Люциан издал страдальческий стон.
– Не выспались? – Голос Мориона звучал насмешливо. Бессмертный присел на корточки и посмотрел в лицо владыки Луны, лежавшего на прохладной земле. – Возьмите, – сказал он и протянул бурдюк с водой и алое яблоко.
– Где ты достал яблоко?
– В яблоневом саду.
– Но ведь поблизости нет таких садов.
– Верно, – с улыбкой хмыкнул Морион. Он бросил яблоко с бурдюком на колени собеседника – видимо, наскучило держать их в руках – и отошел к еще не разведенному костру, рядом с которым лежал хворост.
Люциан принял сидячее положение и уставился на предложенный фрукт. Яблоко было ароматным и свежим. «Для чего Морион с утра пораньше озаботился поиском яблок и почему вообще так рано проснулся?» Но ни один из этих вопросов он не решился задать вслух. Голова по-прежнему гудела, и разговаривать совсем не хотелось.
– Спасибо, – тихо произнес Люц и осторожно откусил яблоко. Фрукт оказался настолько сочным, что по его губам потек сок.
Морион промолчал и даже не взглянул на Люциана. Он просто махнул рукой, мол, «не стоит благодарностей», а затем достал огниво и в несколько движений пустил искру на сухие ветки. Пламя быстро разгорелось и вдохнуло в потухший костер новую жизнь.
– Не утруждай себя. Давай я сам все сделаю, – сказал Люциан, когда Морион высыпал рисовую крупу в небольшой котелок.
– А есть разница, кто будет готовить? – Бессмертный посмотрел в лицо собеседника ничего не выражающим взглядом. В мягком утреннем свете серые зрачки казались почти прозрачными. Его выразительные глаза поражали красотой, если бы не смотрели на тебя как на пустое место.
Люциан мягко улыбнулся. Он был гибким, как река, потому его не задевало, с каким лицом, взглядом или интонацией к нему обращались.
– Ты прав, – сказал он. – Никакой разницы. Мне просто хотелось освободить тебя от забот.
– Не стоит. Так вы лишите меня шанса отравить эту троицу. – Морион указал в сторону спящих Эриаса, Абрама и Сетха.
Люциан дернул щекой, не в силах понять, шутит он или говорит всерьез. В голосе Мориона всегда звучала скрытая насмешка, а его истинные помыслы оставались загадкой для всего мира. С бессмертным проще удавиться, чем понять его мысли, ведь нравом он обладал переменчивым и капризным. Оставалось только отбросить всю серьезность и просто… довериться ему. Люциан чувствовал, что этот человек защитит и не предаст, невзирая на скверный характер.
– Почему ты так рано встал? – спросил владыка Луны, после того как доел яблоко и пересел ближе, чтобы нарезать овощи для риса.
– А вы?
– Э-э… – Люциан не думал, что на него сразу переведут стрелки. – Приснилось, что я был одержим предметным демоном, – усмехнулся он.
– Предметным демоном? – Морион поставил котелок на огонь. – И чем все закончилось? Отдали ему тело и душу?
– М-м… нет. Проснулся прежде, чем стал одержимым. – Люциан бросил в котелок нарезанную морковь. – Ты когда-нибудь сталкивался с предметным демоном?
– Да, много раз.
– Как ты его одолевал?
Морион повернул голову, и в его взгляде отразилась заинтересованность.
– Поначалу при помощи своего разума и магических сил, а когда обзавелся божественным оружием, стал использовать его. На самом деле светлым магам проще бороться с демонами – вам достаточно выпустить энергию из души.
Люциан вздернул бровь. Он понял, что имеет в виду Морион, но все равно решил переспросить:
– И как это поможет – выпустить энергию из души?
Морион нахмурился. Взгляд его мгновенно похолодел, словно он разочаровался в умственных способностях собеседника и потерял к нему всякий интерес.
– Свет и тьма не могут существовать в единстве, – сухо пояснил бессмертный и вернулся к варящемуся рису. – Если маг не струсит и обратит свет на демона, то сможет вытолкнуть его из подсознания.
– Но это весьма рискованный способ. Если маг окажется недостаточно силен, демону будет проще завладеть его телом и душой, разве нет?
– Так и есть, но раз ты слаб, на кой трогаешь проклятые предметы?
Люциан коротко хохотнул.
– И то верно.
От проклятых предметов всегда тянуло темной энергией вне зависимости от того, скрывался внутри демон или нет. Смертные магию не чувствовали, и оттого чаще становились жертвами темных тварей. Заклинатели же, напротив, могли заподозрить неладное, даже обучаясь на первой ступени. Морион прав: если ты не уверен в собственных силах, то нечего тянуть руки к зараженным вещам.
– Правда, когда я использовал способ высвобождения света из души, чтобы избавиться от предметного демона, меня знатно отчитали, – поведал Люциан, бросив в рис нарезанную стручковую фасоль.
Морион ухмыльнулся.
– Значит, владыка Луны на своей шкуре испытал этот способ изгнания? Отчего тогда спрашивали меня с таким видом, будто ничего не знаете?
Люций повел плечом.
– Мне было интересно услышать твое мнение. Я не рассказал о себе потому, что ты тогда не стал бы развернуто делиться мыслями, обошелся бы чем-то вроде: «Зачем мне повторять то, что вы уже и так знаете?»
Морион приподнял брови. Склонив голову к плечу, он вперил в собеседника безучастный взгляд серых глаз. Не ясно, что он хотел увидеть, но Люциану от такого внимания стало неуютно.
