– Какое мне дело до резиденции клана Луны? Я к ней не принадлежу, – заявил Морион, снимая скорлупу с яйца. – И я гораздо старше вас, так что с вашей стороны весьма опрометчиво звать меня мальчишкой, как и обращаться ко мне на «ты». Мой друг, – он указал на Люциана, – начал беседу весьма сдержанно, и вам стоит говорить с ним в том же тоне, чтобы ненароком не разозлить меня. Будете строить из себя невесть кого и пытаться осудить его действия, и я убью вас за долю секунды, а попытаетесь припугнуть меня стражей – ее тоже убью. – Морион приправил свою речь недобрым оскалом, а затем бросил полуочищенное яйцо в тарелку городничего так, что скорлупа и кусочки попали тому на грудь.
У Вилиама от шока глаза поползли на лоб, а белки́ покраснели.
Глядя в чужое лицо, Морион хмыкнул и откинулся на спинку лавки. Он раскинул руки в обе стороны, протянув одну за спиной владыки Луны, и слегка коснулся его плеча. От вида его холодной уверенности спину городничего должны были атаковать мурашки, возможно именно поэтому, несмотря на нескрываемое возмущение, он остался неподвижен и молчалив.
Люциан неловко кашлянул.
– Не принимайте его слова близко к сердцу, – попытался он сгладить углы. – Мы не собираемся конфликтовать с вами или покушаться на жизнь.
Вилиам скривил губы.
– Что же вы тогда собираетесь делать? – Он тоже откинулся на спинку лавки, словно копирование позы Мориона могло помочь ему сохранить авторитет. – Проявите милость, просветите меня, – добавил он менее дерзко.
Люциан снисходительно улыбнулся.
– Как и сказал мой друг, в вашем порту было найдено три корабля со следами демонического присутствия. У нас были подозрения, что в Лумусе находится черный порт – место, откуда бандиты, браконьеры, работорговцы и остальные могут попасть на черный рынок. Чтобы начать расследование, нам требовались доказательства, но мы не хотели никого тревожить, поэтому организовали все тихо. Планировали допросить рабочих в порту и осмотреть территорию, пока все спят, но не успели прийти, как на нас сразу напали. Мои люди просто защищались, а не атаковали, так что из горожан мало кто пострадал. Все участники потасовки заперты в тюрьме на время расследования. Но теперь у нас есть доказательства, так что мы вынуждены официально взяться за дело. Мы выясним все, что связано с черным портом, потому что, когда дело касается сил тьмы, за это берутся заклинатели.
Чем больше Люциан говорил, тем сильнее бледнел Вилиам, ведь его речь была четкая и ясная, озвученная без страха и сомнений. Было очевидно, что на вид безобидный молодой человек на деле оказался золотым клинком, выкованным в пламени и способным ударить в любой момент.
Городничий выпрямился и прочистил горло.
– Что ж, – чинно произнес он, – заклинатели дают клятву защищать смертных, поэтому я не смею сомневаться в вашем благородстве, даже если вы действуете без доказательств. Насколько я понял, вы уже все решили, и у меня нет выбора, кроме как дозволить вам провести расследование, однако мои люди тоже будут участвовать. Пусть черный порт и магия относятся к заклинательскому миру, все это происходит в моем городе, и если кто-то из смертных жителей в этом замешан, то судить его должен городской суд. Вы с этим согласны?
– Конечно. Заклинатели не вершат правосудие над смертными. Вы можете приставить своих людей к моим, но они не должны мешаться под ногами, лишь наблюдать, пока виновные не будут найдены. Как только определим причастных, сразу передадим их вам. – Люциан выдержал короткую паузу. – Если будет кого передавать, – добавил он, намекая на то, что не все виновные могут оказаться смертными жителями Лумуса.
– Спасибо. – Вилиам поблагодарил его лишь из вежливости, не вкладывая в это короткое слово искренность. – В таком случае у меня больше нет вопросов. Я организую своих людей и направлю в тюрьму проследить за происходящим. Так понимаю, основная заклинательская сила сосредоточится там?
– Можно и так сказать. – Люциан дружелюбно улыбнулся. – Только вам вряд ли удастся организовать своих людей самостоятельно, потому что сейчас я попрошу вас пройти с нами.
С этими словами он встал с лавки.
Вилиам непонимающе приподнял правую бровь.
– Куда?
– В тюрьму.
– Что? – Городничий нервно дернул щекой. – По какой причине вы приглашаете меня туда?
– Ну как же? – Люциан продолжил тепло улыбаться, стоя перед столом и отбрасывая на собеседника длинную тень. – Вы главный подозреваемый в этом деле. Город принадлежит вам, а значит, принадлежат и люди. Я уверен, за пятнадцать лет правления вы обзавелись глазами и ушами на каждом углу, поэтому не могли не знать о том, что творится в порту.
Вилиам нахмурился, и его лицо помрачнело, как готовящаяся изрыгнуть молнии туча.
– Вы что… считаете меня подозреваемым на основании одних предположений? – спросил он, не скрывая удивления в голосе. – Это вопиюще! Если я простил вам расследование инцидента в порту на основе подозрений, то доказательств моей причастности у вас нет. Высказываясь подобным образом, вы бесстыдно грубите. Вы сами сказали, я правлю Лумусом пятнадцать лет, неужели при таком опыте я стану рисковать и связываться с нечистыми силами?
