Двигаясь по улицам вслед за остальными, Люциан наслаждался блаженной атмосферой и чувством безопасности. И хотя солнце в этом месте не грело, ему было тепло и комфортно.
«Надеюсь, удастся погостить здесь недолго».
До центра города они добрались за несколько шагов – расстояние попросту сжалось, – а потом и до окраины, где на холме возвышался дворец владык. Он представлял собой целый дворцовый комплекс, скрытый за высокой каменной стеной с широкими воротами, у которых стояла стража. И стража не простая. Они были вовсе не духами, а сущностями, о которых Каин рассказал вчера, когда они обсуждали визит в мир мертвых. Он сообщил, что до пришествия душ этот мир населяли сущности, способные принимать людской облик, но не скрывать свои белые, словно ослепшие глаза. Они имели и имена, и воспоминания, и хорошо понимали человеческий язык. Именно эти создания выступали охраной мира мертвых, как боги в мире живых, и часто попадались им на пути, охраняя входы и патрулируя улицы.
– Мне всегда было интересно, как твоим родителям удалось приручить этих существ, – бесцветно сказал Бог Воды, пока они шли по пустой дорожке внутри дворцового комплекса, ведущей к главному зданию. – Насколько я слышал, когда-то они были богами мира мертвых, присматривали за всем, что здесь происходит. Неужели сущности просто передали свои обязанности твоим родителям? – Он посмотрел на племянника, который шел слева от него вместе с Люцианом.
– Все было куда кровопролитнее, – со смешком ответил Каин. – Когда мать и отец только попали сюда, они оказались вовлечены в распри между сущностями, которые выказывали недовольство своим всевышним. Родители воспользовались переполохом и заключили сделку с группой сущностей, убили всевышнего и заняли его место.
– Боги… – протянул Фельсифул, идущий справа от Ривера. – Твоя мать и тут всех перебила? Страшная женщина! Я слышал, у нее сохранились прежние способности, разве такое возможно для души?
– Владычица тьмы пребывает не в духовном теле, – ответил вместо Каина Бог Ветров. – Она здесь в облике демона.
Фельсифул обернулся через плечо на Зефира, идущего между Хаски и Хаананом – Богом Земледелия.
– Так ведь демонам сюда вход закрыт.
– Это из-за отца, – пояснил Каин. – Они не могут разделиться и везде странствуют вместе. Кроме матери, ни один демон не может здесь находиться.
– Но асдэмские сюда все-таки захаживают, насколько мне известно. – В голосе Ривера слышался укор.
Каин оскалился, покосившись на дядю в голубых одеждах.
– Не беспокойся, мои демоны не питаются местными душами. Они знают, что будут умерщвлены, если согрешат в землях моей матери, и заходят сюда крайне редко по моей воле.
– Но это не мешает им зараз вывозить тонны припасов.
Каин неловко хохотнул и отмахнулся.
– Дядя их переоценивает, пара тележек – это не тонны, – лукаво отозвался он.
Люциан почувствовал, как по спине пробежал холодок – то ли из-за обсуждения демонов, блуждающих по не защищенному от них миру мертвых, то ли из-за того, что они наконец-то вошли во дворец, из глубин которого тянуло свежей прохладой и темной духовной энергией. Слабее, чем у Каина, но не менее кровожадной.
В коридоре их встретили несколько слуг, являющихся душами. Две девушки и юноша проводили их в гостевую комнату – в богато украшенное просторное помещение, где имелось все для проведения чаепития и прослушивания музыки, а предметы интерьера охватывали сразу несколько эпох человеческой культуры. Люциан чуть не споткнулся о порог, залюбовавшись одной из старых ваз в углу.
– ᙢậлǣкиай, – произнес низкий чарующий голос, и все тут же перевели взгляд на облаченного в черно-золотое мужчину, поднявшегося с софы. Он держался холодно и уверенно, как Каин. Был высок, как Каин. Широкоплеч и с узкой талией, как Каин. Его волосы такого же насыщенного черного цвета блестели подобно ночным водам в свете луны; гладкие и длинные, они были собраны в высокий хвост и украшены заколкой-короной. Светлая, как белый нефрит, кожа казалась упругой и не имела изъянов, поэтому мужчина выглядел не старше тридцати лет. Черты его лица были прямые и тонкие, как края бумаги, а мягкие губы нежно-розового оттенка явно созданы, чтобы манить смотрящего. Но больше всего впечатляли глаза: яркие и золотистые радужки, почти как у Люциана, но более естественного для человека цвета, хранили в себе пугающий, но интригующий блеск.
Перед ними предстал последний владыка клана Ночи, ныне владыка мира мертвых. Отец Каина и Кая.
В глазах Люциана вспыхнул интерес. В своих снах он уже видел чужого отца, и его духовный облик совсем не отличался от того, что был при жизни. Люциан переводил взгляд между владыкой мира мертвых и Каином, и ему казалось, что он рассматривает произведения искусства. Эти двое были поистине красивыми мужчинами.
Владыка мира мертвых принял от сына короткий поклон и ответил тем же.
– Мы ждали тебя, – сказал он и растянул губы в улыбке, больше похожей на усмешку. Его глаза недобро блеснули. – Почему так долго не захаживал?
– Были дела, – небрежно ответил Каин, улыбаясь точно так же. – Занимался уничтожением Ксандра.
