На остатках сил Эрвин добрался до кресла и ляпнулся, как мешок, сброшенный с телеги.
— Что вы, владычица, я полон бодрости и желания вступить в беседу. Для чего и нужны ночи, как не для интересных разговоров?
— Правда?.. Вы тоже так считаете?.. Прекрасно! Мне ужасно хотелось побеседовать с вами. Честно говоря, я сгорала от нетерпения! Желаете кофе?
Эрвин вздохнул, и Мими приняла это за положительный ответ. Собственной рукою она наполнила и подала ему чашку.
— Марципан? Булочку? Конфетку?..
— Благодарю вас…
Несмотря на сопротивление, он получил блюдце с конфетами и ванильный марципан.
— Вы готовы вступить в беседу со мною?
— Мечтаю об этом, ваше величество.
— Прекрасно! Вот мой первый вопрос: как вы отравили Леди-во-Тьме?
Эрвин выпучил глаза:
— Ваше величество!..
— Сперва меня терзал вопрос: зачем? Но я вспомнила, как сама жаловалась вам на Леди-во-Тьме и ее сговор с Серебряным Лисом, а вы великодушно предложили убрать эту печаль. Тогда другой вопрос вышел на первый план: как вы сумели?
— Ваше величество, постойте!..
— Нет, я не критикую ваш метод, а напротив, высоко ценю. Будь королева убита ножом или мечом, в том могли бы заподозрить северян. А яд и северянин — сущности столь мало совместимые, что никто и не подумает на нас! Но как же вам удалось? Леди-во-Тьме — великий знаток ядов! Вы сумели превзойти ее в исконном мастерстве?
— Гм… — Эрвин, наконец, вернул дар речи. — Ваше величество, я не травил ее.
— Милорд, эта комната не прослушивается. Мои люди уже составили чертеж всех слуховых отдушин дворца — весьма полезная схема, я поделюсь с вами. Мы в безопасной комнате, ваш ответ услышу только я.
— Но я не делал этого! Опомнитесь, миледи, я никого не травил!
Мими поморгала:
— Правда?..
— Святая истина! Клянусь Агатой и ее пером!
— Но… кто же? Как я поняла, там были только трое! Франциск-Илиан отравил союзницу? Это абсурд! Слуги оставили яд перед тем, как уйти? Если бы они отравили вино, то пострадали бы все трое; а если кубок — как могли они знать, который кубок возьмет королева?
— Простите, я отстал от вас в восхождении на вершины логики… Я не имею понятия, кто и зачем отравил Леди-во-Тьме, но это совершенно точно, клянусь честью, был не я.
Мими покраснела:
— Милорд, наверное, я должна просить у вас прощения? Поверьте, я не хотела оскорбить вас! Просто все так выглядит, будто… Возможно, кто-то намеренно бросил на вас тень подозрения?
— Не исключено, — признал Эрвин. — Вчерашней ночью в поезде со мною случилось престранное событие.
Он рассказал о лакее с полунощным кофе и о жутком стручке, превратившемся в нечто живое, и о записке: «Суда быть не должно». Умолчал лишь о рисунке моста через реку.
Мими слушала с жадностью, приоткрыв рот.
— Весьма любопытно! Быть может, кто-то устроил все это именно затем, чтобы помешать суду? Королева отравлена за то, что она выдала Менсона, а вы поставлены под подозрение потому, что не выполнили требования шантажиста?
— Быть может… Скажу честно, миледи: я теряюсь в догадках. История темна, как рассудок старого пропойцы. Надеюсь лишь на Марка — он должен разобраться.
— По крайней мере, Леди-во-Тьме поступила весьма великодушно, вы не находите? Она объяснила случившееся хворью, а не ядом, и никого не стала обвинять — по крайней мере, вслух. Быть может, она не так плоха, как нам казалось.
Эрвин вспомнил, что предлагала ему не такая плохая болотница. Взвесил: не выложить ли Минерве?.. Но решил повременить: огласка чревата большими последствиями, а просчитать их сейчас попросту не хватит сил.
— Вы правы, миледи. Королева производит приятное впечатление.
Мими прищурилась:
— Мне думается, милорд, вы соглашаетесь лишь затем, чтобы избежать спора и скорее пойти спать. Так и быть, я перейду к главной теме, которая уж точно разбудит вас!
— Такое возможно?.. — хмыкнул Эрвин.
— Абсолют, — сказала Минерва.
У него отвисла челюсть. Самым нарочитым и комичным образом. Вторично за день.
— Откуда вы знаете?..
Она расплылась в довольной улыбке:
— Милорд, читайте отчеты внимательней. Ворон Короны наверняка доложил вам, что главные свидетели — Инжи Парочка и Крошка Джи — оказались в руках капитана лазурной гвардии Уитмора. Я имела с ним прелюбопытную встречу в Маренго.
— Вы знаете, что Кукловод украл достояние Династии?
— Знаю.
— И что он сделал это…
— Ради сверхмогучего Предмета, собираемого из других Предметов. Да, знаю.
— И теперь Кукловод заинтересовал вас так же, как меня?
— Видите ли, милорд, до недавнего времени я слишком мало знала о Кукловоде. Настолько же мало, как о Темном Идо или о чудовищах в Запределье. Я не видела смысла размышлять о чем-то столь далеком и призрачном. Но теперь все изменилось. Я знаю, к чему стремится Кукловод, и знаю, чего хочу я: вернуть Предметы Династии! Если позволите, милорд, я бы присоединилась к вашей охоте.
Эрвин откашлялся.
— Помните ли, миледи, что вы сорвали решающий акт этой самой охоты?
