Сетх повернулся.
– Я твоя мать, чтобы тебя хвалить?
– Ты мой друг! – Абрам встал с корточек и, уперев одну руку в бок, возмущенно взмахнул деревянной ложкой, которой мешал похлебку.
– Правда? – Сетх притворился удивленным. – Так вот чего ты вечно за мной таскаешься, – театрально сообразил он, а потом хмыкнул, похлопал по боку черного искаженного единорога и подошел к костру. – Я уж было решил, что меня преследуют, а ты, оказывается, так дружишь. – Он криво усмехнулся, остановившись напротив Абрама, который замахнулся и едва не огрел его ложкой. Сетх от замаха увернулся и, ехидно посмеиваясь, присел перед костром.
Прошла уже неделя, как Люциан находится в Асдэме. Чуть позже туда забрали и Эриаса под предлогом, что он сможет оберегать владыку Луны от градоправителя. Сетх и Абрам остались снаружи приглядывать за темными тварями и вести переписку с кланом Луны.
– Надеюсь, мы не отравимся? – спросил Сетх, принимая из чужих рук миску с овощной похлебкой.
– Я точно нет, а вот ты… – Абрам захихикал, косясь на друга, на что тот лишь закатил глаза.
Сетх устроился поудобнее; он поерзал на бревне, которое они притащили после того, как переместили темных тварей ближе к центру плато, и попробовал похлебку. Почувствовав насыщенный вкус мяса и специй на языке, он едва сдержался, чтобы не замычать от удовольствия. Этот белобрысый недотепа готовил лучше, чем кухарки в клане Луны, – в конце концов, они кормили не только адептов, но и владыку, а значит, навыки имели достойные. Когда Сетх впервые попробовал его стряпню, то сразу получил ответ на один из своих вопросов о том, как тому удается соблазнять женщин.
– Ну как? Кажется, пересолил? – полюбопытствовал разместившийся напротив Абрам и вытер бульон с губ тыльной стороной ладони.
– По-моему, все отлично. Ты молодец.
Обрадовавшись похвале, Абрам расплылся в широкой улыбке. Сетх хоть и вредничал, но лишь шутя. Если бы он не дорожил Абрамом по-настоящему, то не выдержал бы его шебутного общества.
– Что будем делать сегодня? – Абрам отхлебнул бульон. – Может, прогуляемся на север плато? Там лес, поймаем дичи, иначе скоро наши темные твари сожрут нас.
– Если быстро, то можно. Не стоит оставлять пост, мало ли что может приключиться – уйдем и не найдем потом вход в Асдэм.
– Не переживай. Я давно наложил заклинание связи с этой областью, поэтому, даже если следы нашего пребывания исчезнут за время отъезда, место все равно найдем.
– Уверен? Плато полнится темной магией, она точно не поглотит твое заклинание?
– Точно, – твердо ответил Абрам.
– Хорошо. – Сетх немного сомневался, но спорить не стал, поскольку никаких доказательств того, что друг не справится, у него не было. – И все равно действовать нужно быстро. Лес далеко, мы должны успеть вернуться до темноты, иначе можем угодить в передрягу. Сомневаюсь, что эту местность зачищают от темных тварей.
– Но на плато за неделю никто из тварей не вышел, так что вряд ли их в округе много.
– А зачем им выходить? – Сетх осушил миску с похлебкой. – Оно каменистое и абсолютно пустынное. Здесь ничто не живет и ничто не растет – соваться незачем. Мы достаточно далеко от края, поэтому даже ветер не донесет наш запах до чужих носов.
– Ладно, понял я, – перебил его Абрам, предположив, что эти перечисления опасностей никогда не закончатся, и тоже осушил свою миску. – Дай десять минут, я приберусь здесь, и поедем.
Поставив пустую посуду рядом с хозяйственным другом, Сетх усмехнулся и сказал:
– Я бы предложил тебе помощь, но мне нравится смотреть, как ты работаешь, а не прохлаждаешься.
– Да когда я прохлаждался? – Абрам зыркнул на него. – Всю неделю, что мы тут торчим, я готовлю еду, расстилаю ночлег, слежу за костром и нашей безопасностью, а чем занимаешься ты? Гладишь темных тварей, словно котят, да ведешь переписку с кланом? Великий работник.
– К твоему сведению, одно письмо в клан занимает у меня восемь часов.
– О боги, у тебя настолько плохо с письмом? – Абрам не сдержал смешка. – Помочь тебе держать кисть? – Он встал на ноги.
– Не глумись. Ты знаешь, что я трачу много времени на ответ, потому что все должно выглядеть исчерпывающе, иначе советники сначала прицепятся с расспросами, а потом пожелают прибыть на место и помочь, ведь «ваши ответы неясны». Вся переписка – предлог. Они требуют наше месторасположение, явно подозревают неладное.
– Вот почему ты отправляешь письма двумя филинами с передачей в Лунных землях? Чтобы нельзя было выяснить исходную точку?
Сетх кивнул.
– Надо же, а я думал, только у меня есть мозги. – Абрам самовлюбленно усмехнулся и шаркнул подошвой по земле, засыпая песком и мелкими камушками догорающий костер – и друга заодно.
– Что ты называешь «мозгами»? Ту губку в своей квадратной голове? – чихнув от пыли, спросил Сетх и поспешил отойти.
