– Я хочу извиниться перед тобой, – сказал Люциан, глядя на трещину в небе. – Теперь я знаю, что ты пережил, что родился не в своем теле.
Каин с досадой прищелкнул языком и проворчал:
– Нужно было выкинуть тебя из этого вихря.
Люциан проигнорировал его слова.
– Почему ты не рассказал мне?
– Я рассказывал, – с неприятным смешком ответил Каин, блуждая взглядом по пустырю. – Много раз.
– Не так. – Люциан покачал головой и, стиснув челюсти, посмотрел на него. – Ты должен был прямо сказать, что с рождения вас было двое. Почему ты этого не сделал? Почему позволил звать тебя иным именем, принимать за другого?
– Потому что… – Голос Каина дрогнул. Он заговорил так боязливо, что Люциан содрогнулся всем своим существом. – Кай тебе нравился, ты знал его, верил ему, а я… для тебя не существовал. Я был демоном, темной сущностью, правителем Асдэма, тем, кто разрушил клан Ночи, убил своего брата и его возлюбленную… Узнай ты, что я вовсе не Кай, поверил бы в мои добрые намерения? Стал бы слушать чудовище?
У Люциана упало сердце, и он похолодел от макушки до пят. Стало так больно за себя и демона, что глаза защипало от сожалений. Но самым неприятным было то, что Каин не ошибался. «Если бы он вывалил на меня правду с самого начала, я бы остерегался его, доверял меньше. Но… несмотря на это…»
В его взгляде мелькнуло озарение.
– Кая никогда не было подле меня, – твердо произнес Люциан. – Тот, кто раз за разом спасал мою жизнь, всегда сопровождал меня, был владыкой тьмы – тобой и никем иным. Я больше не хочу оскорблять тебя чужим именем, позволь мне звать тебя правильно.
Каин не сдержал нервного смешка. Уголок его губ дрогнул в усмешке, напряженной и скрывающей боль от эмоций и чувств.
– Модао, ты ведь говорил, что тебе тяжело произносить мое демоническое имя, – с привычным ехидством напомнил он.
Люциан почувствовал, как внутри его все задрожало от тревоги и беспокойства.
– Это так, – выдавил он, пытаясь отвлечься от чужих эмоций, от которых сердце болезненно сжималось и тяжело стучало в груди. – Поэтому я не осмелюсь называть тебя полным именем и буду использовать сокращенное. Я так часто его слышу, что могу уверенно его выговорить, Киай.
– Ха… – выдохнул Каин и обеими руками пригладил черные волосы, пачкая их пылью. Он поднял взгляд на пепел сожалений, порхающий в небе и медленно опускающийся наземь. – Неужели мне не кажется? Неужели он и впрямь желает принять меня настоящего? – обратился демон к кому-то третьему, кого здесь не было. – Я думал, этому никогда не суждено случиться…
Услышав горечь в его тихом голосе, Люциан снова похолодел. Он хотел перебить, но не смог подобрать слов и лишь застыл с растерянным и печальным видом.
– Но Модао, – продолжил Каин, обратив на него взгляд, – мое демоническое имя не сокращается так, как ты привык думать. Киай – это нечто неправильное, и оно не является моим истинным именем. Кроме того, так меня называют все, а у нас должно быть нечто особенное. Может, ты будешь звать меня хаоши[2]? «Избранник?»
– С ума сошел? – воскликнул Люциан, тут же покрывшись ледяной коркой; от его сожалений не осталось и следа.
Каин рассмеялся.
– Я знал, что ты так отреагируешь. – Его голос звучал так безмятежно, что Люциан немного расслабился, пока не услышал следующую фразу: – Зови меня Каин.
Взгляд Люциана остекленел.
– Но ведь его придумал Ксандр. – Слетевшее с его губ имя демона было пропитано глубокой неприязнью.
– Не придумал, – ответил Каин, покачав головой. – Имя Кай, точнее Каэй, было дано моему брату отцом, и на старом диалекте клана Ночи оно звучит как Кǣй. Имя ᙢậлǣкиай выбрала мать для темной половины Кая, коей оказался я. Все привыкли сокращать его до Киай, поскольку первая часть имени непроизносима, но лишь один додумался адаптировать его, чтобы не извращаться.
Люциан покачал головой.
– Я переживаю, что это имя будет пробуждать плохие воспоминания.
Каин немного помолчал, словно раздумывал над его словами, а потом тепло улыбнулся.
– Если его будешь произносить ты, то все будет хорошо. Я хочу, чтобы отныне это имя слетало только с одних губ.
Люциан вздохнул, уверенный, что Каин ошибается. Ксандр был первым, кто дал ему эту версию имени, он призывал его и контролировал с помощью этого имени, – это должно было оставить неприятное впечатление. И все же Люциан не мог спорить с тем, кто годами был одинок и несчастен, не слыша собственного имени на чужих устах, поэтому тихо ответил:
– Ладно. Буду называть тебя, как ты пожелаешь, но, если почувствуешь себя нехорошо, я прекращу.
Каин кивнул.
– Если звучание имени будет плохо на меня влиять, тогда ты точно начнешь называть меня хаоши, – издевался он.
«Ну уж нет!»
– Я подумаю, – буркнул Люциан и начал медленно подниматься с колен. – Пойдем, нужно разобраться с демонами. – Он отряхнул одежды от пыли и опустил взгляд на собеседника, но тот не сдвинулся с места. – Каин?
Каин вздрогнул и посмотрел в золотистые глаза, чувствуя, как внутри его все затрепетало от одного лишь слова.
