Люциан встретился с ним взглядом и почувствовал, как внутри у демона разбушевались эмоции. Он отвернулся, не готовый воспринимать их с равнодушием.
– Готов встретиться со своими товарищами или отправимся в покои? – с веселым блеском в глазах спросил Кай, явно оценив чужую реакцию.
Люциан напрягся.
– Зачем в покои?
– Чтобы ты отдохнул после совета.
Люциан замотал головой и начал подниматься с трона.
– Это ни к чему. Я хочу повидаться с товарищами.
Он заблокировал силы, большую часть из них заточив внутри физической оболочки, а малую оставив на свободе, чтобы походить на себя прошлого. Его рост стремительно уменьшился, печать исчезла со лба, а золотые одежды стали серыми, изменив рисунок и фасон на типичные для клана Луны.
– Будь добр, отведи меня к ним, – попросил Люциан, поправляя серебряные наручи на запястьях.
– Как пожелаешь, – отозвался Кай и поднялся с трона, принимая свой привычный облик.
Глава 110. Дружеская беседа за чашкой чая
Заклинатели в компании Бога Обмана собрались в гостевой комнате замка Сладострастия, где Люциан и Кай не единожды отдыхали во время его прошлого посещения Асдэма. Хаски в своем истинном воплощении сидел за чайным столиком и готовил ароматный травяной напиток, Сетх помогал ему, протирая чаши, а Абрам стоял возле стены со скрещенными на груди руками.
Как только Кай открыл дверь и пропустил Люциана вперед, Эриас сразу бросился к нему навстречу. Он в два шага настиг его и крепко обнял.
– Люци́й! Боги, я чуть с ума не сошел! – прошептал Эриас ему на ухо, а потом взял его лицо в ладони, внимательно посмотрел в глаза и, прижавшись лбом ко лбу, пробормотал: – Что с тобой случилось? Куда ты пропал? В клане все в ужасе.
– Я в порядке, я все расскажу, – торопливо прошептал Люциан. – Не нужно так переживать.
– Тц. – Кай за шиворот оттащил Эриаса и встал между ними. – Соблюдай расстояние, страж. Я теряю контроль, когда ты так близко к нему.
– Лучше бы ты соблюдал расстояние! Раз уж присвоил его себе, то, будь добр, защищай. Какого бларга ты позволил ему в одиночку покинуть Лумус, а потом чуть не умереть от лап владыки демонов?
– Я не позволял, он сделал это сам. Я не ограничиваю его свободу.
– Не заговаривай мне зубы, – прошипел Эриас, погрозив Каю пальцем. – Ты занимаешь первое место среди того, что ограничивает его свободу. Просто признай, что ты облажался, упустил его из виду и подверг опасности.
– Не ругайтесь, – мягко попросил Люциан, выглянув из-за широкой спины Кая. – Все произошло так, как и должно было, а теперь со мной при всем желании ничего не случится, так что ты можешь быть спокоен до конца веков, – сказал он Эриасу.
– Так ты и вправду переродился? – спросил Абрам, даже не шевельнувшись. Его подбородок был опущен, а взгляд исподлобья направлен прямо на Люциана. – Теперь такой же, как он? – Он покосился на Кая.
Люциан застыл, словно его окатили холодной водой. Не то чтобы он не знал о том, что Хаски рассказал его товарищам о началах, но все же не думал, что его начнут расспрашивать об этом так скоро и с такой холодностью. Люциану даже потребовалось время, чтобы спокойно ответить.
– Я его противоположность, но в целом мы похожи.
– Насколько? – обеспокоенно спросил Эриас, глядя на лучшего друга через плечо демона, загораживающего его. – Теперь ты… не один из нас? Когда все закончится, ты уйдешь с ним? – На последних словах он неприязненно покосился на Кая.
Люциан почесал висок и отвел взгляд в сторону.
– Если честно, так далеко я не загадывал. Сначала нам нужно разобраться с владыкой демонов и уже потом переходить к другим вопросам.
Заклинатели помрачнели, обеспокоенно глядя на своего владыку. Видимо, даже после объяснений Хаски они не до конца понимали суть происходящего и не могли принять это. А учитывая прежний облик Люциана, поверить в его перерождение становилось еще сложнее. Перед ними стоял все тот же владыка Луны, с теми же аурой и спокойным поведением, хотя сам он волновался как никогда прежде.
Сердце Люциана бешено колотилось, а в голове роились сотни беспокойных мыслей, что его не примут, что от него отвернутся, что он всех потеряет.
– Вы сохранили человечность? – спросил Хаски, вынуждая тишину треснуть, словно разбитое стекло, а потом забрал у Сетха натертые до блеска пиалы.
Люциан только кивнул в ответ, потому что от переизбытка чувств у него язык не ворочался.
– Как чудесно, – продолжил Хаски, принявшись разливать чай. – В таком случае можно не волноваться, кем вы стали, ведь в целом остались прежним.
Люциану немного полегчало оттого, что кто-то осмелился заявить, что он не изменился.
– Да, – твердо ответил он, силой своего голоса пытаясь убедить в этом и других.
Хаски усмехнулся. Он махнул рукой, приглашая всех присесть за стол.
– Давайте обсудим план действий.
Несмотря на радушное приглашение, с места гости сдвинулись не сразу. Абрам и Сетх недоверчиво переглянулись друг с другом, а Эриас из-за одолевающего его беспокойства настолько напряг мышцы, пытаясь сдержаться и не приблизиться к Люциану снова, что попросту остолбенел. Он сдвинулся, только когда владыка Луны и владыка тьмы отошли в сторону.
