Люциан потерял счет времени. Нападая и отбиваясь раз за разом, выплескивая свою силу, он понял, как много негативных эмоций скопилось в его душе. Безумная атмосфера Асдэма и общество темного принца повлияли на него больше, чем казалось. Тренировка как ничто другое помогала освободиться от скопившейся на душе тяжести, улучшить навыки боя и размяться. Победив марионетку около двух десятков раз, Люциан почувствовал себя свежим и отдохнувшим. Сознание очистилось, нервы восстановились, и казалось, что сейчас он мог стерпеть любую выходку Кая. Оставив марионетку, Люций вернул оружие на места, оделся и покинул зал.
Очутившись в кромешной тьме коридоров, он растерялся. С тех пор как прибыл в Асдэм, коридоры замка всегда были наполнены светом, а сейчас не горел ни один фонарь. Кай предупреждал не выходить ночью, но Люциан, вглядываясь в темноту, не уловил опасности. Из-за углов доносились голоса, пение и музыка, что показывало: замок продолжал жить своей жизнью и никаких кошмаров в коридорах не было.
Люций сам был виноват в том, что не уследил за временем, но не спать же ему теперь в тренировочном зале? Даже если в коридорах крылось что-то зловещее, неужели он, обладатель божественного оружия и заклинатель клана Луны, не справится? Может быть, уже хватит всем его недооценивать?
«Если поспешу, достигну покоев менее чем за тридцать секунд. Сомневаюсь, что за это время что-то произойдет».
Люциан сделал уверенный шаг вперед, потом второй, третий, а вот четвертый не успел.
Что-то схватило его и резко увлекло в пустоту.
Настенные фонари несколько раз мигнули и осветили пустой коридор.
Глава 57. Царство Теней
Хаски и Эриас сидели за низким чайным столиком и играли в фишечную игру «шин-шин». Спустя три дня безостановочных уговоров заклинатель наконец-то согласился сыграть в обмен на то, что завтра красноволосый не покажется ему на глаза.
Хаски был приятным в общении, с легкостью находил общий язык и быстро вливался в коллектив, но вот с Эриасом он ладил туго. Этот непримечательный заклинатель будто бы видел его насквозь. В отличие ото всех остальных людей, богов и демонов, которыми Хаски вертел по собственному желанию, что бы он ни делал, как бы ни изворачивался, даже если говорил честно и прямо, Эриас все равно воротил носом.
Это ужасно интриговало тысячелетнее божество, и поэтому Бог Обмана не отлипал от гостя.
Когда Хаски находился в доме, то всячески донимал Эриаса: звал поиграть, выпить, поесть, прогуляться или просто поболтать. Однажды Эриас не выдержал и попытался побить его, но все пошло настолько не по плану, что он решил просто молча терпеть.
Как Люциан тренировал выдержку, мирясь с выходками Кая и безумством Асдэма, так Эриас взращивал смиренность подле назойливого божества.
– Ты совсем не думаешь над стратегией? – пробурчал Эриас, убрав с доски очередную фишку противника. – Если будешь так нападать, я выиграю третий раз подряд.
– Я же Бог Обмана, а не войны, думать над стратегией не для меня, – меланхолично протянул Хаски и уставился на игровую доску. Поставив локоть на стол, он теребил золотую серьгу в ухе и совершенно не походил на того, кто хотя бы пытался включить мозг.
– Снова врешь, – фыркнул Эриас. – Я нутром чую, что ты только притворяешься глупым.
– Вовсе нет. – Хаски развел руками, отчего колокольчики на широких рукавах алого халата мелодично зазвенели. – Я правда не понимаю, как тебя обойти.
Эриас посмотрел на него, увидев лишь бездарного актера, который упорно делает вид, что ничего не понимает.
– Если ты не смыслишь в «шин-шин», на кой бларг предложил ее?
– Чтобы ты меня научил. – Хаски похлопал ресницами, как наивная девчонка.
– За дурака меня не держи. Тебе тысячи лет, и даже если ты никогда не воевал, войн видел больше, чем я съел завтраков.
– Ты меня обижаешь. Почему, что бы я ни сказал, ты ни во что не веришь? Как мне с тобой разговаривать, если ты постоянно обвиняешь меня во лжи?
– Можешь не разговаривать.
Хаски цокнул языком. Он быстро осознал, что притвориться обиженным не поможет, и поэтому зашел с другой стороны:
– Хорошо. Я перестану разговаривать с тобой, появляться на глазах и тому подобное. Можешь даже покинуть этот дом прямо сейчас, чтобы избавиться от моего общества, вот только следующую встречу со своим владыкой организовывай сам. Посмотрим, как быстро Киай сожрет тебя заживо, после того как ты лишишься моего покровительства. Наверняка это случится сразу, как выйдешь за порог.
Эриас нахмурился, глядя в лицо Хаски. Он являлся человеком своевольным и сильным, поэтому ему было неприятно осознавать зависимость от него, особенно когда в эту зависимость ткнули носом. Эриасу хотелось оскалиться и обругать Бога Обмана, прорычать, что его покровительство ему даром не сдалось, и он уже открыл рот, но так ничего и не сказал. Гнев быстро развеялся, сменившись пониманием.
– Значит, ты становишься честным, только когда угрожаешь? – невесело усмехнулся Эриас.
