жителей. Они начали объединятся в белопартизанские отряды под общим руководством влиятельного местного торговца П.Т. Павлова, объявившего себя командующим южными противосоветскими отрядами. Будучи плохо вооружёнными, вилюйские повстанцы. действовали из засад. Занятые селения и наслеги, они немедленно очищали при приближении красных отрядов.
Отряд Говорова в составе 78 бойцов занял Удюгейский улус, а затем двинулся на Верхневилюйск. Советскими властями были сформированы дружины, общей численностью в 120 человек. Их возглавлял присланный из Вилюйска с отрядом из 10 милиционеров Я. Кириллин. Его начальником штаба был П. Михалев. Пять наиболее сильных дружин занимали Верхневилюйск (27), Нюрба (20), Кутан (10), Хочу (17) и Сунтар (12). С приближением белых красные дружины отошли в Нюрбу, куда 13 мая прибыл из Олёкминска усиленный взвод ГПУ под командованием Пястолова силой в 55 штыков. П.Т. Павлов воспользовался продвижением отрядов ЯНА и занял Сунтар, оставленный красными дружинниками. Затем повстанцы занялись поисками сторонников советской власти, жестоко расправляясь с ним и грабя их имущество. В Верхневилюйске отряд Говорова захватил свыше 1000 пудов мяса и рыбы, заготовленных для Лензолота, и мучной обоз из Олёкминска, направлявшийся в Вилюйск.
Узнав о захвате обоза, отряд Пястолова и дружинники Кириллова выступили из Нюрбы на Верхневилюйск. П.А. Говоров не принял боя и оставил Верхневилюйск. Пястолов и ого отряд нагнали повстанцев в местности Таабар арыыта, но были отбит. Дальнейшие его попытки нагнать повстанцев были неудачны вследствие разлива Вилюя и его притоков. Отряд Говорова и обоз из 74 подвод прибыл в Чондулу 7 мая. Отряд Пястолова достиг реки Чабыда в 30 км от Вилюйска, где его встретили главные силы Канина. Он не решился вступить в бой и вернулся в Верхневилюйск. Он простоял там три недели, а затем двинулся на помощь Нюрбе, 27 мая осаждённой отрядами П.Т. Павлова. Её защитники в течение пяти дней они отбивали атаки лыжников противника, укрываясь за заграждениями из кольев и высоких изгородей.
18. ПУШНИНА – ВАЛЮТА СЕВЕРА
Сложной политической проблемой для ВЯОНУ оказались северные округа Якутской Области, которые оказались под контролем отряда Бочкарёва. Вследствие доминирования тойонов и отчасти духовенства в верхоянских земских органах, вмешательство немногочисленных офицеров Бочкарёва во внутренние дела улусов было незначительным, а сами они во многом зависели от управ. Несмотря на злоупотребления тойонов и жестокие расправы над местными «красными», произвола и грабежа, Хапилин и его непосредственные подчинённые предпринимали попытки сохранить видимость законности. Известны прецеденты, когда верхоянцы сводили личные счеты и клеветали на своих врагов. Эти случаи дали возможность Хапилину и Масякову ограничить влияние верхоянских тойонов на местные дела. Выполняя распоряжения Бочкарёва, они ограничили торговлю спиртными напитками. Недовольные этим, местные торговцы сделали вид, что самоустранились. Однако, они направили своих эмиссаров Чурапчу с просьбой о присылке отряда для изгнания бочкаревцев. Их просьба была невыполнимой, поскольку в начале марта все силы ЯНА сосредоточились у Амги и Якутска.
В отличие от Верхоянска власть на Колыме сосредоточилась в штабе Колымского военного района (округа), который подчинялся непосредственно Бочкареву и сносился с ним по радио. Округ был разделен на «станы», во главе которых были поставлены «пристава», обладавшие, между прочим, правом подвергать вверенное им население телесным наказаниям. Сплывшие из Олы торговцы и прибывшие из-за моря американские шхуны облагались промысловым налогом. В особых случаях штаб прибегал к реквизициям у частных лиц, в основном торговцев. При этом чиновникам округа было запрещено притеснять улусное населением и для разрешения споров прибегать к посредничеству местных тойонов.
