но это был ее собственный экзамен. Сделав глубокий вдох, девушка села в позу лотоса перед кинжалом. Люциан в этот момент нетерпеливо поерзал на воображаемом стуле.
– Не переживай, я уже проходил этот тест. Ты справишься, – едва слышно произнес Кай.
– Когда ты успел его пройти?
– Позавчера.
– С Ксандром?
– Нет, один.
Элеонора запрокинула голову и удивленно воззрилась на принца.
– Один? – «Неужели ты настолько силен?»
– Это было несложно.
В следующее мгновение печать вокруг них засияла голубым светом, и они оба почувствовали, как мощная светлая ци окружает их. Демонический кинжал завибрировал – явно не обрадовался явлению противоборствующей энергии.
– Элеонора, можешь начинать, – велел учитель.
Она вздохнула. Опустила взгляд и протянула руку, коснувшись тонкими пальцами холодного лезвия.
Тьма вмиг окружила ее. Элеонора ощутила, как земля ушла из-под ног, и даже Люциану стало не по себе. Ему было любопытно, как проходит экзамен, но это желание поутихло, когда их затянуло невесть куда.
Вскоре под ногами оказалась твердая поверхность, и Элеонора обнаружила, что находится в просторной зале, стены которой были украшены зарисовками каких-то событий. Мимоходом взглянув на них, она поняла, что картины показывают всю ее жизнь.
В другом конце залы стояла незнакомка; на ней не было одежды, и лишь густая тьма скрывала обнаженную кожу, точно призрачная ткань. Ее лицо было красивым и нежным, как распустившийся по весне ландыш, но в глазах зияла устрашающая чернота, а от нее самой исходил пугающий холод. Незнакомка не улыбалась и не хмурилась, весь облик ее источал равнодушие, но скрывал под собой свирепость.
Элеонора материализовала парные мечи. Она пыталась взглядом отыскать Кая или хотя бы дверь в секретную комнату, но ничего не нашла.
По правде говоря, овладение человеческим телом происходило совсем не так, как сейчас. Предметный демон, как правило, являлся человеку в облике кого-то знакомого, воссоздавал счастливое воспоминание из жизни и погружал в радужный мир, после чего вынуждал жертву запечатать самого себя в подсознании. Но поскольку Элеонора была заклинателем и до этого уже проходила экзамен на сопротивляемость с участием мстительных духов, она научилась перестраивать внутренний мир так, чтобы оказаться в просторной зале огромного замка. Рисунки на стенах, показывавшие счастливые моменты жизни, пытались пробиться через кирпичную кладку и завлечь ее в свои объятия, но все было тщетно. Элеонора была подкована в этом и не собиралась поддаваться.
Демон, глядя на жертву, фыркнул себе под нос и выругался на чистом дамонианском.
Элеонора не поняла ни слова и нахмурилась. Этим языком владели лишь демоны, пришедшие из разлома между мирами, который возник сотни лет назад и впустил сюда магию. Ни один из современных заклинателей не мог выучить дамонианский, поэтому Люциан, слушая сейчас демоническую речь, снова удивился тому, что Морион умел на нем говорить.
«Может быть, попросить его научить меня?» – подумал Люциан и задумчиво хмыкнул.
Демон не стал ждать. Притомившись от частых визитов, он напал сразу.
Элеонора почувствовала, как тьма камнем легла ей на плечи. Воспоминания силились пробить преграду как раз в тот момент, как демон ринулся на нее. Она отскочила в сторону, и пусть движение вышло неуверенным, но ей удалось уклониться.
Противник быстро повернулся и снова напал, протягивая когтистую лапу, которую Элеонора заблокировала серебряным клинком. Борьба с демоном не шла ни в какое сравнение с битвой против обозленного духа. И хотя демон был ослаблен многочисленными призывами и отсутствием пищи, он бился активно и яростно, а его тьма так и норовила очернить душу. Элеонора была способным магом, но не думала, что драться с этой тварью будет настолько тяжело. Даже изгнать ее из тела казалось невозможным.
«Выпустила бы свет, – подумал Люциан, наблюдая за сражением. – Тьма и свет не существуют в единстве, и, если выпустить свет, он изгонит из тела демона». Этот способ был действенным, но очень энергозатратным и рискованным. Особенно если у заклинателя сил было меньше, чем у демона. Тогда магическая защита сводилась к минимуму, и заклинатель мог погибнуть, поэтому на подобный риск мало кто шел. Большинство же возлагало надежды на собственный разум – кроме Люциана, который однажды стал одержим предметным демоном, и ему пришлось выпустить свет, чтобы вырваться.
Впрочем, оценив силы Элеоноры и демона, Люциан решил, что она смогла бы выстоять против темного создания, если бы поступила так же. Вот только Элеонора о существовании такого способа даже не подозревала.
Наблюдая за битвой, Люциан только и делал, что вздыхал. От соприкосновения лезвия меча и демонических когтей в стороны летели искры. Тьма окутала всю залу и давила на Элеонору. Ей приходилось концентрироваться на драке и абстрагироваться от происходящего одновременно, чтобы не поддаться воспоминаниям, что пробуждал демон.
«Как же Кай прошел экзамен в одиночку? Он, конечно, силен, но не настолько…» – размышлял Люциан.
