Все присутствующие поразились тому, что они держатся вместе, идут нога в ногу и смотрят в одном направлении, словно тщательно отрепетировали свой выход или имели одно сознание на двоих. Это были две родственные души, глядя на которые, никто не мог понять, как их владыка связался с темным бессмертным. И почему позволил ему посетить коронацию.
Беспокойные шепотки заполнили зал, но Эриас тут же пресек их, строго потребовав тишины.
Люциан и Морион медленно плыли через расступавшуюся перед ними толпу. Люциан был облачен в золотистые одежды, а его голову украшал тонкий серебряный венец с лунным камнем. Распущенные волосы мягкими волнами укрывали плечи. Он шел уверенно и невозмутимо, его лицо не хранило эмоций, но взгляд пылал чувствами.
Морион рядом с ним выглядел равнодушнее камня. Он был в классических одеяниях клана Ночи – черных с золотистой вышивкой на плечах, по цвету гармонирующей с одеждами Люциана. Рукава были заправлены за черные наручи, а разрезы вдоль бедер на длинной юбке позволяли рассмотреть штаны и сапоги.
Глядя на их пару, некоторые гости поймали себя на мысли, что этих двоих здесь будто бы быть не должно. Люди зашуршали одеждами: кто-то нервно передернул плечами, кто-то потоптался на месте, чтобы избавиться от непонятных ощущений, а на их лицах отразилось волнение.
Морион остановился перед парой ступеней, ведущих на помост, а Люциан приблизился к Эриасу. Встав рядом с ним, он поприветствовал собравшихся и повторил, для чего они все здесь собрались, а потом спросил, есть ли возражения против его решения. Гости переглянулись между собой, но, к счастью, никто не осмелился заговорить, даже если и хотел, потому что владыки других кланов и члены совета молчали.
Мысленно выдохнув, Люциан медленно повернулся к лучшему другу и снял с головы венец.
– Я, Люциан Мун, – торжественно провозгласил он, – на глазах у всех присутствующих отрекаюсь от титула владыки клана Луны и покидаю серые стены. Свой титул я передаю стражу – Эриасу Муну. Решение принято с одобрения Тайного круга и глав совета, и оно единогласно.
Эриас вздохнул и склонил голову. Наконец, изящный венец украсил его распущенные шоколадные волосы длиной до плеч, а лунный камень охладил лоб. Судя по виду, он совсем не был счастлив, но старательно демонстрировал почтение.
Люциан посмотрел на него и мягко улыбнулся, мысленно расхваливая за умелую игру.
«Эриас и правда проявляет себя как достойный правитель, Морион был прав насчет него», – подумал он, пытаясь улыбкой передать одобрение и поощрение.
Эриас выпрямился и официально обратился к собравшимся:
– Я, Эриас Мун, принимаю титул владыки клана Луны. Я обещаю править в соответствии с законами и оберегать Лунные земли до тех пор, пока новый владыка не займет трон или пока я сам не умру. – Он обернулся на Сетха. – Также я назначаю Сетха Муна, ранее Рунана, своим стражем, который отныне будет сопровождать и защищать меня в странствиях.
Сетх подошел ближе и, посмотрев ему прямо в глаза, опустился на колени, как молящийся перед статуей бога. С тихим вздохом он низко поклонился, коснувшись лбом пола, и произнес в холодный камень:
– Я, Сетх Мун, обещаю защищать и сопровождать владыку клана Луны всегда и везде. Я обещаю исполнять его поручения и помогать в принятии решений. Клянусь отдать за него жизнь, клянусь верить в него, клянусь быть опорой. Я принимаю титул стража.
Сетх выпрямился, поднялся на ноги, и они с Эриасом поклонились друг другу.
Гости в зале склонили головы перед новым владыкой и громогласно объявили:
– Мы, адепты клана Луны, обещаем подчиняться и внимать велениям владыки. Обещаем помогать в развитии и процветании клана, оказывать поддержку, быть честными с ним и самими собой. Обещаем подчиняться и исполнять приказы, если они направлены на улучшение жизни смертных, заклинателей и нашего клана.
Люциан грустно улыбнулся, наблюдая за теми, кого защищал все эти годы, а сейчас отрекался. Он почувствовал, как печаль, от которой он с трудом отмахнулся, вновь наполняет его сердце. Его взгляд блуждал по серебристо-серой толпе, пока не остановился на черной фигуре, которая смотрела на него, не отводя глаз.
– Думаю, мне пора, – прошептал Люциан и начал спускаться с помоста. Он имел право уйти, не оставаясь на дальнейшее торжество.
Эриас незаметно ухватил край его рукава.
– Мы же еще встретимся? – Его голос звучал едва слышно и дрожал, хотя на лице сохранялась маска невозмутимости. – Точно раньше того дня, когда я умру?
– Конечно. Я планирую вернуться к вам в скором времени, у нас есть одно незаконченное дело, – быстро ответил Люциан, успокаивающе похлопав Эриаса по руке, и напоследок добавил: – Позаботься о клане… и о себе. Я буду наблюдать и, если что-то случится, обязательно приду.
Эриас сжал губы так крепко, что они побелели. Казалось, в этот момент он пытался сдержать желание броситься вперед и стиснуть друга в крепких объятиях – или разрыдаться из-за его ухода. Только благодаря отточенной годами выдержке он не сделал ни того, ни другого, – через силу отпустил чужой рукав и коротко кивнул.
