– Из демонической игры можно выйти, только проиграв. Но если попытаться сделать это намеренно – башня почувствует и убьет тебя. Модао еще рано умирать, поэтому придется играть. – Кай мило улыбнулся, словно в сложившейся ситуации не было ничего угрожающего.
Люциан не знал, как реагировать на этого демона. Ему хотелось треснуть его за коварные недомолвки!
«И это он считает весельем? Участвовать в игре, в которой у тебя нет выбора?»
Люциан скривил губы и опустил взгляд на стакан с рисовой водкой. Он сморщил нос, не желая вливать в себя столь крепкий напиток.
– Это всего лишь алкоголь, – успокоил его Кай. – Ты ведь заклинатель, и даже если опьянеешь – протрезвеешь к следующему кругу.
Люциан недовольно посмотрел на демона; в его глазах читалась настойчивая просьба заткнуться. Не придумав другого выхода, он взял стакан и залпом осушил его. Когда условие было выполнено, надпись на деревянном блоке исчезла.
– Видишь, совсем не сложно. – Кай следующим вытянул дощечку из башни. – Стоять на стуле до следующего хода, иначе первый человек, посмотревший на тебя, попытается зарезать. – Он хмыкнул, переглянулся с Люцианом, а потом снял сапоги и встал на стул. На самом деле подобная угроза была ему не страшна, но Кай отчего-то решил выполнить задание. Видимо, чтобы оказаться выше всех.
После за блоки взялись другие участники: одному из них было велено подарить драгоценность сидящему справа от него, второму пришлось танцевать с тем, кто сидел напротив; третьему – рассказать стыдливый факт о себе, а четвертому – с душой целовать третьего, да так, чтобы все прочувствовали. В тот момент, когда демон поцеловал демоницу, а она, не отрываясь от его губ, стрельнула глазами в сторону Люциана, он чуть не подавился печеной картошкой, которую только что положил в рот.
В целом, задания не были жуткими, но все до единого оказались неприличными. Они заставляли вытворять нечто такое, что порядочному человеку не пришлось бы по душе, вынуждали вытаскивать скелеты из шкафов и рушили границы. Но какими бы не были задания, они звучали гораздо мягче, чем кровавые угрозы за их невыполнение.
Игра только началась, а Люциан уже устал. Ему не нравились методы принуждения, от которых некуда было деться, но он покорно терпел.
Он вытащил новый блок из качающейся башни и, нахмурившись, озвучил условие:
– Назвать имя человека, которым дорожишь сильнее всех, иначе выпитый алкоголь обратится в яд.
Люциан задумался.
«И чье имя я должен назвать, если таких людей как минимум двое? Хм… Выпитый алкоголь обратится в яд? Но мой организм за целый круг уже нейтрализовал рисовую водку, да и яды мне не страшны, нет разницы, что я отвечу».
– Амели.
После его слов текст на дощечке исчез.
– Амели? – раздался голос Кая. – А я думал, сильнее всех ты дорожишь мной. Модао что, ввел меня в заблуждение?
Люциан бесстрастно посмотрел на него:
– Если на то пошло, ты сам ввел себя в заблуждение.
– Что-о? Разве не ты вчера пришел ко мне в покои?
Люциан широко открытыми глазами уставился на несносного демона, который посмел озвучить подобное в публичном месте.
– Хочешь сказать, этого не было? – продолжил Кай свой театр. – Как и завтрака, который мы недавно готовили вместе, и раскуривания курительной трубки? Я ведь тогда даже мундштук не менял. А сколько раз держались за руки, пока ты находился подле меня?
Люциан задохнулся от возмущения, и его зубы скрипнули. Он не находил слов для ответа, хотя в душе уже бил градоправителя палками. Этот демон искажал правду как хотел! Люций никогда не встречал кого-то, способного столь искусно нести чепуху с серьезным лицом!
«Теперь я понимаю, почему его друг – Бог Обмана».
– О-о, так, значит, градоправитель нашел себе дружка? – прозвучал сладкий голос одной из демониц.
Кай насмешливо хмыкнул, но, вопреки своей веселой реакции, ответил холодно:
– Нет. Люциан – мой гость.
Демоница вскинула брови, но продолжать не стала – побоялась.
Кай спустился со стула и вытянул очередную дощечку.
– Назвать заветное желание, иначе оно не сбудется. – Он хмыкнул. – Бессмертный город.
Однако никто не понял смысла его слов, потому и реакции со стороны окружающих не последовало.
Через какое-то время, когда еще несколько игроков сделали свой ход, Люциан решил спросить:
– Что значит «Бессмертный город»?
– Есть у меня одна идея… – отмахнулся Кай, намекая, что сейчас это не имеет значения. – Как-нибудь потом поясню.
Люциан чуть не вздрогнул, когда следующий игрок вытащил деревянный блок и башня, покачнувшись, разрушилась, а демон повалился на пол вместе со стулом, словно его толкнули в грудь.
– Иерхас, ты выбываешь, освободи местечко. – Прелестная черноволосая демоница в откровенном красном платье помахала ему рукой.
Какой-то смертный на пару с другим участником начал заново собирать башенку, а выбывший игрок счастливо убежал, не желая задерживаться здесь.
– Мы ведь не обязаны играть дальше, если начинается новый кон?