Элеонора споткнулась невесть обо что и упала на спину. Демон тут же кинулся на нее. Она проткнула тварь клинком и откатилась в сторону, краем глаза заметив заветную дверь: лазейка практически сливалась с цветом стен и находилась далеко от Элеоноры.
Она не была такой самовлюбленной, как Кай, который делал вид, что сильнее всех. Она умела трезво оценивать свои силы и признавать слабости, и поэтому не постеснялась спланировать, каким путем доберется до двери и сбежит. Ее не волновало, что она провалит экзамен, а Кай разочаруется в ней, ведь это был первый опыт битвы против демона, и стать его жертвой стало бы куда позорнее, чем позволить кому-то другому со всем разобраться.
Решив, что к следующему разу она подготовится лучше, Элеонора юркнула в сторону. Демон кинулся за ней следом, что-то рыча на своем языке. Он оказался быстрее и, схватив добычу за шкирку, резко потянул назад. Рана на его теле зажила, и это означало, что ее меч был бесполезен.
Элеонора отлетела в другой конец залы, врезавшись в стену так, что кирпичи затрещали, а изображения исказились. Голову пронзила ужасная боль, будто сознание раскололось, и демоническая тьма начала проскальзывать внутрь. Люциан тоже почувствовал это и не сдержал рыка, вырвавшегося сквозь стиснутые зубы. Элеонора закричала. Тьма прорывалась сквозь брешь разума, расширяя ее, чтобы продолжить путь. В попытке выстоять девушка яростно сопротивлялась, что приносило ей невыносимые мучения.
Обласканный черным туманом, демон медленно шел в ее сторону, раскручивая в руке меч, которым его недавно проткнули.
Люциан потерял нить реальности точно так же, как Элеонора. Перед глазами все расплывалось, мышцы ныли, а голова раскалывалась от боли. Тьма окутывала ее шерстяным одеялом, сковывала в объятиях, и Элеонора не понимала, что делать. Не знала, как позвать на помощь, стоит ли сопротивляться дальше или можно впустить демона в себя. Сознание путалось.
Элеонора не думала, конец это или начало. Проигрыш или победа. Она не думала ни о чем, и в то же время голова ее была переполнена знаниями целого мира.
Демоническая сила почти завладела ею, как вдруг что-то изменилось. Элеонора ощутила, как тьма в ее теле начала сгорать, словно что-то выжигало или выжирало ее изнутри. Боль стала отступать и растворяться. Она открыла глаза и обнаружила, что находится в тренировочном зале. Прежде сиявшая печать потухла, а проклятый кинжал начал медленно обращаться в пыль.
Элеонора широко распахнула глаза.
– Молодой господин Найт… – сквозь зубы процедил один из учителей.
– Что? – прозвучал беззаботный голос Кая.
– Мы ведь все объяснили, к чему вы опять своевольничаете? Что в тот раз, что в этот!
– Не понимаю, о чем вы. – Кай протянул ей руку.
Элеонора не могла отыскать его во сне, но в реальности он все время стоял за ее спиной, совсем рядом.
– Не понимаете? По-моему, вы все прекрасно понимаете, молодой господин!
Кай фыркнул, помогая ей подняться.
– Мама найдет вам новых демонов, не к чему ворчать. – Он посмотрел на Элеонору и тихо спросил: – Как ты себя чувствуешь?
– Голова болит. – Она одной рукой потерла лоб, а другой схватилась за Кая.
– Я провожу ее в лазарет.
Проигнорировав попытки учителей поставить его на место, Кай невозмутимо повел Элеонору прочь. Позади слышалось ворчание: учителя гневались, потому что он погубил уже не первого демона на экзамене.
– Этого мальчишку нужно хорошенько побить палками за несносное поведение! Мы все расскажем владыкам! – угрозы сыпались до того момента, пока двери зала не захлопнулись за ними.
– За что они тебя ругали? – спросила Элеонора, когда они подошли к лазарету. Лазарет в клане Луны находился в двухэтажном длинном здании из белого кирпича и с серой крышей, где выздоравливали пострадавшие на охоте или тренировках адепты. Часть окон была завешана, в большинстве из них горел свет – у лазарета всегда не было отбоя от посетителей.
Заметив свет в темных окнах, Элеонора осознала, что сейчас уже поздний вечер, хотя экзамен начался днем. Ей казалось, прошло всего десять минут.
– За то, что я своевольничаю, ты ведь слышала.
Кай обнимал ее за плечи, сопровождая к лазарету, а ее рука лежала на его талии.
Элеонора не получила внешних травм, но чувствовала себя побитой, да и выглядела так же, поэтому их близости не стеснялась. Те, кто проходил мимо, видели в этой паре раненого и спасителя, а не двух влюбленных.
– Как ты сейчас своевольничал? – вопрос прозвучал вяло.
– Разве это важно? Лучше не трать силы на болтовню, твой разум затуманен.
Элеонора хотела было поспорить, но с губ сорвался лишь вымученный вздох. Голова резко закружилась, ноги подкосились, и все погрузилось во мрак.
Глава 18. Беловолосый злодей утащил моего владыку. Часть первая
Люциан проснулся на рассвете. Он чувствовал себя уставшим, голова болела так, словно он столкнулся с тем демоном в реальности, а не во сне. Перед глазами хаотично летали черные точки, которые искажали своим присутствием серое небо. В висках стучал пульс. Казалось, мозг превратился в губку, что разбухла от воды и не помещалась в черепную коробку.