– Глядя на ваше молодое лицо, могу сказать, что вы уже рискнули, – насмешливо сказал Морион. Он по-прежнему сидел на лавке, закинув руки на спинку. – Расскажите, как смертному в сорок пять удается выглядеть на десять лет моложе?
– Я хорошо питаюсь и мало себя изнуряю, – отрезал Вилиам. – Человеку моего положения следить за здоровьем легче, чем смертным в деревнях. Насколько я знаю, заклинатели редко забредают в города; в основном вы общаетесь с селянами, потому и равняете всех под них, но они не похожи на городских жителей. Люди в деревнях без устали трудятся, скудно питаются, чаще болеют, и для них естественно выглядеть старше своего возраста. Я же родился и вырос в городе, мало нагружал себя физическим трудом и большую часть времени проводил за книгами.
– Хотите сказать, вы лентяйничали всю жизнь и только поэтому сохранили молодость? – беспардонно спросил Морион, заставив городничего поперхнуться.
– Я не лентяйничал, а учился! – сказал Вилиам, повысив голос.
– Я вам верю, – бесцветно произнес Люциан, вмешавшись в зарождающийся спор. – Но моя вера субъективна и бездоказательна, так что вы остаетесь подозреваемым, и вас, как и всех остальных, будут допрашивать. Но я могу смягчить условия, вместо тюрьмы позволю вам остаться в резиденции на время расследования. Если согласитесь, то не лишитесь хотя бы комфорта, в ином случае вам обеспечена холодная камера. – Он выжидающе посмотрел на городничего. Взгляд его не был давящим или пугающим, но янтарные радужки, горящие словно солнце, которое обожжет, если сунешься под его лучи, устрашали.
– Я останусь в поместье, – отведя глаза, ответил Вилиам.
– Договорились, – сказал Люциан и, покосившись на Мориона, жестом велел подняться. – Благодарю за прием. Возможно, еще увидимся, – попрощался он и вышел из-за стола.
Хотя в словах его не звучало угрозы, от упоминания возможной встречи городничий вздрогнул.
Вилиам не удосужился попрощаться. Он замер за столом с таким видом, словно погрузился в глубокие и волнующие его размышления.
– Если бы ты представился владыкой Луны, он вел бы себя послушнее, – шепнул Морион, когда они вышли из беседки. – Этот человек принял тебя за заклинательскую шестерку, потому и выпячивал грудь поначалу. Почему ты не назвал свой статус, как только явился?
– Я редко использую статус, чтобы влиять на людей, если ты не заметил, – ответил Люциан, ступая на тропу, огибающую озеро. – В путешествиях мне предпочтительнее скрывать свою личность.
Морион покосился на него.
– Но ко мне это не относится? В нашу вторую встречу, когда я спас тебя от демона снов, ты использовал статус, чтобы задержать меня и вытянуть информацию.
– Иначе ты бы не подчинился.
– Правда? – Морион насмешливо улыбнулся. – Модао, думаешь, именно это побудило меня тогда остаться?
Люциан искоса посмотрел на него, но ничего не сказал. Он даже выяснять не хотел, почему в тот момент Кай согласился сотрудничать с ним, – наверняка за этим скрывались, как обычно, недобрые демонические помыслы, о которых ему даже не стоило знать.
Они покинули резиденцию, шагая плечом к плечу. Никто не указал им путь, никто не открыл ворота, но, к счастью, они догадались, куда идти.
– Какие здесь беспардонные слуги, – протянул Морион, когда они вышли на широкую городскую улицу, тянущуюся мимо резиденции городничего. – Ничем не отличаются от хозяина. Модао, неужели ты оставишь этого человека на посту?
– А за что я должен его сместить? – спросил Люциан, искренне желая услышать его версию. Он слепо следовал за Морионом, который явно куда-то вел их, скорее всего, в выбранное Хаски укрытие.
– Ну как же? – ухмыльнулся демон. – Очевидно, он не работает, а только ест, спит, запугивает окружающих и злоупотребляет темной магией, а еще трахает невинных девушек. Думаю, за такое его нужно не просто с поста снять, а сразу казнить. – На губах Мориона расцвела кровожадная улыбка. Он наклонился к уху Люциана и добавил: – Модао, давай вернемся и всех прирежем?
Люциан закатил глаза так, словно слышал этот вопрос каждый день и уже устал от него.
– Мы никого не станем резать, – сказал он и внимательно посмотрел на Мориона. Тот выпрямился и завел руки за спину, глядя на дорогу перед собой. – И что ты там сказал про невинных девушек? Что он с ними делает?
– Ты слышал.
Люциан нахмурился, все еще не веря своим ушам.
– Откуда эта информация?
– Хаски сказал, – прозвучал небрежный ответ демона. – Так уж совпало, что в последние годы наш Бог Обмана приглядывал за Лумусом. Причина в том, что люди здесь стали часто даровать ему молитвы и просить раскрыть ложь, в которой погрязло это место. – Морион вздохнул и скользнул по протянувшимся вдоль улицы одноэтажным домам, примыкающим к друг другу. – Городничий – ядовитый паук, который за пятнадцать лет сплел сеть в каждом углу. На первый взгляд здесь царит мир и процветание, но люди на самом деле несчастны. Сантера деспот и диктатор, он берет, что пожелает, а в последние пару лет совсем отбился от рук.