Несмотря на одинаковую враждебность к советской власти, отношения между союзниками постепенно накалялись по целому ряду причин. Одной из них была проамериканская ориентация Бочкарёва и чёткое понимание торгашеской сущности меркуловской власти. Принципиальное различие крылось в принципах материального обеспечения. В отличие от ЯНА главным источником средств существования Северного экспедиционного отряда служили, главным образом, товары, продукты и пушнина, захваченные ими в отделениях и факториях «Холбоса». Захваченные товары употреблялись на содержание отрядов, а частью были пущены в обмен на пушнину. Мясом белые отряды снабжались за счёт мясной разверстки. Служебные переезды между разными пунктами совершались междворным порядком, тракты были закрыты, а население избавлялось от тяжелой обязанности безвозмездного содержания станций.
Отряды и должностные лица СЭО получали в качестве пайка только мясо, расход которого был существенно меньше, чем убытки, причиненные переделом скота в Верхоянске, или мясными разверстками на голодающих Колымы. Прочности симпатий коренного населения Севера к белым способствовало то, что прямые расходы населения на содержание «бочкарёвцев» были сравнительно невелики, а вмешательство их в традиционную жизнь сведено к минимуму. Определённую оппозицию режиму Бочкарёва также составляли местное русское население, недовольное его мерами по защите аборигенов. Ярким примером может служить конфликт между Бочкаревым и сельским обществом Иня. Все попытки его подчинить окончилась неудачей, вследствие чего в отряде стал назревать заговор. Слухи о внутренних скоках среди бочкарёвцев были хорошо известны якутам, которые видели, что они постепенно захватывают главные богатства их страны – золото пушнину. Они воспользовались этим, чтобы завладеть пушными богатствами севера.
Назначение корнета В. Коробейникова главнокомандующим армией сильно уязвило войскового старшину В.И. Бочкарева, претендовавшего на роль вождя всех антисоветских сил Дальнего Севера России. В свою очередь, члены ВЯОНУ были разочарованы Бочкаревым, считая, что он оказал им недостаточно щедрую помощь и попытался присвоить себе Бестяхский успех. Для того, чтобы надавить на ВЯОНУ, Бочкарёв позволил И. Яныгину перехватывать транспорты Северного отряда. Это заставило А.И. Сентяпова вернуться в Оймякон для наведения порядка и договариваться с начальником Охотского военного района воинским старшиной Лесниковым о проводке военных грузов. Углубление конфликта между ВЯОНУ и СЭО произошло после того, как штабс-капитан Хапилин реквизировал булунскую пушнину для нужд северного экспедиционного отряда.
Для того, чтобы разобраться в ситуации на севере, ВЯОНУ делегировало в северные районы своего уполномоченного, кандидата в члены ВЯОНУ А.П. Рязанского. Несмотря на запрет Бочкарёва, он проехал вплоть до Среднеколымска и оттуда повернул на юг и обнаружил, что в Верхоянске, Абые, Усть-Янске и других управах сидят «подторговщики», завязавшие связи с бочкарёвцами из Оймякона. Некоторые из них формально выступали в качестве торговых агентов Областного Управления и полученные от него товары перепродавали по заниженным ценам. Другие торговые агенты ориентировались непосредственно на Бочкарёва, который снабжал их товарами в обмен на меха. Эльгетская волость, входившая в состав Верхоянского «военного Округа», даже проявил враждебность к находившемуся в Оймяконе повстанческому отряду, отказав последнему в снабжении мясом, именно на основании своей принадлежности к бочкаревской ориентации. Однако даже они не исполнили его приказ воспрепятствовать поездке Рязанского силой оружия. То, что это распоряжение не было выполнено, уполномоченный ВЯОНУ связал с тем, что отряды на севере состояли, большей частью из якутов.
Реализуя внешнеполитическую программу, ВЯОНУ направило во Владивосток через Японию С.П. Попова. Он при содействии Г.В. Никифорова (Манньыаттаах уола) должен был найти П. Куликовского, изыскать источники внешнего финансирования и добиваться присылки военной помощи. Прибыв в Японию, Г.В. Никифоров и его давний компаньон И.П. Антипин организовали в Японии встречу С.П. Попова с А.П. Кушнаревым. В результате её было заключено соглашение, по которому его американская компания «Олаф Свенсон & К°» предоставляла ВЯОНУ кредит в размере 100 тысяч долларов. В погашение этой суммы она получила право беспошлинного ввоза в Якутию американских промышленных товаров и их обмена на пушнину. Соглашение также предусматривало открытие в Аянке (пригород Аяна) фактории. Следует отметить, что аналогичное соглашение уже было заключено между Кушнаревым и Бочкаревым на борту «Тунгуса» непосредственно после захвата Охотска. Согласно ему, «за оказание услуг отрядам СЭО, а также за доставку партий оружия была предоставлена пятилетняя беспошлинная пушная монополия на всю Камчатку».