Сперва Люциан переживал о том, какая атмосфера сложится в их отряде, когда к ним присоединится посторонний человек, но, как оказалось, зря. Морион хоть и раздражал всех, кроме владыки Луны, до жестких конфликтов и рукоприкладства так и не дошло. Эриас не скрывал неприязни к бессмертному, но ограничивался лишь хмурыми взглядами и ядовитыми замечаниями. Сетх предпочитал держаться в стороне, а Абрам иногда пытался завести разговор, но поспешно сбегал, чтобы не нарваться на конфликт.
Морион был одинаков в общении со всеми: он подтрунивал как над Люцианом, так и над его соклановцами, был неучтив. Он взял на себя роль простого проводника и не пытался сблизиться с людьми, которых направлял.
За несколько дней Люциан начал привыкать к обществу бессмертного. Отчасти он видел в нем Кая. На первый взгляд, Морион и темный принц были похожи: оба вредные и невоспитанные, но если узнать их поближе, то различия становились более очевидны. Кай был необъезженным жеребцом – буйным и своенравным, в то время как Морион напоминал статую или божество. Он был морем, над которым медленно сгущались грозовые тучи, а Кай – громом, что поражал ясное небо. Морион выглядел как человек, который не желал существовать здесь и сейчас и был равнодушен к миру; он пребывал в гармонии с собой и имел более острый ум, по сравнению с Каем. Даже если бы темный принц вырос и стал бессмертным, он бы не смог обрести такой характер: данного рода мудрость приходит не с возрастом – это врожденное. Природный холод и густая удушающая тьма – вот что чувствовал Люциан, находясь подле Мориона.
После ужина заклинатели решили заночевать у потухшего костра.
Люциан уснул и провалился в сон. В прошедшие дни он снова и снова перемещался в тело Элеоноры, но каждый раз видения были мимолетными, ведь она виделась с Каем мимоходом и толком не могла пообщаться.
Они оба готовились к экзамену на сопротивляемость, и у них не оставалось свободного времени на свидания. Люциан радовался их занятости, потому что после признания в чувствах наблюдать за жизнью этой пары было мучительно. При каждой встрече они целовались и обнимались, из-за чего Люциану становилось дурно, а наутро было тяжело смотреть Мориону в глаза.
В этот раз сон обещал быть длиннее, ведь Элеонора с Каем наконец-то отправились на экзамен. Люциан огорчился, но интерес почувствовал, потому что испытание из прошлого наверняка отличалось от того, что проводили сейчас.
Нынешнее поколение заклинателей Луны не использовало демонов и духов для проверки сопротивляемости – все было куда безопаснее. Реформировать экзамен предложил Ливьен, после того как взошел на престол, но что стало причиной его решения, Люций не знал и не особо рвался разобраться. Возможно, то были осознанный выбор и желание защитить людей.
Элеонора находилась в своей комнате, когда Кай постучал в дверь. Она жила не одна, и, поскольку никто не знал о ее дружбе с принцем, соседки удивились появлению гостя.
– Ваше Высочество… – пролепетала одна из девушек, которая заплетала косы другой адептке.
Третья соседка корпела над домашним заданием, а Элеонора поправляла одежды, стоя напротив зеркала.
Кай явно не планировал встретить кого-то помимо любимой, и мирное выражение его лица сменилось на надменно-насмешливое. Он едва взглянул на девушек, бросил сухое приветствие, а затем кивнул Эленор и приказным тоном велел пошевеливаться.
– Ты с ним будешь проходить экзамен?! – ахнула одна из соседок, когда Кай закрыл дверь с другой стороны.
Элеонора заплела волосы в тугую косу и ответила:
– Ну да.
– Как тебе удалось уговорить принца? Я думала, он не согласится составить кому-то компанию. По-моему, с его уровнем сил ему даже этот экзамен не нужен…
Элеонора задумалась.
– Он сказал, что я слабая и без чужой помощи не пройду испытание, – наконец-то ответила она, почти не соврав.
– Пф-ф… как самонадеянно.
– А мне кажется, очень мило… Он беспокоится за тебя, но по-своему. Все знают, что он грубый и доброго слова от него не дождешься, но раз согласился помочь – это многое значит. Если подумать, кроме тебя он никому и не помогал никогда.
Элеонора неловко хохотнула и отмахнулась.
– Да вы что, какое беспокойство? Он бы не пошел навстречу, если бы я не попросила. – Она последний раз глянула на свое отражение.
Люциана всегда поражала их с Элеонорой схожесть. Их лица не были одинаковыми, но волосы, кожа и цвет глаз…
– Когда ты вообще успела попросить темного принца о помощи? – спросила соседка, которая занималась домашним заданием.
– М-м… недавно и совершенно случайно, – бросила Элеонора в попытке не выдать своих чувств. Она подошла к двери и, выйдя за порог, небрежно добавила: – Если вам интересно, обсудим все позже. Не хочу задерживать принца, иначе он с меня три шкуры сдерет.
Подруги даже не стали спорить, ведь слухи о крутом нраве Кая переходили из клана в клан. Они сочувственно махнули ей на прощание и пожелали удачи.