– Обязаны. По условиям игры ты выбываешь, если башня рухнет из-за тебя.
– Что?! – Люциан едва ли не подскочил с места. – Но ведь мы просидим здесь вечность!
– Вечность? Ты настолько в себе уверен?
– Да.
– В таком случае будет забавно, – усмехнулся Кай.
Люциан посмотрел на него как на умалишенного и подумал: «В Асдэме ни во что нельзя ввязываться, здесь все может пойти не по плану. И как я только умудрился угодить в эту ситуацию? Все ведь складывалось хорошо, почему сейчас мы оказались здесь?»
Он с подозрением покосился на Кая, который затащил его сюда, отлично зная, что их ждет. Владыка тьмы был беспощаден, но Люциан не думал, что он будет относиться так и к нему. В сердце поселилось разочарование, но оно развеялось так быстро, что Люциан не успел даже прочувствовать. Казалось, возмущение – единственное, что сейчас жило в его душе.
Игра была невыносимой.
Следующий кон начал игрок, который сидел справа от Кая. Дощечка велела несчастному подойти к Люциану и, танцуя за его спиной, обнажиться. Задание это досталось красивой демонице с пышными формами, но Люциан не пришел от этого в восторг. Он сидел и смотрел на других участников, глаза которых жадно сверкали, пожирали то, что происходит где-то позади. Его спина так напряглась, что Люциан услышал, как хрустнул позвоночник.
Он покосился на Кая, который с преспокойным видом потягивал хмельной напиток и, казалось бы, даже заскучал. Люциан не понимал, стоит ли вообще злиться на демона за то, что он втянул их в подобную игру. Видно было, что эту ужасную забаву они воспринимали совершенно по-разному.
Танец наконец-то завершился, и Люциан краем глаза увидел, как обнаженная демоница садится справа от Кая и начинает лениво одеваться. Он поспешно отвернулся, думая о том, что ничего хуже быть не может, но тут подошла его очередь снова тянуть дощечку.
– Совершить следующие два хода, сидя на коленях игрока справа от тебя, иначе сердце остановится.
«А?» Люциан не верил своим глазам. Он снова перечитал условие и еще несколько раз, затем покрутил деревянный блок в руках и снова прочитал.
– Прекрати, – не вытерпел Кай, отодвигаясь от стола. – Садись, я не желаю, чтобы ты умер.
Люциан вымученно выдохнул:
– Да лучше бы я умер…
– Мода-ао… в этом задании нет ничего предосудительного. – Кай указал на демоницу рядом с собой. – Лэя, например, танцевала голой, радуйся, что тебе не досталось то же самое.
«Радуйся? Чему здесь радоваться, если все задания до одного безумны!» Люциан снова скрипнул зубами. Ему сейчас очень хотелось проверить, действительно ли сердце остановится, если он ослушается приказа игры.
– Будь благоразумен, – проворчал Кай. Он схватил Люциана за руку и, потянув, буквально усадил его на себя. – В детстве ты наверняка отдыхал на коленях матери.
– Но ты не моя мать!
– Для твоего удобства я могу стать кем угодно, – съязвил принц, а затем потянулся к столу и ловко вытащил дощечку из башенки.
Люциан не удержался от колкости:
– Значит, если я попрошу тебя стать праведником, который никогда не проливает кровь, ты станешь?
– Конечно, нет, – прыснул Кай.
– Но ты сказал «кем угодно».
– Я не договорил. Кем угодно, пока ты будешь послушным со мной.
Лицо Люциана окаменело.
Это вообще можно считать за ответ? В первой фразе демона не было даже намека на продолжение!
Спорить он не стал – просто насупился, как птица на заснеженной ветке, и замолчал, стараясь абстрагироваться от хладного тела, прижимающегося к спине, и острого подбородка, нагло лежащего на плече. Сидеть на коленях не то, к чему Люциан стремился по жизни. Если бы его попросили составить список из тысячи вещей, которые хотелось бы попробовать, даже туда он не вписал бы: «хочу посидеть на чьих-то коленях». Роль ребенка ему претила.
Эта проклятая игра ему претила!
Кай наконец-то посмотрел на вытянутую дощечку и озвучил условие:
– Поцеловать того, кто сидит напротив. – Он разразился хохотом, однако его развеселило вовсе не задание, а перекосившееся лицо Люциана. В этот момент владыка Луны походил на человека, который увидел свой самый страшный кошмар и умер в ужасе. Кай не стал ждать остановки его сердца и небрежно послал воздушный поцелуй. – Я бы не поступил так неприлично. За кого ты меня принимаешь?
«Ты бы не поступил так неприлично?» Люциан всем своим видом показывал: «Не верю!»
Он не ответил – лишь направил все свои силы на то, чтобы совладать с жаждой убийства в отношении деревянной башни. Терпение… ох, оно было готово вот-вот лопнуть. Он уже не помнил, когда в последний раз так гневался. Казалось, сегодня все звезды сошлись, только чтобы вывести его из равновесия.
Когда очередной круг закончился и очередь почти дошла до Люциана, башня рухнула и начался новый кон. Он чуть не заскулил от досады. Он искренне надеялся, что ему выпадет шанс покинуть игру в этом раунде, но судьба не была к нему так благосклонна. В этот день она его точно ненавидела.