распоряжение о роспуске ВЯОНУ, М.М. Сивцев ответил, что признаёт Куликовского управляющим областью и приветствует прибытие Сибирской дружины. ВЯОНУ будет всемерно им содействовать в борьбе с большевиками, но дела не сдаст, поскольку в Охотск из центральной Якутии прибыло до 500 беженцев и около 300 лошадей, которых надо содержать.
Генерал-майор Ракитин формировал колонну для наступления на Якутск в селении Арка, расположенном в ста верстах от Охотска, и в материальном плане зависел от ВЯОНУ. По этой причине он помог М.М. Сивцеву и И.А. Афанасьеву избавиться эмиссаров СОД в Оймякон с ближайшим транспортом. Избавившись от Кулаковского и Ефимова, члены ВЯОНУ делегировали А.П. Рязанского в штаб дружины с просьбой водворить в Охотске порядок, что и было сделано к середине октября. Комендантом города был назначен близкий друг Пепеляева по харбинской эмиграции капитан Михайловский.
Г.В. Никифоров, И.П. Антипин и И.К. Неустроев по пути в Японию завернули в Аян к Куликовскому. Они сообщили, что верхоянская и оймяконская пушнина уже реализована. Средства от её продажи пошли на погашение долгов, покупку оружия и товаров. Таким образом, купцы давали понять, что на активы ВЯОНУ рассчитывать не стоит. В качестве помощи Никифоров предложил заказать в Японии зимнюю одежду и другие необходимые для дружины вещи и доставить их концу навигации. Эти новости новость была воспринята без особого энтузиазма, поскольку Куликовский и его окружения рассчитывал пополнить свою казну.
Таким образом, постановление о роспуске ВЯОНУ оказалось отложено в связи с военной необходимостью. Куликовский даже сделал попытку примирения с ВЯОНУ, сообщив в своём письме от 16 января о включении Охотского уезда в состав Якутии.
Однако, эта мера сильно запоздала, поскольку советская власть провела Всеякутский съезд и закончила формирование автономной республики. Начальник охотского гарнизона капитан Михайловский устроил переворот и захватил имущество ВЯОНУ, потратив часть средств на нужды генерала Ракитина. Считая, что Михайловский выполняет приказ Пепеляева, члены ВЯОНУ под разными предлогами стали уклонятся от сотрудничества. Сама идея конфисковать запасы ВЯОНУ в Охотске принадлежала генералу Вишневскому, который предлагал создать фонд дружины в 200-250 тыс. рублей золотом.
Своими действиями ближайший друг Пепеляева по Харбину «оттолкнул от себя необходимую для Дружины противокоммунистическую общественность… Нужно сказать, что Якутск был лучше связан с Охотском и взаимная информация у них была лучше, чем с Аяном, а отсюда и недоброжелательное отношение к Дружине якутской интеллигенции…». Зимой 1923 года бывшие начальники отрядов и активисты ВЯОНУ отказались присоединиться к генералу Ракитину. Он предложил им командные должности, «… но все они, ссылаясь на усталость, болезни, неопытность, наотрез отказались и тут же подали рапорта об увольнении их с военной службы и зачислении при Областном управлении». Из присутствующих на этом совещании только Говоров принял на себя обязанность организовать при помощи уполномоченных доставку довольствия отряду, снабжения его перевозочными средствами для боевых передвижений и организации политического отдела при штабе.
Против новоявленного диктатора Охотска выступил И. Яныгин со своим отрядом, который арестовал Михайловского и провёл Охотский «районный учредительный съезд». Он состоялся в марте 1923 года и восстановил земскую власть. Опасаясь за пушнину, М.М. Сивцев и другие сотрудники ВЯОНУ покинули Новое Устье и отправились на Колыму, рассчитывая вывезти ценности через Усть-Колымск. Узнав о вывозе пушнины из Охотска, братья Яныгины с отрядом отправились в погоню. Они захватили обоз с пушниной ВЯОНУ и перебили всех его сопровождающих, включая М.М. Сивцева и членов его семьи.
28
. ЯКНАРРЕВДОТ
Важным фактором осознания государственности стало появление национальных якутских формирований в Красной Армии, идею создания которых наиболее последовательно отстаивал П.А. Ойунский. Подобные части и подразделения являются частью национальной идеи и часто являются символом государства. Опыт колчаковщины показал, что после расформирования «национальной дружины» многие видные якуты стали индифферентны к власти и самоустранились от общественно-политической жизни. Дружины и «краснопартизанский» отряды, набранные из обиженных судьбой и долей хамначчитов, не воспринималась якутским обществом как национальные формирования. Для большинства его представителей это были коллаборационисты, пошедшие на сделку с советской властью, чтобы грабить и издеваться над своими соплеменниками. Из-за взаимного недоверия бывшие красные партизаны в Якутский народно-революционный добровольческий отряд(Якнарревдот) не вступал, и из них была сформирована отдельная национальная рота. Она была расформирована только после сдачи Сибирской дружины, а её бойцы влиты в Якнарревдот.