Хаски вскинул брови. Он-то думал, что они снова начнут лаяться, но Эриас, как всегда, удивил его. Бог Обмана даже растерялся.
– Ты мне поверил?
– На секундочку.
Хаски открыл рот в безмолвном «О». За несколько дней Эриас впервые поверил ему.
– Как странно, – пробормотал он и замолчал, смакуя непривычное чувство, возникшее из-за того, что он впервые сыскал доверие этого заклинателя.
Кто-то, как Люциан, верили Хаски беспрекословно; кто-то, как Бог Войны и владыка тьмы, верили выборочно, только когда он не лгал; но среди всех них был еще Эриас, который не верил вообще ничему. Не важно, ложь или правда, он не верил ни словам, ни действиям, ставил под сомнение все, что делал Хаски. Это походило на личное наказание для Бога Обмана, которому наглядно демонстрировали, чем может обернуться постоянная ложь – презрением, вечным сомнением и одиночеством.
Продолжить разговор им не дали.
Входные двери распахнулись с таким грохотом, что содрогнулись стены.
Тьма демона хаоса ворвалась в божественный храм. Чистый и непорочный, он оказался осквернен в мгновение ока. Густой туман закрался в каждый угол, облюбовал все щели и присвоил себе даже пыль.
Хаски гневно ударил кулаком по столу, отчего все фишки подпрыгнули. В его глазах вспыхнуло красное пламя.
– Ки-и-и-а-а-ай! – Из его рта вырвался звериный рык. – Мы же договаривались, чтобы ты не лез в мой дом со своей ци! – Голос Хаски, который обычно напоминал прекрасную песнь, ласкающую слух, сейчас прозвучал низко, как у грузного мускулистого мужчины. Услышав его, Эриас от удивления открыл рот.
Кай влетел в комнату подобно ураганному ветру. Шторму, что способен снести даже горы. Не обратив внимания на Эриаса, он сразу кинулся к Богу Обмана:
– Где он?
– Кто? – с удивлением спросил Хаски.
Кай искоса посмотрел на Эриаса, раздраженно дернув щекой, схватил Хаски за предплечье и поднял с подушек.
– Надо поговорить, – прорычал он как затаившееся в бездне чудовище.
Эриас проследил за тем, как двое бессмертных спешно покидают комнату. Мрачно нахмурившись, он начал раздумывать, что стало причиной ужасного поведения.
После того как Кай вывел Хаски во двор и накрыл их непроницаемым куполом тьмы, он спросил:
– Где Люциан?
– Люциан? – Бог Обмана по-прежнему пребывал в недоумении. Он знатно изумился тому, как грубо его оторвали от игры и вытащили из дома, и поэтому соображал туго.
– Не прикидывайся. Я был на божественном совете, который ты соизволил пропустить, а когда вернулся в замок, не смог его найти.
Хаски ошеломленно уставился на злобного демона.
– Ты потерял человека в собственном городе? Это как?
– Легко и просто, – раздраженно бросил Кай. – Здесь тысячи жителей, у меня головы не хватит уследить за всеми, к тому же Люциан – обычный светлый маг, коих в Асдэме несколько сотен, а это очень усложняет задачу. Я не смогу его найти, пока над ним не нависнет смертельная угроза. Все боги были на совете, кроме тебя, поэтому думать мне больше не на кого.
– Может, он ушел сам?
На лице разъяренного демона отразился ужас. Всего на секунду, но Бог Обмана успел заметить.
Кай фыркнул.
– Быть не может, – с напускной уверенностью ответил он. – Люциан так устал от Асдэма, что в ближайшие дни по собственной воле и носа не сунет из замка. К тому же его страж у тебя, значит, не он вынудил его уйти.
– И не я. – Хаски поднял раскрытые ладони. – Честно.
Кай нахмурился, вглядываясь в лицо божества. Затем он молча выдохнул и с раздраженным видом помассировал переносицу.
– Но у вас явно что-то случилось, раз ты так отреагировал на мой вопрос про его уход. – Бог Обмана прищурился и стал похож на лису, разнюхивающую все вокруг.
– Ничего не случилось, – огрызнулся Кай, потупив взгляд в землю.
У Хаски дернулся уголок губ. «Да у тебя на лбу все написано, опять что-то вытворил, а теперь мечешься!»
– Ты перегнул палку со своими играми, да? – Он сложил руки на груди. – Куда потащил его на этот раз?
– Никуда… всего лишь прогулялись по Асдэму, сыграли в башню проклятий…
Глаза Хаски стали как два больших блюдца.
– В башню проклятий?! Ты что, до нервного срыва его решил довести? Даже я ненавижу эту дрянную башню, в последний раз мне пришлось участвовать в оргии с десятью демоницами! Не то чтобы я остался недоволен, но, бларг меня за ногу, я о таком не просил! Бо-оги. – Лицо Хаски накрыла тень глубочайшего разочарования, и он с трудом сдерживался, чтобы не побить демона. – Я ведь говорил, что смертные хрупки! Если ты не способен постигнуть их чувств, хотя бы слушай мои указания. Почему ты каждый раз игнорируешь советы и злишь нашего мышонка? Чего ты добиваешься?
– Я должен был выяснить, насколько сильное наложил заклятие… которое переросло в проклятие. Сделать это можно было, только подвергнув его эмоциональной встряске.
– Этим ты и занимался в последние дни, да? – Голос Хаски был полон язвительности. – И что узнал, умник?