– Если у меня губка, то что у тебя? – Абрам с блеском в серых глазах посмотрел на друга.
– Ой, молчи, – отмахнулся Сетх, понимая, что если этот дурак сейчас заведется, то льющийся из его рта бред не остановит даже разрушение мира. – Я запрягу тварей, а ты заканчивай уборку, – бросил он и отошел к импровизированному стойлу, состоящему из четырех сдерживающих магических кругов для каждой твари. Он освободил одного искаженного единорога, чтобы надеть на того амуницию, лежавшую на другом длинном бревне, которое Абрам притащил с южной части плато в тот день, когда ему было особенно скучно.
Искаженный единорог щелкнул клыкастой пастью, выражая недовольство от седла на гладкой черной спине. Почувствовав его тьму, враждебную для заклинателя светлого пути, Сетх поморщился и воздвиг слабый барьер вокруг души, чтобы избавиться от дискомфорта.
«Не представляю, каково приходится Люциану и Эриасу в Асдэме», – подумал он, вспоминая гнетущую ауру города и владыки тьмы.
Разобравшись с одним искаженным единорогом, Сетх запряг второго, а двух аргхов оставил заточенными – те были слишком громоздкими и недостаточно быстрыми для этой поездки.
Абрам тем временем закончил ополаскивать посуду, которую сложил в поясной мешочек, а потом подошел и забрался в седло.
– Ты точно не оборвешь связь с заклятием территории? – уточнил Сетх, будто одного заверения ему не хватило.
– Ты как моя глухая бабка – переспрашиваешь по сотне раз. Я что, похож на неумеху?
– Дело не в тебе, просто нам еще не приходилось работать в Темных глубинах, и я совершенно не знаю этих территорий и местной магии. – Сетх забрался в седло.
– Доверься мне и выкинь из головы лишние переживания. – Абрам присвистнул, и искаженный единорог сдвинулся с места. – Сразу заметишь, как легко живется с меньшим количеством мыслей.
«Меньшим количеством мозгов, ты хотел сказать», – подумал Сетх и направил своего единорога вслед за чужим. Следовать совету Абрама он не собирался: в их паре уже был один обалдуй, а если появится второй, то им точно придет конец. Как бы ни хотелось облегчить себе жизнь, Сетх должен был оставаться чуть более осмотрительным, чем его друг, – это поможет им балансировать на грани жизни и смерти.
– Мне вот интересно… – заговорил Абрам после того, как они галопом миновали каменистое плато и к обеду вошли в лес. – Если владыка тьмы темная сущность, почему он владеет божественным оружием? – Он подумал о мече, на котором Морион летал при них. – Нет, я, конечно, помню, что озеро Ши выдает божественное оружие только бессмертным, но неужели прямо-таки всем? Даже темным?
– Думаю, темный бессмертный может владеть божественным оружием, но с ограничениями, в отличие от светлых. Если я ничего не путаю, меч Мориона никогда не исчезал, как кнут Люциана, который сливается с запястьем. Оружие Мориона меняло форму, и он прятал его под одежду, потому что не мог объединить со своим телом из-за противоборствующих магических энергий. Думаю, он также не способен усиливать божественное оружие своей магией, – ведь тогда ему придется ее передать, но оружие не примет тьму.
– Но если он не может усиливать оружие, – хотя тогда в Валар именно он уничтожил всех демонов, – значит, меч силен сам по себе?
– Невероятно силен. Как и сам Морион, ведь оружие по мощи сходится с потенциалом хозяина.
– Как и Люциан, ведь энергия его кнута огромна, просто он пока не может подчинить ее из-за своей смертности.
Сетх кивнул.
– Знаешь… – Абрам подвел искаженного единорога ближе к чужому, чтобы обойти упавшее дерево. – Все равно странно, что озеро Ши отдало Люцию кнут только потому, что он зашел в воду вместе с бессмертным. Мне кажется, это так не работает, иначе такой способ начали бы применять ежечасно.
– Ответа на эту загадку и у меня нет. – Сетх пожал плечами. – Люциан смертен, это мы знаем наверняка, а о влиянии бессмертного на его судьбу в тот момент остается только догадываться.
– А что, если озеро Ши выдает оружие с расчетом на будущее?
Сетх снова пожал плечами.
– Исключать тот факт, что Люц однажды обретет бессмертие, я не стану. У него есть потенциал, поэтому вариант с выдачей оружия «на будущее» вполне возможен. – Он отошел от Абрама, потому как чужой единорог начал недружелюбно скалиться в морду его существа. Не хватало еще, чтобы твари устроили бойню в лесу, где неведомо сколько притаилось таких же зверей. Лес был слишком густым и незнакомым, потому шуметь в нем не стоило.
Заклинатели продвигались осторожно и неторопливо. Раскидистые зеленые кроны скрывали солнце, деревья тонули в сумерках и прохладе, а мягкая трава, кое-где присыпанная опавшими листьями, почти не шелестела под копытами искаженных единорогов. Тишина вокруг казалась нерушимой и навевала покой, который мог бы очаровать юношей, если бы те позабыли, где находятся.
Забредать слишком далеко они не хотели, но другого выбора не было: у кромки леса совсем не водилось живности. Спустя час ходьбы они наткнулись на опушку, где двадцаток плотоядных кроликов доедали человеческий труп.
«И как этот бедолага сюда попал?»