Ее голос резко стал суше:
— Вы хотели растоптать кавалерией невинных людей. Какими бы ни были законы Первой Зимы, в своей земле я не допущу подобного.
Она бросила в рот конфетку и заговорила прежним приятным тоном:
— Однако если охота на Кукловода не будет столь кровавой, я с радостью поучаствую в ней. Вы позволите?
— Теперь я не знаю способа выследить зверя.
— Знаете прекрасно, только молчите из обиды. Вы, как и я, понимаете: Абсолют еще не собран. В прошлом году Кукловод действовал решительно, но после кражи Предметов мы не слышали о нем. Он притих, и я вижу лишь одну причину: Абсолют не действует.
— Возможно…
— С другой стороны, милорд, кража достояния Династии — самое громкое из его злодеяний. Было бы разумно оставить его напоследок. Сперва добыть для Абсолюта все те Предметы, которые можно тихо купить, выманить хитростью или шантажом; а уж в самом конце браться за те, что хранятся в Престольной Цитадели. После кражи целого достояния Короны игра становится предельно рискованной. Значит, этот шаг должен быть последним.
— Допустим.
— Однако вместо громогласного появления со сверхоружием в руках, Кукловод затаился. Я вижу такое объяснение: один из нужных ему Предметов не оказался в числе украденных, хотя должен был. Кукловод украл достояние ради нескольких определенных Предметов, входящих в Абсолют, — но одного из них так и не получил.
Эрвин отметил, что Мими считает Абсолют оружием. Хоть немного она проигрывает в осведомленности.
— Любопытное построение, миледи. И что из него следует?
— Очевидно, Кукловод заглянул в священные реестры и вычитал, где хранятся все нужные ему Предметы. Некоторые из них значились во владении Династии. Но один из них не нашелся в Престольной Цитадели, хотя, согласно реестру, должен был быть именно там! Вот из этого парадокса нам и нужно исходить. Обнаружим Предмет, который числится за Династией, но находится где-то в другом месте. На него-то, как на приманку, поймаем Кукловода.
— Какой же это Предмет?
Минерва скептически склонила голову:
— Милорд, довольно. Я, как могла, старалась вовлечь вас, но уже устала от монолога. Если игра вам интересна — присоединяйтесь.
— Справедливо, — признал Эрвин. — Что ж, варианты следующие. Первый: Предмет Икс пожалован кому-либо.
Мими кивнула:
— Я отправила леди Лейлу проверять архивы. Но сомневаюсь, что это даст плоды: Кукловод тоже знает, что пожалования вносятся в архив, и легко нашел бы Предмет Икс, будь он там.
— Версия вторая: Предмет украден раньше, до Куловода. Факт кражи скрыт как позорящий Династию.
Ответом служила улыбка Мими:
— Это возможно, милорд. В награду за догадливость на вас возлагается миссия проверки. Тайная стража подчинена вам, затребуйте секретные архивы протекции и найдите Предмет Икс.
Он вернул улыбку:
— Уже сделано, ваше величество. Протекция не знает иных краж Предметов, кроме последней. Возможно, Предмет Икс и был украден, но так изящно, что даже протекция не узнала.
— Имеете ли третью версию?
— Вот она: Предмет Икс пропал — но не пропал.
— Это нуждается в пояснении, милорд.
— Помните, владыка Адриан передал Университету два десятка Преметов? Он не подарил их, а просто отдал на изучение. По всем реестрам эти Предметы находятся в хранилище Династии. Конечно, не эти Предметы нужны Кукловоду, иначе он атаковал бы Университет. Но я думаю, есть и другие, им подобные. Телуриан или Адриан поместил Предмет в такое место, откуда всегда мог его взять. Потому не исправлял реестры и не заявлял о пропаже — ведь знал, что Предмет все еще в его власти.
Мими поразмыслила и подняла ладонь:
— А это возможно… Иногда я держу Перчатку Янмэй под подушкой. Владыке позволительны шалости…
— Быть может, Предмет Икс — это Эфес? Священный Эфес был на поясе Адриана!
— Нет, — Мими покачала головой. — Эфес слишком приметен. Кукловод не надеялся бы найти его в Цитадели — все знают, что Эфес у владыки. Но Адриан носил и другой Предмет — кулон с изображением богини… Однажды мельком я видела его…
Взгляд Минервы затуманился. Эрвин счел нужным выдернуть ее из омута воспоминаний:
— Это малый Предмет, а не большой. Он обладает лишь одним сверхъестественым свойством (чудесно ярким изображением), и потому считается малым. А малые Предметы не вносятся в реестры, Кукловод не искал бы его в учетных книгах Престольной Цитадели.
— Тогда, возможно, у Телуриана и Ингрид тоже были любимые Предметы — из числа больших, учтенных. Они выносили их из хранилища для своего удовольствия. Вдвоем созерцали Предмет, рассуждая о вечном. Благословляли им своих детей. Предавались любви в мерцании святыни…
В последних словах Минервы послышалась нотка мечтательности. Эрвин усмехнулся.
— Мой отец, миледи, часто выносил Предметы из хранилища. Радовал народ в праздники, освящал покрывальца мне, Ионе и Рихарду. Клал Предмет в изголовье Ионе, когда она хворала. Может, и предавался любви, кто знает. Но всегда в точно назначенный срок возвращал Предметы под землю. Беря их из хранилища, клялся богам: «Через тридцать часов святыня вернется в сохранности». Однажды за опоздание в четверть часа слуге отрубили руку. Так вот, я сомневаюсь, что владыка Телуриан был легкомысленней моего отца.