Больше всего это напоминало зов. И в этом зове было обещание сладкой добычи, и предупреждение о приближении слабого врага. Неудивительно, что местность за нашими спинами вскоре кишела от потревоженных изменённых животных и даже духов. Они не стали дожидаться обещанной добычи и бросились друг на друга. Образовалась беспорядочная свалка, и в эту свалку, на полном скаку, влетели наши преследователи, ведомые жаждой догнать нас как можно скорее, и не обратившие внимания на непонятное шуршание в траве, кустах и даже кронах деревьев.
Монголы были вынуждены ввязаться в бой, отбиваясь на бросившихся на них зверей и духов, которые, наконец-то, заметили обещанную добычу. Азартные крики сменились на гневные, когда наши преследовали осознали, что мы заманили их в ловушку.
Всё это я отметил одним глазом, так как мы сами спасались бегством от потревоженных нашим визитом зверей. А ещё, я обратил внимание на то, что монголы заявились за нами явно не в полном составе. Но их было значительно меньше, чем изначально. Неужели Макар смог вывести из строя или ранить столько сильных воинов? Да нет. А если так, то становится ещё грустнее. Ведь получается, что из него действительно мог вырасти великий боец!
Степан, на пару с Акамиром, вёл нас каким-то странным маршрутом, постепенно, судя по положению светила, закладывая дугу, чтобы вернуться обратно к городу. Погони больше не было, видимо, преследователи не рассчитали свои силы и не успели вовремя оттуда убраться. А может отступили, решив не продолжать самоубийственную погоню.
Как бы там ни было, в итоге мы сделали крюк и скакали обратно к городу. Если я ничего не перепутал, то двигались мы примерно в то место, где Макар остался прикрывать наш отход. Хотя точно сказать я не мог. С каждой минутой мне становилось всё хуже. На меня наваливалась слабость. Глаза закрывались, руки с трудом удерживали поводья.
На какое-то время я словно выпал из реальности, погрузившись в непонятное состояние. В себя меня привёл звук хлопнувшей тетивы и свист унёсшейся стрелы. Я открыл глаза и помотал головой, стряхивая с себя остатки этого непонятного состояния.
Когда муть перед глазами развеялась, я увидел лежащие вдалеке тела людей и лошадей. А ещё, пытающегося убежать на своих ногах раненного монгола.
Акамир натянул лук и выстрелил вслед беглецу. Стрела вонзилась тому прямо в центр спины. Он упал и больше не встал. Отряд же, не забывая поглядывать по сторонам, направился в сторону основной массы тел.
— Малец, ну зачем… — с горестью пробормотал себе под нос Степан, глядя на лежащего на спине Макара, открытые глаза которого смотрели в небо.
А ведь он действительно умудрился задержать человек десять. И не просто задержать, а убить или смертельно ранить. Те два недобитка, которых застрелил Акамир, это всё, что осталось от отряда, который оставили, чтобы разобраться с нашим соратником.
— Надо забрать его, — произнёс командир и посмотрел на нас.
— Сделаю, — первым сказал Макс, спрыгивая с лошади.
Я помог приятелю закинуть завёрнутое в плащ тело Макара на лошадь, которую поймал и привёл Акамир. Мы привязали ремнями Макара к седлу и поскакали в сторону города. Не знаю, почему, но Степан упорно пытался попасть туда.
Мы зашли к городу с другой стороны, когда начало уже смеркаться. Я надеялся, что после штурма, когда монголы умылись кровью, они решат отступить. Это был, на мой взгляд, единственный разумный вариант развития события, такого разгромного поражения. Однако, всё оказалось не совсем так.
Монголы никуда не ушли. Более того, их стало только больше. Вторая армия заходила с другой стороны. И мы, как назло, вышли практически прямо на их передовые части. Вот только теперь единственный выход спастись, лежал к стенам крепости.
Лошади были уставшие, но мы пустили их галопом, стремясь оказаться поближе к стенам города. Нас, естественно, заметили и пустились в погоню. Солдаты на стене тоже не зевали и заметили нездоровую активность недалеко от города. Мы мчались вперёд, а я думал о том, как бы мне не свалиться с лошади и не поймать шальную стрелу. Запасы духа упрямо отказывали восстанавливаться, и я не мог окутаться даже слабеньким покровом, который бы уберёг меня в случае случайного попадания.
Степан скакал первым, достав из-за пазухи какую-то тряпку и размахивая ей, стараясь привлечь внимание защитников на стене. Несколько стрел в нашу сторону всё-таки полетело, но, к счастью, ни одна из них по нам не попала. Командир же, отпустив поводья лошади, пытался развернуть тряпку таким образом, чтобы солдатам было видно, что там изображено.
— Не отставать! Не останавливаться! Укроемся у стены! — крикнул он, на секунду обернувшись назад.
Я же смог разглядеть, что в руках он держал какое-то зелёное полотно с головой волка по середине. Сразу за Степаном скакал Макс, который держал поводья лошади, к которой было привязано тело Макара. Немного отставая от него, неслись Петька и Егор. Мы с Акамиром скакали последними, причём наш лучник опережал меня всего на корпус.