– Я так рад, что вы меня абы как, но понимаете и даже научились общаться, используя мозги и хитрость.
– Ох… – Люциан встрепенулся. – Приношу свои извинения. Надеюсь, мои слова не обидели достопочтенного бессмертного? Конечно, я не мог знать, как бы вы ответили, было нагло с моей стороны решать это за вас.
– Мне понравилось, – хмыкнул Морион и подцепил двумя палочками из котелка рис. – То, что вы пытаетесь предугадать мои действия, облегчает наше с вами общение. Возможно, вы скоро перестанете меня раздражать. – Он положил в рот золотистую крупу с кусочком вареной морковки.
– Я вас раздражаю?
– Немного.
– Могу узнать, чем именно?
Их глаза встретились. Серебро схлестнулось с золотом. Взгляды, подобно мячу и стене, отталкивали друг друга, не позволяя преодолеть преграду, потому что внутренний мир обоих был закрыт.
– Рис готов. – Морион улыбнулся, после чего снял котелок с костра. Вопрос Люциана он проигнорировал. Даже не отшутился.
Люциан знал, что если Морион увильнул, то от него больше ничего не добиться. Поднявшись с места, он сказал, что разбудит остальных и пригласит к завтраку.
После трапезы заклинатели оседлали темных тварей и продолжили путь. Морион, в отличие от остальных, путешествовал, стоя на своем мече. Люциан предлагал ему пересесть на аргха, чтобы не тратить магию зря, но бессмертный отказался. Наигранно оскорбившись, он ответил: «Владыка Луны считает, что я настолько слаб? Для меня это путешествие не более энергозатратно, чем сражение с демоном». После этого Люциан не пытался выражать обеспокоенность. Он никогда ни на чем не настаивал: если сильный человек отказывался принять помощь, Люциан второй раз руку не протягивал.
Следующая неделя пути выдалась насыщенной. Они трижды наткнулись на хищных существ и один раз вырвали из их лап заблудших торговцев. Люциан незамедлительно сообщил о происшествии в письме, которое отправил в клан с просьбой выслать отряд для зачистки восточных земель. Почерк его был размашистым, чем отражал негодование: эти леса располагались слишком близко к населенным пунктам, через них часто ходили караваны и обычные путники, и здесь просто не должно было водиться темных тварей. Люциан даже представить боялся, как много людей пропало прежде, чем они сюда добрались. И сколько еще погибнет до того, как прибудет отряд зачистки.
– Не переживай так, Люц, – утешил его Абрам. – Начертим по пути манящие круги на случай, если мимо будет проходить создание тьмы. Они угодят в ловушки, а заклинателям клана останется только разобраться с ними. Ты ведь не думаешь остаться здесь и самим все подчистить? Тогда мы вовек до Асдэма не доберемся! Да и сомневаюсь, что Морион согласится так долго сопровождать нас. Так что не вини себя, не тебе этим сейчас заниматься.
Люциан ничего не ответил, лишь угрюмо кивнул. Он вынужденно согласился с чужими словами и пошел чертить манящий круг.
Всего за неделю пути Эриас успел знатно повздорить с Морионом. Люциан не знал, что послужило началом конфликта, потому что в тот день набирал воду у ручья. Когда он вернулся, увидел, что его товарищи вовсю метали глазами молнии. Точнее, метал Эриас, а Морион лишь насмехался над ним. Та ссора никак не повлияла на бессмертного и его поведение в отряде, зато Эриас начал неприкрыто его игнорировать.
– Давайте сегодня не будем ночевать в лесу, – заканючил Абрам под конец недели. – Если свернем налево, через полтора часа будем в Дасалэ. Я хочу нормально поесть и поспать на кровати, а не на земле.
– Ты просто хочешь женщину, – фыркнул Сетх.
– Разве это плохо?! – удивился Абрам, с невинным лицом глядя на друга. Затем перевел взгляд на Люциана и продолжил канючить: – Ваше Владычество, я уверен, что не один здесь устал играть в пещерных медведей. Давайте вернемся в цивилизацию хотя бы на сегодняшний вечер.
– Если свернем, то только отклонимся от курса. – Люциан посмотрел на Мориона. – Ты не против задержаться?
Морион нагло ухмыльнулся. Ощущая на себе просящий взгляд Абрама, он выдержал длинную паузу, а затем посмотрел на Люциана и наконец-то сказал:
– Я не возражаю.
– Уху! – Абрам вскинул руки вверх. Он ударил пятками по бокам искаженного единорога и погнал создание тьмы в сторону деревни.
– Вот это я понимаю, голодный до постельных утех. – Сетх взглянул на Люциана. – Не нужно было идти у него на поводу. Я вполне терпимо отношусь ко сну на земле, да и вы, думаю, тоже.
Эриас хмыкнул.
– Это да, но Абрам надоест своим нытьем. Проще дать ему полдня заслуженного отдыха, чтобы он заткнулся на недельку и позволил спокойно добраться до Асдэма.
Люциан согласно кивнул. Он не был извергом, готовым ради скорого достижения цели замучить людей. Пусть Сетх, Эриас и Морион не выглядели усталыми, но длительное путешествие давило на подсознание. Это лишь вопрос времени, когда ментальная броня ослабнет от перенапряжения. Заклинателям надо было отдохнуть. Абрам просто оказался единственным, кто не постеснялся выказать слабость.