– Я подвергну его суду, – холодно объявил Люциан, выпрямив плечи, и тоже посмотрел на Абрама. – Наказанием будет клеймо защитника. – Он сделал шаг, и его длинная тень накрыла мальчишку. – Отныне ты не сможешь наращивать силу, пожирая людские души, и убивать просто из прихоти. Ты будешь обязан оберегать людей и хранить мир в своем роду.
С этими словами Люциан принял облик нача́ла, и мощный поток светлой духовной энергии ударил в лица всех присутствующих.
Эриас и Сетх раскрыли от удивления рты.
Акира резко подскочил и уже собирался снять со своей силы ограничение, но не успел. Люциан резко вытянул руку вперед, с легкостью преодолев барьер, и коснулся пальцами чужого лба. Демон завопил, как свинья, в которую вонзили острый нож, но Люциан заглушил звук своей магией. Сила света пронзила Акиру до самых костей и выгравировала на его сущности печать – сложные и запутанные руны, распутать которые было невозможно, даже если порубить себя на куски или от своей сущности оставить лишь крупицу.
– Ах ты… – прорычал Акира и упал коленями в мягкую землю, но тут из неоткуда выбежал Цзынью и помог ему вернуться на лавку. – Люциан… – прошипел он, схватившись за грудь и комкая в кулаке одежды. – Мало тебе смерти моего наставника?..
– Я лишь выполняю его волю – не даю тебе вершить зло.
– Да что ты знаешь о его воле? – Акира сорвался на крик, и его голос тут же охрип. Он попытался вырваться из рук слуги, но только сильнее ослабел и в итоге с жалким разгневанным видом снова оказался на лавке. – Ты видел его лишь во снах, и то пару раз, – прохрипел он. – Что ты можешь знать о том, каким он был и чего желал? Разве возможно почерпнуть достаточно знаний из обрывков воспоминаний? Твои сведения о нем сформированы на основе слов владыки тьмы!
– Абрам, – строго сказал Люциан, – мы знакомы с малых лет, разве стану я судить кого-то только по рассказам?
Демон поджал губы и затрясся от злости.
– Ты никогда не был святым, – выплюнул он. – И не пытайся выдать себя за него.
– Даже не думал, – сухо ответил Люциан, а потом взглянул на Цзынью, в глазах которого отражалось сильное беспокойство: он явно понимал, что сейчас происходит. – Мы не убьем вас, но наблюдать будем, – сообщил он перепуганному слуге и подозвал к себе Сетха и Эриаса.
– Люциан, но это ведь демон, – прошептал Эриас. – На наших землях. На родных землях. Ты уверен, что мы должны…
Люциан посмотрел ему в лицо ясными золотистыми глазами.
– Не сомневайся во мне и в моем наказании. Он никогда никому не причинит вреда. Доверьтесь, как всегда это делали. – Люциан взял друзей за руки и бросил последний взгляд на Акиру. Прежде чем раствориться в золотистой дымке, он сказал: – Исполни желание наставника и сделай правильный выбор. С вас двоих хватит грехов.
Часть вторая
Когда они втроем материализовались на холме, где встретились и оставили лошадей, Эриас отбросил от себя руку Люциана и закричал:
– Поверить не могу! Ты его отпустил! Отпустил! И говоришь, чтобы мы слепо доверились тебе и оставили могущественного демона в доме с десятками людей, пусть и наказанного? Да он же до невозможности хитер! Не своими руками, так чужими убьет! А семейство его? Разве можно доверять заклинателям, которые пригрели у себя такую тварь? Может, они всех могущественных так содержат?
– Это правда, – процедил Сетх сквозь стиснутые зубы и тоже оттолкнул от себя руку Люциана. Он выглядел более напряженным, чем остальные, словно что-то сдерживал внутри себя, и, чтобы не раскрывать что, отвернулся и взглянул на город вдалеке. – Людей могут сожрать через пять минут, или они сами заточат вилы, подлечат демона и пойду вершить злодеяния. Мы понятия не имеем, что в голове у чокнутых Акира. Какую бы печать ты ни поставил, могущественного демона и его приспешников может утихомирить лишь смерть.
Люциан посмотрел на небо и медленно уменьшился, запечатывая силы.
– Я знаю. Но надеюсь, что он еще не потерял себя, а его семья не злодеи. Да, они не меньше двух сотен лет связаны с ним, и что? Они даже в демонических нападениях на деревни замечены не были, а значит, Акира их не призывал. Он… такой же необычный, как и его наставник, поэтому я верю, что все может измениться. А что касается семейства, то они верят своему демону так же, как однажды поверил я.
Эриас скривился.
– Ты – исключение. И твой демон оказался нечистокровным. И что значит «такой же необычный, как его наставник»? Хочешь сказать, Акира тоже имеет божественное начало? – В глазах Эриаса мелькнул испуг.
