– Я говорил с младшей сестрой Виолы. Мне показалось, они были близки. Так что если Виола и была избалована, то не до такой степени. Думаю, она умела заботиться и любить. Младшая сестра глубоко тоскует по ней.
– Что она сообщила?
– В последние дни жизни Виола грезила о том, как отметит восемнадцатилетие. Мечтала попробовать алкоголь с юношей, который ей нравился, и танцевать под дождем всю ночь.
Эриас нахмурился.
– Ей кто-то нравился?
– Родители об этом ни словом не обмолвились, хотя мы спрашивали, была ли она влюблена, – подметил Абрам. – Девчонка ответила, по кому изнывала старшая сестра?
Люциан покачал головой.
– Плохо, – буркнул Сетх. – Если у нее был возлюбленный, она могла и не посвятить никого в тайные желания, связанные с ним.
– Тут может быть что угодно: от невинного до самого непотребного, – поддержал Эриас. – Если она больше всего мечтает о близости с любимым, то никто из нас не пойдет на эту сделку.
– У Виолы здесь нет друзей, у которых мы могли бы узнать, кто ей нравился? – Голос Люциана звучал задумчиво.
– Как сказали ее родители, почти все друзья находятся в Бэй, но тут она общалась с дочкой лекаря. Рин.
– Значит, надо найти дом лекаря и поговорить с его дочерью. Всей толпой идти нет нужды, вы отправляйтесь в трактир, перекусите, возьмите необходимые талисманы и зелья, а я отыщу лекаря. Встретимся через час на выходе из деревни.
– Я иду с вами, – сказал Морион. – Меня не прельщает перспектива оставаться в компании этих троих.
Абрам многозначительно кашлянул, намекая, что можно быть и повежливее.
– Тогда я тоже пойду, – отозвался Эриас, не одобряя рвения Мориона остаться подле его владыки.
Люциан растерялся. Он не возражал против присутствия их двоих, но где трое, там и пятеро – а это почти толпа. И поскольку Мориона стоило держать подальше от людей, взять его с собой казалось разумным решением, так что Люциан отказал Эриасу и велел тому отправляться в трактир. Страж хотел было поспорить, но Люциан звучал непоколебимо. Эриасу осталось только повиноваться и бросить в Мориона парочку угрожающих взглядов.
– Владыка Луны уже решил, как мы поступим с духом? – поинтересовался Морион, когда они разошлись.
– Да.
– Разумеется, мы не станем сжигать кости и отправлять душу в лимб?
– Разумеется, не станем.
– Тогда зачем мы ищем лекаря, если ответы его дочери вряд ли повлияют на ваше решение о призыве?
– Может быть, Рин скажет, что Виола желала кого-то тайно зарезать, и тогда мне придется переосмыслить решение.
Морион не удержался от смешка.
– А если она скажет, что Виола мечтала о ночи со своим возлюбленным? Что владыка Луны будет делать? – Он лукаво прищурился. – В нашей компании все мужчины.
– Давай не будем надумывать всякое. Обсудим это после разговора с Рин, если понадобится.
Заклинатели постучались, и дверь открыла миловидная девушка не старше семнадцати лет. Люциан сразу понял, что это была Рин, но все равно вежливо представился, чтобы заставить ее сделать то же самое.
– Мы заклинатели клана Луны, приехали разрешить проблему с бестией на вашем кладбище, – сообщил он. – Мы собираем информацию о людях, которые умерли в последние полгода, чтобы понять, чего хочет темная сущность. Уважаемая может ответить на несколько вопросов?
Рин окинула собеседников взглядом, задержавшись на Морионе, который стоял позади Люциана. Она приветливо улыбнулась ему и охотно впустила заклинателей в дом.
– Да, я отвечу на ваши вопросы, – сказала девушка, отходя от двери. – Хотите чаю?
Люциан попытался отказаться, но Морион снова помешал ему.
– От чая мы не откажемся, а если есть закуски, то отведаем и их. Мой спутник ничего не ел более шести часов, а перед охотой ему не помешают силы. – Его лицо не выражало эмоций, но голос ласкал слух так, что ты просто не мог отказать. Он обезоруживал и проникал под кожу, щекоча нервные окончания. Это был не тот тон, которым обычно говорил Кай, это было что-то жуткое и нечестное. Люциан порадовался, что Морион не обращался к нему подобным образом – это было бы унизительно.
На щеках Рин невольно проявился румянец. Она кивнула, пригласила заклинателей в столовую и убежала на кухню.
Столовая в доме лекаря была небольшой. Половину комнаты занимал стол на восемь персон, покрытый недорогой скатертью, где по центру стояли две вазы со свежими цветами. Мебель здесь была не новой, но выглядела чистой и крепкой – к вещам в этом доме явно относились с уважением. На стенах не висело картин, только ручная вышивка. Занавески на окнах медленно колыхались от дуновения ветерка, а их полупрозрачность не мешала вечернему свету пробиваться внутрь. В углах горели несколько напольных фонарей, освещая помещение.
Сев за стол, Люциан задумался. Дом лекаря снаружи казался большим, хотя, судя по размерам столовой, жилая площадь здесь маленькая. Вероятно, здание было разделено на две зоны: для семьи и пациентов. Лекари часто так делали, если в населенном пункте не было лазарета.
