Проводив её взглядом, я вдруг заметил, что моя соседка по парте смотрит на меня с суеверным ужасом. Удивившись, я подождал, пока мы остались в классе вдвоём, и полюбопытствовал:
— Что случилось? И как тебя зовут, кстати? Меня-то уже представили.
— Меня — Вендла…
— Очень приятно. Так что тебя напугало?
— Ну, просто ты так фамильярно общаешься с герцогиней… Для меня это просто дико, сама я даже взглянуть на неё боюсь…
— Гм. Ты у неё в вассалах?
— Нет, почему? Мы из разных герцогств вообще, я раньше её никогда не видела. Но я простолюдинка… А ты — ей ровня, наверное, раз себя так ведёшь…
«Запущенный случай», — подумал я, почесав в затылке.
— Вендла, смотри. Во-первых, я не аристократ. Родители у меня — от сохи, что называется. Меня можешь не бояться. А во-вторых, давай разберёмся с вашими герцогами. Они народ притесняют?
— Почему — притесняют? Править стараются справедливо. И нищеты у нас нет, это даже в законе закреплено… Но они ведь маги, правители и вообще…
Она замолчала, не в силах передать всё величие снежной аристократии, и потупилась. Я легонько коснулся её руки:
— Вендла, перестань. Ты вообще-то тоже владеешь магией. Ну, этим пресловутым флюидом, раз тебя взяли в ямщики. Если ваши аристократы — люди вменяемые, как ты говоришь, то они должны это понимать. И конкретно Хильда — вроде не дура, хоть и выпендривается…
Увидев, что Вендла вздрогнула, я поправился:
— Имею в виду, что она к тебе должна отнестись нормально. Ты тоже теперь элита, по сути. Хочешь, прямо сейчас тебя ей представлю?
— Нет, Тимофей, пожалуйста!
Вендла уставилась на меня умоляющим взглядом. Я согласился:
— Ну, нет — так нет. Не хочешь — не буду. Попозже познакомитесь сами, когда освоишься. А пока — пошли просвещаться дальше. Ты-то про магию с детства знаешь, а я в этих вопросах — пень пнём.
Наконец-таки она улыбнулась. Я вылез из-за стола и подал ей руку. Она несмело взяла её, и мы отправились на практическое занятие, в другую аудиторию.
Преподавателем на этот раз оказался крепкий мужик за сорок — этакий морской волк, продублённый всеми ветрами и непогодами. Ему пошла бы пиратская треуголка в комплекте с саблей и матерящимся попугаем.
— Моя фамилия Варгас, — объявил он, — и под моим присмотром вы станете ямщиками. Задатки у вас имеются, и мы добьёмся того, чтобы они превратились в навык. Маги в ваших мирах умеют прикасаться к флюиду, взаимодействовать с ним. Но только ямщик способен воспринимать флюид как попутный ветер.
Варгас взмахнул рукой, и учебный класс наполнился свежим бризом, хотя занавески не всколыхнулись, а со столов не сдуло ни единой бумажки. Бриз этот я ощущал не кожей, а всем своим естеством. И каким-то образом понял вдруг — если будет надобность, он окрепнет до урагана, подхватит меня, а дальше…
Преподаватель сделал обратный жест, и всё прекратилось.
— Под этот ветер надо подстраиваться, чтобы не потерять контроль. Я вас научу. И ещё один принципиальный момент, о котором знают не все. В теории ямщик может, минуя хаб, путешествовать в одиночку. Но на практике это чрезвычайно сложно. Гораздо проще — идти вдвоём, распределяя обязанности.
Он окинул нас взглядом:
— В этом классе — двадцать два человека. Женщин и мужчин — поровну. Это не случайное совпадение. Дуэт ямщиков — всегда разнополый. И одна из задач учёбы заключается как раз в том, чтобы вы составили эффективные пары.
В классе поднялся шум, вопросы посыпались, заглушая друг друга. Варгас предупреждающе выставил перед собой ладонь:
— Оговорюсь сразу — сексуальная связь при этом не обязательна. Можете оставаться чисто деловыми партнёрами. Как хотите. Но взаимопонимание в паре важно, чтобы флюид отреагировал правильно.
— Извините, — сказала въедливая рыжуха, — а разбивать по парам тоже будете вы? Или мы разобьёмся сами? И почему вообще это так работает?
— Сейчас объясню.
Глава 5
— Чтобы целенаправленно двигаться в потоке флюида, — сказал преподаватель, — надо решить сразу две задачи. А именно — поймать нужный ветер и точно проложить курс. Первую задачу легче решить мужчинам, вторую — женщинам. Почему флюид так устроен, нам неизвестно. Теорий много, но это — тема для самообразования. Мы же с вами займёмся практикой.
— То есть, — уточнил я, — в дуэте парень — пилот, а девушка — штурман?
— Да. — Варгас с любопытством посмотрел на меня. — Если бы все здесь были из техногенных миров, я употребил бы именно эти термины. Что же касается разделения на конкретные пары, то окончательное решение принимаю я лично. С учётом ваших предпочтений, естественно. А главное — с учётом того, как вы будете вместе управляться с флюидом. Это станет понятно по ходу дела. Предугадать заранее трудно.