– Достиг успеха и теперь пришел похвастать?
– Не только. Семья хотела навестить вас, потому я оказал им услугу.
Владыка вздернул бровь и посмотрел сыну через плечо.
Люциан покосился на Бога Воды и Бога Войны, которые с широкими улыбками шагнули навстречу старому другу.
Ривер заключил владыку мира мертвых в крепкие объятия.
– Брат.
– Засранец! – Фельсифул обнимать не стал и просто похлопал по плечу. – Не поверишь, но я ужасно рад тебя видеть!
– Скорее, ты сам себе не веришь, – смеясь, съехидничал владыка и отстранился от Ривера, чтобы посмотреть на третьего «родственника». – А ты, старый хрыч, по мне не скучал? – обратился он к Богу Ветров, который в своем бело-голубом градиентном халате с дорогой блестящей вышивкой выглядел как юноша из императорской семьи.
– Ни капли, я пришел к твоей жене, – фыркнул Зефир, взмахнув голубыми волосами.
– И вы? – спросил владыка мира мертвых, скользнув взглядом янтарных глаз по Хаски, Хаанану и Люциану.
– Да, мы пришли отблагодарить за помощь, – ответил Бог Обмана за всех.
Владыка прищурился, с немым вопросом глядя на Люциана. Тот, как только вошел в мир мертвых, не раскрывал свою ауру, а также сменил облик на прижизненный, поэтому сейчас мог сойти за какое-нибудь божество.
– Отец, он со мной.
– М? – спросил владыка и взглянул на сына.
– Хаски должен был тебе рассказать.
Владыка мира мертвых немного помолчал, а потом выдал протяжное «а-а» и снова посмотрел на Люциана.
– Так это вы потомок клана Луны и нынешнее светлое начало? Не признал. – Владыка мира мертвых поклонился. – Думал, вы будете хотя бы брюнетом – все ваши потомки после Айзека обладали темными волосами.
Люциан поклонился в ответ и хотел уже вымолвить слово, но его перебили.
– Кстати, а где дядя? – спросил Каин, услышав об Айзеке. – И остальные. Мама?
– В саду. Мы перенесли встречу туда, сейчас сезон цветов, а твоя мать их любит. Пойдемте.
Владыка махнул рукой и повернулся к раскрытым двустворчатым дверям, ведущим прямо в сад. Все остальные направились следом. Ривер и Фельсифул шли по обе стороны от своего правящего брата и вели с ним тихую беседу. Хаски, Хаанан и Зефир тянулись позади них, а Люциан и Каин были замыкающими.
– Раз твой отец знает, кто я, значит, Хаски поведал ему все от и до, включая правду о твоем перерождении? – шепотом спросил Люциан.
– Да, Хаски тот еще болтун, – еле слышно ответил Каин и пригладил ладонью в перчатке свои короткие, зачесанные назад волосы.
– Ты наверняка знал, что так будет, когда отправлял его сюда вместе с Богом Земледелия, и рассчитывал, что он всех просветит.
– Конечно. Ты же не думал, что я согласился помочь ему с Богом Земледелия только из-за того, что меня хорошо уговорили? – Каин нагло усмехнулся. – Теперь благодаря Хаски мне не придется распинаться и рассказывать, что произошло со мной за минувшие сотни лет, а у родителей было время все обдумать и смириться.
– Как они отреагировали на правду о тебе?
– Были удивлены, но не шокированы. Молодые души доносили до них слухи о ситуации в мире живых, поэтому что-то они обо мне уже знали, а до чего-то догадались сами. – Каин потрепал стрелу в ухе. – Хаски сказал, что мои родители быстро приняли факт, что воспитанный ими ребенок больше никогда не вернется, зато теперь у них есть новый, не менее родной.
Люциан не смог скрыть сочувствия во взгляде, когда посмотрел на Каина. Тот продолжал вести себя так, словно его не ждала волнительная встреча, хотя эмоции говорили об обратном, да и то, как он трепал серьгу, выдавало волнение. Он буквально утопал в страхе остаться непризнанным, и это потрясало – особенно потому, что его, казалось, не должна была беспокоить такая ненужная вещь, как семья.
В саду, куда их привел владыка, все цвело и благоухало. Нежные кремово-желтые бутоны тянулись к свету мертвых огней, листва тихим шелестом общалась с ветром, а на иссиня-зеленой траве блестели капли росы. Деревья напоминали те, что росли в мире живых, но их листья были неестественного сине-зеленого цвета, а ветви – слишком тонкие или, наоборот, толстые. Они источали какой-то незнакомый кисло-сладкий запах, и на некоторых из них росли неизвестные ворсистые плоды розово-фиолетового цвета. Вся растительность в этом месте казалась знакомой и незнакомой одновременно.
Они спустились по нескольким лестницам, обогнули небольшое озеро, в котором плескались рыбы, и прошли по зеленеющей аллее. Люциан не мог перестать оглядываться, рассматривая каждую деталь призрачного сада. Все здесь выглядело одновременно и обычным, и нереальным.
– Вижу, тебе любопытно, что еще есть в этом мире, – прошептал Каин ему на ухо. – Я бы не хотел оставаться здесь, но, если пожелаешь, мы задержимся.
– Почему ты не хочешь остаться? – спросил Люциан, отвлекаясь от созерцания красот мира мертвых.