Элеонора обнаружила его в конце коридора. Кай лениво прислонился к стене, скрестив ноги и сложив руки на груди. По выражению его лица она поняла, что ее медлительность не вызвала восторга.
– Ты долго, – фыркнул Кай и поправил черные, обтягивающие словно вторая кожа, перчатки.
Элеонора сглотнула, глядя на преисполненное опасности движение. Она не понимала, откуда исходит эта угрожающая тьма. Казалось, та тянулась прямо от чужих рук.
– Идем, – сухо бросил темный принц. Он заложил руки в карманы штанов и двинулся дальше по коридору.
Элеонора чувствовала себя виноватой за то, что задержалась, что позволила Каю зайти за ней. Она не взяла в расчет то, что в комнате будут посторонние, а теперь это привлечет к ним излишнее внимание. Многие считали, что они изредка пересекались из-за Ливьена, который приходился Элеоноре хорошим другом, и поэтому не особо судачили об их связи. Теперь, увидев их в паре, слухи обернутся в другую сторону.
«Каю это точно не понравится».
Элеонора догнала принца на выходе из общежития.
– Извини за опоздание.
– Извинения не принимаются, – холодно отозвался принц, даже не взглянув на нее. – Твои подруги… Ты неплохо выкрутилась, но даже если они ничего не заподозрили, то все равно начнут сватать нас. Девчонки любят навыдумывать невесть что. Что будешь делать?
– А что ты предлагаешь?
Кай повел плечом.
– Не знаю. Я бы позволил им думать, что хочется. Не пытайся яро отнекиваться, это не подействует – лишь раззадорит их. Сохраняй безразличие, и люди поймут, что наша пара просто не может существовать, – так небрежно произнес он, словно между ними действительно ничего не было.
Элеонора ощутила острый укол в области груди, но не сказала ни слова. Кай был прав: каждый в клане понимал, что они не могут быть вместе. Даже если поползут какие-то слухи, они быстро исчезнут под влиянием здравого смысла.
Несмотря на рациональные размышления, Элеоноре становилось дурно от мысли, что они несовместимы. Люциан, застрявший в чужом теле, искренне ей сочувствовал. Она так преданно любила Кая, терпела его грубость, отдавала всю себя, но при этом у их отношений, казалось, не было будущего.
«И зачем ты согласилась на это?» – подумал Люциан с укором, хотя на самом деле у него болело сердце. Он на протяжении шести лет бывал в ее шкуре, знал, что она росла добродушной и честной, готовой всем помогать и спасать, и, естественно, желал ей хорошей жизни и счастья, которое она вряд ли обретет с Каем.
Элеонора хотела спросить у принца, как долго, по его мнению, продлятся их отношения, но каждый раз откладывала этот разговор. То ли не хотела поднимать тяжелую тему, то ли боялась разочароваться в ответе. Кай говорил, что неравнодушен к ней, но Элеонора не знала, какое решение он примет, если ему придется выбирать. Останется ли он с ней или отречется?
Люциан на этот счет тоже не думал. Не то чтобы он так же плохо понимал Кая, скорее, не задумывался над чужими отношениями. Он был всего лишь зрителем, неспособным понять мотивов поступков и глубину их чувств.
Экзамен на сопротивляемость проходил в тренировочном зале, который располагался на окраине резиденции клана. Такая отдаленность от центра объяснялась мерами безопасности.
День уже был в самом разгаре, и ученики наводняли улицы. Кай и Элеонора шли молча; их пара и без того привлекала внимание, а если бы они еще беззаботно болтали, окружающие вообще сошли бы с ума, и сплетни полились бы рекой.
На входе в тренировочный зал их встретили трое старших учителей, которые объяснили, как будет проходить экзамен.
Первой пошла Элеонора, а Кай остался на подстраховке. Они вместе вошли в магическую печать, которая играла роль моста между разумами. В центре круга лежал кинжал с запертым внутри демоном. Элеоноре нужно будет коснуться кинжала и впустить демона в свой подсознательный замок. Испытание будет считаться успешно пройденным, если демон сам покинет разум, не выдержав напора ее воли. Кай же будет некой дополнительной комнатой, в которой она спрячется, если все пойдет наперекосяк. Благодаря этому Эленор избежит одержимости, а старшие учителя смогут изъять из ее тела демона и вернуть в предмет, – такой исход правда будет считаться провалом.
Изгнание демона из тела силой воли был схож с ритуалом «Демон рассеивает демона», при котором мысли и чувства одного демона убивали мысли и чувства другого, полностью стирая его из бытия. Из-за того, что в последнее время маги клана Ночи активно работали над методами истребления демонов, они смогли адаптировать демонический ритуал изгнания под людей.
– Вы готовы? – поинтересовался один из учителей.
Элеонора и Кай, созерцавшие кинжал, отвлеклись от мыслей и кивнули.
– Хорошо. – Тот же учитель подал знак двум другим. – В таком случае давайте начинать. Молодой господин Найт, оставайтесь начеку.
Кай кивнул. Он выглядел таким спокойным, словно ничего особенного не происходило.
У Элеоноры же руки похолодели от волнения. Она думала, что они будут бороться вдвоем,