– Могу ли я помочь? – Он поднялся с циновки. – Я мало что понимаю в местных законах, но если владыка тьмы объяснит, то постараюсь быть полезным.
– Не стоит, требования моих демонов могут вызвать у тебя неприятные чувства.
Люциан замер, вскинув бровь. Сначала он решил, что Кай проявил каплю заботы, но мигом отсеял эту мысль и возмущенно фыркнул:
– Не недооценивай меня. Неужели я кажусь таким немощным, что меня нужно беречь даже от писем? – Он подошел и своевольно устроился на подушках перед низким столиком.
Кай вздохнул:
– Я не недооцениваю тебя, в этих письмах намешано все: от бреда до реальных просьб. И владыке Луны правда незачем тратить время на это.
– Я сам решу, на что мне тратить время, – твердо произнес Люциан и схватил первое попавшееся письмо. – Объясни, что нужно делать.
Кай посмотрел на него, как на нечто беспросветно упертое, и тяжело вздохнул, словно посочувствовал самому себе.
– Нужно выделить то, что действительно требует моего вмешательства.
– А разве этим не должен заниматься кто-то другой, чтобы потом отдать тебе самое важное?
Кай махнул рукой на гору бумажек.
– Это уже самое важное.
Люциан воззрился на письма, часть которых валялась на полу, а остальная возвышалась перед ним на столе. «Он что, целый год запросы не разбирал?» – пронеслось у него в голове.
– В таком случае я помогу, чем смогу. – Люциан вскрыл конверт.
– Будешь? – спросил Кай, предлагая курительную трубку.
Памятуя недавний опыт, Люциан отказался и вместо этого начал читать письмо:
Уважаемый градоправитель, его темное владычество, мрак, затмевающий звездный свет!
Ваша смиренная рабыня [неразборчиво написанное имя] просит о помощи. Уже месяц никто не может удовлетворить мои плотские же…
Люциан резко откинул письмо, словно текст был написан не чернилами, а грязью. Причем выбросил так удачно, что попал прямо в лицо Каю.
Мельком взглянув на текст, демон рассмеялся.
– А я ведь предупреждал… И почему все просят меня о каком-то взаимодействии? То на личную встречу зовут, то в блаженную комнату хотят попасть, а некоторые прямым текстом расписывают, как бы они удовлетворили меня в постели…
– Видимо, владыка тьмы пользуется у демониц огромным спросом.
– И у демонов тоже, – самодовольно хмыкнул Кай, хотя гордиться здесь было нечем. Они оба знали, что демоны жаждут близости со своим владыкой не потому, что любили его, а из-за тьмы, которая ужасно манила.
– И это вы называете «самым важным»? – Люциан еще раз окинул взглядом гору неразобранных писем, предполагая, что в девяносто девяти процентах из них написано нечто похожее на то, что он только что прочитал.
– Ну да. Видимо, мои служащие сочли это «самым важным». Даже представить не могу, что было в отсеянных письмах. Можешь не читать, просто посиди рядом и подожди.
«Ну уж нет». Люциан проигнорировал его слова и взял в руки следующий конверт.
Достопочтенный градоправитель, ночами я думаю о том, как вы берете ме…
Люциан фыркнул и бросил письмо в кучу разорванных конвертов.
О великий! [много слов похвалы]. Эта смиренная просит у вас помощи! [много слов мольбы]. Не могли бы вы помочь мне воплотить эту позу в реальности?
К письму было приложено неприличное изображение с двумя обнаженными людьми.
Когда Люциан догадался, какой смысл несет в себе эта зарисовка, он выбросил письмо от греха подальше и попытался вытряхнуть образ из головы.
Уважаемый градоправитель, несколько месяцев я усердно учился, чтобы встать наравне с теми, кто достоин входа в блаженную комнату. Прошу вас позволить мне пройти экзамен и доказать уровень своих знаний…
Письмо заинтересовало Люциана, и он спросил:
– Чтобы попасть в блаженную комнату, нужно пройти экзамен?
Кай что-то согласно промычал и добавил:
– В замке находятся только лучшие из лучших. Все демоны здесь – мои доверенные лица. Естественно, они должны быть способными.
Люциан удивился. Он даже не предполагал, что демоны-искусители из блаженной комнаты на самом деле кто-то очень важный, а не просто те, кто решил провести здесь ночь.
– Значит, все в блаженной комнате опытные воины и ученые?
Кай странно посмотрел на Люциана, а потом от души рассмеялся.
– О, невинный Модао, скажи, какой экзамен ты представил?
Люциан опешил.
– Ну как же… – Он взмахнул только что прочитанным письмом. – Здесь написано, что демон усердно учился, чтобы сдать экзамен. Я так понимаю, он упражнялся с оружием, много читал и писал, чтобы стать достойным.
Услышав объяснения, Кай расхохотался пуще прежнего. Его смех разлился по комнате и перетек в сад, эхом ускользая вглубь.
Люциан нахмурился и с неодобрением посмотрел на него.
– Лучше скажи, что не так, – холодно попросил он, глубоко в душе желая ударить владыку тьмы чем-то тяжелым.
Желательно насмерть.
Кай вытер несуществующие слезы, с трудом остановив смех. Он уже собирался ответить, как снова взглянул на собеседника и прыснул, вновь расхохотавшись.