– Нет, но то, как владыка демонов воспитывал его, внушает веру в хорошее. Хочу сказать, что он извращенными методами учил Акиру правильным вещам, – сказал Люциан, серьезно глядя Эриасу в глаза. Сетх продолжал стоять к ним спиной, а ветер играл в его волосах. – В истории рода Акира есть одно ужасное событие. В их родовое поместье вторгся демон и перебил всех, кроме двух малышей, брата и сестры – последних наследников. Тем демоном был Акира, он мстил за свою жизнь, которую отняли родственники, но в какой-то момент остановился перед детьми. Владыка демонов, наблюдавший за резней, тогда сказал ему: «Закон равновесия заключается в том, что победы оборачиваются поражениями. Демоны созданы, чтобы нарушать равновесие и, соответственно, постоянно проигрывать. Сохрани жизнь этим детям и только так ты сможешь выжить», – процитировал Люциан слова Ксандра. – Я думаю, Акира не станет нарушать приказ того, кого уважал каждой спорой своей сущности.
– Разве демоны могут быть такими преданными?
Люциан кивнул.
– Даже владыка тьмы был предан своему отцу, потому что уважал его силу. У демонов все решает сила и ум – именно благодаря этому владыка демонов и смог прийти к власти.
– И то, что владыка демонов сказал Акире, ты узнал из?.. – спросил Сетх, обернувшись. У него на лице не было ни единой эмоции, потому что все они спрятались внутри.
– Его воспоминаний, в которые погрузился еще во время войны.
Сетх нахмурился.
– Что у вас там произошло?
– Если коротко говоря, то слияние, – небрежно ответил Люциан. – Но все в порядке, мы с владыкой тьмы не пострадали.
Эриас нервно взъерошил волосы.
– Чтоб тебя, Люц! – И он продолжил ругаться на повышенных тонах, так что их лошади, мирно пожевывающие траву на холме, выпрямились и с любопытством уставились на хозяев. – Мог бы и предупредить, что мы приехали сюда, чтобы упасть лицом в грязь. – Он всплеснул руками. – Теперь эта тварь будет знать, что заклинатели ничего не стоят и ходят под твоим началом. А что, если пойдут слухи? Что, если на нас начнут нападать, потому что мы ничего не решаем и только ждем приказа свыше? Твои замашки святого мне не по душе! Почему ты всех всегда щадишь? Есть же закон! Пусть Акира защищает род, пусть наказание связало ему руки, но он уже по горло в крови. И без нее он бы не стал таким сильным. Просто признайся, что у вас проблемы с балансом и ты не можешь убивать демонов направо и налево.
– Это тоже играет роль. – Люциан кивнул с честным видом. – Но в данном случае я лелею надежду на позитивный исход. Не все демоны живут ради убийств, и Акира не из тех, кто общается с подобными и будет рассказывать о вашем «проигрыше». Эта ситуация ему тоже невыгодна. Если кто-то узнает, что на нем печать светлого нача́ла, его сразу сожрут.
– И правильно сделают! – выкрикнул Эриас.
– Не все демоны живут ради убийств… но если ты судишь по владыке тьмы, то это необъективно, – сухо сказал Сетх, оборачиваясь к ним всем телом. – Сущность нача́ла делает его человечнее. – Он скрестил руки на груди.
– Совсем немного. На самом деле он жесток настолько, насколько жесток любой чистокровный могущественный. Дело не в сущности, а в разуме. Да, могущественные подвластны жажде крови, но и люди могут быть не святыми, если вырастить их таковыми. – Люциан тяжело вздохнул, устав оправдывать свои действия, и решил просто отмахнуться. – В любом случае я уже все сделал, решение принято, и если вы мне не доверяете, можете поступать как пожелаете – идите и убейте и его, и всю семью Акира. Я не имею права вмешиваться в дела смертных.
Эриас фыркнул и закатил глаза, уперев ладони в бока.
– Истинный властелин: даешь право выбора, когда выбора никакого нет. Очевидно, что мы не можем пойти тебе наперекор! – Его лицо исказилось от злости, и он отвернулся. – Ох, Люций… Как же меня раздражает, когда ты обращаешься девятихвостой лисой! В эти моменты ты водишь всех за нос не хуже демонов. Ужасно! – Эриас резко обернулся и ткнул в Люциана пальцем. – Я поверю тебе, но если Акира кого-то прикончит, ты не отмоешься, понял? А что касается его семейства: убивать их не стану, но наказание вынесу такое, что десятилетиями с ним жить будут. Просто так им с рук не сойдет. Даже если они не принесли миру вред, существуют законы, и где поблажка для одного – поблажка для сотни.
Он звучал безжалостно сурово. Казалось, в этот момент Люциан перестал быть ему другом, но Эриас попросту беспокоился за клан и тысячи людей, которых теперь держал под своим крылом. Кто бы в чем ни убеждал его, как владыка, он не мог слепо доверять обещаниям, не мог нарушать правила, как бы того ни хотелось, потому что это единственное, что сдерживало толпу. И, соглашаясь сейчас с Люцианом, он шел на огромный риск и переступал через самого себя. Возможно, какое-то время он даже не сможет спокойно спать из-за принятого решения.
Люциан положил ладонь Эриасу на затылок и притянул ближе к себе, коснувшись своим лбом его. Он полностью понимал его и мысленно благодарил за старания.
– Я обещаю присматривать за родом Акира, – прошептал Люциан, глядя в его пылающие карие глаза. – Если что-то случится, сразу с ним разберусь или доложу тебе. Я обеспокоен благополучием Лунных земель так же, как и ты. То, что я дал Акира шанс, вовсе не значит, что поступлю так снова.
– Замолкни. – Эриас попытался вырваться, но Люциан удержал его. – Не говори больше ничего. Не желаю слушать твои слова.