Рис. 19. Курсанты якутской национальной военной школы
Создание Якнарревдот представляет собой первый удачный опыт сотрудничества между Облбюро РКП(б) и национальной интеллигенцией, проявившейся в инициативе бывших повстанцев принять участие в борьбе с грядущим вторжением. Несмотря на запрет РВС Сибирского военного округа, на заседании обкома было решено поддержать инициативу бывших повстанцев и сформировать из амнистированных бывших повстанцев добровольческий отряд со штатной численностью 130 человек в составе ЧОН. Его возглавили Ф.Г. Сивцев (командир), С.М. Михайлов-1й (помощник), А.И. Софронов (адъютант), начальником штаба отряда стал проштрафившийся И.Я. Карпель, а командирами отдельных взводов были назначены С.М. Михайлов-2й, Широких и Устинов.
Формирование Якутского народно-революционного добровольческого отряда из числа прежних повстанцев, повлияло на изменение отношения национальной интеллигенции к власти. На 1-м Всеякутском Учредительном съезде Советов эта идея стала составной частью доклада командующего войсками ЯАССР К.К. Байкалова. Выступившие вслед за ним ораторы поддержали его мысль и развернули дискуссию о необходимости дальнейшего формирования добровольческих национальных отрядов для защиты автономии республики. Вместе с тем, для более надёжного надзора за бывшими повстанцами при штабе Якнарревдот был создан политотдел с формальной задачей ведения агитационной работы среди бойцов-якутов.
Популярность отряда подогревалась сбором одежды для его бойцов, проходившим с ноября 1922 по март 1923 года. Многие якуты, сочувствующие созданию Якнарревдот, но не имеющие возможности вступить в отряд, предлагали пожертвования одеждой, продовольствием и прочее. Приток пожертвований был велик, и пришлось организовать приемные пункты по наслегам и волостям центральной Якутии. Приток добровольцев в Якнарревдот оказался настолько значительным, а его боеспособность столь высока, что уже 24 октября он был направлен в бой. Взвод Устинова в составе 35 человек был послан в Намский улусе для борьбы с повстанческим отрядом местного тойона Афанасьева. Затем в м. Марылах была выставлена сильная конная застава под командованием С.М. Михайлова. Её задачей было противодействие проникновению партизанского отряда Н.И. Алексеева в Нахарские наслеги. Затем между Марылахом и Амгой были выставлены дополнительные заставы в усадьбе Борисова, в 3-м Бологурском наслеге и в Новопокровском. В канун 1923 года сила Якнарревдот оценивалась в 170 штыков при 3-4 пулемётные команды, укомплектованных русскими.
Летучий отряд Сибирской дружины под командованием полковника Хутоярова вел дальнюю разведку в направлении Якутска. Выполняя задание, 19 февраля он наткнулся на Якнарревдот, который, несмотря на двукратное превосходство в силах, уклонился от боя. Сообщив об этом в штаб дружины, полковник получил задание «сторожить» бывших повстанцев. Было известно, что ими командует бывший полевой командир Михайлов, а в его распоряжении имеется 135 сабель. Зная о приближении Сибирской дружины, он не пришёл на помощь советскому гарнизону, ожидая развязки боя. После падения слободы он вступил в переговоры с представителями Совета обороны. В них участвовали В.Д. и В.Н. Борисовы – от штаба Сибдружины, И.Н. Никифоров, Т.И. Павлов, С.И. Павлов и А. Петров – от Якнарревдота. Со слов Пепеляева, «после долгих переговоров они согласились перевести отряд, но не сейчас, а ближе к Якутску». Через расположение Якнарревдот в освобождённую от Советов Амгу прибыл один виднейших земских деятелей Якутии голова Мегинского улуса Д.И. Слепцов, который сообщил, что сотрудничество c правительством ЯАССР является тактическим ходом «во избежание уничтожения интеллигенции». Пепеляев в судебном процессе в Новониколаевке заявил, что «Слепцов заверил нас, что с подходом нашим к Якутску всё будет готово».
25 февраля Михайлов со своим отрядом переместился Бологурский наслег, где к нему присоединился В.Н. Борисов. Пепеляев утверждал, что он выдал его военные планы, хотя он, находясь в штабе Сурова, не имел к ним доступа. Г. Грачёв считал, что Борисов перебежал вследствие неверия в победу дружины. 2 марта осведомитель ГПУ предупредил К.К. Байкалова о ненадёжности отряда Михайлова. Действительно, двое его бойцов накануне атаки перебежали к белым, защищавшим Амгу, и предупредили их о скором штурме.
В дальнейшем отряд Михайлова принял участие в преследовании остатков Сибирской дружины и разоружении партизан. В середине года была проведена демобилизация 200 бойцов ЧОН и Якнарревдота. Его ядро просуществовало до 1925 года в виде Якутской национальной военной роты. Приказом Командующего ВосточноСибирским военным округом от 10.09.1925 г. она была преобразована в якутскую национальную военную школу ― военное учебное заведение по подготовке младших командиров Красной Армии. Первый набор в неё был произведён 23 февраля 1926 года, а последний выпуск состоялся в мае 1941 года. За 15 лет работы она подготовила около 900 младших командиров (сержантов) РККА, многие из которых стали участниками Великой Отечественной войны Советского Союза в 1941-45 гг.
ИСТОЧНИКИ И ЛИТЕРАТУРА