Огромный зал с высокими потолками и без окон освещался парящими магическими сферами. Вдоль стен тянулись книжные полки, а в центре располагались столы и стулья для учеников, глядя на которые Люциан почувствовал себя неуютно. Поэтому он поднялся на второй этаж, выбрал книги наугад и опустился в одно из кресел.
Внезапно перед глазами всплыли размытые образы: комната в деревенском доме, лунные пирожки, холодные прикосновения, близость. Люциан тряхнул головой, решив, что его разум помутился после недавнего сна. Он не стал задумываться об этом и отложил книги, которые как будто уже читал, а потом взял другие – не менее полезные.
Кай забрал его ближе к вечеру и отвел в один из питейных домов на центральной улице. Место было прелестным, просторным, а самое главное – никто не играл в башенку, отчего Люциан с облегчением выдохнул. Он всю дорогу сомневался в правильности принятого решения, а когда они устроились за столом и Кай заказал гору напитков и закусок, стал колебаться еще больше.
– Я ограничусь сидром. – Люциан с вежливой улыбкой отказал подавальщику в предложении наполнить чашу крепленой малиновой настойкой.
– Мода-ао, что, если мы пьем в последний раз? – Кай выхватил кувшин из чужих рук и потянулся через стол, чтобы налить алкоголь в чужую пиалу.
Люциан накрыл чашу ладонью.
– Даже если мы пьем в последний раз, я бы не хотел доводить дело до крайности.
– О какой крайности речь? Ты заклинатель второй ступени, крепкий алкоголь только немного расслабит тебя.
– Я могу расслабиться, выпивая и слабый алкоголь.
Кай криво усмехнулся:
– Тебе не кажется нечестным, что я буду напиваться, а ты лишь смаковать забродивший сок?
– Я не обижусь, если владыка тьмы напьется, но раз вам хочется держаться на равных, то можете пить сок вместе со мной.
Кай расхохотался и упал на свой стул, отставив кувшин с настойкой в сторону.
– Ты неумолим, Люциан. В таком случае я воспользуюсь желанием, которое ты обещал мне в обмен на помощь в освобождении смертного. Выпить со мной ведь не относится к тому, что тебе не нравится, м? И крепкий алкоголь тоже.
Люциан нахмурился, вспоминая условия того желания. Все было именно так, как говорил градоправитель, и если Люций начнет отнекиваться, то солжет, а делать это снова ему не хотелось.
– Обещай, что если мы напьемся, то ничего плохого не случится и никто не пострадает.
– Модао так серьезен. За кого ты меня принимаешь? Конечно, ничего плохого не случится и никто не пострадает, я берегу свой город и народ.
– Угу, – буркнул Люциан. – Я совсем не сомневаюсь в твоей бережливости, особенно после дела о бутылке бесконечного вина, когда ты своей силой замучил несколько десятков демонов.
Кай хохотнул и разлил настойку по чашам.
– Но я ведь тогда никого не убил!
От этого аргумента Люциан закатил глаза.
Они пили, сидя напротив друг друга. Кай наполнял чаши быстрее, чем Люциан успевал перевести дух, и было непонятно, то ли он специально не давал организму заклинателя приспособиться к алкоголю, то ли сам предпочитал такой темп.
– Между нами правда ничего не изменилось после того, как ты все узнал? – спросил Кай, опрокинув в себя десятую пиалу.
– А между нами что-то было?
– А разве не было? – Кай подпер щеку ладонью.
Люциан посмотрел на него затуманенным взглядом. Он вдруг припомнил один их совместный поступок, помогший спасти всех от демона снов, и нахмурился, став предельно серьезным.
– Я бы предпочел забыть об этом, – почти трезво произнес он.
– Боюсь, мне будет сложно выкинуть из головы столь занимательные воспоминания. – Кай подлил напиток и протянул шпажку с сыром.
Люциан принял еду, после чего они чокнулись и залпом выпили.
– Не вижу ничего занимательного в тех воспоминаниях, – закусив, ответил он.
– Владыка Луны меня обижает. Я думал, тебе интересно проводить со мной время, а сейчас слышу, что ты даже не счел его занятным?
Осознав, что они говорят о разных вещах, Люциан почувствовал себя дураком и поспешил осушить еще одну пиалу, чтобы отвлечься.
– Оставим это, – сказал он. – Я не стану забывать то, что нас связывало.
Кай усмехнулся и поднял кувшин, вновь наполняя чужую чашу.
После пятнадцати (а может быть, и тридцати) пиал Люциан начал учить его оригами. Когда они пытались свернуть журавля из тканевой салфетки, Кай спросил:
– Как тебе это удается? У меня не получается.
– Ты просто недостаточно аккуратен. Не торопись, – наставлял Люциан, тыча в неровный угол. – Нужно разгладить все углы, чтобы они обрели острую форму. Дай покажу. – Он отобрал журавля.
Кай криво улыбнулся и придвинулся к Люциану, который за время попойки с места напротив переселился на стул по соседству. Уткнувшись подбородком в его плечо, демон внимательно следил за чужими действиями, за тем, как тонкие аккуратные пальцы ловко управляются с салфеткой.
