Лион покосился на него.
– Только богов.
Эриас усомнился:
– А как же магия демонов?
– Она действует иначе, накладывая дурман, и не способна на подобное совершенствование смертного тела.
Внезапно раздался взрыв, и заваленная камнями стена рухнула. Все замерли в ожидании дальнейших разрушений, однако поднявшаяся пыль улеглась, шум стих и настал блаженный покой. По храму прокатились вздохи облегчения, и Абрам с Сетхом, пребывающие в ужасном напряжении, опустили плечи чуть ли не до земли.
Сапфировый тигр подкрался к телу Оливии и обнюхал ее. Шумно фыркнув, он развернулся и медленно пошел к разрушенной стене, не обращая внимания на сопровождающие его взгляды.
Лион выпрямился и шагнул за зверем, решительно объявив:
– Идемте.
– Стой. – Эриас перехватил его руку. – Ты только что сказал про магию богов, а теперь собираешься пойти дальше? Если твои слова не шутка и какой-то бог действительно замешан в этом, то дело становится в разы опаснее, чем есть сейчас. – Он посмотрел на Люциана. – Бог, который связался с тьмой, это нечто необъяснимое. Предлагаю запечатать храм и призвать на помощь еще людей.
– Сомневаюсь, что бог мог связаться с тьмой и не умереть, – сказал Люциан и, поднявшись на ноги, посмотрел на Лиона.
В ответ тот пожал плечами и, вырвав руку из чужой хватки, ответил:
– Владыка Луны прав, светлое и темное несовместимы, но ожидать следует чего угодно. В любом случае мы можем прогуляться в туннель. Если станет опасно, вы уйдете, а я останусь.
Люциан задумчиво взглянул на открывшийся проход, из которого задувал прохладный сырой ветер. Конечно, если их там поджидает большая угроза, то было неплохим решением оставить бессмертное божество разбираться с этим, вот только Эриас такой план, похоже, не одобрит, учитывая, как уже омрачилось его лицо.
– Люций… – начал говорить он, но Люциан, развернувшись ко входу в туннель, перебил его:
– Заключите лесорубов и девчонку в сдерживающий круг, мы скоро вернемся.
– Эй! – выкрикнул Эриас, когда Лион, сапфировый тигр и Люциан уверенно прошли мимо Абрама и Сетха. За все это время они не проронили ни слова – возложили бремя бесполезных отговоров на Эриаса, который уже кинулся следом, причитая: – Люциан, ты совсем спятил? Если алая рябина сказал, что со всем разберется, это не значит, что он убережет тебя от опасности! Его силы для такого не созданы, а беда обязательно настигнет, ты ведь чувствуешь, сколько тьмы тянется из глубин этого туннеля?
– Я могу себя защитить и от напасти, и от тьмы, – отмахнулся Люциан и перешагнул через груды камней возле дыры в стене. Он действовал решительно и спокойно, словно его сердце было неподвластно эмоциям.
Эриас был вне себя от возмущения, но не мог бросить нерадивого подопечного. Бранясь на чем свет стоит, он направился следом, чтобы защищать.
Абрам и Сетх проводили их взглядами, оставшись караулить пострадавших и следить за ситуацией.
– Все как всегда, – буркнул Абрам.
– Мгм, – согласился с ним Сетх и тяжело выдохнул от безысходности.
Глава 82Лабиринты былого величия
Люциан создал световую сферу, когда они втроем, следуя за сапфировым тигром, вошли в туннель. Воздух здесь был сырой и тяжелый, наполнен отравляющей тьмой, и заклинатели почти перестали дышать, чтобы обезопасить души. Благо, с уровнем их самосовершенствования они могли достаточно долго обходиться без кислорода, чтобы обследовать руины.
Туннель выглядел удивительно. Он проходил глубоко под храмом и до разрушения наверняка имел потайной ход, не вынуждающий ломать стену, чтобы проникнуть сюда. Пол и стены устилала плитка, кое-где поросшая мхом, на потолке виднелись фрески, которые, несмотря на прошедшие столетия, были яркими и четкими, хоть и сильно потрескавшимися. В тусклом освещении Люциан заметил, что изображения повествовали о чужой жизни. Мужчина на них представлялся героем, который потом вознесся, а туннель этот хранил память о его былой славе.
– Ты представляешь, куда мы идем? – спросил Эриас в спину Богу Обмана, чей уверенный шаг был легок и тороплив. – Я уверен, ты что-то знаешь об этом месте.
– Я не знаю, куда мы идем, в этом месте я ни разу не был, – ответил Лион, даже не обернувшись.
– Но ты позволяешь тигру вести нас, значит, у тебя есть предположения, к чему мы в итоге придем?
– Есть.
Эриас закатил глаза и шумно выдохнул сквозь стиснутые зубы. Хаски знал больше, чем говорил, и это раздражало не только его.
– Бог Обмана может предположить, кто встретится нам на пути? – уточнил Люциан, у которого явно было больше терпения.
Лион немного помолчал и нехотя отозвался:
– Возможно, обессиленное божество, которому нужна помощь.
Люциан в удивлении вскинул брови.
– Божество? – выплюнул Эриас. – Так в этом все-таки замешан бог? Бларг меня подери, я так и знал! – Он шлепнул себя по бедру. – И ты тащишь нас на битву с ним?