Сосредоточившись на том, чтобы не слететь с лошади и не угодить под стрелу со стены, я совсем упустил тот момент, что по нам могут стрелять и монголы. Думал, что расстояние между нами не позволит им толком прицелиться и тем более попасть по кому-то из нас.
Поэтому, попавшая в круп лошади Акамира стрела стала для меня полным сюрпризом. Я не успел среагировать и увернуться, когда, переставшая слушаться всадника, лошадь сменила направление и резко свернула в мою сторону.
От удара меня выбило из седла, и я полетел на землю. Это меня и спасло, так как спустя секунду в мою лошадь вонзилось сразу две стрелы, причём, одна прямо в шею.
Акамир спрыгнул сам, когда понял, что от погони нам уже не уйти. Он стоял в паре метров от меня и посылал в сторону монголов одну стрелу за другой. Его лицо было сосредоточенным, а сам он криво улыбался и что-то шептал одними губами. Он успел выпустить стрел пять, прежде чем ему в плечо вонзился ответный «подарок» монголов.
На жалобное ржание лошадей обернулись все члены нашего отряда. Что ещё хуже, они натянули поводья, останавливаясь и, судя по всему, намереваясь всё-таки броситься нам на помощь.
Я встал на ноги и махнул им рукой, чтобы они уходили.
— Ян! — закричал Макс, сжимая поводья лошади с такой силой, что у него побелели костяшки. При этом он посмотрел на привязанного к седлу Макара и снова перевёл взгляд на меня.
Я чуть ли не физически ощутил бурю чувств, что бурлили внутри него. Но так же мне было понятно, что у нас с Акамиром шансов нет. В отличие от них.
— Уходите! — закричал я Максу, кивнул Степану и повернулся к ним спиной.
— К стене! Ну! — раздался приглушённый расстоянием рык командира.
На мой взгляд, он сделал тяжёлый, но правильный выбор. Мне же оставалось только встать плечом к плечу с Акамиром, который, даже со стрелой в руке, готовился сделать ещё один выстрел, когда враги окажутся ближе.
Я попытался ещё раз обратиться к духовной энергии, но всё, что у меня получилось, это окутать ей лишь кончики пальцев. В предстоящей битве я разве что добьюсь того, что враги погибнут от смеха, глядя на этот позор.
Пришлось взяться за пару длинных ножей, которые я носил на поясе на всякий случай. Вот и пришёл их час. Как и мой.
Монголы не стали нас расстреливать издалека. Вместо этого они попытались накинуть на нас сети и верёвки. Решили взять живьём? Ну что ж, пусть попробуют!
Акамир успел выстрелить, но попал не во всадника, а в грудь лошади. Животное беззвучно упало на землю, а всадник, перелетев через его голову, приземлился в метре от нас.
Мне оставалось только сделать шаг, чтобы вонзить ему нож в шею и оборвать его жизнь. Так я и поступил.
Монгол попытался рукой закрыть рану. Но это было бесполезно. Я знал, куда бить. Он не проживёт и минуту. Я в этом железно уверен.
Увидев смерть своего соратника, монголы закричали от ярости.
Я мрачно оскалился, и махнул им рукой, приглашая подойти поближе. Меня неожиданно качнуло от слабости. Я с трудом устоял на ногах, не понимая, что произошло. И даже не успел толком среагировать, когда меня лошадью сбили на землю, чудом не растоптав копытами.
Акамир продержался не дольше. Его ударили по голове, и он рухнул на землю без сознания.
Находясь в полубессознательном состоянии, я чувствовал, как мои ноги стягивают верёвкой. Надо мной радостно смеялись монголы. Несколько раз меня пнули в живот и бока. А потом пришла боль. И я даже был ей слегка благодарен, так как она отвлекала от поселившейся внутри меня пустоты. Словно у меня забрали нечто важное.
Я не ощущал ни намёка на духовную энергию.
Глава 31
Макар.
Жизнь Макара сильно изменилась, с тех пор, как он попал в кадетское училище и обрёл духа. Духа! Раньше о таком он мог только мечтать. И пускай ему досталась мышь, он был счастлив. Да, некоторые ребята, которым повезло больше, смеялись над ним, и поначалу это жутко злило и раздражало. До тех пор, пока в училище не появились два новых парня.
Кто они такие, и почему наставник пригласил их к себе, никто не знал. Наглые, уверенные в себе, они уже владели духами. И, что самое интересное, добыли их сами! А ведь всем известно, насколько это сложно найти и усмирить духа.
Позже, когда вся группа внезапно оказалась на войне, Макар изменил свое мнение относительно Макса и Яна. Эти двое действительно были настоящими воинами. Там где, остальные колебались и не знали, как поступить, они действовали не задумываясь. А ещё им хватило сил и умений убить наставника Тихомира, который чуть не скормил их всех своему духу.
То, что он готов отдать за них жизнь, Макар понял, когда Ян и Макс спасли его, когда ему сильно досталось в бою против ханьцев. Он ведь действительно почти умер. Но они, каким-то чудом, сумели вернуть его к жизни и сделать сильнее. Да, пришлось учиться сдерживать себя и духа, который стал слегка безумным после того, как поглотил других духов, не его вида. Но это закалило характер парня.