– Мой спутник не еда, – спокойно ответил Кай. – Я уничтожу любого, кто коснется его. – Он улыбнулся так же игриво, как и его собеседницы, что совершенно не вязалось с угрозой. Казалось, для Кая лишить кого-то жизни равносильно тому, чтобы получить наслаждение от плотских утех: те же эмоции, та же реакция.
Осознав это, Люциан незаметно вздрогнул.
Девушки поняли намек и послушно отступили, склонив головы.
– Не будем ждать, – бесцветно бросил Кай и направился к лестнице.
– Может, нам не стоит врываться, раз она занята? – спросил Люциан, поднимаясь по ступеням следом.
– Прервется. – Кай секунду помедлил и добавил: – Или ты ищешь повод побыть со мной наедине? – Он остановился на верхней ступени и обернулся.
– Я просто не хочу быть невежливым.
Кай недоуменно склонил голову набок.
– Ты ведь слышал, что она сейчас питается. Если не побеспокоить ее, то смертного можно потерять. – Он наклонился к Люциану. – Предпочтешь сохранить лицо или чью-то жизнь?
Люций нахмурился.
– Я думал, в Асдэме берегут смертных.
– Берегут, но от гибели не страхуют. – Кай криво усмехнулся, а потом развернулся и продолжил подниматься по лестнице.
Люциан с мрачным видом шагнул за ним в коридор.
«Нашел, когда сообщить мне это. Я только решил, что не стану объявлять заклинательскому миру об опасности Асдэма, а теперь что?» Не то чтобы Люциан не ведал о проблемах демонического города и о том, что здесь можно умереть сразу по прибытии, но напоминать об этом сейчас не стоило. Он чувствовал себя неуютно оттого, что придется врать своим людям и самому себе, оправдывая действительно опасное место, потому что это было лучше, чем допустить столкновение заклинателей с великой темной сущностью. Да, Люциан предпочитал путь праведный и честный, но это не всегда удавалось – особенно в роли владыки клана. Игра на политической арене периодически вынуждала его мыслить вне собственных рамок и перескакивать через границы, чтобы не допустить разрухи. Он определенно будет привирать, изменяя себе, когда расскажет внешнему миру об Асдэме.
Стоило Каю распахнуть дверь, как до них донеслись стоны и звуки шлепков. Люциан сразу покинул бездонное озеро собственных мыслей, вернувшись в удивительную реальность.
– Думаю, тебе лучше подож… – начал Кай, но договорить не успел. Люций, шедший следом, врезался ему в спину и втолкнул в пустую спальню.
Они растерянно переглянулись друг с другом, пытаясь понять, куда спрятались Нарцисса и Варнан. Очередной стон, прозвучавший из-за двери в смежную комнату, быстро все прояснил. Звук был таким глубоким и страстным, он проникал в уши и прокатывался по телу подобно обжигающей волне, пробуждая желание. Ни Кай, ни Люциан даже не вздрогнули, словно не знали ничего о похоти.
– Можешь постоять здесь, пока я их не угомоню, – мягко произнес темный принц, но вместо того, чтобы согласиться и поберечь себя от созерцания непотребства, Люциан пошел всему наперекор:
– Не беспокойся обо мне. Открывай. – Он кивнул на дверную ручку.
Кай послушно прокрутил ее и первым вошел в просторный кабинет, выполненный в коричнево-черных тонах и наполненный тяжелым ароматом похоти, от которой в горле сразу встал ком.
Нарцисса с раскрасневшимся лицом лежала на покрытом лаком столе, пока Варнан брал ее грубо и жестко. Ее тело, влажное от соков и пота, извивалось под ним, черные лисьи уши прижимались к темной макушке, а пушистый хвост подрагивал в наслаждении. Демоница обнимала мужчину стройными белыми ногами, пока он входил в нее, как полководец в завоеванную столицу, – решительно и уверенно. Она принимала его до последнего сантиметра и кричала так громко, что Люциан предпочел бы оглохнуть.
Ему не пришлось всецело задействовать духовные силы, чтобы увидеть, как энергия смертного перетекает в демоницу и растворяется в ее тьме. Варнана в самом деле использовали только как подкормку, и от наблюдения за этим становилось дурно.
Когда в кабинет вошли посторонние, любовники даже не прервались. Варнан их не заметил; он не отрывался от обнаженной груди женщины, а вот Нарцисса повернула голову и одарила Кая зазывающим взглядом. Она облизала багровые губы и сладко простонала, глядя на всесильного демона, словно он был источником ее возбуждения.
Кай оскалился в улыбке и, наклонившись к Люциану, спросил:
– Как себя чувствуешь? – Его хриплый низкий голос защекотал ухо, а холодное дыхание – шею. – Не желаешь присоединиться?
Люциан оставался спокоен, словно камень, одиноко стоящий в поле во время дикой пурги. Он воспринимал происходящее как издержки своего ремесла.
– Ты их расцепишь или я? – сухо спросил Люций.
Кай коротко хохотнул и отстранился, а потом шагнул к Нарциссе.
– Конечно, я. – Он махнул рукой. – Не хочу, чтобы достопочтенный владыка Луны запятнал себя чужой похотью.
– Мой господи-ин… – с наслаждением протянула Нарцисса, выгибаясь в пояснице и протягивая к Каю когтистую руку. Он остановился у стола и бездушно пожал ее ладонь, явно восприняв жест не так, как она хотела, а потом лениво потребовал прекратить.