– Позови еще раз, – хрипло прошептал он. И хотя озвучил ту же просьбу, которую когда-то сказал Ксандру в темном лесу, слетевшее с уст Люциана имя не пробуждало в нем зло.
Вместо этого оно дарило покой.
– Каин? – неуверенно повторил Люциан.
– Еще раз.
Люциан нахмурился.
– ₭ẳ Ӥн, – позвал он на древнем языке, звуча строже и грубее. – Вставай и пошли. – Он быстро развернулся и направился прочь, чтобы демон не увидел, как румянец обжег его щеки, а чувства – душу.
Позади раздался тихий довольный смех, а потом Каин поспешил следом. Они вместе поднялись в воздух, оставляя безмолвную пустошь, где еще несколько столетий назад жили тысячи людей.
Вскоре к ним присоединились Ривер и Фельсифул, все это время державшиеся неподалеку. Они сообщили, что после смерти владыки демонов часть темных тварей в Лао Бэнь разбежалась, а общие потери были невелики.
– Вы не пострадали? – обеспокоенно спросил Люциан, ведь дяди Каина пробыли подле них слишком долго.
– Немного вымотались, – сухо отозвался Ривер, летящий в форме влажного густого тумана. – Но это ничего.
Люциан промолчал, а Каин хмыкнул с чопорного ответа дяди, который всегда был таким – закрытым и немногословным.
– Вы хорошо справились, – бодро похвалил Фельсифул. – Ты молодец, – сказал он племяннику, но тот оставил слова без внимания.
Люциан почувствовал, что похвала не обрадовала Каина, словно он был не согласен с дядей, хоть и понимал, что сотворил благое дело.
– Все будет хорошо, – мысленно передал он своей тьме.
– Да, – отозвался Каин, проносясь над полуразрушенным городом.
Стоило им спуститься на землю, как демон выпустил гнетущую тьму и поставил всех на колени, гася пламя битвы. Двое могущественных, с которыми боролся Хаски, сразу сбежали, а пару других дракон разорвал на части. Конечно, в будущем они возродятся, не нарушив баланс.
Эриас и Сетх были живы, хоть и получили серьезные раны и нуждались в лечении, как и Бог Ветров, как и половина их выжившего отряда, попавшая в замок Ксандра и избежавшая влияния Хамелеонова гриба.
«Абрам…»
Люциан вздохнул и посмотрел в небо, слушая крики страдальцев, которых приручал Каин.
Глава 117. Позвольте нам выдохнуть
Вскоре Каин закончил терзать демонов, объявив о своей победе над Ксандром, и, усмирив тварей, отпустил на волю в угоду балансу. Эриас, Сетх и создания света не нашли сил возмутиться его решением, просто промолчали и разошлись зализывать полученные раны. По велению Люциана заклинатели не вернулись в клан Луны, а поселились в доме Хаски в Асдэме, чтобы подлечиться под его присмотром.
Иногда Люциан навещал их, перебегая из божественного дома в демонический. В промежутках между этим он либо вел переписку с владыками кланов, которых встревожил невиданный всплеск темной энергии в Бэй Сюэ, либо медитировал в замке Сладострастия, пытаясь восстановить баланс.
Каин тем временем доносил новости до богов и контролировал побежденных демонов, чтобы их освобождение не вышло боком.
Весь бессмертный мир переполошился из-за прошедшей битвы. Боги, не участвовавшие в ней, были возмущены поведением демонов и жаждали изловить их, демоны в ответ скрежетали зубами и точили клинки, заклинательский мир стоял на ушах, а жители Асдэма денно и нощно праздновали победу своего градоправителя, никому не давая продыху.
Еще больший шум подняла новость о желании Каина воздвигнуть Бессмертный город. Стоило ему озвучить эту мысль, как их с Люцианом засыпали вопросами, но тот отвечал лишь: «Идея не моя, спросите у него» – и указывал на Каина.
Длилось это уже несколько дней и ужасно выматывало…
Люциан вышел из медитации ровно в тот момент, когда в покои вернулся Каин и развалился поперек кровати рядом с ним. Всегда зачесанные назад черные волосы растрепались, а широкие алые рукава одежд перекрыли половину темно-синего покрывала.
– Я устал, – выдохнул он, пальцами поправляя черную стрелу в ухе. – Снова обсуждали с богами Бессмертный город. На сей раз они хотят участвовать в постройке. Ха! Пришлось объяснять, что кроме нас его никто не воздвигнет, но они начали выдумывать способы. – Каин поморщился, видимо, вспомнив что-то неприятное из недавнего разговора, а потом перевел тему: – Ты завершил восстановление баланса? – Он покосился на Люциана.
– Почти. – Люциан аккуратно убрал с его лба выбившиеся угольно-черные пряди, мягкие и сверкающие в лучах полуденного солнца, проникающих через открытое окно в комнату. – Осталось немного, позже закончу.
Каин перехватил его руку и сжал горячие пальцы в прохладной ладони. Его черные глаза опасно блеснули, и он обжег Люциана взглядом, в котором вспыхнули эмоции – яркие, сильные и подавляющие, прямо как у тигра при виде лани. Люциан поспешно отстранился, чтобы избежать беды, и прижался к изголовью кровати, выдыхая. По спине у него пробежали мурашки, вызывая легкое покалывание в пояснице. Глядя в глаза демона, он никак не мог понять, как тому удается сдерживать столь сильный поток чувств и желаний. Каин даже не изменился в лице, хотя в душе у него все сгорело от одного лишь касания.