— Я не шиноби, Минато. Я Рюджин, владыка Страны Дракона и ками Рюджинкё. У меня есть цель — обеспечить безопасность и процветание моим людям. И у меня есть задачи, которые приходится решать для достижения этой цели. Сам понимаешь, устранение нынешней Страны Пламени не может не являться одной из таких задач.
— Люди умирают, Орочимару! — зло проскрежетал Митокадо, грозно сведя брови, чем напомнил мне Чирику.
— Они умирают от ошибок вашего правителя, — резонно ответил я Хомуре. — Моя ли вина, что Тайкен был больше озабочен строительством военных судов, а не торговых?
Юг Страны Огня до ее разделения всегда считался житницей государства, что и не удивительно. Там выращивали рис и хлеба на всю страну, но потом поставки на север прекратились, зерна стал избыток и его начали больше продавать за рубеж морем. Но собственные немногочисленные верфи Страны Пламени были забиты заказами на постройку военных кораблей по технологиям Страны Неба, у Като тоже были цели, аналогичные моим — обеспечить защиту своей стране, и Уния Дракона была для него угрозой. Однако зерно, да и водород тоже, по морю в обычных лодках не переправишь, нужны нормальные грузовые суда. А так как Гато так и не стал криминальным бароном и, главное, не заимел большого транспортного флота, потому что ударился в развитие производства водорода по украденным у меня технологиям, то суда для транспортировки грузов обычно нанимались в Стране Воды или в Стране Луны. Но около года назад Страны Песка и Ветра в очередной своей торговой войне перекупили все суда Страны Луны, а гражданская война в Стране Воды заблокировала суда и оттуда. В итоге зерно из Страны Пламени вывезти было банально не на чем. Это привело к резкому падению цен и последующему разорению и без того на ладан дышащих хозяйств на севере. Многие поля так и остались не убраны, внутренняя логистика в Стране Пламени не справлялась с переправкой провианта с юга на север, местами начался голод. Та попытка перекупить пиратскую армаду Фунато у дайме Страны Воды имела целью даже не столько отвлечь мою армию и заставить меня распылять силы — Като Дану нужен был путь сбыта зерна, ему нужны были деньги от его продажи и ему нужно было поддержать внутренние цены на приемлемом уровне, чтобы стимулировать производство до полного истощения складов. Получилось не очень.
— То, что происходит сейчас, только начало последствий ошибок Като и его ставки, — добавил я. — Казна пустеет без торговли, склады переполнены, из-за низких цен на зерно все больше хозяйств терпят убытки, засеваемые площади уменьшаются. Землю перестают возделывать, она приходит в запустение. Когда запасы зерна кончатся, новое вырастить в прежних объемах уже не получится. Голод распространится и на юг. Мне остается только ждать и перемалывать ваши войска, которые с упорством, достойным лучшего применения, гибнут на давно укрепленных территориях, пока Страна Пламени разрушается сама по себе.
— Ты воюешь уже не с шиноби, а с простыми людьми, Орочимару! — вспыльчиво ударил по столу Митокадо. — И ты смеешь называться после этого саннином?!
— Никогда не нравился этот навязанный титул, — с усмешкой ответил я старику. — И я же только что сказал, Митокадо. Я уже не Белый Змей Конохи. Я сражаюсь не с вами, не с шиноби, я устраняю угрозу своей стране — устраняю Страну Пламени. Уничтожаю то общество, которое считает, что сварить в котле еретика-рюджинита — это нормально, систему, которая не карает своих ниндзя, способных, не моргнув и глазом, сжечь ребенка на глазах матери, только потому что они посвятили свою жизнь мне.
— И чем же ты тогда отличаешься от Дана? — внимательно посмотрел на меня Минато.
— Не многим, — легко согласился я с Намиказе. — По-моему, отличаются люди, которые находятся под нашей властью. Ты видел это своими глазами.
Если мыслить шире, то в иступленном терроре против последователей Рюджина, в этих гонениях виноват частично тоже я. Рюджинкё создавалось как система ценностей и идей, которые должны были объединять людей. С этой задачей она справлялась. Но, как это всегда и случается, не все были готовы принять учение, это и стало линией раздора между людьми. Как сказал один умный человек: не мир я принес, а меч.
— Ну, так или иначе, Страна Пламени будет уничтожена. С большими жертвами или с меньшими — именно на этот вопрос ты должен дать ответ, Минато.
За девять лет мне удалось взять под контроль Страну Огня и утвердить там свою культуру и учение. Конечно, за это время и Страна Пламени не стояла на месте, но я все же рассчитываю, что мои методы пропаганды эффективнее, и сейчас переварить население вражеской территории выйдет с меньшими усилиями. Главный ресурс любой страны — это не энергоносители и не золото, нет, главное — это люди. Население Унии Дракона должно расти.
— Орочимару говорил, что ты, Минато, не принимаешь идей новой Конохи, поэтому и выступил против нас во время раскола, — вспомнил Кизаши. — В общем, не думаю, что устройством своей новой деревни ты теперь доволен. Да это и всех вас касается. Как там дела у Нара, Шикаку, смогли сохранить за собой должность главного стратега селения? И секреты клана тоже?
— Хиден отнять у нас никто не сможет, — хмуро ответил Шикаку.