– Н-но… господи-ин… – простонала Нарцисса, двигаясь по столешнице взад и вперед под звуки шлепков. – В-вам… ах… не нравится?
– Дело не во мне, – досадливо ответил Кай. – Дело в нем, – он указал на Люциана, стоящего позади него, – и в твоем человеке. Ты должна это прекратить и отпустить его.
– Что? – Нарцисса резко напрягла ноги, заставляя Варнана прильнуть к ней вплотную и сдавленно застонать. Она обхватила его за шею, прижала лицом к груди и, пока он, причмокивая, облизывал ее возбужденные соски, спросила: – С какой стати мне его отпускать?
– Да у него какие-то проблемы в мире живых. Люциан сказал, он почти женат, – пояснил Кай так небрежно, словно пришел посплетничать с подружкой. Его даже не смутило, что она голая и отдается кому-то на столе.
– Семейный статус меня не интересует, – фыркнула Нарцисса под причмокивающие звуки. – Этот человек – мой. Я не отдам его просто потому, что мальчишка градоправителя просит об этом.
«Мальчишка?»
Люциан вздернул бровь, глядя в стену. Он, может, и вошел в кабинет со всей своей решимостью, но смотреть на стол так же решительно не собирался.
– М-м, не понимаю, о ком ты говоришь, – с усмешкой протянул Кай. – Человек за моей спиной может убить тебя, меня и всех, кто находится в этом городе, поэтому лучше возьмись за ум да побыстрее.
Нарцисса потрясенно раскрыла глаза и спросила:
– Этот маг столь силен?
– Он равен мне.
– В-вам? – проблеяла демоница. – Но почему я не чувствую от него этой силы?
Кай наклонился и угрожающе прошептал ей на ухо:
– А ты хочешь почувствовать?
Нарцисса сглотнула, уставившись в черные глаза демона, тьма в которых не имела границ.
Кай врал, не поведя и бровью, врал так убедительно, словно они с Люцианом и правда были одинаково сильны. Даже Бог Обмана не усомнился бы.
Нарцисса отстранила от себя Варнана и велела тому прекратить. Мужчина хоть и был возбужден, но повиновался, словно марионетка.
Люциан продолжал смотреть в стену, чтобы не наблюдать чужой наготы.
Нарцисса села на столе лицом к Каю, прикрыла шелковым халатом пышную грудь и, покосившись на Люциана, спросила:
– Если я отдам ему своего человека, чем буду питаться?
– Найдешь нового, – равнодушно бросил Кай.
– Новых людей найти непросто, в городе их меньше, чем демонов. – Нарцисса лукаво посмотрела на него. – Градоправитель, давайте договоримся? Вы вернете мне Маула, а взамен я отдам Варнана. Заклинатель с лошадиной мордой, которого он поселил в своем доме, только все портит. Не понимаю, чем он так приглянулся… сбоку на рыбу похож, а спереди на коня, но, как бы там ни было, из-за него Маул запечатал храм и никого не пускает. Пусть ваш маг заберет и этого парня тоже.
Услышав, как демоница описывает Эриаса, Люциан растерялся. Конечно, у его друга было немного вытянутое лицо, но сравнений с лошадью и рыбой он ранее не удостаивался. Окружающие обычно считали заклинателей красивыми, но если так подумать, то их красоту оценивали лишь по внешним признакам: крепкое здоровье, белые зубы, отсутствие шрамов и пятен, красивые гладкие волосы и аккуратные ногти, – а индивидуальные черты вовсе не учитывались. Они многим могли не приглянуться, к примеру, таким своенравным и избирательным существам, как демоны. Люциан впервые осознал, что заклинатели не выглядели идеально в глазах всех остальных и считались таковыми лишь потому, что за ними закрепилось данное мнение. Причем закрепилось среди людей, а не бессмертных.
– Твое условие: избавить Асдэм от мальчишки, которого приютил Хаски?
– В ближайшие дни. – Нарцисса кивнула.
Кай молчал, что-то задумчиво мыча себе под нос, словно принимал сложное решение, хотя Эриас и так уезжал вместе с Люцианом. Но Нарциссе этого знать не стоило.
– Хорошо, – сказал Кай так, словно его владыческую персону обязали самостоятельно положить ложку супа в рот. – Организовать это будет сложно, но я приложу все силы.
Нарцисса удовлетворенно поерзала на столе, а потом спрыгнула и радостно чмокнула градоправителя в щеку. Она игриво скользнула пальцами по его плечу, выражая тем самым удовлетворенность сделкой, и обошла, чтобы приблизиться к Варнану. Усмехнувшись, Нарцисса сказала несколько ласковых слов ему в лицо, потрогала напоследок каменное достоинство и прижалась к его губам в поцелуе.
Люциан не понял этого жеста, но, приглядевшись, увидел, как демоническая магия покидает человеческое тело через рот. Оказалось, крошечная ее часть таилась внутрь Варнана и отравляла разум, как паразит.
– Ты свободен, – прошептала Нарцисса своему смертному. – Эти господа вернут тебя в мир живых.
Варнан встрепенулся:
– Я не хочу! – Он гневно сверкнул глазами, посмотрев сначала на Люциана, а потом на Кая, который лениво прислонился поясницей к краю столешницы в ожидании представления.
Люциан вздохнул, осознавая, что пришло время действовать. Он в мгновение оказался за спиной смертного и поразил несколько акупунктурных точек у него на теле. Мужчина начал падать, и Люциан подхватил его на руки, чтобы тот не разбил голову об пол.