Люциан обернулся на Мориона, который развалился на стуле с таким видом, будто восседал на троне. Он закинул одну ногу на другую, а указательным пальцем отбивал на столе простенький ритм, напоминавший стук часов. Другой рукой бессмертный перебирал кончик серебряной ленты, что поддерживала прическу владыки Луны.
– Меня давно интересует, откуда у вас эта лента? – Морион задал вопрос так, словно ему было совсем не интересно.
Люциан задумался. Он подвязывал волосы лентой сколько себя помнил и уже даже забыл, откуда она взялась.
– Не знаю, наверно, подарил кто-то. Я был слишком мал и не вспомню, кто мог ее вручить. А что?
Морион выпустил ленту из пальцев.
– Ничего, просто спросил.
Вскоре вернулась Рин. Она разлила чай, поставила тарелку с ароматным печеньем на стол и присела напротив.
– Какие у заклинателей ко мне вопросы?
– Мы хотим спросить о Виоле Буй, девушке из купеческой семьи. Она была одной из тех, кто скончался за последние полгода, – сказал Люциан, подвинув к себе чашу. – Ее родители сообщили, что вы были подругами.
Рин удивилась, будто не ожидала, что затронут эту тему.
– Д-да, мы дружили, – медленно произнесла она и поспешила сделать глоток чая.
Голос Люциана прозвучал мягко и учтиво:
– Младшая сестра Виолы сказала, что у нее был возлюбленный. Вы можете подсказать, кто он?
– Как эта информация связана с бестией на кладбище? – Рин нахмурилась. Смертные по природе своей были любопытны, но Люциана это не раздражало.
– Нам важна любая информация. Родители Виолы поведали нам о ее жизни, но, к несчастью, о сердечных делах дочери они не осведомлены, поэтому мы пришли к вам.
Рин приняла серьезный вид, как будто обдумывала чужие слова. Пока она витала в своих мыслях, Морион внаглую положил перед Люцианом два печенья и взглядом приказал есть.
Люциан взмахом руки отказался.
– Виола, – медленно начала Рин, – была влюбчивой. Ей нравился то один, то другой. Насколько я знаю, последним был юноша из Бэй, с которым она познакомились за пару недель до смерти. Не думаю, что там успело зародиться что-то серьезное. Виола хоть и уверяла, что это крепкая любовь, но она говорила так обо всех своих избранниках…
Люциан незаметно выдохнул.
«Значит, есть вероятность, что дух не станет просить о встрече с возлюбленным», – пронеслось у него в голове.
– Если бы мы попросили вас назвать заветное желание Виолы, что бы вы ответили?
– Я не могу назвать что-то конкретное. Виола постоянно чего-то хотела. Горела всем, что видела.
– Можете ли вы назвать хотя бы то, что помните? – поинтересовался Люциан и отпил чай.
Покопавшись в глубинах своей памяти, Рин начала перечислять желания подруги, но ничего полезного не сказала. Большая часть уже была озвучена родителями Виолы, а другая не принесла пользы.
После того как нужные вопросы были заданы, а ответы получены, заклинатели собрались покинуть дом лекаря. Рин пыталась уговорить их остаться на ужин, раз Люциан так ничего и не съел, но тот отказался, сославшись на незакрытое дело о бестии, от которого не стоит отвлекаться.
На улице они оба перешли на аджа и за пару мгновений покинули деревню. На выходе их уже поджидали Эриас, Абрам и Сетх.
Эриас протянул Люциану жареный пирожок с картофелем, похожий на лепешку, такой же пирожок Абрам предложил Мориону. Пусть с бессмертным никто в отряде не ладил, но адепты Луны не игнорировали тех, кто с ними в одной лодке.
Морион презрительно покосился на сдобу. Еще секунда, и он бы грубо отмахнулся, но Люциан помешал это сделать – кинул на бессмертного полный мольбы взгляд столь быстро, что его заметил только получатель. Морион хмыкнул и повиновался. Поблагодарил Абрама кивком головы, забрал пирожок, а затем, когда они развернулись и тронулись в путь, наклонился к Люциану.
– Это было в первый и последний раз. Заберите, вы ведь так и не поели, – сказал он и отдал сдобу.
Люциан признательно кивнул, не рискнув противиться.
– Итак, как мы в итоге поступим? – спросил Абрам после того, как владыка Луны огласил информацию, полученную от Рин.
– Ну, явно не сжигаем кости, – хмыкнул Сетх.
– Хорошо-о. Тогда каковы ставки? Что попросит дух?
– Верховая езда, собака, день рождения, – сухо перечислил Эриас. – Наверняка что-то из этого.
Абрам посмотрел на Люциана и сообщил:
– Мы взяли зелье для усиления барьера души и для защиты сознания.
Первое зелье требовалось, чтобы защитить душу светлого мага от воздействия темной ци буйного духа, осуществлялось это за счет наличия в зелье светлой магической энергии, которая дополняла прочность духовного барьера. Сознание защищали, чтобы не отключиться, став одержимым. В это зелье входили бодрящие травы, с ним заклинатель становился сторонним наблюдателем, пока дух управлял его телом, в ином случае одержимый бы провалился в сон.
– Хорошо, – ответил Люциан. – Это пригодится тому, кого выберет дух. – Буйный дух, как правило, сам избирал свою жертву, добровольцем не вызовешься.