У Люция кружилась голова, перед глазами все расплывалось, но руки работали по привычке. При помощи оригами доставлялись письма в клан Неба, и поскольку Люциан, будучи владыкой своего клана, часто переписывался с кланом Неба, то журавлей мог складывать даже во сне.
– Вот. – Он едва не ткнул готовой птичкой в лицо Кая. – Так ты должен был сложить его, а не слепить ту кривую собаку.
– Это была вовсе не собака, – проворчал Кай ему на ухо. – Я постоянно отвлекался на тебя и неосознанно начал складывать портрет.
Люциан в удивлении открыл рот, но почти сразу закрыл его и нахмурился. Он оскорбленно фыркнул и попытался отодвинуться от Кая, но тот схватил его за рукав и потянул обратно.
– Какой ты капризный, когда выпьешь. Я же не виноват в том, что не художник?
– Раз ты не художник, то зачем пытаешься им притворяться? – Люциан повернулся к Каю, и кончики их носов почти соприкоснулись.
– Потому что могу? – невинно произнес демон.
Люциан закатил глаза и раздраженно выдохнул.
– Почему бы не иметь большую кухню, если можно иметь большую кухню? – передразнил он. Хотя его тон звучал ворчливо, но сказать, что эта черта Кая ему не нравилась, Люциан не мог. Было что-то привлекательное в том, что демон никогда не останавливался на меньшем, если мог достигнуть большего. Люциан не раз ловил себя на мысли, что хочет перенять эту особенность.
Не желая ругаться, они отложили несчастное оригами и продолжили пить, пока у Люция перед глазами окончательно не помутилось. Прозрел он, только когда услышал вопрос от прекрасной демоницы в малиновом платье:
– Красавец, потанцуем? – Она схватила за руку и утянула в толпу.
Люциан не помнил, когда они покинули питейный дом и как оказались на небольшой площади, где все танцевали. Поскольку он не чувствовал угрозы жизни, то решил не волноваться. По воздуху лилась бодрая мелодия флейты и цитры, в небе парили яркие огни, и со всех сторон раздавались подбадривающие аплодисменты и смех. Демоны и смертные плясали вместе, не останавливаясь, и этот поток увлек Люциана. Стоило ему отдаться танцу, и он позабыл обо всем, даже о градоправителе, с которым пришел сюда пошатываясь.
Демоница, которую Люциан держал за руки и вместе с которой скакал словно веселый кузнечик, была красива. Ее сапфировые глаза с вертикальными зрачками сияли ярче звезд, а алые губы украшала умопомрачительная улыбка, открывавшая ряд белоснежных зубов с острыми клыками. Она двигалась так живо, что Люциан временами не поспевал за ней, но это не мешало ему успешно сопровождать ее в танце и наслаждаться.
Кай стоял в стороне подобно молчаливой статуе. Он наблюдал за Люцианом, поглаживая алую ленту на запястье и не пытаясь нарушить чужое веселье. Десяток демонов облепили его, с наслаждением вдыхая тьму, окружавшую крепкое тело правителя.
– Как себя чувствуешь? – Лилу возникла будто из воздуха, но владыка тьмы не удивился, ведь он знал о ее приближении.
– О чем это ты? – Он даже не покосился на подругу; неотрывно следил за тем, чтобы не украли сбежавшего с поводка владыку Луны.
– Вы же пили. Не подташнивает? – ехидно усмехнулась хозяйка дома разврата.
– Ничуть.
Они оба смотрели на Люциана, подпевавшего местной мелодии, в которой явно не было слов.
– Срок вашего уговора почти истек, – лениво констатировала Лилу. – Этот человек покинет тебя?
– Да.
– И ты позволишь ему уйти? – Она обернулась на градоправителя.
– Он уходит не в первый раз.
– И тебя это устраивает?
Демон покачал головой.
– Тогда почему не задержишь? Тебе под силу оставить подле себя любого смертного навечно.
Градоправитель невесело усмехнулся, глядя на то, как Люциан смеется в компании игривой демоницы и наклоняется ближе, чтобы лучше расслышать ее.
– Мне нравится смотреть, как пышущий силой жеребец резвится в поле, а не чахнет в стойле, – раздался смиренный ответ. – Я готов оставить попытки приручить его и позволить жить так, как он хочет, если это подарит ему счастье. Его желания для меня важнее собственных.
– Вот как? – усмехнулась Лилу. – И ты даже позволишь ему поцеловать ее?
Тут они оба увидели, как владыка Луны потянулся к чужим губам.
– Бларг… – Кай рванул в толпу, оставив подругу в одиночестве. Он возник за спиной Люциана и за шкирку оттащил его от демоницы. – Владыка Луны, как я буду оправдываться перед вашей невестой? – В его голосе слышалась насмешка, за которой таилось негодование.
– А что я? – пьяно пробормотал Люциан, спиной вперед шагая за демоном. – Она предложила мне клубничную конфету, и я согласился, вот только конфету она держала во рту. Я предложил ей сплюнуть, но она выбрала более аккуратный способ.
Они подошли к краю площади, где не было танцующих. Кай отпустил чужой воротник, и алая лента тут же связала их запястья. Люциан пошатнулся, пытаясь обрести равновесие, а потом одернул слегка задравшиеся одежды и посмотрел на демона.
– Владыка Луны так любит клубнику, что готов ради нее лезть в чужой рот? – ехидно поинтересовался Кай.