— Значит, — сказала рыжая, — партнёров выбираем мы сами, а вы только утверждаете? Ясно…
Хищно прищурившись, она оглядела аудиторию. Ферро, сидевший через проход, слегка побледнел и отодвинулся рефлекторно. Я посмотрел на Хильду и подмигнул. Та сделала вид, что ничего не заметила. Бьёрн сжал кулаки.
Остальные тоже присматривались друг к другу — кто-то полушутливо, а кто-то по-деловому. Преподаватель наблюдал молча. Видимо, на что-то подобное он рассчитывал изначально.
Лишь когда все затихли, он снова заговорил:
— Не надо спешить. Пообщайтесь вне класса, узнайте друг друга лучше. А через два-три занятия мы начнём тестировать совместимость. В итоге всё прояснится.
— Господин Варгас, — сказал какой-то серьёзный парень, — а почему способности проявились у нас так поздно? Я ещё в детстве слышал о ямщиках, хотел стать одним из них. Но остров увидел только теперь.
— Полноценная работа с флюидом возможна только с определённого возраста. Ямщику должен исполниться двадцать один год. Магическое совершеннолетие — так это называют в некоторых мирах. Вы все здесь его достигли.
Он вытащил из угла и поставил перед доской металлическую конструкцию — вертикальную стойку на опоре-треноге, имеющую две горизонтальные перекладины, вверху и внизу. Прокомментировал:
— Ямщик во многом полагается на своё субъективное восприятие. И без развитого воображения тоже не обойтись. Работая с флюидом, вы, с точки зрения обычного человека, оперируете абстракциями — но для вас они имеют практическое, прикладное значение. Сейчас перед вами — простенький тренажёр, помогающий визуализировать некоторые аспекты. Что он напоминает вам внешне?
Мне потребовалась пара секунд, чтобы сообразить, а вот Джино просёк фишку мгновенно, влёт:
— Мачта с двумя реями!
— Правильно, — кивнул Варгас. — Раз мы упомянули попутный ветер, то логично представить парус. Тогда поймать ветер будет проще. Кто желает попробовать?
Взметнулось несколько рук, но преподаватель выбрал Койота, сидевшего неподвижно и слушавшего бесстрастно:
— Прошу вас. Выйдете, пожалуйста, сюда. Попробуйте проявить флюид визуально. А тренажёр покажет, насколько вам это удалось.
— Инструкции? Правила? — Койот явно не страдал многословием.
— Без инструкций, на интуицию. В том и суть.
«Индеец» уставился на штуковину. С полминуты ничего не происходило, а затем мы почувствовали легчайшее движение воздуха. Перед мачтой на мгновение сгустилась тень, похожая то ли на голограмму, то ли на карандашный эскиз для три-дэ-мультфильма. Парус, раздутый ветром.
— Отлично, — похвалил Варгас. — В реальном рейсе всё это выглядит несколько по-другому, но нам пока важен принцип. А теперь вопрос к дамам-штурманам. Если бы мы усилили этот ветер до рабочих значений, куда он нас перенёс бы? Вновь прошу дать интуитивный ответ.
Всех опередила рыжуха:
— Юг! Или чуть левее. Юго-юго-запад, типа того.
— Да, примерно так. Тридцать пять минут, если брать не компас, а часовой циферблат. В реальности, однако, вам нужен не только вектор, но и конкретная точка на нём, а это сложнее. Давайте ещё поэкспериментируем…
До конца занятия все успели попробовать. Ощущение мне понравилось — воображение как будто сдвигало невидимую заслонку, и появлялся ветер, манящий куда-то вдаль. Пока, правда, наугад, но Варгас пообещал — на следующих уроках научимся задавать нужное направление.
На обеде в столовой нас оказалось меньше, чем на завтраке утром. Отсутствовала и Хильда, как ни печально. Когда я посетовал по этому поводу, Джино пожал плечами:
— Ну, так она ж богатая. Может хоть каждый день в ресторан.
— М-да, — согласился я, — за такой девицей ухаживать — это вам не баран чихнул. А как у вас тут вообще с культурной программой? Куда можно пригласить приличную барышню?
— Да в западный цирк хотя бы, сейчас как раз гастролирует. Иллюзионисты, через флюид работают.
— Возьму на заметку.
После обеда пришлось идти на факультатив для варваров, не владеющих письменным языком. Таковых набралось лишь семеро. Джино и Ферро отсутствовали — «средиземноморский» для них и так был родным. Не появилась и Хильда. Как мне растолковали, аристократы учили межосевой язык ещё с детства. Из моих знакомых на занятии были Койот и Вендла.
Мне на висок прилепили что-то вроде присоски. Она притягивала флюид. Ощущение было непередаваемое — как будто позёмка змеится под черепной коробкой. Зато и буквы здешнего алфавита запоминались сразу, складывались в слова на бумаге, синхронизировались с моим «встроенным переводчиком». Тот, как выяснилось, включался автоматически у всех путешественников при переходе с моста на мост. Ну, или на хаб.
Флюид — полезная штука. Читерская, я бы сказал.
После лингвистических экзерсисов башка гудела, словно чугунная. Нам рекомендовали поспать, но сначала я зашёл в банк, расположенный в трёх кварталах от резиденции ямщиков.
До того, как попасть на остров, я получал в Академии Космофлота повышенную стипендию — восемьдесят рублей, вполне приличные деньги. Да и родители подкидывали эпизодически. Я не бедствовал — хоть и не жировал, конечно. Сейчас у меня в активе набралось три червонца с мелочью.