Люциан чувствовал, что его товарищи были растеряны и обеспокоены происходящим. И он прекрасно понимал их реакцию; в конце концов, это он исчез, бросив их ради встречи с главным злодеем, а когда объявился, то уже не был самим собой. И хотя он сохранил человечность и вел себя как прежде, доверия все равно не вызывал. Назревала война, а заклинатели даже не знали, можно ли положиться на Люциана, поэтому за столом все были очень напряженными.
– Мне нужно рассказать вам, что со мной произошло? – спросил Люциан, сидя подле Кая и глядя на остальных.
– Мы знаем, – сухо отозвался Сетх, внимательно разглядывая своего владыку напротив, словно видел впервые. – Абрам сообщил, что ты покинул Лумус, чтобы помочь Амели. Бог Обмана рассказал, что владыка тьмы забрал тебя из клана после нападения владыки демонов, который, как выяснилось, все это время притворялся Амели. А также о твоем перерождении и о том, что происходит, – выдержав небольшую паузу, добавил он. – Объяснишь, почему покинул Лумус один, никому ничего не сказав, и даже не взял с собой Абрама?
– Так пожелал владыка демонов, – сделав глоток чая, ответил Люциан. – Он пришел ко мне во сне и сказал, что забрал Амели. Тогда я еще не знал, что он и есть Амели, поэтому отправился на помощь. Владыка демонов поставил условие: встретиться один на один и провести обмен на мой божественный кнут. – Тут Люциан перевел взгляд на Кая. – Он тогда упомянул, что ты вернулся в Асдэм из-за истощения. Это правда?
– Да, – глухо ответил Кай. – Мое смертное тело ослабло, и, чтобы привести его в порядок, мне пришлось принять истинное воплощение и стабилизировать силу. Если бы я сделал это в Лумусе, из-за выплеска моей ци слегло бы бесчисленное число смертных, поэтому я вернулся в Асдэм. Я думал, Хаски защитит тебя, но ошибся… – В последних словах Кая прозвучали нотки сожаления.
Во взгляде золотистых глаз, направленном на демона, вдруг появилась нежность. Люциан кивнул; он предполагал, что возвращение Кая в Асдэм было связано с чем-то подобным.
– Поэтому я и смог уехать, – произнес он. – С владыкой демонов мы встретились в лесу, я передал ему божественное оружие, забрал Амели и телепортировал в клан. Мои духовные силы иссякли, и я отправился в божественный источник, чтобы восстановиться. Там меня и настигло перерождение. Адепты заметили неладное и, видимо, вытащили мое тело из воды, не дав захлебнуться. Потом перенесли меня в покои, где владыка демонов попытался убить меня руками Амели, но появился Кай и перенес меня в Асдэм.
– Что ты сейчас чувствуешь? – спросил Абрам. Хотя обычно он вел себя расслабленно, сейчас в серьезности не отличался от Эриаса, сидящего рядом с Хаски.
– Все и ничего одновременно. – Люциан не знал, как иначе объяснить все то, что происходит с ним сейчас. Сила нача́ла заключалась в единении с одним из двух видов духовной энергии, которые наполняли этот мир. Она пересекала пространство, обходила время и проникала в недра. Он в самом деле чувствовал все и ничего одновременно, поскольку еще не умел отделять одно от другого. Боги и их покровители, заклинатели светлого пути и магические твари, божественные источники, божественное оружие и все остальное, хранящее в себе свет, было для него одним целым, и он тонул в этом потоке силы.
– Поверить не могу, что владыка демонов притворялся Амели, – выдохнул Эриас, сжимая глиняную пиалу в руке так, что стенки ее захрустели. – Мы знали ее как сестру, видели чаще, чем родных матерей. Как он смог завладеть ее телом? А Амели… она хоть существовала? Жива ли вообще? – Он посмотрел на Кая и Люциана.
– Судя по словам владыки демонов, Амели уже родилась мертвой; как только она появилась на свет, он занял ее тело, не дав душе покинуть мир живых. Он даровал ей восемнадцать лет жизни, а взамен нашел себе укрытие в сосуде ее души. – Люциан опустил взгляд и увидел безучастное выражение лица, отражавшееся на поверхности черного чая.
– И ты ему поверил? – хмыкнул Эриас.
– Скорее всего, он не врал, – ответил за Люциана Хаски. – Если владыка демонов звучал именно так, а не метафорично, значит, он говорил правду.
Эриас недоверчиво покосился на Бога Обмана.
– Откуда ты знаешь, как могут звучать его ответы?
– Очевидно, потому, что мы общались. – Хаски махнул рукой. – Когда он создал Асдэм, я единственный из божеств смог сюда войти. Я хотел убить его, но, почувствовав его мощь и оценив цепкий ум, понял, что лучше дождаться кого-то посильнее, того, кто сможет с ним разобраться, – сказал он, многозначительно посмотрев на Кая.
– Ты, кстати, идешь с нами, – бросил тот. – Я решил взять тебя с собой, поможешь нам поймать его.
– Что? – ахнул Хаски, с трудом удержав челюсть от падения на пол. – С ума сошел? Я даже не отношусь к сильнейшим богам! Мне молится всего четверть мира, откуда у меня силы на такую битву? От меня там никакого проку, даже покровителей нет.