– Разумеется, – сказал Люциан и вместе с Морионом выглянул из-за угла.
Все стихло и успокоилось, но он чувствовал, что в недвижных кронах деревьев притаилось зло, выжидающее, когда мышь покажет нос из норы.
«У них зачарованные стрелы… оружие темных магов?» – подумал он, когда серебряный меч Мориона понесся в сторону чащи, пробудив шелест листвы.
– Выходим, – бросил демон.
Воспользовавшись аджа, он в несколько прыжков преодолел болото и скрылся среди ветвей. Абрам, Эриас и Люциан, невидимые, последовали за ним.
Их противник находился гораздо дальше, чем они предполагали, а это значило, что на них напали не простые заклинатели, а маги или даже магистры – только с таким уровнем сил можно было пустить стрелу настолько далеко и попасть в цель. Люциану и его небольшому отряду пришлось так глубоко зайти в лес, что кончилась трясина и земля перестала опасно обтекать стопы, обратившись в твердую почву. В воздухе повис аромат сосен и диких трав, а тишина и безлюдность места нарушались не только заклинателями, но и шелестом крыльев птиц, спешащих взмыть в небо.
Перед глазами блеснула серебряная вспышка, и меч Мориона устремился вверх. Раздался крик, и с дерева свалилось мертвое тело лучника, облаченного в черные одежды. Морион, не замедляя шаг, вскочил на окровавленный меч и взмыл в древесные кроны.
– Они здесь! – выкрикнул он.
Хотя Люциан, Эриас и Абрам были невидимы даже друг для друга, они организованно, словно чувствовали, кто где находится, разошлись в три разные стороны. Последовали примеру Мориона и в несколько прыжков оказались в листве. Под чужой невидимой поступью захрустели ветви, но враги не растерялись: перенаправив духовную силу в глаза, они по ауре увидели противников и ловко отразили нападение.
Люциан схлестнулся с невысоким, но крепким мужчиной лет сорока. Его черные одежды, стиль боя и густая темная аура буквально кричали о том, что это потомок клана Ночи. Он орудовал мечом не хуже, чем луком, и не уступал в силе владыке Луны, хотя тот оставался невидимым.
«Это магистр», – стиснув зубы, подумал Люциан.
Невидимость забирала много духовной энергии, действовала не на сто процентов, но все равно давала некоторое преимущество. Противник видел лишь размытый сияющий силуэт, а не человека, поэтому отследить каждый удар было сложно.
Вскоре Люциану удалось сбить его с ног. Полуночник полетел вниз, но ловко перевернулся в воздухе и почти беззвучно приземлился на стопы. Он отскочил, чтобы спрыгнувший следом Люциан не придавил его, хитро улыбнулся и рванул прочь. Люциан тут же побежал за врагом, слушая, как его друзья за спиной продолжают сражаться с заклинателями, в два раза превосходящими числом.
Они быстро миновали лесную чащу и выскочили на поляну, посреди которой высилось дерево с толстым стволом и раскидистой кроной. Его корни устилали землю, утопали в ней и выныривали, словно змеи, заполонившие реку.
Люциан чуть не споткнулся об один из корней и остановился.
Противник забрался на нижнюю ветвь и, присев на корточки, посмотрел на него.
– Достойная скорость для мага, вы почти догнали меня, – со смешком произнес он, сверкнув темными радужками.
Люциан поджал губы и крепче сжал в руке меч. Вместо ответа бросился на врага, но не успел сделать и трех шагов, как нечто сковало его ногу. Он начал падать и поцеловал бы лицом землю, если бы в последний момент не выставил вперед руку, уберегая себя от позора. Когда его ладонь коснулась мягкой травы, запястье тут же обвил толстый древесный корень.
– Добро пожаловать к древу любви, уважаемый владыка Луны. Эта ловушка приготовлена специально для вас.
Глава 91Случайная встреча в глушиЧасть четвертая
Слова врага лишь на секунду повергли Люциана в растерянность, но не внушили страха. Неужели этот магистр думал, что он не попадал в подобные передряги?
«Я на днях чуть не умер от косы Бога Земледелия, что может быть хуже?»
Не теряя хладнокровия, Люциан обратил меч в жидкое серебро, которое потекло вверх по руке и затвердело на запястье, чтобы корни не переломали кости. Свободной рукой он выудил из поясного мешочка взрывной талисман и приложил к корням.
Громкий взрыв всполошил птиц, и небольшая стая с криками взмыла в небо. Листья древа любви задрожали так исступленно и хаотично, словно их охватила нестерпимая боль, вынудившая впасть в безумие. Корни отпустили Люциана, и он, вскочив на ноги, отпрыгнул в сторону.
– У-у… вы его разозлили, – сказал полуночник без капли страха в голосе. Он звучал и выглядел совершенно спокойно, как будто ожидал, что Люциан будет сопротивляться.
Люциан на секунду присмотрелся к нему, подумав: «Откуда этот чужак появился на моих землях?» Ответа на этот вопрос он не знал, но для него было очевидно одно: «Я его поймаю, выпытаю все и убью…»
Не успел он закончить мысль, как десяток корней вынырнули из-под земли и метнулись в его сторону подобно брошенным копьям. Отойдя от прошлого удара, древо и впрямь впало в ярость.