Люциана возмутил этот беспочвенный смех. В попытке охладить свой пыл он взял полупустой кувшин с вином и налил немного в пиалу. Когда он сделал глоток, Кай ответил:
– Экзамен – это демонстрация того, насколько ты искусен в постели.
Люциан подавился, выплеснув часть вина на стол, и едва не задохнулся, пока пытался откашляться.
«Почему нужно было говорить это именно сейчас?»
– Владыке Луны стоит быть осторожнее, – съехидничал Кай. Он протянул руку и повернул лицо Люциана к себе, взяв за подбородок, чтобы вытереть вино с уголка его губ. – Я тут спасаю тебя от тени, пытаюсь не дать умереть, а ты решил все испортить, просто подавившись?
Люциан перехватил его запястье и отстранился, не давая демону еще раз коснуться лица.
– М-м… – Кай покосился на тонкие пальцы, сжимавшие его руку. – Крепкая хватка. Ты бы точно прошел экзамен в блаженную комнату.
Люциан растерянно моргнул. Ему было невдомек, о чем говорит этот демон и какое отношение к делу имеет то, что он схватил его за запястье.
– Владыка тьмы… вы… – Он хотел отругать Кая за непотребное поведение, но не подобрал нужных слов. Глубоко вздохнув, Люций отпустил чужую руку и невозмутимо спросил: – Экзамен считается тем, что требует вашего внимания?
– Нет. Моего внимания требует что-то посерьезнее, то, что угрожает благополучию или безопасности народа.
– Я понял.
Люциан взял очередное письмо.
На похабные тексты он больше не реагировал – просто откладывал их в общую кучу тех, что недостойны внимания, и брался за следующие.
Кай тоже погрузился в работу, лишь изредка посмеиваясь с того, что было написано корявым почерком демонов.
За час они перебрали огромное количество писем, хотя стопка из еще не вскрытых почти не уменьшилась. От такого чтива Люциан знатно поднял уровень самоконтроля и отрешенности, а под конец начал внимать неприличным текстам с тем же видом, с каким читал научные труды.
– Думаю, на сегодня мы закончили, – произнес Кай, откинув очередное письмо. – Время позднее. – Он мельком взглянул на потонувший в сумерках сад.
Люциан дочитал последнюю строку и бросил письмо в общую кучу.
– Я кое-что нашел. – Он протянул ранее отложенный лист, текст в котором оказался единственно адекватным. – Здесь сказано, что демон по имени Салеон взял у демона Ланфея бутылку бесконечного вина, чтобы беззаботно провести свое торжество. После пира он спрятал бутылку, потому что не мог сразу вернуть ее Ланфею, а когда решил отдать, она исчезла. Проблема в том, что заместо потерянной бутылки Салеон должен отдать Ланфею своего человека, которого держит подле себя вот уже два года, а также принести сорок сосудов с жизненной энергией в качестве компенсации. Я не совсем понимаю, насколько серьезна эта проблема, но Салеон утверждает, что бутылку украли, и просит владыку тьмы помочь. Он не хочет платить за то, в чем не виноват.
– Не виноват? Но бутылку же он потерял. Ему доверили ее, а он не сберег. К тому же «украли» звучит как очень плохое оправдание. Наверняка Салеон сам ее спрятал, чтобы оставить себе и чужую вещь, и человека, и сорок сосудов жизненной энергии.
– Я думаю, владыка тьмы рано судит. И что представляют из себя сосуды жизненной энергии? Это что-то ценное? – поинтересовался Люциан, потому что впервые слышал о таком предмете.
– Да, это человеческая жизненная энергия, заключенная в сосуд. Получить ее в мире живых нельзя, но можно добыть в мире мертвых. Эта энергия иначе называется «жизненная энергия души» или «благодарность души». Ей подпитываются новорожденные боги, запертые в мире мертвых, а также некоторые демоны. Душа добровольно отдает жизненную энергию, но если она сильно растратит ее, то просто-напросто рассеется, поэтому выпросить этот дар тяжело – ресурс до одури ценный.
– Эта энергия полезна только для демонов и новорожденных богов?
– Нет. Для смертных и заклинателей тоже. Жизненная энергия не является темной или светлой, она – нечто иное и принадлежит душе, а не телу. У заклинателей она смешана с магией и носит название «духовная сила». Если употреблять жизненную энергию на регулярной основе, можно стать бессмертным, но в Асдэме столько сосудов не найдется. У разных торговцев отыщется максимум пять штук.
– Значит, Салеон не сможет расплатиться с Ланфеем, ведь, насколько я понимаю, сорок сосудов – невозможная плата. И что тогда?
– Не знаю, он написал в письме?
– Нет.
– Значит, его убьют, – равнодушно хмыкнул Кай, поднявшись с подушек.
Люциан опешил от такого безразличного отношения к подопечным.
– Ты возьмешься за это дело? – Он тоже встал на ноги. – Все может обернуться чьей-то смертью, думаю, эту ситуацию можно отнести в категорию «важного».
– Возьмусь, если ты согласишься составить мне компанию. Нам пока нельзя разлучаться, к тому же я не желаю в одиночестве шататься по городу и опрашивать демонов. Боюсь, меня затащат в какой-нибудь подвал и обесчестят.