Люциан не позволил себе задерживаться. Еще немного – и он бы приклеился к полу рядом с Эриасом. Торопливо сбежав по ступенькам, он приблизился к Мориону и схватился за его протянутую руку, как за спасительную соломинку. Со всех сторон тут же раздались шепотки; большая часть присутствующих так и не поняла, какого бларга тьма сопровождает свет.
Сотни взглядов провожали их к выходу и обжигали спину. Люциан чувствовал взгляды Лаванды, Вергилиана, Гуан Синя, своих друзей и знакомых, и ему казалось, что они тянут его назад. Гости продолжали роптать, обсуждая причину смены владыки, хоть и знали, что все дело во внезапном «бессмертии». Подумав о том, что после его ухода Эриасу еще несколько недель придется отвечать на вопросы, Люциан мысленно пожелал ему удачи и помолился богам, которыми теперь управлял.
– Как будем возвращаться? – спросил Морион, когда они вышли на пустую улицу через потайной ход, чтобы не натолкнуться на толпу перед зданием. – Если раскроем себя, то коронация обернется паникой.
– Можем прогуляться. – Люциан слегка прищурился из-за бьющих в глаза мягких солнечных лучей. – Я бы хотел увидеть свой дом напоследок.
Морион нахмурился.
– Ты уверен, что тебе от этого станет легче? – обеспокоенно спросил он, сжав в ладони чужие пальцы. – Я знаю, каково терять дом и близких, а потом восходить на трон, от которого нельзя отказаться, потому что он дарован тебе судьбой. И пусть из-за своей сущности я чувствовал и воспринимал все иначе, даже мне пришлось нелегко. Что и говорить о тебе, ты куда человечнее меня и… нежнее. – Последнее слово Морион произнес тепло и мягко.
– Я не нежный, – тут же перебил его Люциан. – Если я проливаю слезы перед тобой, это не значит, что я не справлюсь с тем, что на меня навалилось.
– Тогда что это значит? Если ты сильный, почему показываешь свою слабость?
Люциан осуждающе посмотрел на Мориона, словно именно он был во всем виноват.
– Потому что с тобой я слаб. Не будь тебя рядом, я бы не проронил ни слезинки, сколько бы чувств меня ни одолевали. Ни перед посторонними, ни в пустой запертой комнате. – Он встрепенулся, словно пытался стряхнуть с себя неприятные ощущения. – Ума не приложу, что это за магия такая, но если ты говоришь со мной, когда мне плохо, то я сразу хочу рыдать и жаловаться. – Люциан говорил ворчливо и негодующе, ведь ему совершенно не нравилось собственное поведение.
Нужно было видеть лицо Мориона в этот момент. Оно вытянулось от удивления, став похожим на какую-то карикатурную маску для комедийного представления.
– Это… – спустя небольшую паузу выдохнул Морион, частично вернув лицу нормальное выражение. – Я рад.
– Чему? – фыркнул Люциан. – Что твое светлое начало ведет себя как плакса?
– Я рад тому, что оно ведет себя так только со мной. – Морион улыбнулся, и от его улыбки, казалось, даже солнце стало сиять ярче. – Не думал, что ты будешь доверять мне настолько, что покажешь свои слезы. – Он приобнял Люциана за плечи и слегка встряхнул. – Не вини себя. Если хочешь грустить – грусти, хочешь смеяться – смейся. Рядом со мной ты можешь быть настоящим, и я обещаю, никому не расскажу о том, какой ты на самом деле.
Люциан поджал губы, глядя в полупрозрачные глаза Мориона и не веря, что ему и впрямь дали добро на истерики, инфантильность, проявление слабости и, боги знают, что еще он теперь мог натворить.
«Да ну к бларгу все это. Не буду я так себя вести», – подумал он и отвернулся, уставившись на родные улицы.
Они вдвоем молча обошли половину клана, а потом добрались до ворот, которые раскрылись сами по себе, отпуская их.
Свет и тьма покинули смертный мир в тот же день, когда в клане Луны было объявлено о новом владыке.
Эпилог 1. Прогулка по миру мертвых
Часть первая
Не успели начала освободиться от связи со смертным миром, как сразу взялись за разрешение проблем богов, демонов и возведение Бессмертного города. У Люциана не находилось ни минуты, чтобы предаться тоске и воспоминаниям о клане, и он был этому даже рад. Возможно, он специально занимал себя и без устали участвовал во всех советах, собраниях и переговорах, а когда их не было, то собирал по кускам Бессмертный город, лишь бы не давать себе времени на размышления.
Чтобы возвести божественную столицу – иначе и не назовешь, поскольку там должны были жить боги и их покровители, – Люциан проводил неописуемое количество времени в пустом поле где-то на краю земли. Там его никто не тревожил, а он сам не мог никому навредить своей силой. Возводить здания, улицы, сады и площади оказалось неимоверно сложно. Поскольку Люциан не понимал, как что-то выглядит изнутри и снаружи, он не мог грамотно перенаправить свою силу и воплотить фантазию в реальность, поэтому первые месяцы потратил на изучение структуры тех материалов, которые собирался воссоздать.