Древо любви было созданием, которое питалось мужской силой, а не дарами земли и вод. Оно ловило, дурманило, сводило с ума и обесчестивало мужчин, случайно забредших на его поляну. Заставляло их изливаться минута за минутой, выпивая досуха все жизненные соки, а потом отпускало или пожирало прямо с костями – все зависело от настроения, – поэтому попадаться в его ловушку не стоило. Даже заклинатели гибли в корнях древа любви, если сразу не догадывались, куда именно забрели. Благо, Люциан понял все еще до того, как ступил на поляну, и защитил себя духовным барьером – потеря контроля ему не грозила.
Пытаясь ускользнуть от корней древа, он побежал к полуночнику, вокруг которого растение не бушевало. В несколько прыжков оказался на ветви, но враг тут же улизнул, спрыгнув на землю, и замер посреди извивающихся корней.
– Поймайте меня, владыка Луны, – произнес полуночник, раскинув руки. Поза у него была призывающей и уверенной.
Люциан не собирался лезть в дебри ради этого человека – ловушка была очевидна даже для слепца, – но и оставаться на ветви тоже не мог. Стоило полуночнику спрыгнуть, как крона начала двигаться в его сторону. Тонкие ветви словно желали схватить или пронзить его, но Люциан одним взмахом меча разрубил их и бросил вперед талисманы.
Кругом раздались хлопки взрывов, один из которых уничтожил часть корней и образовал углубление в земле. Люциан спрыгнул в яму и ловко очертил кончиком меча защитный круг. Рассек ладонь и окропил линию кровью, чтобы создать защитный купол, связанный с его силой.
– И что дальше? – усмехнулся противник, сложив руки на груди. – Вы заперли сами себя. Когда древо перестанет буйствовать, сформирует вокруг вас кокон и похоронит заживо.
– Я бы не был так уверен.
Правая рука Люциана засветилась, и из запястья в ладонь потянулись золотые нити. Всплеск светлой духовной силы заставил корни злобного древа отпрянуть от круга, но не успел Люциан сжать рукоять своего оружия, как оказался пойман в очередную ловушку.
Это была неизвестная и могущественная печать, ранее скрытая под корнями, но сейчас пробудившаяся по чьей-то воле. Сияющий золотым светом рунический круг за мгновение лишил Люциана сил и вынудил отозвать кнут, рухнув на колени. Он оказался заперт в невидимой клетке, наполненной его духовной энергией, которая теперь принадлежала печати и вела себя столь убийственно, что давила на плечи как неподъемный груз.
– Я думал, вы будете умнее, владыка Луны. – Полуночник рассмеялся и медленно подошел к краю светящейся линии печати, руны в которой Люциан не узнавал. – Вы так опрометчиво пустили себе кровь и призвали кнут, а именно этого и не хватало для активации клетки. Я уже начал беспокоиться, что план пойдет под откос, но вы меня не разочаровали. – Голос его был полон довольства.
«Беспокоиться? Неужели этот способ был единственным, раз заставил понервничать?» – подумал Люциан, сопротивляясь давлению духовной силы. Он сидел, поджав под себя ноги и опустив голову, почти касаясь подбородком груди – ему на спину словно опустилась гора.
Люциану стоило бы волноваться: сейчас он оказался в положении более безвыходном, чем когда бился против Бога Земледелия. Его лишили сил и возможности бороться, он был пленен и вскоре от этого давления неминуемо потеряет сознание, но даже понимание этого не заставило его сердце забиться чаще. Казалось, он ни капли не переживал о своей неудаче, ведь рядом был тот, кто не даст ему проиграть.
Люциан не знал, в какой момент стал считать Мориона своей опорой.
– Пожалуй, встану за вами, – произнес враг и обошел его полукругом, ткнув кончиком меча в спину. – А то не хочется умереть.
Люциан помрачнел. Этот человек укрылся за его спиной и приставил клинок туда, где находилось сердце, явно рассчитывая сделать щитом, а не только жертвой.
«Не я один знаю, что меня придут вызволять?»
Внезапно он вспомнил слова полуночника: «Эта ловушка приготовлена специально для вас». Интересно, «вас» означало «для вас одного» или «для вас двоих»?
– Кому вы служите? – Люциан догадывался, что неизвестный ему магистр не стал бы ввязываться в подобное по доброй воле, ведь он не переходил ему дорогу.
– Тому, кто хорошо платит.
– И хочет нашей смерти?
– Как минимум поимки, – усмехнулся полуночник.
Люциан хотел напрячься, но и так был напряжен до предела, что даже мышцы стали каменными. За последние полгода его пленили уже во второй раз – или в третий, если брать в расчет королеву Царства Теней. Это явление стало слишком частым для того, кто никогда с таким не сталкивался.
Шум из леса отвлек Люциана от мыслей, и он на секунду поднял глаза.
Морион, как тень смерти, вылетел из чащи на серебряном мече, с которого срывались капли крови его врагов. Ловко спрыгнув на землю, он направил оружие в сторону Люциана, вероятно, чтобы пробить магическую печать, однако меч, достигнув ее границы, резко свернул и вонзился в ствол древа любви. Существо взвыло и устремило корни на Мориона, но вместо того, чтобы отойти на безопасное расстояние, демон побежал к печати.