— А книгу с медицинскими рецептами Нара? — не отставал Харуно. — Раньше вы все так крепко держались за Волю Огня, за семейное единство деревни, но каждый еще крепче цеплялся за свои клановые знания и работу, передающуюся по наследству. Учиха гарантировалась работа в полиции, Нара — поставки лекарств, Яманака — дознание. Все при деле, все при деньгах. Кажется, вам не нравилось, как сенсей без зазрения совести раскидывает шиноби по должностям, согласуясь с их способностями, а не родством. И? Как оно сейчас у вас?
— За каждую работу берется тот, кто может сделать ее лучше. Обычно могут те, у кого кровь — не водица. Это ерунда. Я был против того, как Орочимару разрушает попавшие под его управление деревни, а не против этой ерунды, — тяжело ответил Нара. — То, что Дан разрушает какурезато, не делает вас лучше.
— Законом установлено положение йохей-ниндзя в Унии дракона, их деятельность не запрещена, — напомнил я. — Вы можете построить свою деревню или жить в одной из существующих с угодным вам укладом. Главное, соблюдайте закон. Решайте. Раз было похищено тело Хирузена, значит, у вас осталось мало времени. Больше войну затягивать я не буду.
27 февраля 60 года от начала Эпохи Какурезато
Под темными сводами пещеры меж сталактитов медленно затихало завывание всасываемой гигантскими каменными устами чакры. Срывающийся же с живых губ сдавленный хрип оборвался, с них сорвались последние капли чакры и жизни. Последние всполохи синей с красными прожилками чакры пропали в темном зеве Гедо Мазо, одно из девяти бельм выпученных глаз статуи помутнело, на его поверхности проступил рисунок радужки и зрачка. Это был уже второй прозревший глаз.
Три дня беспрестанного поддержания техники подошли к концу, позволив задействованным в ней людям размяться. После столь длительного бдения никто не обратил внимания на грузно рухнувшее тело, закованное в алые латы. Этот мертвец уже был бесполезен и скоро будет поглощен Зецу.
— Возиться с этой занозой в заднице три дня — слишком много чести, — опуская руки, произнес один из находящихся в пещере людей.
От него здесь была лишь мерцающая проекция, которая, словно пламя свечи, стояла на одном из пальцев огромной статуи Гедо Мазо. Проекция позволяла передавать чакру, но плохо передавала внешность ее носителя. Она позволяла разобрать только фигуру в скрывающем силуэт плаще с рисунком облаков, на безликой голове светилась яркими пятнами пара глаз. Голос тоже передавался, словно по радио с серьезными помехами. Похоже выглядели и прочие, проводившие ритуал запечатывания биджу шиноби.
— Итак, что ты там говорил о трех шагах, Пейн? — спросила еще одна из проекций, на лице которой были отчетливо видны три глаза, кроме привычной пары — еще один в середине лба.
— А, деньги, деньги, деньги… Три шага говна, — недовольно высказалась проекция другого человека.
— Даже ад стоит на деньгах.
— Деньги средство. Они у нас есть, первый шаг сделан, но со вторым уже проблемы, а до третьего далеко. Мы все еще следуем им?
— Второй шаг… Система селений в паре стран уже разрушена, — хрипло заметила сгорбленная приземистая фигура, чьи низко посаженные глаза едва выглядывали из-за закрывающей лицо повязки. — Только результат не тот, который ожидался. В Унии Дракона шиноби лишь становятся сильнее. Кажется, Орочимару сам мечтает исполнить третий шаг раньше нас.
— Белый Змей идет своим путем, со своей страной он заставляет и прочие какурезато поддерживать себя в тонусе.
— Этого не скажешь о Кири.
— Деревня придурков, что от нее еще ожидать? Согласись, Кисаме, — весело рассмеялась одна из проекций.
— О, заткнись, Хидан.
— Белый Змей предсказывает будущее, — заметила фигура, глаза которого горели алым цветом. — Сложно угадать, что у него на уме. Он мог узнать про Акацуки еще тогда, когда Акацуки не было. И против него сложно что-то спланировать.
— Бред. Его можно удивить, — глухо произнесла сгорбленная фигура. — Мне это удавалось. И он сильно печется о своей дочери. Она в Стране Песка, далеко от папаши, но он явится к ней за секунду, если потребуется.
— Слышь, Какузу, он же и тебе навалял, а? — наклонившись к своему соседу, с нахальной насмешкой спросил человек, плащ Акацуки на проекции которого болтался на поясе, обнажая торс.
— Заткнись, — коротко ответил Какузу.
— У Орочимару два биджу, и мы не знаем, где находится Семихвостый, — голос этой проекции был женским. — Нам удалось захватить пару Хвостатых и получится захватить еще нескольких, но с остальными может быть сложнее.
— Треххвостый на свободе — им можно заняться хоть сейчас. Джинчурики Двуххвостого — из клана Нии и часто мотается по заданиям, ее пропажей Кумо озаботится нескоро.
— Ими и займемся, — ровным тоном произнес человек с круговым узором в глазах, названный Пейном. — Шисуи, Кисаме — вы недалеко от Страны Воды и знаете, где прячется возрожденный Санби. Какузу, Хидан — джинчурики Ниби на вас. Сасори, Дейдара — Зецу найдет для вас Ичиби, а потом с Шингой продолжит поиски Четыреххвостого.