– Я сомневаюсь, что будет битва, – спокойно и с долей усталости в голосе ответил Лион, словно не хотел говорить на эту тему. – Ты ведь чувствуешь здесь немыслимую тьму, ни один бог не выдержит такого напора. Он однозначно слаб и не сможет биться.
Тишину туннеля пронзил скрежет зубов – это Эриас был вне себя от радости, что предстоит встретить бессмертное создание, пострадавшее от сил тьмы.
– Можешь предположить, что за бог нас ждет? – процедил он.
Лион взглянул на потолочные фрески.
– Хаанан. Бог Земледелия.
– Хаанан? – переспросил Люциан и, ускорив шаг, приблизился к нему. – Разве он не исчез? Это божество не почитают уже сотни лет.
– Хаанан не исчез, а пропал.
– Что? Как бог может пропасть? – тут же гавкнул Эриас, вперив требовательный взгляд ему в спину. Лион небрежно пожал плечами, и Эриас, сделав два размашистых шага, перехватил его правую руку. – Эй! Мало того, что мы пошли за тобой невесть куда и ты явно водишь нас за нос, так теперь еще и рассказывать ничего не собираешься? Не считаешь эту затею опасной для жизни?
– Чьей? – Лион прищурил глаза.
Эриас запнулся, глядя ему в лицо, а потом вкрадчиво ответил:
– Нашей.
Лион высвободил руку и отпрянул назад, не сводя взгляда с собеседника. Он быстро обернулся на Люциана, потом снова вернул внимание к Эриасу и, отряхнув правый рукав, шагнул дальше.
– Владыка Луны помнит историю Фельсифула? Бога Войны и Разрушений, который перешел границы дозволенного и был свергнут?
Люциан кивнул не раздумывая, все истории про богов он хорошо запомнил.
– Когда мы противостояли его первому воплощению, Хаанан принял на себя основной удар. Он был серьезно ранен, поэтому после битвы ушел восстанавливать силы. Никто из богов не знал, где именно он заперся, но точно в одном из своих храмов. Я предполагаю, что он отправился в Ламмон, но, пока залечивал раны, город оказался разрушен демонической резней. Покровители – сапфировые тигры, которые должны были защищать Хаанана и выполнять его работу, принимая молитвы об урожае, – были убиты, а все остальные разбежались и забыли, кто они есть. Молитвы Богу Земледелия перестали возноситься, люди перестали верить, и Хаанан начал слабеть, из-за чего часть его работы перешла к Богу Ветров. Возможно, он уже умер в этих туннелях… или, что еще хуже, был близок к смерти, но сошедшиеся здесь лей-линии вернули его. Они заразили его слабую душу тьмой и даровали силы на последний рывок. Дочь мельника была слепа, то есть неполноценна. А неполноценные обычно становятся посланниками божественного слова, они вырастают в смотрителей храмов, в тех, кто общается с богами. Вот почему магия Хаанана выбрала ее. Подозреваю, смертная должна была расчистить путь и освободить божество, но пришли мы и помешали.
– Как давно ты об этом подозреваешь? – настороженно спросил Эриас.
– С того момента, как осмотрел ее тело. – Лион замедлился и вклинился между Люцианом и его стражем. – Признаюсь честно, я не исключал такого поворота событий и поэтому попросил Киайя подарить мне сапфирового тигра, – сказал он.
– Значит, ты с самого отъезда из Асдэма использовал нас, чтобы найти своего дружка? – прорычал Эриас.
– Я не использовал вас. – Лион бросил на него укоризненный взгляд. – Не было гарантий, что все сложится удачно, и в путешествие я отправился с надеждой, а не ради выгоды. Я не думал, что Хаанан жив, лишь воспользовался шансом найти его или его останки.
– Понимаю, – снисходительно произнес Люциан. Хотя открывшаяся правда не вызвала у него радостных чувств, обижаться на Лиона он тоже не собирался; Бог Обмана затеял все, чтобы спасти друга, а это ценно и осуждать такое было бы бессердечно, особенно учитывая, что своими действиями он никому не навредил. Пока. – Надеюсь, мы сможем спасти вашего товарища.
– Мы не будем никого спасать, – резко заявил Эриас. – Хаанан превысил свои полномочия, он убил смертную и заразил ее тьмой. Разве это не выходит за рамки правила о божественном невмешательстве? – Он пристально посмотрел на Лиона.
– Выходит, но все зависит от обстоятельств. Если им овладела тьма, это не было осознанным поступком.
– А если тьма здесь ни при чем?
– В таком случае Хаанана ждет суд, но чтобы судить его, нужно сначала спасти.
– Спасать его будешь ты, а не мы, – сказал Эриас. – Мы с Люцианом постоим в стороне или вовсе уйдем. – Он перевел взгляд на владыку Луны. – Бороться с божеством выше наших сил. Надеюсь, ты не станешь спорить с этим?
Люциан посмотрел ему в лицо, чуть наклонившись вперед, поскольку между ними все еще был Лион.
С таким утверждением и впрямь глупо спорить. Божественный кнут бесполезен против богов и их необъятной силы, так что лучше не становиться их врагом. Единственный, кто мог противостоять Хаанану, – Хаски. Учитывая, что Бог Земледелия слаб, Богу Обмана будет несложно одержать победу, поэтому Люциан мог со спокойной душой остаться в стороне. По правде говоря, он и вовсе мог покинуть туннель, чтобы не ввязываться в нечто настолько опасное, но не сделал этого – переживал за Хаски и его успех. Наблюдать за битвой лично лучше, чем не